"Золотой" и "серебряный" век русской культуры. "Духовный подъем", его причины и последствия
Этот период в развитии русской культуры связан с подъемом во всех сферах духовной жизни русского общества: отсюда и термин "духовный ренессанс". Возрождение лучших традиций русской культуры в самом широком спектре: начиная от науки, философской мысли, литературы, живописи, музыки и кончая искусством театра, архитектуры, декоративно-прикладного искусства.
Искусство "золотого" и "серебряного" века русской культуры (стили, жанры) "Золотой век"
Русская культура воспринимала лучшие достижения культур других стран и народов, не теряя при этом своей самобытности и в свою очередь, оказывая влияние на развитие иных культур. Немалый след оставила в истории европейских народов, например, религиозная русская мысль. "Русская философия и богословие оказали влияние на западноевропейскую культуру в первой половине XX в. благодаря трудам В. Соловьева, С. Булгакова, П. Флоренского, Н. Бердяева, М. Бакунина …Содной стороны, происходила дифференциация различных сфер культурной деятельности (особенно в науке), а с другой - усложнение самого культурного процесса, т.е. большее “соприкосновение” и взаимовлияние различных областей культуры: философии и литературы, литературы, живописи и музыки и т.д. Необходимо отметить также усиление процессов диффузного взаимодействия между составляющими русской национальной культуры - официальной культурой, опекаемой государством (церковь утрачивает духовную власть), и культурой народных масс (“фольклорным" пластом)
Начиная с XVII в. складывается и развивается “третья культура”, самодеятельно-ремесленная, с одной стороны, опиравшаяся на фольклорные традиции, а с другой - тяготевшая к формам официальной культуры.
Эти эстетические принципы утверждались в эстетике Просвещения (П. Плавильщиков, Н. Львов, А. Радищев), были особенно важными в эпоху декабризма в первой четверти XIX в. (К. Рылеев, А. Пушкин) и приобрели основополагающее значение в творчестве и эстетике реалистического типа в середине прошлого века. В формировании русской национальной культуры все более активно участвует Интеллигенция.
В XIX в. ведущей областью русской культуры становится литература, чему способствовала, прежде всего, ее тесная связь с прогрессивно-освободительной идеологией.
В XIX в., наряду с потрясающим развитием литературы, наблюдается и ярчайшие взлеты музыкальной культуры России, причем музыка и литература находятся во взаимодействии.
В целом следует отметить, что на рубеже веков в творчестве композиторов происходит определенный пересмотр музыкальных традиций, отход от социальной проблематики и возрастание интереса к внутреннему миру человека
В XIX в. существенных успехов достигла русская наука: в математике, физике, химии, медицине, агрономии, биологии, астрономии, географии, в области гуманитарных исследований.
«Золотой век» упоминали еще античные поэты и философы: Гесиод классифицировал периоды развития человечества, Овидий иронически отзывался о страсти современников к деньгам. Впоследствии с благородным металлом связывали эпоху расцвета римской литературы и культуры, пришедшуюся на I век до н. э.
В новой истории эту метафору первым нашел Петр Александрович Плетнев, говоря о золотом веке русской поэзии, представленной Жуковским, Баратынским, Батюшковым и Пушкиным. В дальнейшем это определение стали использовать по отношению ко всей русской литературе 19 столетия, исключая его последние 10 лет. На них и первую четверть XX в. пришелся «век серебряный».
Чем отличается серебряный век от золотого, помимо хронологии и, соответственно, определяющего творчества разных авторов? Современная культурология стремится привести эти понятия в единую плоскость, но литературоведческая традиция все еще их дифференцирует: серебром маркируется поэзия, золотом – литература эпохи в целом. Поэтому в энциклопедиях и учебных пособиях ранее говорилось о золотом веке русской литературы и серебряном веке русской поэзии. Сегодня можно рассматривать оба периода и через призму культуры в целом, но стоит признать: проза в начале XX века пришла в упадок, поэтому плеяда звезд этого времени – почти исключительно поэтическая.
Сравнение
Для тех, кто освоил школьную программу по литературе, достаточно назвать некоторые фамилии писателей, представляющих одну или другую литературную эпоху:
Это список, конечно, далеко не полный, ибо рассматриваемые определения относятся именно к временным периодам и давно потеряли оценочный характер, так что творчество любого автора пушкинской эпохи принадлежит золотому веку, рубежа XIX-XX вв. – серебряному. Но школьная программа заставляет надеяться, что незнакомых фамилий среди перечисленных не встретится.
Награждение временного отрезка драгоценным металлом – прерогатива наследников. Пушкин и его современники-поэты не знали, что Плетнев назовет их пору «золотым веком», Толстой и Достоевский не представляли, что можно поставить в один ряд столь разное творчество и столь разных авторов. Это благодарные потомки отдали должное.
С «серебряным веком» сложнее: так определил собственную эпоху Иванов-Разумник, причем терминология носила у него явный уничижительный характер – в сравнении с золотым веком он говорил о деградации поэзии и слабости новых авторов. Другие философы, Бердяев, к примеру, считали это время периодом культурного ренессанса, русского литературного возрождения. Сами поэты второе место на пьедестале воспринимали без позитива: стык столетий носил налет модерна, перераставшего классиков и искавшего совершенно новые источники вдохновения и формы выражения себя. Впоследствии эмигрант Николай Оцуп ввел в литературную критику определение «век серебряный», объединив 30 лет русского модернизма.
Золотой век пришелся на время становления литературной традиции, создания и освоения литературного языка и культурного ландшафта. Державинские патетику и пафос, «высокие сферы стихосложения» классицизма сменили пушкинская простота слога и «жизнеписание». В поэзии расцветают сентиментализм и романтизм, к середине столетия бурно развивается реалистическая проза, общественно-философская проблематика занимает авансцену.
Серебряный век отточил мастерство владения словом и создал затейливые узоры: до революции 1917 года течения, направления, стили в литературе лишь множились, как и количество признанных, издаваемых авторов. Акмеизм, символизм, имажинизм, футуризм, авангард выводили к рампе новых персонажей.
Культурные и литературные процессы вне процессов исторических не протекают. В чем разница между серебряным и золотым веком? В первую очередь стоит иметь в виду, что смена столетий – всегда время переломное. Начало XX века сопровождалось становлением и развитием революционного движения, поэтому ощущение близкого краха Российской империи пропорционально усиливалось. Технический прогресс набрал небывалую скорость, развитие науки и промышленности вызвало экономический подъем и кризис веры. В литературе (и искусстве в целом) произошла своего рода переоценка ценностей: поэт-гражданин уступил место поэту-человеку.
Отличие серебряного века от золотого можно найти и в социальной плоскости. Последний, несмотря на народничество, отмену крепостного права, последствия пробуждения Герцена и рост общественного сознания, был веком дворянским. Соответственно, абсолютное большинство авторов той эпохи принадлежали к аристократической верхушке. Серебряный век вытачивался руками интеллигенции из разных социальных слоев, в том числе и «новых крестьян». Образование стало доступнее, культурное движение охватило все сословия и регионы, и провинциальность перестала быть препятствием на пути к славе.
Золотой век завершился прогнозируемым упадком и творческим застоем. Пришло время публицистов: образование требовало качественной информативной периодики, художественная литература временно перестала владеть умами. Серебряный – оказался очень сложным и неоднозначным тридцатилетием, чрезвычайно насыщенным событиями. Его расцвет был сначала грубо надорван революцией 1917 года, а затем прерван первой волной эмиграции. В условиях хаоса становления нового государства искусство и литература претерпели кардинальные изменения.
Таблица
| Серебряный век | Золотой век |
| Включает период истории русской литературы к. XIX – н. XX вв. (до 20-х гг.) | Включает всю русскую литературу XIX в. |
| Обобщенно можно охарактеризовать как эпоху модерна | Определяется творчеством поэтов пушкинской поры, прозой Гоголя, Толстого, Достоевского |
| Расцвет поэтического творчества | Проза сменяет поэзию к середине периода |
| Изначально определение «серебряный век» дано современниками в негативной оценке литературных процессов | «Золотым веком» период назвали критики из следующего поколения |
| Представлен акмеизмом, символизмом, имажинизмом, футуризмом и другими литературными течениями, объединенными модерном | Представлен сентиментализмом, романтизмом и реализмом |
| Объединял творческую интеллигенцию разных социальных слоев | Включал творчество аристократии (дворянства) |
| Прерван революцией 1917 г., Гражданской войной и массовой эмиграцией | Завершился постепенным упадком, художественная литература уступила место публицистике |
«Золотой век» был подготовлен всем предшествующим развитием русской культуры. С начала 19 века в русском обществе наблюдается небывало высокий патриотический подъем, еще более усилившийся с началом отечественной войны 1812 года. Он способствовал углублению понимания национальной особенности, развитию гражданственности. Искусство активно взаимодействовало с общественным сознанием, формируя его в национальное. Усиливалось развитие реалистических тенденций и национальных черт культуры.
Культурным событием колоссальной важности, способствующему росту национального самосознания, стало появление «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина. Карамзин был первым кто на рубеже XVIII,XIX веков почувствовал, что самой главной проблемой в русской культуре наступающего XIX века будет определение её национальной самоидентичности.
Следом за Карамзиным шел Пушкин, решавший задачу соотнесения своей национальной культуры с другими культурами. За тем появилось «философическое письмо» П.Я. Чаадаева – философия истории России, инициировавшие дискуссию между славянофилами и западниками. Одна из них культурно самобытная, ориентированная на выявление глубинных механизмов национальной культуры, закрепление наиболее устойчивых, не меняющихся ценностей. А другое мнение – модернизаторское, направлено на изменение содержания национальной культуры, включение её в общемировой культурный процесс.
Особое место в культуре «золотого века» занимала литература. Литература стала синтетическим явлением культуры и оказалась универсальной формой общественного сознания, выполняя миссию социальных наук.
К середине 19 века русская культура становиться все более известной на Западе. Н.И. Лобачевский, положивший начало современным представлениям о строении вселенной, стал первым прославившимся за рубежом ученым. П. Мериме открыл Европе Пушкина. В Париже был поставлен ревизор Гоголя. Во второй половине XIX века европейская и мировая известность русской культуры усиливается, в первую очередь благодаря произведениям Тургенева, Льва Толстого и Ф.М. Достоевского.
Кроме того, в XIX веке развивается живопись, архитектура и музыка.
Живопись: Репин, Саврасов, Поленов, Врубель, Суриков, Левитан, Серов.
Архитектура: Росси, Бове, Жилярди, Тон, Васнецов.
Музыка: Мусоргский, Римский – Корсаков, Чайковский.
Нельзя не отметить период «серебряного века», который захватил и начало XX века. Это историческое время с 90-х гг. XIX века до 1922 года., когда ушел в Европу «философский пароход» с наиболее видными представителями творческой интеллигенции России. На культуру «серебряного века» оказали влияние культура Запада, Шекспир и Гете, античная и православная мифология, французский символизм, христианская и азиатская религия. Вместе с тем культура «серебряного века»- это русская самобытная культура, проявлявшаяся в творчестве ее талантливых представителей.
Что нового дал этот период русской мировой культуре?
Во-первых, это менталитет социокультурного человека, освобождающего от мышления, пронизанного политикой, социальностью как каноном-клише, мешающем думать и чувствовать свободно, индивидуально. Концепция философа В.Соловьева, призывающая к необходимости активного сотрудничества Человека и Бога, становится основой нового миросозерцания части интеллигенции. Эта устремленность к Богочеловеку, ищущему внутренней целостности, единства, Добра, Красоты, Истины.
Во-вторых, «серебряный век» русской философии- это время отказа от «социального человека», эпоха индивидуализма, интересам к тайнам психики, господство мистического начала в культуре.
В-третьих, «серебряный век» отличает культ творчества как единственной возможности прорыва к новым трансцедентальным реальностям, преодоление извечной российской «двоичности» - святого и звериного, Христа и Антихриста.
В-четвертых, Возрождение - неслучайный термин для этой социокультурной эпохи. История высветила его «ядровое» значение для менталитета времени, его прозрений и предсказаний. «Серебряный век» стал наиболее плодотворным этапом для философии и культорологии.
Это буквально искрящийся каскад имен, идей, характеров: Н.Бердяев, В.Розанов, С.Булгаков, Л.Карсавин, А.Лосев и др.
В-пятых, «серебрянный век»- эпоха выдающихся художественных открытий, новых направлений, которые дали беспрецедентное разнообразие имен поэтов, прозаиков, живописцев, композиторов, актеров. А.Блок, А.Белый, В.Маяковский, М.Цветаева, А.Ахматова, И.Стравинский, А.Скрябин, М.Шагал и ещё много имен.
Особую роль в культуре «серебряного века» сыграла русская интеллигенция, фактически являясь ее средоточением, воплощением и смыслом. В известных сборниках «Вехи», «Смена вех», «Из глубины» и других становился вопрос о ее трагической судьбе как социокультурной проблеме России. «Мы имеем дело с одной из роковых тем, в которых ключ к пониманию России и ее будущего»,- проницательно писал Г.Федотов в трактате «Трагедия интеллигенции».
Художественный уровень, открытия и находки в русской философской мысли, литературе и искусстве «серебряного века» дали творческий импульс в развитии отечественной и мировой культуры. По словам Д.С. Лихачева, «мы подарили Западу начало нашего века»...
Понимание роли человека в окружающем мире как «божественной» миссии заложило основание принципиально нового гуманизма, где трагизм существования по сути преодолен через обретение нового смысла жизни, нового целеполагания. Культурная сокровищница «серебряного века» есть бесценный потенциал в сегодняшнем и завтрашнем пути России.
Глоссарий:
Обмирщение – отход культуры от церковных традиций и придание ей светского, гражданского характера.
Вопросы для контроля:
1. В чем и как выразились тенденции обмирщения в русской культуре XVII века?
2. Какие положительные и отрицательные последствия принесли реформы Петра I русской культуре?
3. Какие культурные события колоссальной важности, способствовали росту национального самосознания в XIX веке?
4. Перечислите основных представителей искусства «золотого века».
5. Что нового дал период «серебряного века» русской и мировой культуре?
Поэзия о поэзии: Золотой и Серебряный века русской культуры План Введение. Две эпохи Тема поэзии в творчестве некоторых авторов: Александр Сергеевич Пушкин Валерий Брюсов Михаил Юрьевич Лермонтов Анна Ахматова Владимир Соловьев Владимир Владимирович Маяковский Заключение Источники Disclaimer (Отречение)
Вообще, я считаю любой анализ литературного произведения, в том числе (и тем более!) стихотворения есть разрушение, огрубление изначального образного содержания, не только не помогающее почувствовать того, что вложил автор, но, наоборот, мешающее это сделать. Такие методы больше подходят для истории, а литературу надо ощущать. Это, конечно, лишь мое мнение, но все же в этой работе я постараюсь сделать так, чтобы анализа было как можно меньше, а были бы сами стихи, стихи, еще раз стихи и немного моих околоисторических и окололитературных комментариев.
Введение. Две эпохи
Исследование и сравнение поэзии двух разных эпох немыслимо без связи с историей – с теми событиями, которые повлияли, порой, решительным образом, на судьбы и мировоззрения поэтов.
Итак, Золотой и Серебряный века, два “русских ренессанса”, две вспышки света среди тысячелетий тьмы и серости.…
Девятнадцатый век – это, конечно, Отечественная война 1812 года, которую можно было бы назвать “нулевой мировой войной”, Бородинское сражение, противостояние западников и славянофилов, восстание Декабристов, реформы Александра II, отмена крепостного права, Крымская война, оборона Севастополя, народничество... Это имена Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Гоголя, Толстого, Тургенева, Достоевского, Толстого, Соловьева…
Совсем другой, но столь же противоречивый век двадцатый, вернее, его начало. Основные события здесь: две революции, перевернувшие всю Россию, которые можно сравнить даже не с бурей, а с падением огромного метеорита или кометы. Возникают множество направлений в литературе, и в первую очередь – в поэзии: от символизма, многое взявшего из Золотого века, до футуризма, требующего “Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода Современности” (из альманаха “Пощечина общественному вкусу”).
Разные существовали направления и школы, во многом они отличались, но некоторые темы привлекали внимание всех поэтов. Одна из них – о цели творчества, да и жизни самого Поэта… Можно сказать, поэзия о поэзии…
Александр Сергеевич Пушкин (1799–1836)
Пожалуй, наиболее ярко отношение Пушкина к нашей теме можно проследить по его стихотворениям “Эхо”, “Пророк” и “Памятник”. Не придерживаясь хронологии, начнем с “Эха”:
Ревет ли зверь в лесу глухом,
Трубит ли рог, гремит ли гром,
Поет ли дева за холмом, –
На всякий звук…
Свой отклик в воздухе пустом
Родишь ты вдруг
Ты внемлешь грохоту громов,
И гласу бури и валов,
И крику сельских пастухов –
И шлешь ответ;
Тебе ж нет отзыва… Таков
И ты, поэт!
Здесь идет речь о “технической” стороне вопроса: задача поэта – отражать этот мир, со всей его красотой и безобразием, со всеми его парадоксами и противоречиями, ничего не выдумывая, а лишь преломляя через себя действительность. Есть некий намек на трагичность судьбы поэта: эта тема, затем развитая Лермонтовым, представлена всего одной строчкой: “Тебе ж нет отзыва…”
О социальной значимости искусства здесь нет ни слова… Эта тема появится позже, в “Памятнике”, но об этом немного ниже. Сейчас мне хотелось бы вспомнить близкое “Эху” по идее стихотворение “Пророк”:
Пророк
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, –
И шестирукий серафим
На перепутьи мне явился.
Перстами легкими, как сон,
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он, –
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дальней лозы прозябанье,
И он к устам моим приник
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный, и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп, в пустыне я лежал.
И бога глас ко мне воззвал:
“Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей
Отождествление поэта с пророком несколько меняет классические представления: нет музы, но есть “бога глас”, призывающий “глаголом” жечь “сердца людей”, источник вдохновенья – Бог, и поэт отвечает только перед Богом. Еще одно ощущение: болезненность, невероятная сложность становления Поэта также очень характерно для этой темы.
Стихотворение “Памятник” занимает особое место и в творчестве Пушкина, и вообще в теме “поэт и поэзия”
Памятник
Exegi monumentum
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит –
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикий
Тунгуз, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспаривай глупца
Почему это стихотворение заслуживает нашего особого внимания? По нескольким причинам: во-первых, оно было написано в 1836-ом году и, фактически, подводит итог всей жизни поэта. Здесь говорится о многом: о бессмертии искусства, о его целях (“И долго буду тем любезен я народу / Что чувства добрые я лирой пробуждал…”), повторяется тема Божественного дара, затронутая в “Пророке” (“Веленью божию, о муза, будь послушна”) и не только это.
Во-вторых, это один из переводов “Ad Melpomena” (“К Мельпомене”) Горация, поэтому в русской литературе найдется немало подобных стихотворений, и на их примере можно легко производить сравнение. Итак, перекинув “Памятник” как мостик (прошу прощения за каламбур), переходим к Серебряному веку: Валерий Брюсов.
Валерий Брюсов (1873–1924) Памятник
Мой памятник стоит, из строф созвучных сложен.
Уже с первой строчки чувствуется отличие от стихотворения Пушкина: здесь памятник “из строф созвучных сложен” – это наследие поэта, его стихи. Пушкин был ближе к исходному значению этого слова: у него памятник – это память о заслугах поэта, то есть о следствии его стихов, а не сами стихи.
Кричите, буйствуйте, - его вам не свалить!
Нотка борьбы, противодействия чему-то, как мы позже увидим, является очень характерной для Серебряного века. Это неудивительно – хоть Пушкин писал о своем времени как о “жестоком”, по неспокойности его нельзя сравнить с рубежом 19-20 веков. Видимо, уже тогда чувствовалась атмосфера “несвободы слова”, когда поэт – самая опасная профессия человека…
Характерны для символизма следующие строки:
И станов всех бойцы, и люди разных вкусов,
В каморке бедняка и во дворце царя,
Здесь идет речь о том, что стихи (будут/должны быть) понятны всем людям, вне зависимости от национальности, социального положения и прочих искусственных атрибутов.
Ликуя, назовут меня - Валерий Брюсов,
О дружбе с другом говоря.
Персонификация, индивидуальность, выраженная в прямом упоминании имени автора также свойственна символизму.
Вот еще одно стихотворение Брюсова, характерное для его времени:
Юному поэту
Юноша бледный со взором горящим,
Ныне даю я тебе три завета:
Первый прими: не живи настоящим,
Только грядущее – область поэта.
Помни второй: никому не сочувствуй,
Сам же себя полюби беспредельно.
Третий храни: поклоняйся искусству
Только ему, безраздумно, бесцельно.
Юноша бледный со взором смущенным!
Если ты примешь моих три завета,
Молча паду я бойцом побежденным,
Зная, что в мире оставлю поэта.
Несколько странные, на первый взгляд (?), утверждения: “не живи настоящим”, “никому не сочувствуй”, “сам… себя полюби беспредельно”… Более логичным выглядит третий завет, о поклонении искусству (может быть, Истине? Тогда “никому не сочувствуй” - будь беспристрастен, но в любом случае, лишь догадка…). Последние две строчки: “Молча паду я бойцом побежденным / Зная, что в мире оставлю поэта.” проводят параллель между искусством и… войной, как это ни странно звучит…
Попробую пояснить первый “завет”, насколько я его понимаю: время Серебряного века не случайно породило столько великих людей. Дело в том, что в этот момент решалась судьба России, ее будущее, и любое воздействие, любое возмущение могло изменить его в ту или иную сторону. Такое воздействие и должен оказывать Поэт, стараясь направлять процесс естественного развития, именно из-за этого он должен “не жить настоящим” и именно поэтому в такой точке бифуркации, излома, как начало двадцатого века и произошел поэтический всплеск.
Очень непростое время, в чем-то схожее со временем Брюсова, описывал Лермонтов. К нему и перейдем…
Михаил Юрьевич Лермонтов (1814–1841)
И жизнь, и творчество Лермонтова пронизаны трагизмом. Достаточно взять хотя бы одно его стихотворение, и мы увидим там боль, муку, страдание. Не составляют исключения и стихи о поэзии. К примеру, “Пророк”:
Пророк
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведение пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот, в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;
Завет предвечного храня
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:
“Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм и худ и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!”
Судя по названию и началу (“С тех пор, как вечный судия /
Мне дал всеведение пророка…”), это стихотворение является продолжением “Пророка” Пушкина, но тема здесь совсем другая, чисто лермонтовская: пушкинское отсутствие отклика у читателя (“Тебе ж нет отзыва…”) здесь переходит в открытую неприязнь, презрение, даже ненависть. Увы, видимо, действительно таким было время Лермонтова. Но не это главное, проблема отсутствия Читателя, способного понять творчество, была, скорее всего, у всех Поэтов: самое страшное, что если Пушкин и Брюсов могли попытаться что-то изменить, изменить свое время своим же творчеством, и мы видим это по их стихам, то у Лермонтова этого нет. Наверное, его миссия была перенести искусство через эту тьму, передать культурное наследие дальше, чтобы впоследствии появились стихи Тютчева, Фета и потом – Соловьева, Ахматовой, даже футуристов: хоть они и призывали отречься от классики, но стояли, так или иначе, на ее фундаменте. (Может возникнуть вопрос: а что, если бы не было Лермонтова, то до Ахматовой не дошли бы стихи Пушкина? Нет, дошли бы, но… Дело в том, что искусство не может существовать только в виде книг или, скажем, картин. Более того, искусство к книгам не имеет вообще никакого отношения! Искусство – это люди, а книга – лишь средство связи между ними, позволяющее нам общаться с теми, кто жил за 2 столетия (а то и тысячелетия) до нас, а им – с нами. К тому же, искусство не может стоять на месте, его нельзя “заморозить” - оно должно жить и развиваться, иначе, оно умрет…)
Ну, раз уж мы вспомнили об Ахматовой, об этой великой поэтессе…
Анна Андреевна Ахматова (1889–1966)
Продолжая выбранную тему нельзя не упомянуть о творчестве Ахматовой. Несмотря на то, что задача поэзии не является центральной в ее творчестве, она привнесла и сюда что-то новое. К примеру:
Творчество
Бывает так: какая-то истома;
В ушах не умокает бой часов;
Вдали раскат стихающего грома.
Неузнанных и пленных голосов
Мне чудятся и жалобы и стоны,
Сужается какой-то тайный круг,
Но в этой бездне шепотов и звонов
Встает один, все победивший звук.
Так вкруг него непоправимо тихо,
Что слышно, как в лесу растет трава,
Как по земле идет с котомкой лихо.
Но вот уже послышались слова
И легких рифм сигнальные звоночки, –
Тогда я начинаю понимать,
И просто продиктованные строчки
Ложатся в белоснежную тетрадь.
(несколько секунд тишины)
Нет, я не могу, просто не в праве, комментировать это замечательное стихотворение: оно не заслуживает такой участи, это было бы слишком жестоко. Но если обязательно нужны комментарии, то лучше взять другой стих:
* * *Нам свежесть слов и чувства простоту
Терять не то ль, что живописцу – зренье,
Или актеру – голос и движенье,
А женщине прекрасной – красоту?
Но не пытайся для себя хранить
Тебе дарованное небесами:
Осуждены – и это знаем сами –
Мы расточать, а не копить.
Иди один и исцеляй слепых,
Чтобы узнать в тяжелый час сомненья
Учеников злорадное глумленье
И равнодушие толпы.
Да, действительно, мы видим здесь отголоски и Пушкина, и Лермонтова, особенно в последней строфе (очень характерна строчка “Иди один и исцеляй слепых” – поэт, “исцеляющий” слепое общество, открывающий ему глаза на собственные ошибки и возможные пути их исправления…), но ту же проблему мы видим другими глазами, вернее, даже, ощущаем другим сердцем… Во второй строфе говорится о том, что поэзия и творчество – это всегда жертва, и тот, у кого есть талант, уже “осужден” им пожертвовать. Вспоминаются слова из фильма Тарковского “Андрей Рублев”: “это великий грех, не использовать дар, данный Богом” (не дословно). Вот только зачем эта жертва? К сожалению или к счастью, мы не можем проверить, что бы было в данный момент, если бы не было Ахматовой. Но если от ее (да и вообще, чьих-либо стихов), чья-то жизнь хоть на милиграмм, хоть на тысячную долю процента, стала лучше (не в физическом, а в эмоциональном смысле), то жертва эта была не напрасна. Впрочем, в этом мире вообще ничего напрасного не бывает…
Перескакивая, вслед за своими ассоциациями, из девятнадцатого века в двадцатый и назад, мы чуть не забыли того, кто считается предвестником Серебряного века: Владимира Соловьева.
Владимир Соловьев (1853–1900)
Здесь я хотел бы взять одно стихотворение, в котором отразились будущее поэзии:
* * *Милый друг, иль ты не видишь,
Что все видимое нами –
Только отблеск, только тени
От незримого очами?
Милый друг, иль ты не слышишь,
Что житейский шум трескучий –
Только отклик искаженный
Торжествующих созвучий?
Милый друг, иль ты не чуешь,
Что одно на целом свете -
Только то, что сердце к сердцу
Говорит в немом привете?
Действительно, первая строфа очень ярко выражает идеалистическую идею символизма, вторая – начало акмеизма. Полагаю, мне не стоит долго останавливаться на этом: обе идеи не нуждаются в особых комментариях, но не вспомнить это стихотворение и его автора при рассмотрении нашей темы невозможно.
Те поэты, которых мы рассматривали ранее, в своем отношении к теме поэзии были близки к Пушкину: они ставили перед собой задачу отражения этого мира и своего времени. Впрочем, не все поэты Серебряного века придерживались этой точки зрения:
Владимир Владимирович Маяковский (1893-1930)
Здесь мне не хочется приводить стихи Маяковского, а только небольшую цитату из его статьи “Как делать стихи”:
“Какие же данные необходимы для начала поэтической работы?
Первое. Наличие задачи в обществе, разрешение которой мыслимо только поэтическим произведением. Социальный заказ.
Второе. Точное знание или, вернее, ощущение желаний вашего класса (или группы, которую вы представляете) в этом вопросе, то есть целевая установка.”
Все. Возможно, я слишком категоричен, но с этого момента Маяковский как поэт перестает для меня существовать. Да, можно сколько угодно говорить, что он верил в светлое коммунистическое будущее и делал все, чтобы его приблизить и т.д. Скорее всего, подобные мысли кочуют из сочинения в сочинение по этой теме всех школьников с 1991-го года. Но это не меняет вопроса: второй завет Брюсова не выполняется, и поэт действительно становится “колесиком и винтиком” (В. Ленин). Но этого не должно быть! Поэт должен выражать свои чувства, он должен быть действительно свободен, единственный его “заказчик” - не социум, не партия, даже не народ, но только сердце и Бог! Вот, например, почему Ахматову не смогли репрессиями “убедить” писать не так, как она писала, а так, как “надо”? Дело во внутренней свободе – действительно, если человек Свободен, его невозможно запугать и вообще как-либо повлиять на него. Свобода – наверное, самое главное условие для того, чтобы человек мог носить имя Поэта, иначе он перестает им быть и становится агитатором, профессиональным, талантливым, но агитатором. Возможно, я не прав, но такого мое мнение.
Заключение
Мы провели небольшой обзор русской поэзии в срезе темы “поэт и поэзия” на примере Золотого и Серебряного веков русской культуры. Конечно, “истинного”, “настоящего” мнения об этой теме не существует – каждый по-своему прав, но мы видим, что мысли одних поэтов действуют на других, из совсем другой эпохи, действуют на нас, читателей, рождая (или не рождая) отклик в наших сердцах, меняют нашу жизнь, меняют историю. Здесь все взаимосвязано, и невозможно рассматривать одно в отрыве от другого, Серебряный век без наследия Золотого, а Золотой – без продолжения его в Серебряном, или историю без искусства. Ассоциативные связи бросали нас от Пушкина к Брюсову, а от него к Лермонтову, сквозь время, которому не подвластна настоящая Поэзия.
Источники Русская литература XX века. Хрестоматия для 11 класса. Сост. Баранников и др. М., “Просвещение”, 1993 год. А. С. Пушкин. Собрание сочинений в шести томах. Том 1: “Избранные стихотворения”. Приложение к журналу “Молодой колхозник”. М., 1949 год Элементарный учебник физики под редакцией академика Ландсберга. (до этого места все равно никто не дочитает…) Сайт “Стихия” (http://www.litera.ru/stixiya/) - тексты некоторых стихотворений и биографии некоторых поэтов. Готовые рефераты и сочинения. Не использовались. Собственные мысли
Все стихотворения, использованные в работе являются интеллектуальной собственностью их авторов.
В угожденье богу злата
Край на край встаёт войной;
И людская кровь рекой
По клинку течёт булата!
Люди гибнут за металл,
Люди гибнут за металл!
(Куплеты Мефистофеля из оперы «Фауст»)
Люди всегда были очарованы золотом, которое использовалось прежде всего для создания ценных ювелирных изделий и предметов. Во многих музеях мира есть так называемые «Золотые комнаты», представляющие собой самые настоящие кладовые сокровищ. Например, в бытность свою в Эрмитаже видел я там и знаменитый гребень из кургана Солоха, и золотых баранов из сибирских находок… И много было там самого разного золота. Много… Есть «Золотая комната» и в шведском Историческом музее в Стокгольме. Ее коллекция содержит в общей сложности 52 килограмма золота и более 200 килограммов серебра. Но, понятно, что не вес металла привлекает к ней внимание. И ученым, и посетителям интересно, что из этого металла было сделано и, как и где эти изделия из него нашли.
«Золотая комната» в Историческом музее в Стокгольме.
Почему-то некоторые считают, что территория Швеции была отсталым регионом, что лишь в эпоху викингов, то есть торговцев и пиратов, туда хлынуло арабское серебро и появилось золото, однако это совсем не так. Очень богатой была эпоха непосредственно «до викингов».
Более того, период между 400 и 550 гг. упоминается в Швеции, как «золотой век», а годы от 800 до 1050 (эпоху викингов) иногда называют «серебряным веком». Причем, драгоценный металл попадал в Скандинавию, безусловно, и в виде слитков, и также в форме изделий, а они часто таяли в местных плавильных мастерских и превращались в новые вещи и так без конца. Хотя что-то попадало в погребения и клады, и таким образом доходило и до нас.
Вход в Музей викингов в Стокгольме.
Самые старые золотые предметы включают спиральные орнаменты, которые, например, скандинавские женщины обматывались вокруг своих локтей еще примерно в 1500 году до нашей эры. И рядом с ними выставлены две золотые чаши из Блекинге и Халланда, сделанные несколько столетий спустя из тонкого листового золота. На них нет практически никаких следов использования. Обе они, вероятно, были сделаны в качестве жертвы богам.
С самого начала золото и серебро имели коннотации власти, богатства и роскоши. Кольца, украшенные спиральными мотивами, а позже змеями и драконами, украшали руки их владельцев также очень давно. В течение нескольких столетий с начала первого века нашей эры они были главным индикатором женского статуса; сегодня их находят в могилах взрослых женщин. Кольца и перстни на пальцах носили и мужчины. Например, одно такое золотое кольцо из Старого Уппсалы явно принадлежало мужчине. Сделанное где-то в римских провинциях, оно, возможно, было наградой за доблесть в сражении. Другое кольцо, украшенное гранатами и альмандинами, эпохи Великого переселения народов, содержит греческую надпись: «Юнес, будь добр». Это кольцо было найдено в Сёдерманланде.
Римская империя также оставила после себя оригинальные ювелирные изделия или золотые подвески, называемые «bracteates». Найденные в Скандинавии, они были явно смоделированы по римским оригиналам с изображением императора, но с мотивами местных фольклорных традиций. Есть в коллекции музея и кольца с головами змей, вдохновленные явно римской модой. Такие украшения носили и мужчины, и женщины.
Уникальные шедевры, которые можно увидеть в «Золотой комнате» музея в Стокгольме, включают в себя и три золотых воротника, два из Готланда и один из Оланда. Сделанные в V веке, они были обнаружены по отдельности в XIX веке, но без сопровождения каких-либо других находок. Ошейники эти иногда считаются самыми старыми регалиями Швеции, но мы не знаем, кто их носил и какую функцию они выполняли. Одна из теорий предполагает, что их «носили» статуи богов, тогда как другая, что их носили женщины или мужчины, которые были политическими или религиозными лидерами. Мы можем точно утверждать, что эти воротники использовались, потому что на них есть следы износа, а часть украшения вообще оторвалась. Ошейники состоят из трубочек, согнутых в кольцо, и их можно открыть с помощью просто запирающего устройства. Их декор изобилует миниатюрными фигурками человека и животных, значение которых для нас утрачено. Можно увидеть стилизованные лица, женщин с косичками в набедренных повязках, обнаженных щитоносцев, змей и драконов, кабанов, птиц, ящериц, лошадей и сказочных зверей, все они такие маленькие, они едва видны невооруженным глазом.
Золотой воротник V в. из Готланда.
Некоторые изделия, включая и шлемы от Венделя и Уппланда, также отделаны чеканными пластинками из бронзы, изображающими сцены из скандинавской мифологии. Причем это явно местная работа, потому что бронзовые штампы для изготовления бронзовых листов, которые украшают эти шлемы, были найдены также и в Оланде. То есть на севере Уппланда уже в эпоху до викингов правили могущественные вожди, имевшие возможность заказывать себе такие шлемы.
В IX или X веке в погребениях и кладах встречаются тяжелые серебряные ожерелья и великолепные позолоченные броши для женского костюма. Они представляют собой пик достижений в декоративном искусстве того времени. Элегантно орнаментированные браслеты и крученые кольца для рук обычно встречаются в женских кладах, так же, как и множество бус, стекло для которых привозилось из Европы.
Инструменты для работы с тканью: экспонаты Музея корабля викингов в Осло.
Однако и в эпоху викингов люди продолжали скрывать клады серебра и золота в земле. Одним из самых больших средневековых сокровищниц в Европе является клад из дюн Готланда. Он включал в себя прекрасные пряжки для ремня, стаканы с востока и местные подвески. Другие тайники также включали ювелирные изделия, жемчуг и чашки для питья, демонстрирующие влияние России или византийцев. Многие из готландских кладов были закопаны в землю в 1361 году, когда на остров вторглись датчане. Однажды исследователи, раскапывающие поле, обнаружили огромный тайник, который был представлен как самый большой клад викингов в мире. Клад содержал тысячи серебряных монет, десятки серебряных слитков, сотни браслетов, колец, ожерелий и более 20 кг изделий из бронзы. Суммарно клад был оценен в сумму более $ 500 000.
Много кладов и в северных районах Скандинавии. Они состоят из мелких предметов из серебра, олова и медного сплава, а также животных костей и оленьих рогов. «Золотая комната» содержит крупнейший саамский клад сокровищ в Швеции, из Гратраска, на озере Тьяутер в Норрботтене.
Макет порта Бирка из Исторического музея в Стокгольме.
Но понятно, что некоторые из самых великолепных экспонатов «Золотой комнаты» - это военная добыча. Чаши для причастия, алтарь и крестоносные посохи епископов попали в Швецию из разных частей Германии во время Тридцатилетней войны.
Считается, что знаменитый реликварий Святой Элизабет содержал череп этой святой. Это потрясающе изысканный образец европейского ювелирного дела. Реликварий попал в руки шведской армии в 1632 году, когда они захватили крепость Мариенберг в Вюрцбурге. Ну и понятно, что назад на родину он уже не попал.
Рыбак за работой и разговором. Диорама из Музея викингов в Йорке.
Так что изучение сокровищ одной только «Золотой комнаты» Исторического музея в Стокгольме однозначно показывает, во-первых, наличия развитых навыков работы с золотом и серебром непосредственно перед так называемой эпохой викингов, при доминировании изделий из золота. В эпохи викингов количество закопанных в землю драгоценных предметов и арабских серебряных дирхемов значительно возросло, но серебро как металл стало доминировать.
Экспонат Королевской сокровищницы в Стокгольме. Это не викинги, конечно, но мастерство создателей этого доспеха впечатляет.
В Швеции существует законодательство, по которому все находки в земле с XVII века, сделанные из золота, серебра или медных сплавов, если им более чем 100 лет, выкупаются у тех, кто их нашел, государством. Это дает необычайно большое количество золотых и серебряных предметов, которые в Швеции находятся в руках государства.
В качестве вывода можно сказать, что мастера V – VII и VIII – XI вв. владели технологиями волочения и литья, чеканки, зерни, скани, насечки по металлу, умели использовать «метод потерянной формы», знакомы им были и техника обработки драгоценных камней, и изготовление разноцветных стеклянных бус. Очень лаконично, но с большим мастерством оформлялись и рукояти мечей самих викингов, но о мечах и их отделке рассказано будет как-нибудь в другой раз…
