Псевдоним, под которым пишет политический деятель Владимир Ильич Ульянов. ... В 1907 г. выступал без успеха кандидатом во 2-ю Государственную думу в Петербурге.
Алябьев, Александр Александрович , русский композитор-дилетант. … В романсах А. отразился дух времени. Как и тогдашняя русская литература, они сантиментальны, порою слащавы. Большая их часть написана в миноре. Они почти не отличаются от первых романсов Глинки, но последний шагнул далеко вперед, а А. остался на месте и теперь устарел.
Поганое Идолище (Одолище) - былинный богатырь…
Педрилло (Пьетро-Мира Pedrillo) - известный шут, неаполитанец, в начале царствования Анны Иоанновны прибывший в Петербург для пения ролей буффа и игры на скрипке в придворной итальянской опере.
Даль, Владимир Иванович
Многочисленные повести и рассказы его страдают отсутствием настоящего художественного творчества, глубокого чувства и широкого взгляда на народ и жизнь. Дальше бытовых картинок, схваченных на лету анекдотов, рассказанных своеобразным языком, бойко, живо, с известным юмором, иногда впадающим в манерность и прибауточность, Даль не пошел
Варламов, Александр Егорович
Над теорией музыкальной композиции Варламов, по-видимому, совсем не работал и остался при тех скудных познаниях, которые могли быть вынесены им из капеллы, в те времена совсем не заботившейся об общемузыкальном развитии своих питомцев.
Некрасов Николай Алексеевич
Ни у кого из больших поэтов наших нет такого количества прямо плохих со всех точек зрения стихов; многие стихотворения он сам завещал не включать в собрание его сочинений. Некрасов не выдержан даже в своих шедеврах: и в них вдруг резнет ухо прозаический, вялый стих.
Горький, Максим
По своему происхождению Горький отнюдь не принадлежит к тем отбросам общества, певцом которых он выступил в литературе.
Жихарев Степан Петрович
Его трагедия «Артабан» ни печати, ни сцены не увидела, так как, по мнению князя Шаховского и откровенному отзыву самого автора, была смесью чуши с галиматьей.
Шервуд-Верный Иван Васильевич
«Шервуд, — пишет один современник, — в обществе, даже петербургском, не назывался иначе, как Шервуд скверный… товарищи по военной службе чуждались его и прозвали его собачьим именем «фиделька».
Обольянинов Петр Хрисанфович
…фельдмаршал Каменский публично обозвал его «государственным вором, взяточником, дураком набитым».
Популярные биографии
Петр I Толстой Лев Николаевич Екатерина II Романовы Достоевский Федор Михайлович Ломоносов Михаил Васильевич Александр III Суворов Александр Васильевич
Николай Владимирович Станкевич (1813-1840), известный русский культурный деятель родился в богатой помещичьей семье в Воронежской губернии. Первые годы детства Станкевич провел на полной барской воле, среди деревенского простора. В возрасте 10 лет был отдан в острогожское училище, а затем – в воронежский благородный пансион. В 1830 Николай Станкевич поступил в московский университет и здесь скоро сделался центром целого кружка молодых людей, которых привлекал своей женственно-нежной и болезненно-чуткой натурой и умом живым и восприимчивым. Популярные профессора московского университета того времени, Надеждин и Павлов, оказали наиболее сильное влияние на Станкевича, воспитав в нем своими лекциями любовь к эстетике и немецкой философии.
По окончании университетского курса, Станкевич уехал в деревню, но ни в личной, ни в общественной жизни не нашёл там достаточных стимулов к активной деятельности. Вернувшись в 1835 в Москву, Николай Владимирович возобновил свои прежние теоретические занятия и всецело отдался им. Он усердно изучал немецкую философию, составлял планы литературных работ, но развившаяся чахотка вынудила его отказаться от ученой деятельности и уехать сначала на Кавказ, а потом за границу. За границей Станкевич возобновил занятия философией; в Берлине слушал лекции Вердера, Ренне и др. и здесь же сблизился с Грановским . В 1839 он переехал в Италию, где и скончался 27 лет от роду.
Николай Владимирович Станкевич
В русской литературе Станкевич не оставил почти никакого следа. Все его значение определяется тем умственным и моральным влиянием, которым он пользовался в кружке собиравшейся около него в Москве молодежи. Кружок Станкевича выделил из себя позднее несколько лиц, сыгравших видную роль в русской беллетристике, науке и политике. К числу участников этого кружка относились Белинский , поэт Кольцов , писатель Иван Тургенев , славянофил Константин Аксаков , историк Грановский , основатель анархизма Михаил Бакунин . Насколько благотворно было влияние Станкевича на окружающих, показывает отзыв Грановского. «Никому на свете, – писал он после смерти своего друга, – не был я так много обязан: его (Станкевича) влияние на меня было бесконечно и благотворно». Поэт Кольцов первую горячую поддержку получил именно от Станкевича.
Николай Владимирович был наиболее типичным и ярким представителем той группы русской интеллигенции, за которой установилось название «идеалистов 1830-х годов». По словам Герцена , «болезненный и тихий поэт и мечтатель, Станкевич естественно должен был больше любить созерцание и отвлеченное мышление, чем вопросы жизненные и чисто практические». Его стремления были возвышенны и идеальны. Отрешившись от жизни, с восторгом отдаваясь философии и искусству, Станкевич уносился на такие высоты умозрения, куда не достигал шум из мира действительности. Личная дружба, но прежде всего солидарность симпатий в поэзии и философии создавала связь между членами кружка; из-за отвлеченных же вопросов, после отчаянных споров, длившихся иногда целые ночи напролет, люди, любившие друг друга, расходились на целые недели. Сам Станкевич при этом сохранял ту обычную для него ясность, безмятежность, цельность натуры, которая внушала его друзьям такое глубокое уважение и такую горячую привязанность к нему.
Нравственное обаяние его личности не заслоняет и положительной заслуги Николая Владимировича Станкевича. Именно его авторитетным указаниям кружок обязан был тем, что мог воспринимать все новое в тогдашних философии, науке и литературе. Умственное общение кружка было продолжением университетского товарищества, которое связало молодых людей одним увлечением шеллинговой философией и эстетикой, обнаружившимся еще на студенческой скамье. У себя на квартире Станкевич читал друзьям своих любимых немецких писателей и поэтов Шиллера , Гете , Гофмана , а из русских – Пушкина , Жуковского , а потом Лермонтова и Гоголя . В философии, начав с Шеллинга, Станкевич затем перешел к последовательному изучению всех германских философов, с Канта . С Гегелем он основательнее познакомился в 1835 и, став одним из первых русских последователей знаменитого немецкого мыслителя, своим энтузиазмом привлек к нему симпатии многих своих друзей.
На почве этой излюбленной философской системы и вырабатывалось примирительное, олимпийски величественное отношение к жизни со всеми её теневыми сторонами и полное равнодушие ко всему, что лежало за пределами чистой эстетики и отвлеченной философии. В этом отношении Станкевич и его кружок сильно отличались от другого известного кружка того времени, Герцена и Огарева , который, в противоположность первому, имел довольно ярко выраженную общественно-политическую тенденцию. Как натура по преимуществу созерцательная, Николай Станкевич был далек от подобных тенденций. Однако в последние годы своей короткой жизни отчасти под влиянием заграничной обстановки, отчасти под влиянием сближения с Грановским, отчасти же под влиянием некоторых личных разочарований, он начинает чувствовать утомление от схоластических занятий отвлеченными философскими вопросами; интерес к ним мало-помалу отступает перед громко заявлявшими о себе требованиями положительной жизни.
Станкевич, по-видимому, был уже близок к признанию важности для человека живого общественного дела; в письмах своих он неоднократно высказывает мысль о необходимости подготовки к такому делу нравственным опытом и научными занятиями. «Философию я не считаю своим призванием, – писал Станкевич. – Она, может быть, ступень, через которую я перейду к другим занятиям, но прежде всего я должен удовлетворить этой потребности». И чем ближе к роковому концу, тем мучительнее становилось сознание того, что прожитая жизнь не оставила по себе прочного следа; тем настойчивее заявляла о себе потребность приобщиться к миру действительности, которая в конце концов властно напомнила о себе и на высочайших вершинах чистой поэзии и философского идеализма, и без прикосновения с которой счастье человека не может быть полным. Станкевич начинает далее осуждать лишнее занятие собою и грешную любовь к спокойствию. Но прежде, чем это новое настроение успело отлиться в какие-либо внешние формы, наступила смерть.
Все написанное лично Николаем Владимировичем Станкевичем, не имеет почти никакого литературного значения. Трагедия «Василий Шуйский» (1830), «Несколько мгновений из жизни графа Т.» («Телескоп», 1834), несколько стихотворений («Телескоп», 1831 – 35, «Молва», 1832 – 34) – вот и все его скудное литературное наследие. Самое ценное, что осталось от Станкевича, это – его письма.
Литература о Николае Владимировиче Станкевиче
П. В. Анненков, «Н. В. Станкевич» (М.. 1857 и в III т. «Воспоминаний и очерков», СПб., 1881)
Скабичевский, А. М., «Сорок лет русской критики» (соч. т. 1)
Пыпин, А. Н., «Характеристика литературных мнений от 1820-х до 1850-х годов»
Ярмерштедт, «Миросозерцание кружка Станкевича и поэзии Кольцова» («Вопросы философии и психологии», 1893)
Майков Л., «Воспоминания Тургенева о Н. B. Станкевиче» («Вестник Европы», 1891)
Герцен, «Былое и думы»
1813 - 1840
Станкевич Николай Владимирович
(27.09(09.10).1813-25.06(07.07).1840), поэт, переводчик, философ, эстетик, общественный деятель.
Родился в городе Острогожске Воронежской губернии в дворянской семье. Его дед по отцу был сербом, он переехал в Россию в 1757 г. и принял российское подданство. Служил в Острогожске. За безупречную службу и верноподданническое отношение к властям получил дворянское звание и чин коллежского асессора. Младший его сын - Владимир и был отцом будущего философа и поэта. Мать Николая - Екатерина Иосифовна Крамер - дочь острогожского врача. Родители очень любили друг друга, и детей воспитывали в атмосфере любви, красоты и гармонии.
В 1822 г. Николай поступил в Острогожское уездное училище - одно из самых старых в Воронежской губернии. В училище обучались дети купцов и мещан, но отец Николая не придавал никакого значения сословным предрассудкам. Главным в этом выборе для него было желание не отрывать далеко от семьи первенца, не отличающегося хорошим здоровьем. Родители зимой жили в Острогожске. Учился Николай хорошо, полюбил историю и географию, пристрастился к чтению, а особенно к поэзии. Летом вся семья уезжала в любимую Удеревку.
С 1825 г. Станкевич продолжил своё образование в Воронеже, в пансионе для благородных детей П. Ф. Федорова. Губернский город подарил Николаю множество новых впечатлений. Он стал завсегдатаем в театре, часто посещал магазин и библиотеку при нём книгопродавца Д. А. Кашкина. Серьёзное увлечение литературой подтолкнуло его попробовать себя в стихосложении. И уже с 1829 г. он посылает свои первые романтически-сентиментальные стихи в московские и петербургские журналы - «Бабочку», «Атеней», «Телескоп», «Молву». Эти издания охотно публиковали стихи молодого поэта из Воронежа.
В 1830 г. Николай познакомился с Алексеем Кольцовым, стихи которого сразу пленили начинающего поэта. Угадав поэтический талант , Станкевич стал первооткрывателем поэта Кольцова для русской литературы и для всей читающей России. Николай посчитал своим долгом опубликовать его стихи в столичном издании. И в 1831 г. в «Литературной газете» с небольшим предисловием Станкевича появилось стихотворение «Русская песня». А в 1835 г. он уже отобрал 18 стихотворений для поэтического сборника, который оказался единственным вышедшим при жизни Алексея Кольцова.
В том же 1830 г. Станкевич поступил в Московский университет на словесное отделение. Посещая лекции своего земляка М. Г. Павлова, в доме которого он и жил в Москве, Станкевич увлёкся учением немецких философов - Фихте, Канта, Шеллинга и Гегеля. К 1831 г. это увлечение объединило студентов Московского университета в литературно-философский кружок, духовным вдохновителем которого стал Николай Станкевич. Кружок Станкевича интересовался философией, эстетикой, литературой. В первый состав кружка входили Януарий Неверов, Иван Клюшников, Василий Красов, Сергей Строев, Яков Почека, Иван Оболенский. В 1833 г. Неверов покинул кружок, но в его состав вошли Виссарион Белинский, Константин Аксаков, Александр Ефремов, Александр Келлер, Алексей Топорнин, Осип Бодянский, Павел Петров. Временем расцвета кружка был период с 1833 по 1837 гг., до отъезда Станкевича за границу. Кружок был сосредоточием культурной жизни того времени. Трудно переоценить влияние Станкевича на развитие русской мысли и умение объединить вокруг себя выдающихся мыслителей разных взглядов.
Н. В. Станкевич был человек разносторонне образованный и обладавший даром «открывать чужие таланты». Ему русская литература обязана открытием таланта поэта А. В. Кольцова; он оказал огромное влияние на В. Г. Белинского, Т. Н. Грановского и др. Не обладая крупным литературным дарованием, он был очень талантливой личностью просто как человек, одарённый тонким эстетическим чутьём и горячей любовью к искусству. О душевных качествах Станкевича высоко отзывались Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов. Его первый биограф П. В. Анненков писал о нём: «Это был живой идеал правды и чести».
Творческое наследие Н. В. Станкевича - невелико: историческая драма «Скопин-Шуйский», стихотворения, несколько довольно интересных зарисовок философского характера, найденных после смерти Станкевича в его бумагах. Неоценимым источником изучения духовной жизни 1830-х гг. стала переписка Станкевича с друзьями, полная блестящих мыслей, метких определений. Письма воссоздают общественные, эстетические и нравственные искания молодого поколения и читаются как художественно-публицистические очерки.
Учась в Москве, Николай не забывал родных мест, на каникулы приезжал в любимую Удеревку, где много читал, писал стихи и просто любовался красотой сельской природы.
В 1834 г. Н. Станкевич окончил университет и вернулся в Воронежскую губернию, решив применить полученные знания в практической деятельности. Его выбрали почётным смотрителем Острогожского уездного училища, где он запланировал провести целый ряд нововведений. Но планам не суждено было сбыться. В 1836 г. необходимость лечения начинающегося туберкулёза заставила Станкевича уехать на Кавказ, а в 1837 - за границу. Сначала он отправился на лечение в Карловы Вары. Зиму 1838-1839 гг. прожил в Германии, где лечение болезни совместил с продолжением изучения философии у берлинского профессора Вердера. Но и немецкие врачи были бессильны, недуг не отступал. Домой Николай писал письма, полные тоски и воспоминаний о родных местах.
За границей Станкевич познакомился и сдружился с И. С. Тургеневым. Из общения с поэтом И. Тургенев вынес очень важную идею, что искусство должно быть одушевлено человеческими интересами.
Весной 1839 г. Николай поехал в Италию, надеясь на её целительный климат. Но болезнь не отступила, здоровье ухудшилось. Летом 1840 г. Станкевич решает поехать в Швейцарию. Однако на пути в Милан он почувствовал ухудшение и в небольшом городке Нови 25 июня (7 июля) 1840 г. умер. Прах Н. В. Станкевича был перевезён на родину и похоронен в Удеревке на семейном кладбище.
А село Удеревка исчезло как и вся дворянская усадьба Станкевичей. Барский дом был разграблен и сожжён в революционной буре 1918 г. От бывшего имения осталась только липовая аллея и могила поэта на высоком берегу речки Тихой Сосны.
Жители села переселились в окрестные сёла, в том числе в Муховку, на другом берегу Тихой Сосны. Село стало называться Мухо-Удеровка.
 |
|
Бюст Н. В. Станкевича |
В настоящее время в Мухо-Удеровке находится Историко-литературный музей Н. В. Станкевича. В 1908 г. губернское земство здесь построило школу по завещанию и на средства друга Станкевича - Януария Михайловича Неверова, который всю жизнь занимался просвещением простого народа. По желанию Неверова школа стала носить имя Станкевича. Долгое время школа исправно служила делу народного просвещения, а после реконструкции в отреставрированном деревянном здании 19 мая 1990 г. открылся музей. Перед зданием музея установлен бюст Н. В. Станкевича.
 |
 |
 |
|
Интерьер и экспозиции музея |
Экспонаты музея рассказывают о жизни и деятельности философа и литератора Н. В. Станкевича и латышского фольклориста, собирателя и создателя народных песен Кришьяниса Барона, почти четверть века проживавшего в семействе Станкевичей в качестве домашнего учителя.
В музее ежегодно проводятся литературные чтения под названием «Удеревский листопад», посвящённые поэту и философу Николаю Владимировичу Станкевичу.
Издаётся литературно-краеведческий альманах «Удеревский листопад», где публикуются научные и краеведческие материалы о родословной семейства Станкевичей, о творческой деятельности Н. В. Станкевича, а также печатные отзывы в разных периодических изданиях об Алексеевском литературном празднике. В «Поэтическом венке Станкевичу» - лучшие строки белгородских, московских, воронежских поэтов.
В Воронеже именем Станкевича в 1962 г. названа улица в Ленинском районе города.
Станкевич Н. В. Стихотворения. Трагедия. Проза / Н. В. Станкевич. - М. : Тип. О. О. Гербека, 1890. - с.
. Переписка Н. В. Станкевича. 1830-1840 / Н. В. Станкевич; ред. и изд. А. Станкевича. - М. : Т-во тип. А. И. Мамонтова, 1914. - с.
. Станкевич Н. В. Поэзия. Проза. Статьи. Письма / Н. В. Станкевич; [сост. и авт. примеч. Б. Т. Удодов; худож. Л. А. Клочков]. - Воронеж: Центр.-Чернозём. кн. изд-во, 1988. - 272 с. - (Отчий край).
. Станкевич Н. В. Избранное / Н. В. Станкевич; вступ. ст. и прим. Б. Т. Удодова. - Воронеж: Центр духов. возрождения Чернозём. края, 2008. - 304 с.
Кузнецов В. И. Н. В. Станкевич // Очерки литературной жизни Воронежского края: XIX - начало ХХ в. / ред.-сост.: В. А. Тонков, О. Г. Ласунский. - Воронеж, 1970. - С. 109-119.
. Гайворонский А. Годы учёбы Н. Станкевича в Острогожске // Золотые архивные россыпи: из истории культуры Воронежского края (конец ХVIII - начало ХХ в.) / А. Гайворонский. - Воронеж, 1971. - С. 108-126.
. Был душой студенческого братства: к 175-летию со дня рождения Н.В.Станкевича (1813-1840) / сост. А. Кряженков. - Белгород: Упрполиграфиздат, 1989. - 11 с.
. Васильева Т. В. Удеревка. Усадьба Станкевичей // Русские провинциальные усадьбы / сост. Р. В. Андреева, Л. Ф. Попова. - Воронеж, 2001. - С. 7-10.
. Бахмут В. Философ с душой поэта: к 190-летию Н. В. Станкевича / В. Бахмут, А. Кряженков. - Воронеж: ИПФ "Воронеж", 2003. - 75 с. - (Библиотечка газеты "Заря").
. Удеревский листопад: литературно-краеведческий альманах. - Белгород: Константа, 2003 - .
[Вып. 1] / сост. А. Н. Кряженков. - 2003. - 80 с. - К 190-летию Н. В. Станкевича.
Вып. 2 / сост. А. Н. Кряженков, В. Е. Молчанов. - 2008. - 80 с. - К 195-летию Н. В. Станкевича.
. Воронежская историко-культурная энциклопедия: персоналии / гл. ред. О. Г. Ласунский. - 2-е изд., доп. и испр. - Воронеж: Центр духов. возрождения Чернозем. края, 2009. - 513 с.
. Анненков П. В. Николай Владимирович Станкевич: переписка его и биография, написанная П. В. Анненковым / П. В. Анненков; [вступ. ст. Е. М. Таборисской; коммент. М. И. Медового; ред.: А. Б. Ботниковой, Ю. Л. Полевого]. - Воронеж: Кварта, 2013. - 367 с. : ил.
. Карташов Н. А. Жизнь Станкевича: художественно-документальное повествование / Н. А. Карташов. - Москва: У Никитских ворот, 2014. - 349, с. : ил.
Бахмут В. На берегах тихой сосны: [к биогр. философа и поэта Н. В. Станкевича (1813-1840)] / В. Бахмут, А. Кряженков // Подъём. - 2005. - №4. - С. 212-240.
. Свалов А. Воронежский Станкевич // Подъём. - 2013. - № 9. - С. 159-181. - (Год Н. В. Станкевича)
Глава знаменитого в истории новейшей русской литературы "кружка Станкевича". Родился в 1813 г. в с. Удеревке, Острогожского уезда, Воронежской губернии, в богатой помещичьей семье. Окончил курс на словесном факультете Московского университета. Время его студенчества (1831 - 1834) совпадает с переворотом во внутренней жизни Московского университета, когда с профессорской кафедры, вместо прежнего монотонного чтения старых тетрадок, послышалось живое слово, стремившееся удовлетворить нарождающимся потребностям жизни. Большая перемена происходила и в московском студенчестве: студент из бурша превращался в молодого человека, поглощенного высшими стремлениями. Прежние патриархальные нравы, когда московские студенты более всего занимались пьянством, буйством, задиранием прохожих, отходит в область преданий. Начинается образование среди московских студентов тесно сплоченных кружков, желающих выяснить себе вопросы нравственные, философские, политические. Студенчество нового типа сгруппировалось по преимуществу в двух кружках - Станкевича и Герцена . Оба кружка, хотя и одушевленные одним и тем же жаром высоких и чистых стремлений, почти не имели между собой общения и отчасти даже враждебно относились друг к другу. Они были представителями двух направлений. Кружок Станкевича интересовался по преимуществу вопросами отвлеченными - философией, эстетикой, литературой - и был равнодушен к вопросам политическим и социальным. Кружок Герцена , тоже много занимавшийся философией, отдавал свое внимание не столько литературе, сколько вопросам социального устройства. В состав кружка Станкевича, первоначально чисто студенческого, но продолжавшего жить в теснейшем духовном общении и после того, как члены его в 1834 - 1835 гг. оставили университет, входили: талантливый историк Сергей Строев, поэты Красов и Ключников, известный впоследствии попечитель кавказского округа Неверов, цвет сообщали кружку прежде всего сам Станкевич, затем Константин Аксаков и Белинский . Из не студентов весьма близок был к Станкевичу его земляк Кольцов, талант которого Станкевич первый оценил; он же издал первый сборник стихотворений Кольцова. Несколько позже к кружку теснейшим образом примыкают Михаил Бакунин , Катков , Василий Боткин и Грановский. Это были люди различных темпераментов и душевных организаций, но всех их соединяло обаяние необыкновенно светлой, истинно-идеальной личности главы кружка. Станкевич представляет собой чрезвычайно редкий пример литературного деятеля, не имеющего никакого значения в качестве писателя и тем не менее наложившего свою печать на целый период русской литературы. Станкевич - автор очень плохой quasi-исторической драмы ("Скопин-Шуйский"), слабой повести, двух-трех десятков стихотворений второстепенного значения и нескольких отрывков философского характера, довольно интересных, но найденных только после смерти Станкевича в бумагах его и напечатанных целых 20 лет спустя. Очень замечательна его переписка с друзьями, полная блестящих мыслей, метких определений и представляющая собой летопись его глубоко-искреннего стремления познать истину; но и эта переписка была собрана в одно целое только 20 лет после его смерти. Весь этот литературный багаж, вместе с переводами и перепиской, занял небольшой томик (М., 1857; 2-е изд., без переписки, М., 1890), и не в нем источник первостепенного значения Станкевича. Не обладая крупным литературным дарованием, он был очень талантливой личностью просто как человек. Одаренный тонким эстетическим чутьем, горячей любовью к искусству, большим и ясным умом, способным разбираться в самых отвлеченных вопросах и глубоко вникать в их сущность, Станкевич давал окружающим могущественные духовные импульсы и будил лучшие силы ума и чувства. Его живая, часто остроумная беседа была необыкновенно плодотворна. Всякому спору он умел сообщать высокое направление; все мелкое и недостойное как-то само собой отпадало в его присутствии. Станкевич представлял собой удивительно гармоническое сочетание нравственных и умственных достоинств. В идеализме Станкевича не было ничего напускного или искусственно приподнятого; идеализм органически проникал все его существо, он мог легко и свободно дышать только на горных высотах духа. Этот высокий душевный строй Станкевича и его кружка раньше всего сказался в восторженном понимании шеллингианства, принявшего в кружке Станкевича окраску скорее религиозного воззрения, чем сухой схемы, тем более, что шеллинговский пантеизм и сам по себе больше заключал элементов эстетических, чем чисто философских. В вопросах искусства настроение Станкевича и его кружка сказалось в необыкновенно-высоких требованиях, предъявленных к современной литературе и современному театру, и в вытекавшей отсюда ненависти ко всему фальшивому и пошлому. При нелюбви самого Станкевича к журнальной, да и вообще литературной деятельности, в текущей литературе выразителем духовной жизни кружка явился не он, а Белинский . Параллельное изучение переписки Станкевича и первых томов сочинений Белинского , обнимающих 1834 - 1837 гг., показывает, что великому искателю истины принадлежит несравненный блеск его вдохновенных статей, но само содержание новых идей, во имя которых он выступил, раньше было формулировано Станкевичем в письмах к друзьям и кружковых беседах. В 1837 г. начинающаяся чахотка и жажда приложиться к самому источнику философского знания вызвали отъезд Станкевича за границу. Он подолгу живал в Берлине, где вступил в тесное общение с душевно полюбившим его профессором философии, гегельянцем Вердером. В это время в сферу его обаяния попал Тургенев. В 1840 г. 27-летний Станкевич умер в итальянском городке Нови. Ранняя смерть его произвела потрясающее впечатление на друзей его, но вместе с тем она необыкновенно гармонично завершила красоту его образа. "Et rose, elle a vecu се que vit une rose - l"espace d"un matin", - сказал французский поэт про умершую в цвете лет девушку. Душевная красота Станкевича была тоже своего рода благоуханным цветком, который мог бы и выдохнуться при более прозаических условиях, как выдохся позднее идеализм иных членов его кружка. Теперь же, благодаря трагизму судьбы Станкевича и цельности оставленного им впечатления, имя его стало талисманом для всего поколения 1840-х гг. и создало желание приблизиться к нему по нравственной красоте. Ср.
Станкевич Николай Владимирович родился 27.IX.1813 г. в селе Удеревка, Острогожского уезда, Воронежской губернии - поэт и философ.
Его дед, серб по происхождению, выходец из Далмации, в 1757 принял «вечное подданство в России».
Детство Николая Владимировича прошло в богатой помещичьей усадьбе. Он учился в Острогожском уездном училище, затем в благородном пансионе в Воронеже, а в 1830-34 - в Московском университете. Еще в Воронеже встретился с поэтом А. В. Кольцовым . Именно он открыл его поэтический талант, а позднее познакомил с Белинским и ввел в круг московских литераторов.
В 1829 в печати впервые появилось имя Станкевича на страницах петербургского журнала «Бабочка». Здесь публикуются его стихи. Затем они стали появляться в московских изданиях - «Телескопе», «Молве», «Атенее». Еще, будучи в Воронеже, Николай Владимирович написал трагедию в стихах «Василий Шуйский», вышедшую в 1830 отдельным изданием. Четыре года студенческой жизни в Московском университете явились важной вехой в духовном развитии Станкевича. Он усиленно штудирует немецких философов, особенно Шеллинга и Фихте, затем Канта. Увлечение философией и историей дополняется глубоким интересом к эстетике.
Общение и дружба с Белинским обострили интерес Николая Владимировича к проблемам общественным. Широкообразованный, яркий, талантливый, человек поразительной нравственной чистоты, Станкевич оказал большое влияние на обширный круг своих друзей. Он дал имя знаменитому кружку, ставшему интереснейшим эпизодом в истории русской общественной мысли и литературы.
Зимой 1831-32 возник кружок Станкевича. Первоначально в его состав входили Неверов, Клюшников , Красов , Строев, Почека, Оболенский, позднее в него вошли Белинский, К. Аксаков , Бакунин, Боткин и другие.
С 1833-37 можно считать наиболее интенсивной жизнь кружка. Кружок представлял собой одно из характерных явлений духовной жизни России 30-х гг. Участники этого кружка принадлежали к тому поколению, которое пережило в детстве катастрофу 14 декабря 1825 и было ею разбужено. Хотя предметом споров на собраниях кружка были преимущественно вопросы философские и эстетические, в их обсуждение привносилось горячее дыхание истории, в них отражались раздумья о самых различных явлениях современной общественной жизни. Сам Станкевич мучительно переживал дисгармонию мира, трагические противоречия между человеком и действительностью. Эти вопросы все чаще привлекали к себе внимание участников кружка. Кружок объединял людей, отнюдь не одинаковых по уровню своего духовного развития, по степени зрелости своего общественного самосознания. Особое место занимал в кружке Белинский, побуждавший своих друзей быть более восприимчивыми к живым социальным проблемам современности и более независимыми, смелыми в своем отношении к различным явлениям российской действительности.
После окончания университета Станкевич решил посвятить себя практической деятельности. Он возвращается в Удеревку и вскоре получает должность почетного смотрителя Острогожского уездного училища. Но должность оказалась хлопотливой, и Станкевич скоро остыл к ней.
В 1837 решил уехать за границу, в Германию. Несколько лет он прожил в Германии. Резкое ухудшение здоровья заставило его уехать в Италию, где он и умер.
Литературное наследие поэта и философа очень невелико: около пятидесяти стихотворений, одна трагедия в стихах, несколько прозаических отрывков и незавершенных философских работ да обширный том писем.
Станкевич Н.В. - поэт философского склада. В соответствии с романтической философией искусства поэт для Станкевича-избранник небес, презирающий земное и постигающий истинную сущность жизни в напряженной, неустанно ищущей мысли. В стихотворении, характерно озаглавленном «Подвиг жизни», он призывает бежать от «суетных желаний, от убивающих людей». Поэт - провидец, выражающий самые сокровенные стремления человечества. И поэтому он нередко оказывается в конфликте со «светом».
Стихи поэта кажутся социально приглушенными. Гражданский темперамент в них чуть слышен. Лирический герой поэта- человек, страстно раздумывающий над проблемами мира, путями и перепутьями истории, неравнодушный к острым коллизиям современного общества.
Поэзия Станкевича Николая Владимировича, так же как и творчество его друзей по кружку, отразила поиски и разочарования передовой русской интеллигенции 30-х гг., в условиях политической реакции напряженно искавшей пути к обновлению мира.
