Нравственные проблемы в произведениях современных русских писателей. Наша жизнь, жизнь нашего государства, его история сложна и противоречива: в ней сочетаются героическое и драматическое, со­зидательное и разрушительное, стремление к свободе и тирания. Всеобщий кризис, в кагором оказалась наша страна, привел к пониманию необходимости коренной перестройки в области экономики и политики, образования, науки, культуры, духовного мира человека.

Путь демократии, путь реформ, путь возрождения достоинства человека не имеет альтернативы, но он трудный, тернистый, сопря­женный с поисками и противоречиями, борьбой и компромиссами.

Достойная жизнь не даруется свыше и не наступает сама собой, без труда и усилий. И лишь тогда, когда каждый человек будет жить и работать по чести и по совести, жизнь всей страны, жизнь всего народа станет лучше, счастливее. Кто же может достучаться до души каждого? Отвез понятен: литература, искусство. Не случайно поэтому в произведениях ряда наших писателей уже давно обозначился но­вый герой, думающий о смысле жизни и нравственности, ищущий этот смысл, понимающий свою ответственность в жизни. Задумы­ваясь о проблемах и пороках общества, думая, как их исправить, такой герой начинает с себя. В. Астафьев писал: «Всегда надо на­чинать с себя, тогда дойдешь до общего, до общегосударственных, до общечеловеческих проблем». Сегодня проблема нравственности Становится ведущей. Ведь даже если наше общество сумеет перей­ти к рыночной экономике и стать богатым, богатство не сможет за­менить доброты, порядочности, честности.

О нравственных проблемах размышляют в своих произведениях многие писатели: Ч. Айтматов, Ф. Абрамов, В. Астафьев, В. Распутин, В. Белов и другие.

О причинах жестокости, безнравственности, эгоизма и неприя­тия хорошего, доброго размышляет Леонид Сошнин из романа

В. Астафьева «Печальный детектив». Всю жизнь Сошнин борется со злом, которое воплощается в конкретных людях и их поступках. Астафьев вместе со своим героем хотят понять «правду о природе человеческого зла», увидеть «места, где зреет, набирает вони и отращивает клыки спрятавшийся под покровом тонкой человеческой кожи и модных одежд самый жуткий, сам себя пожирающий зверь». В борьбе с преступниками герой романа становится инвалидом. Те­перь он лишен возможности бороться со злом как страж порядка. Но он продолжает размышлять над природой... зла и причинами, по­рождающими преступность, и становится писателем.

Картины зла, насилия, жестокости, изображенные в романе, потрясают нас своей будничностью и реалистичностью. Лишь самоотверженная преданность долгу таких людей, как Сошнин, дает основания надеяться на победу добра над злом.

В небольшой повести В. Распутина «Пожар» мы видим особую ситуацию. В сибирском поселке случился пожар: загорелись орсовские склады. И в его пламени высвечиваются душа и вы­сокая нравственность героя Ивана Петровича Егорова, а также позиции других жителей леспромхозовского поселка Сосновки. Пожар в повести как бы разделяет людей на две группы: тех, кто, забыв об опасности, стремится спасти гибнущее добро, и тех, кто мародерствует. В. Распутин развивает здесь одну из своих лю­бимых тем: о корнях человека, о его связи с тем местом, где он родился и вырос, о том, что отсутствие нравственных корней ведет к моральному вырождению.

О Чернобыльской катастрофе и ее последствиях написаны почти одновременно две документальные повести — «Чернобыльская тет­радь» Г. Медведева и «Чернобыль» Ю. Щербака. Эти произведения потрясают нас своей достоверностью, искренностью, гражданской отзывчивостью. А философско-публицистические раздумья и обоб­щения авторов помогают нам понять, что причины Чернобыльской катастрофы имеют прямую связь с нравственными проблемами.

«Жить не по лжи!» — так назвал свое обращение к интеллигенции, молодежи, ко всем соотечественникам, написанное в 1974 г. А. Солженицын. Он обращался к каждому из нас, к нашей совести, к нашему чувству человеческого достоинства со страстным напоминанием: если мы сами не позаботимся о своей душе, о ней не позаботится никто. Очищение и высвобождение общественного организма из-под власти зла может и должно начинаться с нашего собственного очищения и осво­бождения — с нашей твердой решимости ни в чем и никогда не поддерживать ложь и насилие, самим, собственной волей, сознательно. Слово Солженицына и сегодня сохраняет свой нравственный смысл и может быть прочным залогом нашего граж­данского обновления.

Напряженно ищут писатели ответа на самые жгучие вопросы нашей жизни: что есть добро и правда? Почему так много зла и жестоко­сти? В чем высший долг человека? Размышляя над прочитанными книгами, сопереживая их героям, мы сами становимся лучше и мудрее.

Жанровое своеобразие русской литературы второй половины 20 века.

Исторический роман (Алексей Толстой «Петр 1»)

Русская автобиографическая проза XX века связана с традициями отечественной литературы прошлого, в первую очередь с художественным опытом Л. Толстого

На воспоминаниях о детстве построены некоторые книги Астафьева. Объединяет их предельная искренность авто ров, исповедальность. В повестях Астафьева 1960-1970-х годов главным героем являлся мальчик, подросток. Это относится и к Ильке из «Перевала», и к Толе Мазову из «Кражи», к Витьке из «Последнего поклона». Общее у названных героев - их раннее сиротство, столкновение с материальными трудностями в детстве, повышенная ранимость и исключительная отзывчивость на все доброе и прекрасное.

Деревенская проза ведет свое начало с 50-х годов. У ее истоков - очерки В. Овечкина («Районные будни», «Трудная вес на»). Как направление в литературе деревенская проза сложилась в период оттепели и просуществовала около трех десятилетий. Она прибегала к разным жанрам: очеркам (В. Овечкин, Е. Дорош), рас сказам (А. Яшин, В. Тендряков, Г. Троепольский, В. Шукшин), по вестям и романам (Ф. Абрамов, Б. Можаев, В. Астафьев, В. Белов, В. Распутин).

Появление песенной лирики в период войны.

Песня «Священная война» - важнейшая роль в истории войны. Фактически заменила гимн Россию Почти вся песня состоит из призывов, обращенных к человеку. Ритм – марш. Цель – вселить в людей веру.

Михаил Исаковский.

Для его произведений характерен лиризм – его интересует внутренний мир человека на войне.

«В лесу прифронтовом» - начинается стихотворение с полного слияния человека с природой. Осенний вальс объединяет людей с разных уголков планеты – мотив единения. Они объединены воспоминаниями о мирной жизни. Защита Родины ассоциируется с защитой любимой женщины.

«И каждый знал: дорога к ней лежит через войну».

Развитие публицистики. Появление публицистический рассказов и очерков.

Темы, идеи, проблемы русской литературы второй половины 20 века.

Советская литература появилась после 1917 года и приобрела многонациональный характер.

1.Военная тема.

Две тенденции в изображении войны: масштабные произведения эпического характера; писателя интересует конкретный человек, психологический и философский характер, истоки героизма.

2.Тема деревни. (Шукшин) - Рассказ Солженицына «Матренин двор», рассказывает нам о последствиях этого страшного эксперимента для русской деревни.

Деревня военных и послевоенных лет. Писатели чувствуют скорую гибель деревни. Нравственная деградация.

Деревенская проза ведет свое начало с 50-х годов. У ее истоков - очерки В. Овечкина («Районные будни», «Трудная вес на»). Как направление в литературе деревенская проза сложилась в период оттепели и просуществовала около трех десятилетий. Она прибегала к разным жанрам: очеркам (В. Овечкин, Е. Дорош), рас сказам (А. Яшин, В. Тендряков, Г. Троепольский, В. Шукшин), по вестям и романам (Ф. Абрамов, Б. Можаев, В. Астафьев, В. Белов, В. Распутин).Особую тревогу вызывал культурный уровень жителей деревни. Писатели акцентировали внимание общества на формировании в подрастающем поколении чисто потребительского отношения к жизни, на отсутствии тяги к знаниям и уважения к труду.

3.Нравственно-этическая и философская тема (Проблема алкоголизма, как способа уйти от действительности)

4.Проблема человека и природы (Астафьев)

5.Проблема социального быта (Трифонов)

6.«Возвращенная литература» («Доктор Живаго»)

7.Сталинская литература (Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ»)

8.Постмодернизм – реакция на недовольства людей.

"Другая литература" 60-80-е годы (А. Битов, С. Сколов, В, Ерофеев, Л. Петрушевская)

Другой представитель этого направления, Виктор Ерофеев, объясняет использование пародии как форму протеста против не то что недостаточного, а абсолютно неверного нашего представления о человеке.

3) Жанровое своеобразие литературы военных лет.
Наиболее продуктивными жанрами прозы первых двух военных лет были статья, очерк, рассказ. Им отдали дань практически все писатели: А.Толстой, А.Платонов, Л.Леонов, И.Эренбург, М.Шолохов и др. Они утверждали неизбежность победы, воспитывали чувство патриотизма, разоблачали фашистскую идеологию.
А.Н.Толстому принадлежит более шестидесяти статей и очерков, созданных за период 1941 -1944 гг. (”Что мы защищаем”, “Родина”, “Русские воины”, “Блицкриг”, “Почему Гитлер должен потерпеть поражение” и др.). Обращаясь к истории Родины, он стремился убедить современников в том, что с новой бедой Россия справится, как это не раз было в прошлом. “Ничего, мы сдюжим!” – таков лейтмотив публицистики А.Толстого.
Л.Леонов также постоянно обращался к национальной истории. С особой остротой он говорил об ответственности каждого гражданина, ибо только в этом видел залог грядущей победы (”Слава России”, “Твой брат Володя Куриленко”, “Ярость”, Расправа”, “Неизвестному американскому другу” и др.).
Центральной темой военной публицистики И.Эренбурга является защита общечеловеческих ценностей. Он видел в фашизме угрозу мировой цивилизации и подчеркивал, что против него борются представители всех национальностей СССР (статьи “Казахи”, “Евреи”, “Узбеки”, “Кавказ” и др.). Стиль публицистики Эренбурга отличался резкостью красок, внезапностью переходов, метафоричностью. При этом писатель умело сочетал в своих произведениях документальные материалы, словесный плакат, памфлет, карикатуру. Очерки и публицистические статьи Эренбурга составили сборник “Война” (1942-1944).
Военный очерк стал своеобразной летописью войны. Читатели на фронте и в тылу жадно ждали новостей и получали их от писателей.
К. Симонов по горячим следам написал ряд очерков о Сталинграде. Ему принадлежат описание боевых операций, портретные путевые очерки.
Сталинград стал главной темой и очеркового творчества В. Гроссмана. В июле 1941 г. он был зачислен в штат газеты “Красная звезда” и уже в августе выехал на фронт. Всю войну Гроссман вел записи. Его суровые, лишенные патетики сталинградские очерки стали вершиной развития этого жанра в годы войны (”Направление главного удара”, 1942, и др.).
Публицистика оказала влияние и на художественную прозу. Поскольку большинство рассказов, повестей, немногочисленных романов тех лет строилось на документальной основе, авторы чаще всего уходили от психологических характеристик героев, описывали конкретные эпизоды, часто сохраняли фамилии реальных людей. Так в дни войны появилась некая гибридная форма очерка-рассказа. К этому типу произведений можно отнести рассказы “Честь командира” К. Симонова, “Наука ненависти” М. Шолохова, сборники “Рассказы Ивана Сударева” А.Толстого и “Морская душа” Л. Соболева.
И все же среди прозаиков военных лет был писатель, который в это суровое время создавал художественную прозу столь яркую, необычную, что о нем стоит сказать особо. Это Андрей Платонов.
Первый рассказ о войне он написал еще до фронта, в эвакуации. Отказавшись от работы в Военмориздате, Платонов стал фронтовым корреспондентом. Его записные книжки и письма позволяют сделать вывод о том, что любая фантазия оказывается беднее той ужасной правды жизни, которая открывается на войне.
Понять прозу Платонова невозможно, игнорируя его понимание войны и творческих задач писателя: “Изображать то, что, в сущности, убито, – не одни тела. Великая картина жизни и погибших душ, возможностей. Дается мир, каков бы он был при деятельности погибших, – лучший мир, чем действительный: вот что погибает на войне – убита возможность прогресса”.
Интересные рассказы создали в годы войны К.Паустовский,
A. Довженко. Многие писатели тяготели к форме цикла новелл (”Морская душа” Л.Соболева, “Севастопольский камень” Л.Соловьева и др.).
Уже с 1942 г. стали появляться первые повести. Писатели обращались к конкретным случаям, имевшим место при защите Москвы, Сталинграда, других городов и сел. Это давало возможность крупным планом изобразить конкретных людей – участников боев, защитников родного дома.
Одной из самых удачных книг периода войны является повесть B. Гроссмана “Народ бессмертен” (1942). Сюжет опирался на конкретные факты. В повесть вошла потрясшая Гроссмана в августе 1941 г. картина гибели Гомеля. Наблюдения автора, изобразившего судьбы встреченных на военных дорогах людей, приближали повесть к жизненной правде.
За событиями войны Гроссман, стремившийся создать героический эпос, увидел столкновение идей, философских концепций, истинность которых определяет сама жизнь.
Например, описывая гибель Марии Тимофеевны, не успевшей уйти из деревни до прихода врагов, писатель дает нам возможность пережить вместе с нею последние мгновения ее жизни. Вот она видит, как враги осматривают дом, шутят друг с другом. “И опять Мария Тимофеевна поняла своим обострившимся до святого прозрения чутьем, о чем говорили солдаты. Это была простая солдатская шутка по поводу хорошей еды, попавшейся им. И старуха содрогнулась, вдруг поняв то страшное равнодушие, которое фашисты испытывали к ней. Их не интересовала, не трогала, не волновала великая беда семидесятилетней женщины, готовой принять смерть. Просто старуха стояла перед хлебом, салом, полотенцами, полотном, а хотелось есть и пить. Она не возбуждала в них ненависти, ибо она не была для них опасна. Они смотрели на нее так, как смотрят на кошку, теленка. Она стояла перед ними, ненужная старуха, для чего-то существовавшая на жизненно необходимом для немцев пространстве”.
А потом они “переступали лужу черной крови, деля полотенца и вынося другие вещи”. Сцену убийства Гроссман опускает: ему не свойственно подробно рассказывать о таких вещах, живописать смерть.
Происходящее исполнено подлинного трагизма. Но это не трагизм растерзанной плоти, а “трагизм идей”, когда старая женщина с достоинством готова принять неминуемую смерть. Ее унижает не только само присутствие врага на родной земле, но и его отношение к человеку. Фашисты воевали против целого народа, а народ, как доказала история, как доказывал в своей повести В. Гроссман, действительно бессмертен.

Валентин Распутин в своей повести поднимает, пожалуй, наиболее важную проблему современного общества - проблему нравственности. Название книги «Живи и помни», как и всякое название, несет в себе смысловую нагрузку, более того - основную идею произведения.

Однако в этих словах заключена не просто идея произведения, но и граница, разделяющая всякую моральную, нравственную жизнь, исполненную любви, жалости, справедливости, от мира низости и измены, жестокости и насилия. Слова «живи и помни» являются как бы стражем человеческой

Совести.

События, описанные в повести, происходят зимой 1945 г., в последний год войны, в деревне Атамановка, которая раньше называлась еще более устрашающе - Разбойниково, так как предки селян в свое время «грешили» таким вот прибыльным ремеслом. Однако к моменту происходящих в повести событий обитатели деревни давно уже были тихими, безобидными и вместе с тем абсолютно опустошенными и безразличными ко всему людьми. Ведь именно у них на глазах происходит трагедия человеческой души.

Главный герой повести - Андрей Гуськов, «расторопный и бравый парень, рано женившийся на Настене и проживший с ней до

Войны нехорошо-неплохо четыре года». Андрей Гуськов не был героем, но честно сражался почти до самого конца войны, получил ранение в 1944 г. и попал в госпиталь. Он полагал, что тяжелое ранение поможет ему вернуться в родную деревню, к жене, не дожидаясь конца войны. Еще в госпитале он распланировал свою дальнейшую жизнь. Тем не менее надежда на демобилизацию не оправдалась.

Переломным моментом всей его судьбы стало известие об отправке на фронт. У героя не хватает нравственных сил подняться над своей бедой, поставить на первый план беду народную; осознание необходимости дальнейшей борьбы не может в его душе справиться с мечтами о личном счастье и покое. И с этого момента происходит распад человеческой личности. Он решает дезертировать. Человек, отказавшийся от положительного нравственного выбора, далее уже плывет по течению. В тексте повести нравственное разложение подчеркивается описанием неуютной атмосферы, как бы обволакивающей героев.

Встреча Андрея с Настеной происходит не в доме, а в холодной, нетопленой бане (баня, как известно, в русском фольклоре символизирует место сбора всякой «нечисти»). Андрей постепенно, чем далее, тем более, черствеет душой, становится жестоким. На примере того, как Андрей набрасывается на теленка и «задирает» его, видно, что он потерял человеческий образ. Когда он подстрелил косулю, то не стал ее добивать, а стоял и внимательно наблюдал, как мучается несчастное животное. «Уже перед самым концом он приподнял ее и заглянул в глаза - они в ответ расширились…

Он ждал последнего, окончательного движения, чтобы запомнить, как оно отразится в глазах». Доходит до того, что герой научился выть по-волчьи (как бы превратившись из человека в оборотня). Андрей все больше и больше отдаляется от людей и даже от жены. «Скажешь кому - убью. Мне терять нечего», - говорит он ей.

Для Настены известие о том, что ее муж Андрей Гуськов - предатель, тоже явилось переломным моментом в жизни. «…Где ты был, человек, какими игрушками ты играл, когда тебе назначили судьбу? Зачем ты с ней согласился? Зачем, не задумавшись, отсек себе крылья, как раз, когда они больше всего нужны, когда надо не ползком, а летом убегать от беды?» - размышляет героиня. Не каждому человеку дано пережить такое горе и позор.

Настя любит и жалеет Андрея, но, когда стыд за поступок мужа переполнил ее душу, она заканчивает жизнь самоубийством (убивая при этом и своего еще не родившегося ребенка). Она погибает в пучине реки Ангары между двух берегов: берегом мужа-предателя и берегом народа.

Андрей думал, что рождение ребенка - перст Божий, указующий возврат к нормальной человеческой жизни, и ошибся. Смерть близких людей - это расплата и урок!

Большое место в литературе 70-80-х годов XX века занимают произведения о сложных нравственных поисках людей, о проблемах добра и зла, о ценности жизни человека, о столкновении равнодушной безучастности и гуманистической боли. Ясно прослеживается, что возрастание интереса к нравственным проблемам сочетается с усложнением самих нравственных поисков.

В этом плане очень значительно, с моей точки зрения, творчество таких писателей, как В. Быков, В. Распутин, В. Астафьев, Ч. Айтматов, В. Дудинцев, В. Гроссман и др.

В повестях В. Быкова нравственная проблема всегда служит как бы вторым оборотом ключа, открывающим дверь в произведение, которое при первом обороте представляет собой какой-нибудь небольшой военный эпизод. Так построены “Круглянский мост”, “Обелиск”, “Сотников”, “Волчья стая”, “Его батальон” и другие повести писателя. Особенно интересуют Быкова такие ситуации, в которых человек, оставшись один, должен руководствоваться не прямым приказом, а единственно лишь своим нравственным компасом.

Учитель Мороз из повести “Обелиск” воспитывал в детях доброе, светлое, честное отношение к жизни. И когда пришла война, его ученики устроили покушение на полицая по прозвищу Каин. Детей арестовали. Немцы пообещали отпустить ребят, если явится укрывшийся у партизан учитель. С точки зрения здравого смысла, являться Морозу в полицию было бесполезно: гитлеровцы все равно не пощадили бы подростков. Но с нравственной точки зрения человек (если он действительно человек!) должен подтвердить своей жизнью то, чему он учил, в чем убежден. Мороз не мог бы жить, не мог бы дальше учить, если бы хоть один человек подумал, что он струсил, оставил детей в роковой момент. Мороз был казнен вместе с ребятами. Поступок Мороза был осужден некоторыми как безрассудное самоубийство, и после войны на обелиске на месте расстрела школьников его фамилии не оказалось. Но именно потому, что проросло в душах то доброе семя, которое он заронил своим подвигом, нашлись те, кто сумел добиться справедливости: имя учителя было дописано на обелиске вместе с именами ребят-героев.

Но и после этого Быков делает читателя свидетелем спора, в котором один из “сегодняшних умников” пренебрежительно говорит, что нет особого подвига за этим Морозом, так как он даже ни одного немца не убил. И в ответ на это один из тех, в ком жива благодарная память, резко говорит: “Он сделал больше, чем если бы убил сто. Он жизнь положил на плаху. Сам. Добровольно. Вы понимаете, какой это аргумент? И в чью пользу...” Этот аргумент как раз и относится к нравственному понятию: доказать всем, что твои убеждения сильнее грозящей смерти. Мороз переступил через естественную жажду выжить, уцелеть. С этого начинается героизм одного человека, столь необходимый для поднятия нравственного духа всего общества.

Другая нравственная проблема - вечная битва добра и зла - исследуется в романе В. Дудинцева “Белые одежды”. Это произведение о трагедии, постигшей советскую генетику, когда преследование ее было возведено в ранг государственной политики. После печально знаменитой сессии ВАСХНИЛ в августе 1948 года началась гражданская казнь генетики как буржуазной лженауки, начались преследования упорствующих и нераскаявшихся ученых-генетиков, репрессии против них, их физическое уничтожение. Эти события на многие годы затормозили развитие отечественной науки. В области генетики, селекции, лечения наследственных болезней, в производстве антибиотиков СССР остался на обочине дороги, по которой умчались вперед те страны, которые и помышлять не смели соревноваться с Россией в генетике, которую возглавлял великий Вавилов.

Роман “Белые одежды” почти с документальной точностью рисует кампанию против ученых-генетиков.

В один из сельскохозяйственных вузов страны, попавший под подозрение, приезжает в конце августа 1948 года по поручению “народного академика” Рядно (его прототип - Т. Д. Лысенко) Ф. И. Дежкин, который должен “разгрести подпольное кубло”, разоблачить вейсманистов-морганистов в институте. Но Дежкин, познакомившись с опытами ученого Стригалева по выращиванию нового сорта картофеля, увидев бескорыстную преданность науке этого человека, который отдает, а не берет, не думая, делает выбор в пользу Стригалева. После ареста и ссылки Стригалева и его учеников Федор Иванович спасает от Рядно наследство ученого - выведенный им сорт картофеля.

В эпоху культа Сталина в стране и культа Лысенко в сельском хозяйстве Дежкин, человек доброй воли, вынужден вести “двойную игру”: притворяясь верным “батьке” Рядно, он идет на подневольное, тягостное, но героическое актерство, спасительное для праведного дела, для истины. Страшно читать (хотя и интересно: похоже на детектив) о том, что Дежкину приходилось жить в мирное время в собственной стране как подпольщику, партизану. Он похож на Штирлица, с той только разницей, что он резидент добра и истинной науки... у себя на Родине!

Дудинцев решает в романе нравственную проблему: добро или правда? Можно разрешить себе врать и притворяться во имя добра? Не безнравственно ли вести двойную жизнь? Нет ли в такой позиции оправдания беспринципности? Можно ли поступиться в какой-то ситуации нравственными принципами, не замарав белых одежд праведника?

Писатель утверждает, что человек добра, который чувствует, что он призван бороться за какую-то высшую истину, должен проститься с сентиментальностью. Он должен выработать тактические принципы борьбы и быть готовым к тяжелым моральным потерям. В беседе с корреспондентом “Советской культуры” Дудинцев, поясняя эту мысль, повторил притчу из романа о добре, которое преследует зло. Добро гонится за злом, а на пути газон. Зло бросается через газон напрямик, а добро со своими высокими нравственными принципами побежит вокруг газона. Зло, конечно, убежит. А если так, то, несомненно, нужны новые методы борьбы. “Вы даете в романе инструментарий добра”,- сказал Дудинцеву один читатель. Да, этот роман - целый арсенал оружия добра. А белые одежды (чистота души и совести) - доспехи в деле правом и боевом.

Очень сложные нравственные проблемы ставит В. Гроссман в романе “Жизнь и судьба”. Он был написан в 1960 году, затем в рукописи арестован, лишь спустя треть века освобожден, реабилитирован и возвращен русской литературе.

Война - главное событие в романе, а Сталинградская битва (подобно Бородинскому сражению в “Войне и мире”) - кризисная точка войны, потому что с нее начался перелом в ходе войны. Сталинград в романе Гроссмана, с одной стороны, является душой освобождения, а с другой - знаком системы Сталина, которая всем своим существом враждебна свободе. В центре этого конфликта в романе - дом “шесть дробь один”, дом Грекова (помните дом Павлова?!), находящийся “на оси немецкого удара”. Этот дом для немцев как кость в горле, так как не дает им продвинуться в глубь города, в глубь России.

В этом доме, как в свободной республике, офицеры и солдаты, старые и молодые, бывшие интеллигенты и рабочие не знают превосходства друг над другом, тут не принимают докладов, не вытягиваются перед командиром по стойке “смирно”. И хотя люди в этом доме, как замечает Гроссман, не просты, но они составляют одну семью. В этом вольном сообществе, беззаветно жертвующем собой, бьются с врагом не на жизнь, а на смерть. Бьются не за тов. Сталина, а чтобы победить и вернуться домой, чтобы отстоять свое право “быть разными, особыми, по-своему, по-отдельному чувствовать, думать, жить на свете”. “Свободы хочу, за нее и воюю”,- говорит “управдом” этого дома, капитан Греков, подразумевая при этом не только освобождение от врага, но и освобождение от “всеобщей принудиловки”, которой, по его мнению, была жизнь до войны. Подобные мысли приходят в немецком плену и майору Ершову. Ему ясно, что, “борясь с немцами, он борется за собственную русскую жизнь; победа над Гитлером станет победой и над теми лагерями смерти в Сибири, где погибли его мать, сестры и отец”.

“Сталинградское торжество,- читаем мы в романе,- определило исход войны, но молчаливый спор между победившим народом и победившим государством продолжался. От этого спора зависели судьба человека и его свобода”. Гроссман знал и не обманывался на тот счет, что страшно тяжело будет выстоять жизни против судьбы в виде лагерных вышек, разнообразного безмерного насилия. Но верой в человека и надеждой на него, а не гибельным разочарованием в нем насыщен роман “Жизнь и судьба”. Гроссман приводит читателя к выводу: “человек добровольно не откажется от свободы. В этом свет нашего времени, свет будущего”.

Как вид искусства, художественная литература раскрывает множество нравственных, духовных и социальных проблем отдельного человека и общества в целом. В этом и основной ориентир литературы, и ее нравственный стержень всегда находится в центре внимания.

Нравственные проблемы литературы

Можно выделить те нравственные проблемы, на которые литературы ориентируется чаще всего. Все знают о вечности вопроса добра и зла, о вопросе человеческого достоинства и о совести, художественная литература всех времен и народов поднимает вопрос справедливости, чести и добродетели.

Острой всегда остается проблема жизненного выбора, которая дается литературным героям нелегко - так же, как и людям в реальной жизни. Нравственные искания того или иного народа всегда отображаются в литературе определенной нации, и поэтому идеалы человека могут раскрываться с совершенно разны нравственных сторон.

К какому бы временному периоду не принадлежала литература, она всегда насыщена решением проблем именно нравственного характера. И проблема любого характера – социального или психологического – рассматривается именно с такой стороны. Нравственные искания главных героев отображают основные нравственные проблемы того или иного периода.

Герой художественного произведения, его характер, поступки

Чаще всего определение героя художественного произведения звучит, как "выразитель сюжетного действия". И именно через героя раскрывается ключевое содержание литературного произведения, так как его характер, его выборы и поступки свидетельствуют о том, какую сторону нравственности желает показать нам автор.

Раскрывая и обращая наше внимание на особенности характера литературного героя, автор показывает главный замысел произведения, и акцентирует определенную тематику, которых в произведении может быть несколько. Таким образом, нам становятся понятными главные уроки нравственности, которые автор заложил в свое творение, на примере героя мы лучше осознаем их.

Приемы создания характера в эпосе, лирике и драме

То, какими приемами раскрывается личность и характер главного героя в произведении, зависит от жанра. В эпосе человек изображается в большей мере через свои поступки и поведение. В таком жанре уместна и характеристика героя самим автором. Для драмы это не так характерно, драма раскрывает характер через поступки и речь героя, через его отличия от других людей.

В этом она сильно отличается от эпоса, который формирует характер совершенно по-иному. В центре драмы может стоять лишь одна проблема, которая и раскрывает нравственное дно героя. И его выбор говорит сам за себя, именно один определенный поступок или решение будет показывать истинный характер главного персонажа.

А в лирике героя чаще всего показывается через чувства и переживания, через наполнение его внутреннего мира. Понимая, что именно испытывает герой, какие эмоции он проявляет, читатель осознает его истинную натуру и узнает его настоящее лицо.