Йозеф Бойс. Как объяснить картины мёртвому зайцу, 1965

Документация перформанса

Фотография: Уте Клопхаус. 2012 Nachlass Ute Klophaus. Фотография из экспозиции «Йозеф Бойс: Призыв к альтернативе» в Московском музее современного искусства 2012 года

В прошлом году в Московском музее современного искусства на Гоголевском бульваре проходила ретроспектива творчества Бойса «Призыв к альтернативе». Её куратор доктор Ойген Блуме, директор Музея современности «Хамбургер Баннхоф — Национальная галерея» для московской экспозиции собрал работы Бойса от самых ранних фронтовых зарисовок до знаковых инсталляций и документации знаменитых перформансов. Обширно были представлены Бойсовы «мультипли» — тиражные объекты и графика. Несмотря на некоторую экспозиционную неровность выставка давала развёрнутое представление о разнообразии практик Бойса. Был выпущен и каталог. К несчастью, в каталоге оказалось крайне мало графики, зато очень много свидетельств политической активности Бойса; издание представляет художника прежде всего как акциониста и социального прожектёра, революционера-маргинала. Такое понимание творческого пути художника политически ангажировано и однобоко.

Эта статья рассматривает Бойса с другой точки зрения. Возможно, отчасти и она грешит односторонностью, но в целом отечественная традиция, в которой Йозеф Бойс принят за своего, видит в нём в первую очередь художника ритуального жеста и лишь затем, факультативно, политического активиста. И то, скорее, в аспекте традиционного для русской литературы и искусства утопического прожектерства. С точки зрения русской (и советской) культуры утопия Йозефа Бойса располагается в горнем мире i , а не в области практических взаимодействий модерниста с реальностью или постмодерниста с текстом.

Преображение стрелка люфтваффе в шамана от искусства произошло в России. Обычного немецкого паренька, члена гитлерюгенда, художником сделала война. Самолёт Бойса был сбит над Крымом, двадцатидвухлетний лётчик выжил, но катастрофа перевернула его мировоззрение. Архаические материалы и снадобья, которыми лечила Бойса татарская семья (неизвестно, привиделось ему это в бреду или было правдой), стали постоянным мотивом в работе художника.

Йозеф Бойс начал выставляться в 1953 году и до смерти в 1986 году провёл около семидесяти перформансов и акций. Как правило, это были магические действия с предметами, имевшими для Бойса символическое значение. Также в его инсталляциях обыденные предметы — одежда, посуда, детали машин, разнообразные бумажки разворачиваются в «сложный семантический ландшафт, пульсирующий архаическими сакрально-магическими энергиями, витальными потоками, евразийской мифологией, современными цивилизационными ритмами и политическими страстями» i . Этот предметный космос заряжен камланием городского шамана. При поддержке своего постоянного проводника, мёртвого зайца, Йозеф Бойс сделал искусство культовой практикой.

Бойс отверг позитивистское мышление в пользу архаического, магического. Единение с духами природы, с силами земли, которые открылись ему в крымской степи, пронизывает все его объекты и инсталляции. Архаичная энергия, поразившая Бойса в 1943 году, связывает все его работы в великую литургию вдруг ожившему мифу. К опыту материализации мифа относится и политическая активность Бойса. В 70—80‑е годы он сотрудничал с экологическим движением, примкнул к партии зелёных; эта деятельность стоила ему поста в Дюссельдорфской художественной академии, где он преподавал больше десяти лет. Но «свободный демократический социализм» не был для Бойса политической идеей i . Его представления об общественном строе будущего как о совокупном произведении искусства не очень далеки от философии общего дела Николая Федорова. Произведение искусства по Бойсу — синкретический объект, магически связанный со всем мирозданием. И это делает Бойса очень русским художником.

Йозеф Бойс. Солнечное затмение и корона, 1978

Монтаж; 2 листа (сверху: фотография гравюры с Ницше, автор Ханс Ольде; внизу: фотография помещения после «Хрустальной ночи»), масло. Верхний лист: 24 × 18 cм, нижний лист: 13 × 18 cм. Папка Клеве, 1950—1961, 1981

Собрание Р. Шлегеля. Фотография из экспозиции «Йозеф Бойс: Призыв к альтернативе» в Московском музее современного искусства 2012 года

Второй раз в Россию Бойс попал уже после смерти. В 1992 году прошла выставка его работ в ГМИИ. А в 2012 году выставка в ММСИ на Гоголевском бульваре стала ещё одной возможностью для Москвы увидеть с разных сторон творчество человека, так повлиявшего на множество знаковых для русского искусства фигур.

«Побойся Бойса» — эта присказка, которая ходила в среде ленинградских «новых художников», красноречиво свидетельствует о статусе немецкого перформера в энергичной хулиганской культуре питерского андеграунда. Бойс с его нарочитым презрением к перфекционистской сделанности, мастер искусства как потока (в деятельности Fluxus’а москвичи и ленинградцы отчётливо улавливали дзенские колокольца) стал хорошим ориентиром молодой богемной шпане, презиравшей московских безответственных концептуалистов, которые копировали свой подпольный мирок с Политбюро.

Все мы вышли из войлочного костюма Бойса. Акции «Коллективных действий», зачастую очень по‑бойсовски связанные с пространством ожидания, близко пересекаются с его внегеографической системой координат. В ряде акций появляется и фигура зайца, прямо инспирированная мёртвым зайцем Бойса. Нетрудно найти параллели и в сложносочинённой деятельности «Медицинской герменевтики». Психоделическая война с фашизмом парторга Дунаева из «Мифогенной любви каст» начинается также в Крыму, в тех же местах, где болел шаманской болезнью Бойс. Олег Кулик переворачивает знаменитый перформанс Бойса с ног на голову и в акции «Я кусаю Америку, Америка кусает меня» принимает роль Бойсова койота (за неимением в русской мифологии койота — собаки). Однако в то время как Бойс оставался медиумом, говорящим на языке животных, Кулик в национальном стремлении дойти до самой сути, теряя даже язык, сам превращается в животное. В 1994 году Алексей Беляев-Гинтовт и Кирилл Преображенский в галерее «Риджина» строят скульптуру «JU-87», легендарный самолёт Йозефа Бойса, из валенок. Это памятник Йозефу Бойсу и одновременно магическое средство возвращения его в Россию.

Войлок и жир — важнейшие компоненты Бойсовского трипа. Согласно его собственному мифу, упавшего лётчика подобрали татары в крымской степи и выходили, обмазывая его жиром и обёртывая в войлок. Как всякий миф, и этот не выдерживает проверки фактами: упал Бойс около еврейского колхоза, татар в той местности не было уже давно, лечился в госпитале, что подтверждают документы. Но миф всегда сильнее грубой реальности.

Это шаман-интроверт, всю дальнейшую карьеру мучительно раздиравший покровы реальности. Его рисунки и великолепнейшие литографии, которые обычно игнорируют, говоря о Бойсе-перформере, становятся штудиями мистического символизма. Душераздирающий «Снег», поданный на листе всего двумя карандашными штрихами, — символ, знак лёгкого, но неуклонного падения. Давящий — но невесомый, мощный — но невидимый этот снег. Центральным элементом картин Бойса часто бывает бесформенная дыра. Эта дыра лежит вне эстетических категорий. В ней, так же как и в бетонных глыбах инсталляции « Конец Х Х века», Бойс видит бурлящие под тонкой плёнкой человеческих форм хтонические фигуры вечных героев Евразии, которая стала для Бойса истинной Вселенной.

Йозеф Бойс. Акция «ЕВРАЗИЯ 32. Часть Сибирской симфонии». Галерея Рене Блока, Берлин, 31 октября 1966

Фотография: Юрген Мюллер-Шнек

Фотография из экспозиции «Йозеф Бойс: Призыв к альтернативе» в Московском музее современного искусства 2012 года

Это тектоническое движение за внешней стороной вещей можно объяснить мёртвому зайцу (в перформансе 1965 года Бойс намазал голову мёдом и золотой пылью и молча, при помощи жестов и гримас пояснял мёртвому зайцу свои картины), но с людьми оказывается сложнее. Йозеф Бойс и его противоположность— Марсель Дюшан сослужили плохую службу современному искусству. Громкое заявление Бойса «Каждый человек — художник» частенько понимается буквально и становится основным критерием произведения.

Но всё же есть разница между лозунгом и откровением. В 60‑х Бойс, работая с движением Fluxus, увлёкся новыми социальными идеями. Его модель «5‑го интернационала», или социального организма как произведения искусства, оформлена в модной тогда революционно-социалистической риторике, что позволиляет до сих пор записывать Йозефа Бойса в борцы с капитализмом. Однако Бойс был противником не мирового капитала, а позитивизма как бедного образа мышления. Его социальная архитектура — интеграционная евразийская идея. Культура связана для Йозефа Бойса с культом, и не механика классовой борьбы, а магия вдыхает душу в ауратичный объект и перформанс.

Вульгарный социологизм в понимании манифестов и акций Бойса, а также усердное навязывание бездны смыслов хулиганским забавам Дюшана привело к поистине изумительному результату. Целая индустрия создана на подтасовке, на формальном копировании и осовременивании приёмов этих идейных оппонентов, уже забронзовевших в недолгой истории современного искусства. Значительное число художников апеллируют в своём творчестве к шаману Бойсу и злому клоуну Дюшану, не владея при этом шаманством и не обладая юмором.

Ну… на Измайловском вернисаже тоже художники, говорят, неплохие. Побойтесь Бойса, кто говорит, что они неискренни? Народу нравится.

Йозеф Бойс родился в Крефельде (земля Северный Рейн - Вестфалия) 12 мая 1921 года в семье торговца. Детство провел в Клеве близ голландской границы. Во время Второй мировой войны служил в люфтваффе стрелком-радистом, в звании унтер-офицера. Началом его «личной мифологии», где факт неотделим от вымысла, послужила дата 16 марта 1944 года, когда его самолет Ju-87 был сбит над Крымом у деревни Фрайфельд Тельмановского района (ныне с. Знаменка Красногвардейского района). Морозная «татарская степь», а также топленый жир и войлок, с помощью которых местные жители спасли его, сохранив телесное тепло, предопределили образный строй его будущих произведений. Йозеф Бойс был госпитализирован 17 марта 1944 года и находился на излечении до 7 апреля (перелом костей лица). Вернувшись в строй, воевал также в Голландии. В 1945 был взят в плен англичанами. В 1947-1951 годах учился в Академии художеств в Дюссельдорфе, где главным его наставником был скульптор Э. Матаре. Художник, получивший в 1961 звание профессора Дюссельдорфской академии, был в 1972 уволен после того, как вместе с не принятыми абитуриентами в знак протеста «оккупировал» ее секретариат. В 1978 федеральный суд признал увольнение незаконным, однако Бойс уже не принял профессуры, стремясь быть максимально независимым от государства. На волне левой оппозиции он опубликовал манифест о «социальной скульптуре» (1978), выразив в нем анархо-утопический принцип «прямой демократии», призванной заменить существующие бюрократические механизмы суммой свободных творческих волеизъявлений отдельных граждан и коллективов. В 1983 выставил свою кандидатуру на выборах в бундестаг (по списку «зеленых»), но потерпел поражение. Бойс умер в Дюссельдорфе 23 января 1986. После смерти мастера каждый музей современного искусства стремился установить один из его арт-объектов на самом видном месте в виде почетного мемориала. Самым крупным и в то же время самым характерным из этих мемориалов является Рабочий блок в Музее земли Гессен в Дармштадте - анфилада залов, воспроизводящих атмосферу бойсовской мастерской, полной символических заготовок - от рулонов прессованного войлока до окаменевших колбас.

В его творчестве конца 1940-1950-х годов доминируют «первобытные» по стилю, близкие наскальным росписям рисунки акварелью и свинцовым штифтом с изображением зайцев, лосей, овец и других животных. Занимался скульптурой в духе экспрессионизма В.Лембрука и Матаре, исполнял частные заказы на надгробия. Испытал глубокое воздействие антропософии Р.Штейнера. В первой половине 1960-х годов стал одним из основоположников «флюксуса» , специфической разновидности искусства перформанса, наиболее распространенной именно в Германии. Яркий оратор и педагог, в своих художественных акциях всегда обращался к аудитории с императивной агитационной энергией, закрепив в этот период и свой знаковый имидж (фетровая шляпа, плащ, рыболовный жилет). Использовал для арт-объектов шокирующе непривычные материалы типа топленого сала, фетра, войлока и мёда; архетипическим, сквозным мотивом пребывал «жировой угол», как в монументальных, так и в более камерных (Стул с жиром, 1964, Музей земли Гессен, Дармштадт) вариациях. В этих произведениях остро проступили чувство тупикового отчуждения современного человека от природы и попытки войти в нее на магически-«шаманском» уровне.

Йозеф Бойс – это прежде всего совершенно особое представление о самой фигуре художника, его роли в искусстве и в обществе. «Властитель дум», учитель, политический активист, он принимал участие в создании по крайней мере двух политических партий – Немецкой студенческой партии, которую он инициирует в 1966 году, и Партии зеленых, появившейся в 1980-м. Он – один из самых опознаваемых наряду с Пикассо, Дали и Уорхолом персонажей современного искусства, «поп-звезда» и создатель своего рода культа личности. И, конечно же, «шаман» – намертво прилипшее к Бойсу звание, за которое мало кто мог бы с ним поспорить.

«Мои акции и методы не имеют никакого отношения к преходящему и эфемерному. Да, правда, в них используются материалы, которые можно назвать некрасивыми и бедными, но они не имеют ничего общего с пустотой. Я часто говорю о том, как детские впечатления и переживания могут определить формирование образов и выбор материалов, но это противоположно пустоте. Это простые, минимальные материалы, и здесь мы можем говорить о связи с минимализмом. Понятно, что Боб Моррис также работает с войлоком, и ясно, что Моррис взял его у меня: в 1964 году он был здесь и работал в моей мастерской. Концепция минимализма абсолютно ничего для меня не значит. В arte povera также есть пустота, которую итальянцы только добавили».

«Как объяснять картины мертвому зайцу». Проект 1965 года. Трехчасовой перформанс Йозефа Бойса был сделан на открытии его первой персональной выставки. Зрители смотрели в окна на то, как Бойс нашептывает что-то тушке зайца. Лицо художника было покрыто медом и золотой фольгой. Для Бойса заяц был символом перерождения, разговора с внечеловеческим миром, мед - метафорой человеческого мышления, а золото означало мудрость и просветление.

«Койот: я люблю Америку и Америка любит меня». Проект 1974 года. Бойс три дня делил комнату с живым койотом, он противопоставлял себя Америке потребления, обращаясь напрямую к Америке архаической и природной, олицетворяемой койотом.

«Медогонка на рабочем месте». Проект 1977 года. Аппарат гнал мёд по пластмассовым шлангам.

«7000 дубов». Наиболее масштабная акция, во время международной арт-выставки «Документа» в Касселе (1982): огромная куча базальтовых блоков здесь постепенно разбиралась по мере того, как высаживались деревца. «Он хотел от Касселя, где проходит выставка „Документа“, до России посадить семь тысяч дубов. Бойс собирался ехать и заезжать во все города по дороге и сажать там по дубу, но сажать он их хотел не сам, а убедить местных жителей, что это необходимо. Осталось много документальных свидетельств - Бойс начал проект, но не успел его закончить. Например, какие-то два соседа, которые даже друг с другом не разговаривали, после общения с Йозефом Бойсом решили посадить этот дуб. Это потрясающий проект, один из моих любимых» - Георг Жено.

В Московском музее современного искусства открылась выставка "Йозеф Бойс: Призыв к альтернативе". В рамках года Германии в России в Москву привезли, среди прочего, наиболее известные работы Йозефа Бойса (Joseph Beuys), одного из самых известных немецких художников XX века.

Кстати, он сам терпеть не мог, когда его называли "художником", и легко понять, почему: такое определение не только значительно сузило бы область деятельности Бойса, но и лишило бы его творчество многогранности и глубины. Он был и скульптором, и музыкантом, и философом, и политиком.

Войлок и не только

Практически в каждом зале посетитель выставки может увидеть экспонаты из войлока. "Венец" войлочного искусства - серый костюм, висящий отдельно от своих фетровых "собратьев". Публика перешептывается, угадывая, что этим своим творением хотел сказать автор.

Причина любви к данному материалу проста: именно он, по легенде, которую распространял сам художник, спас жизнь ему, бывшему летчику люфтваффе, в одну из холодных военных зим. Когда самолет Бойса был сбит над Крымом в 1943 году, от смерти его спасли татары, якобы согревавшие молодого человека бараньим жиром и войлоком.

Самыми крупными, причем в прямом смысле этого слова, экспонатами выставки стали знаменитые "Трамвайная остановка" и "Конец XX века". Последний можно описать так: огромные куски базальта символизируют экологическую катастрофу, саморазрушение человечества и опасное бездействие. Исторический пессимизм должен, по замыслу Бойса, учить современников и потомков не просто взаимодействовать с окружающим миром, не разрушая при этом самих себя, но и исцелять человечество, делая его не жертвой прогресса, а творцом.

" Я люблю Америку, а Америка любит меня"

Не менее интересны видео-инсталляции, выставленные в Москве. Можно сказать, что каждая из них открывает зрителю творчество художника с новой стороны. Интерактивные залы экспозиции посвящены любимой стране Бойса - США. Страна, вобравшая в себя многое нелюбимое художником, воплотилась в его творчестве в образе койота. Бойс, "подружившись" с койотом по кличке Little John, сделал дикое животное частью знаменитого нью-йоркского перформанса "Я люблю Америку, а она любит меня", где койот рвет лохмотья на Бойсе. Теоретики от искусства разглядели символичность не только в выборе животного, но и в фигуре автора: Бойс стал олицетворением Старого Света, а койот – Нового.

Контекст

Самый "шумный" зал московской экспозиции носит название "Койот III": видео с музыкальным сопровождением переносит нас в Японию, куда в 1984 году Йозефа Бойса пригласили на выставку. В то же время там находился Нам Джун Пайк (Nam June Paik), известный американо-корейский художник, пионер видео-арта. По воле случая образовался необычный дуэт, результатом которого стал перформанс "Койот III". Бойс издавал звуки, напоминающие рев койота, а Пайк аккомпанировал ему на рояле: то играл вариации на тему "Лунной сонаты", то просто стучал крышкой.

Бойс в Москве

"Призыв к альтернативе" – уже не первая выставка работ Бойса в Москве. В 1992 году жителям и гостям российской столицы уже посчастливилось насладиться его творчеством, но такого ажиотажа, как в этот раз, тогда не было. Первое существенное отличие нынешней выставки от предыдущего показа - количество экспонатов. В прошлый раз в Москве показали только графику Бойса, фактически отказавшись от политической составляющей его творчества.

"Призыв к альтернативе" концентрирует внимание именно на политике. Студентка одного из московских вузов Мария делится впечатлениями от экспозиции: "Увидев такое название, я не могла не прийти сюда. В связи со всеми событиями, произошедшими в России за последний год, эта выставка пришлась очень кстати. Но, в отличие от большинства акций псевдосовременного искусства, я увидела в работах Бойса ненавязчивое, облаченное в художественные формы мнение, от политики - до религии".

Сантана Преап

Искусствовед, научная сотрудница Национального художественного музея Украины. Исследует перформативные практики в искусстве.

Инициация

Немецкий художник и акционист, один из главных теоретиков постмодернизма. Выступал за расширение традиционной концепции искусства: творческий процесс должен был охватить все сферы человеческой деятельности, стирая границу между искусством и жизнью. Бойс говорил о своем творчестве как об «антропологическом искусстве» и утверждал, что «каждый человек - художник».

Йозеф Бойс с детства мечтал быть медиком, увлеченно изучал труды по биологии, зоологии, а также по искусству и философии. Потому с приходом к власти в Германии национал-социалистической партии мальчик болезненно воспринимает публичное сожжение его так горячо любимых книг в школьном дворе и спасает из костра «Систему природы» Карла Линнея. В принудительном порядке вступает в гитлерюгенд, как-то раз убегает с цирком, где ухаживает за животными, во время войны становится летчиком люфтваффе. Такова биография Йозефа Бойса до чудесной метаморфозы, произошедшей с ним в марте 1944 года, когда советский истребитель сбил его самолет над Крымом.

По словам самого Бойса, его спасли кочевые татары, которые обмазали его тело жиром и завернули в войлок для сохранения тепла, и, очнувшись несколько дней спустя, он ощутил вкус меда во рту, которым его кормили. Реальна эта история или нет - не столь важно. Бойс создает личную мифологию и таким образом легитимирует себя как художник, очищаясь от предшествующего опыта. Именно в этот переломный момент Йозеф приходит к решению исцелять человечество с «кистью» в руке. Он проходит обряд инициации, перерождения, после которого из кокона рождается Бойс-художник.

Бойс создает личную мифологию и таким образом легитимирует себя как художник, очищаясь от предшествующего опыта.

Целительные свойства органических материалов

После войны Бойс в поисках новых художественных форм обращается к скульптуре. Возможно, данный вид искусства выбран им не случайно, ведь скульптура по сути своей — языческий идол, тотем, которому поклоняются, медиум, транслирующий идеи.

Использует он нетрадиционные материалы, обладающие специфическим запахом, органические, ассоциативно теплые, спасшие его самого: войлок, жир, мед. Художник концептуализирует особые свойства веществ. Например, животный жир — очень неудобное для высекания сырье, которое можно только переплавить или лепить при определенной температуре — метафора той плавности и осторожности, с которой должны происходить изменения в обществе. Войлок же обладает тепло- и звукоизоляционными свойствами. Бойс использует их в «Войлочном костюме» для обозначения его функции сохранения не только тепла тела, но и тепла духовного.

Использует он нетрадиционные материалы, обладающие специфическим запахом, органические, ассоциативно теплые, спасшие его самого: войлок, жир, мед.

Работа «Гомогенная инфильтрация для рояля» — отсылка художника к детям, которые вследствие принятия беременными лекарства с талидомидом имели мутации верхних конечностей. Здесь рояль находится в войлочном чехле, потому что это — музыка в потенциале, поскольку исполнять ее некому. Красный крест здесь — символ и медицины, и распятия, встречается во многих произведениях целителя. Как художник авангардистского толка Бойс разрабатывает собственный художественный язык, а также манифестирует и теоретизирует его. Потому всегда можно растолковать, о чем та или иная его работа.

Шаманские ритуалы

В 60-х Йозеф Бойс примыкает к «Флюксусу» — международному движению, целью которого было стереть границы между жизнью и искусством. Оттуда Бойс взял идею перформанса как медиума, но возвел в новую степень — мистический шаманский ритуал.

Одним из наиболее знаковых был перформанс «Как объяснять картины мертвому зайцу» 1965 года. Художник в золотой маске, атрибутами шамана и с намазанным на голове медом ходил с тушкой зайца, беседуя с ним о чем-то перед картинами. Перформанс часто ошибочно трактуется как мнение Бойса о том, что мертвый заяц поймет искусство лучше, чем обыватель. На самом деле Бойс выполнял ритуал, сеанс общения с нечеловеческими силами, воплощенными в тушке зайца. Но, в отличие от обычного шамана, Бойс — проводник и медиум, который не передает людям послание, а, наоборот, представляет перед высшими силами человечество, изъясняясь от его лица.

Опасный и непосредственный сеанс общения с нечеловеческими силами Йозеф Бойс устраивает с диким койотом в перформансе «Койот. Я люблю Америку, и Америка любит меня» (1974). Желая встретиться только лишь с истинным хозяином Америки, Бойс велел привезти себя, завернутого в войлок, прямо из аэропорта в нью-йоркскую галерею, где его ожидал койот, а по окончании встречи отвезти таким же образом обратно. За три дня хозяин прерий приручился вовсе как домашний пес, чему способствовал опыт работы Бойса в цирке. Художник разговаривал с диким койотом о том о сем, частенько подбрасывал ему почитать Wall Street Journal, провоцируя его рвать войлочное облачение, все сильнее обнажая человека под ним.

Диалог Бойса с койотом - конфликт природы и цивилизации, североамериканских индейцев и белого европейского завоевателя, история угнетения и властвования. Бойс возвращает время к моменту разрыва, пытаясь если не залатать, то указать на это место. А верная диагностика болезни - первый шаг к исцелению.

В отличие от обычного шамана, Бойс - проводник и медиум, который не передает людям послание, а, наоборот, представляет перед высшими силами человечество, изъясняясь от его лица.

Каждый человек - художник, или идея «социальной скульптуры»

Художник, шаман, политический активист, гуманист — Йозеф Бойс предложил новую концепцию роли художника, призванного изменить реальность больного послевоенного общества с помощью искусства.

Йозеф Бойс видел художника как преобразователя нравов общества, ведущего массы. Веря в анархический принцип «прямой демократии», Йозеф был ближе к тем самым кочевым татарам, которые спасли его. Так, кочевничество отрицает существование искусственно созданных государственных границ и, следовательно, военных конфликтов на этой почве.

«Когда люди спрашивают меня, являюсь ли я художником, я отвечаю: оставьте эти глупости! Я не художник. Точнее, я художник в той же степени, в какой является художником каждый человек, не больше и не меньше». Такова интерпретация Бойсом созданной им же концепции «социальной скульптуры», слепленной с помощью каждого отдельного гражданина по принципу «прямой демократии». «Социальная скульптура» занимает объем в пространстве не трехмерном, как традиционная, а меняет реальность дискурсионного поля.

В мире нет и дюжины сотен людей, понимающих живопись. Остальные притворяются или им наплевать.
/Редьяр Киплинг/

Номер 7. Йозеф Бойс

Йозеф Бойс (нем. Joseph Beuys, 1921-1986, Германия) - немецкий художник, один из лидеров постмодернизма.
Родился в семье торговца. Бойс уже в школьные годы поглощал уйму книг: Гете, Шиллер, Новалис, Шопенгауер – вплоть до трактатов основателя антропософии Рудольфа Штейнера, оказавшего на него особое влияние. Его интересовало все: медицина (он хотел стать врачом), искусство, биология, мир животных, философия, антропософия, антропология, этнография.
Вступил в "гитлерюгенд". В 1940 году Бойс записался добровольцем в германскую военную авиацию. Освоил профессии радиста и пилота бомбардировщика. Совершил множество боевых вылетов, был награжден Крестами второй и первой степени

В 1943 году его самолет сбили над крымскими степями. Напарник Бойса погиб, а его самого с переломом черепа и тяжелыми ранениями вытащили из горящей машины местные татары-кочевники, очевидно, пастухи или скотоводы. У татар он пробыл недолго. Несколько дней татары, используя животный жир и одеяла из шерсти, согревали полуобмороженное тело летчика.
Через восемь дней его обнаружили немецкие спасательные отряды.
Сам Бойс считал этот отрезок времени решающим для его последующей творческой карьеры. Здесь, в Крыму, он лицом к лицу столкнулся с той самой антропологией, которой увлекался с детских лет. Татары лечили его ритуальными методами, уходящими корнями в древнюю традицию этого народа. Израненное тело Бойса они обкладывали кусками сала, вливающего в организм жизненную силу, и заворачивали в войлок, сохраняющий тепло.
Сало и войлок стали впоследствии важными материалами его скульптур и инсталляций, а антропологический принцип лег в основу его концепции.
/Известный теоретик современного искусства с красивой фамилией Бухло, впрочем, подвергает сомнению историю про катастрофу в Крыму - и небезосновательно, поскольку существует фотография, изображающая здорового Бойса, стоящего перед неповрежденным Ju-87/

Вернувшись в строй, воевал также в Голландии. В 1945 был взят в плен англичанами.
Учился (1947-1952) и позднее преподавал (1961-1972) в Гос. художественной академии Дюссельдорфа. Бойс активно работал над многочисленными произведениями из бронзы. Он также создавал так называемую "живую скульптуру" из органических материалов - жира, крови, костей животных, войлока, меда, воска и соломы.
Принимал участие в коллективных художественных акциях интернациональной группы "Флюксус", создал "Немецкую студенческую партию как Метапартию" (1967), "Организацию за прямую демократию через народное голосование" (1971), "Свободную международную высшую школу творчества и интердисциплинарного прогресса" (1973)

Фрай писала, что история гибели и "воскрешения" Бойса странным образом напоминает миф о самоубийстве и воскрешении другого аса - скандинавского бога Одина; воскресший Один принес из небытия тайну письменности (рунический алфавит), Йозеф Бойс - новый художественный язык. Бараний жир и войлок, которые были использованы для лечения его ран, стали первыми буквами этого языка. Знаменитая шляпа Бойса, без которой он отказывался фотографироваться и появляться на публике недвусмысленно напоминает о войлочной шляпе Одина; в этом мистическом сходстве, разумеется, присутствует известный комизм.

Полосы из дома шамана 1962

Бойс воспринимал предметы органического мира как пластические эквиваленты своих мыслей. По словам Бойса, смутная, неясная и созидательная сила интеллекта, связанная с теплом и хаосом, перевоплощалась в холод мертвой материи.

Бойс выдвинул два революционных положения:
иное понимание скульптуры как таковой, которая, в широком смысле, должна расцениваться как социальная активность
а также развитие нового подхода ко всем без исключения людям как к творцам (каждый человек - художник).

Знал толк в названиях: «Медовый насос», «Покажи свои раны» и «Мокрое бельё девственницы»
Кстати, возможно "Внутреннюю Монголию" Пелевин взял именно у Бойса - так называлась его выставка в Пушкинском музее в 1992

Евразийская Сибирская симфония 1963

Бойс был сторонником творческой демократии. В июне 1967 года во время большой студенческой демонстрации в Западном Берлине один студент был убит при столкновении с полицией. В ответ на эту трагедию Бойс в том же месяце основывает в Дюссельдорфе немецкую студенческую партию. Главными ее требованиями были самоуправление, отмена института профессоров и свободное для каждого, без экзаменов и приемных комиссий, поступление в высшее учебное заведение.

Июль 1971 года проходил в обычной для академии рутине отбора подавших на конкурс студентов. Бойс выступает с резким протестом: отбор студентов по способностям нарушает демократический принцип равенства – ибо каждый человек несет в себе творческое начало. Узкая художественная одаренность только мешает вылепить из студента подлинного творца. И Бойс предлагает принять всех отвергнутых в свой собственный класс. Предложение его, естественно, не было принято. Аналогичная ситуация повторилась и на следующий год. И когда администрация академии снова не согласилась на требование Бойса, он вместе с 54 отвергнутыми оккупировал ее административное здание. Это было прямое нарушение закона, и Бойс был отстранен от должности профессора академии. На собрании, где решался вопрос о его отставке, Бойс заявил: "Государство – это монстр, с которым надо бороться. Я считаю своей миссией – разрушение этого монстра".

"Где я – там и академия", - утверждал Бойс, считая своим демократическим долгом сотрясать существующий порядок и учить массы людей. Потерпев фиаско в Дюссельдорфе, он переносит свою деятельность в Берлин. В 1974 году он вместе с Генрихом Бёллем основывает Свободный международный университет. Его студентом мог стать каждый, независимо от возраста, профессии, образования, национальности и, конечно, способностей.

Свободный международный университет по мысли Бойса должен был быть идеальной моделью того образовательного центра, где из сырого человеческого материала можно было ваять творческого демократического человека. Бойс утверждал, что он не имеет ничего общего с политикой, а знает только искусство. Однако его концепция социальной скульптуры ставила своей главной целью преобразование общества целом. И кем бы ни считал себя Бойс, искусство и политика шли у него рука об руку. Его невероятная активность распространялась на все. Он выступал в защиту природы, отстаивал права женщин. Он требовал назначить зарплату домашним хозяйкам, доказывая, что их труд равен любому другому труду.

В 1974 году в Чикаго Бойс посвятил одну из своих акций знаменитому в 30-х годах гангстеру Диллингеру. Он выскочил из машины у городского театра, побежал, как будто спасаясь от града пуль, упал в сугроб и долго лежал, изображая убитого бандита. "Художник и преступник – попутчики, - объяснял он смысл этого действа, - ибо оба обладают диким неуправляемым творческим началом. Оба аморальны и движимы лишь импульсом стремления к свободе"

"Вместе с членами своей немецкой студенческой партии он расчищал лес под Дюссельдорфом под лозунгом "Все говорят об охране окружающей среды, но никто не действует". А один из последних его проектов назывался "Посадка 7000 дубов в Касселе" - огромная куча базальтовых блоков здесь постепенно разбиралась по мере того, как высаживались деревца.

"Стул с салом" – сидение его было покрыто слоем животного жира, а справа из этой сгустившейся массы торчал термометр. В диспутах Бойс отстаивал эстетические качества сала: его желтый цвет, приятный запах, целебные качества.

В своих многочисленных акциях он заворачивал в войлок стулья, кресла, рояли, сам закутывался в него и обкладывался салом. Войлок в этом контексте выступал как хранитель тепла, а скульптура из войлока понималась им как своего рода электростанция, производящая энергию.

Среди известных перформансов Бойса:
«Как объяснять картины мертвому зайцу» (1965; с тушкой зайца, к которому мастер «обращался», покрыв свою голову мёдом и золотой фольгой);
«Койот: я люблю Америку и Америка любит меня» (1974; когда Бойс три дня делил комнату с живым койотом);
«Медогонка на рабочем месте» (1977; с аппаратом, гнавшим мёд по пластмассовым шлангам);