"Море – это моя жизнь", – сказал художник. Он обладал способностью передать движение и дыхание моря.
Айвазовский с детства любил море и сумел создать правдивый и поэтичный образ беспредельной стихии, романтическому восприятию которой оставался верен всегда.
Мастер отличался необычным живописным мышлением. На полотне художник создаёт яркие, поражающие своим великолепным декоративным звучанием сочетания. Подобные работы воспринимаешь как симфонию красок, как песню красоте. "Проживи я ещё триста лет, – говорил художник, – всегда нашёл бы в море нечто новое".
Зачастую на картинах Айвазовского можно видеть людей, любующихся величественной красотой природы. Художник видит в человеке неотъемлемую частицу мироздания. Его "вымышленные" романтические герои по-своему автопортреты.
Художник открыл свой метод изображения по памяти, даже без этюдов, ограничиваясь лишь беглыми набросками карандашом. Обосновывая этот метод, художник говорил: "Движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры".
Запала изумрудная игра черноморского прибоя. Впоследствии, сколько бы ни писал каких морей, всё у него получалась прозрачная зелёная вода с лиловатыми кружевами пены, свойственной его родному Евксинскому Понту. Самые яркие впечатления были связаны с морем; наверное потому и посвятил он изображению моря всё своё творчество. С одинаковой силой мог передать блеск сверкающих на воде солнечных лучей, прозрачность морской глубины и белоснежную пену волн.
Произведения Айвазовского выделялись среди работ современных ему живописцев колористическим качествами. В 1840-е годы во время прохождения выставки в Берлине рецензент местной газеты объяснил повышенное звучание цвета в работах русского художника тем, что он де глухонемой и этот недостаток компенсируется обострённым зрением.
Строгий критик И. Н. Крамской писал П. М. Третьякову: "Айвазовский, вероятно, обладает секретом составления красок, и даже краски сами секретные; таких ярких и чистых тонов я не видел даже на полках москательных лавок".
Айвазовский испытал влияние голландских маринистов 17 века, пришёл к "акварельной" технике живописи, когда цвет накладывается на холст тонкими перекрывающими друг друга слоями. Это позволяло передавать самые незначительные цветотональные градации.
Начинал писать картину Айвазовский, изображая небо, или как он называл его вслед за своим учителем по Академии художеств М. Н. Воробьёвым – воздух. Какой бы величины ни был холст, Айвазовский писал "воздух" в один сеанс, даже если он растягивался до 12 часов кряду. Именно таким титаническим усилием достигалась передача воздушности и цельности цветовой гаммы неба. Стремление как можно быстрее завершить картину диктовалось желанием не потерять единство настроения мотива, донести до зрителя остановленное мгновение из жизни подвижной морской стихии. Вода на его картинах – это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный. А небо, если возможно, ещё бесконечнее.
"Сюжет картины, – говорил художник, – слагается у меня в памяти, как сюжет стихотворения у поэта; сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нём моею кистью".
Говоря о своих картинах, Айвазовский заметил: "Те картины, в которых главная сила – свет солнца, ... надо считать лучшими".
Рыбаки на берегу, 1852.
Холст, масло. 93,5 x 143,0.
Национальная галерея Армении, Ереван
"Море - это моя жизнь", - сказал художник. Он обладал способностью передать движение и дыхание моря.
Айвазовский с детства любил море и сумел создать правдивый и поэтичный образ беспредельной стихии, романтическому восприятию которой оставался верен всегда.
Мастер отличался необычным живописным мышлением. На полотне художник создаёт яркие, поражающие своим великолепным декоративным звучанием сочетания. Подобные работы воспринимаешь как симфонию красок, как песню красоте. "Проживи я ещё триста лет, - говорил художник, - всегда нашёл бы в море нечто новое".
Зачастую на картинах Айвазовского можно видеть людей, любующихся величественной красотой природы. Художник видит в человеке неотъемлемую частицу мироздания. Его "вымышленные" романтические герои по-своему автопортреты.
Художник открыл свой метод изображения по памяти, даже без этюдов, ограничиваясь лишь беглыми набросками карандашом. Обосновывая этот метод, художник говорил: "Движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры".
Ребёнком он играл на берегу своей родной Феодосии, и с детства в его душу запала изумрудная игра черноморского прибоя. Впоследствии, сколько бы ни писал каких морей, всё у него получалась прозрачная зелёная вода с лиловатыми кружевами пены, свойственной его родному Евксинскому Понту. Самые яркие впечатления были связаны с морем; наверное потому и посвятил он изображению моря всё своё творчество. С одинаковой силой мог передать блеск сверкающих на воде солнечных лучей, прозрачность морской глубины и белоснежную пену волн.
Произведения Айвазовского выделялись среди работ современных ему живописцев колористическим качествами. В 1840-е годы во время прохождения выставки в Берлине рецензент местной газеты объяснил повышенное звучание цвета в работах русского художника тем, что он де глухонемой и этот недостаток компенсируется обострённым зрением.
Строгий критик И. Н. Крамской писал П. М. Третьякову: "Айвазовский, вероятно, обладает секретом составления красок, и даже краски сами секретные; таких ярких и чистых тонов я не видел даже на полках москательных лавок".
Айвазовский испытал влияние голландских маринистов 17 века, пришёл к "акварельной" технике живописи, когда цвет накладывается на холст тонкими перекрывающими друг друга слоями. Это позволяло передавать самые незначительные цветотональные градации.
Начинал писать картину Айвазовский, изображая небо, или как он называл его вслед за своим учителем по Академии художеств М. Н. Воробьёвым - воздух. Какой бы величины ни был холст, Айвазовский писал "воздух" в один сеанс, даже если он растягивался до 12 часов кряду. Именно таким титаническим усилием достигалась передача воздушности и цельности цветовой гаммы неба. Стремление как можно быстрее завершить картину диктовалось желанием не потерять единство настроения мотива, донести до зрителя остановленное мгновение из жизни подвижной морской стихии. Вода на его картинах - это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный. А небо, если возможно, ещё бесконечнее.
"Сюжет картины, - говорил художник, - слагается у меня в памяти, как сюжет стихотворения у поэта; сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нём моею кистью".
Говоря о своих картинах, Айвазовский заметил: "Те картины, в которых главная сила - свет солнца, ... надо считать лучшими".
е. Ниагарский водопад
В 1892 г. И.К. Айвазовский совершил путешествие в Северную Америку, где с большим успехом прошла выставка его произведений.
Картина, написанная вскоре после возвращения из-за океана, радует свежестью колорита, прекрасно переданным ощущением влажного воздуха. Несмотря на затянутое серыми облаками небо, пейзаж пронизан светом солнечных лучей, преобразивших воду и берег. Замечательное украшение полотна - радуга, которую Айвазовский, судя по рисункам в его путевом американском альбоме, действительно наблюдал над водопадом. Матовая поверхность холста, легкая живописная манера обычны для произведений художника тех лет.
Жанр: Речной пейзаж
Эпоха: Живопись 19 века
Год создания оригинала: 1893
Размеры оригинала, см: 126х164
ж. Рыбаки на берегу моря
Начинал писать картину Айвазовский, изображая небо, или как он называл его вслед за своим учителем по Академии художеств М.Н. Воробьёвым -- воздух. Какой бы величины ни был холст, Айвазовский писал «воздух» в один сеанс, даже если он растягивался до 12 часов кряду. Именно таким титаническим усилием достигалась передача воздушности и цельности цветовой гаммы неба. Стремление как можно быстрее завершить картину диктовалось желанием не потерять единство настроения мотива, донести до зрителя остановленное мгновение из жизни подвижной морской стихии. Вода на его картинах -- это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный. А небо, если возможно, ещё бесконечнее. Сюжет картины, -- говорил художник, -- слагается у меня в памяти, как сюжет стихотворения у поэта; сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нём моею кистью». Говоря о своих картинах, Айвазовский заметил: «Те картины, в которых главная сила -- свет солнца,... надо считать лучшими».
Техника исполнения оригинала: Холст, масло
Жанр: Корабли
Эпоха: Живопись 19 века
Год создания оригинала: 1852
Размеры оригинала, см: 93.5х143
з. Спокойное море
Море…Его беспредельную даль и светозарные восходы, колдовство лунных ночей и неистовство бурь никто не изображал так поэтично и вдохновенно, как И.К.Айвазовский. Море художник очень любил, с ним связал он свое творчество. В своих произведениях создал образ свободной и поэтичной морской стихии. Писал Айвазовский море в разное время суток и в разную погоду, изображая его и бушующим и спокойным. Он прекрасно знал море и секреты его движений. Художник ежегодно совершал поездки по морям, изучал эффекты освещения и природу моря.
Техника исполнения оригинала: Холст, масло
Жанр: Морской пейзаж
Эпоха: Живопись 19 века
Год создания оригинала: 1863
Размеры оригинала, см: 45х58.5
и. Чесменский бой
Этот бой произошёл во время русско-турецкой войны 1768-1774. В ночь на 26 июня 1770 русский флот вошёл в Чесменскую бухту, где стоял турецкий флот. Русская эскадра насчитывала 7 кораблей и четыре брандера. После артиллерийской дуэли между эскадрами в атаку пошли брандеры. ... Русский отряд не потерял ни одного корабля. У неприятеля было сожжено 15 линейных кораблей, 6 фрегатов и свыше 30 судов других классов, пленён 1 линейный корабль и 5 галер. В донесении о результатах сражения адмирал Г.А. Спиридов писал: «Флот атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили». Эти слова официального рапорта доносят до нас гордость моряков, победивших в неравном бою. Драматизм и напряжение ночного боя при Чесме А. передаёт в картине 1848 года сопоставлением двух противоположных стихий - воды и огня. Огромными кострами пылают неприятельские корабли, и пламя, разрывая мрак средиземноморской ночи, отражается в тёмной воде бухты. Чёткими силуэтами выделяются на фоне пламени русские корабли. На первом плане видна возвратившаяся к эскадре шлюпка с экипажем брандера лейтенанта Ильина (особо отличившаяся в бою).
Техника исполнения оригинала: Холст, масло
Жанр: Батальный жанр
Эпоха: Живопись 19 века
Год создания оригинала: 1848
Техника исполнения оригинала: Холст, масло
Жанр: Батальный жанр
Эпоха: Живопись 19 века
Год создания оригинала: 1848
Размеры оригинала, см: 193х183
Художник всегда говорил, что море является его жизнью. Айвазовский имел способность передавать дыхание и движение моря.
Он с малых лет очень любил море, поэтому умел создавать поэтичный и правдивый образ безудержной стихии, передавать романтическое восприятие, которому он всегда оставался верным.
Отличаясь живописным необычайным мышлением, Айвазовский создавал свои великолепные, поражающие декоративным звучанием яркие сочетания. Он заявлял, что если он прожил еще хотя бы триста лет, то всегда бы находил в море что-то необычное и новое, наверное, поэтому его произведения воспринимаются как песня красоты и симфония красок.
Глазами художника на его картинах можно увидеть людей, которые любуются величественной, поражающей воображение красоту природы и неотъемлемую частицу мироздания в человеке. Романтические «вымышленные» герои его картин по-своему являются автопортретами.
Поскольку Айвазовский считал, что немыслимо писать с натуры всплеск волн, порывы ветра, молнию, все движения природных стихий, неуловимых для кисти, он лишь ограничивался беглыми набросками карандашом.
Изумрудная игра прибоя Черного моря еще с детства запала в его душу, когда он, будучи еще ребенком, играл на побережье родной своей Феодосии. И все его картины морей, впоследствии получались написанными с лиловыми кружевными пенами и зеленой прозрачной водой, которая свойственна его родному побережью.
Поскольку все его впечатления самые яркие связаны были с морем, поэтому вероятно, он и посвятил все свое творчество именно его изображениям. Он мог с одинаковой силой передать прозрачность морских глубин, белоснежную пену морских волн и сверкающий блеск солнечных лучей на воде. Айвазовский всегда начинал писать картины с изображения неба, называя его воздухом, как и его учитель М.Воробьев. «Воздух» он писал на одном дыхании, буквально за один сеанс работы. Только так он смог передать своим титаническим усилием цельность и воздушность небесной цветовой гаммы. Его стремление быстрее, как только возможно завершить произведение, обуславливалось его мотивом, не потерять единство настроения и донести до людей остановленное мгновение подвижной жизни морской стихии. На картинах Айвазовского вода - это беспредельный океан, бесконечный, суровый, колыхающийся, но не бурный.
Айвазовский говорил, что сюжет его картин слагается в его памяти, словно у поэта стихотворение, и, делая наброски на бумаге, а затем, приступая к работе, он не отходит от полотна до тех пор, пока не выскажется своей кистью на нем.
Иван Константинович Айвазовский «Рыбаки на берегу моря», 1852
Национальная галерея Армении, Ереван
Романтизм
«Море — это моя жизнь», — сказал художник. Он обладал способностью передать движение и дыхание моря.
Айвазовский с детства любил море и сумел создать правдивый и поэтичный образ беспредельной стихии, романтическому восприятию которой оставался верен всегда.
Мастер отличался необычным живописным мышлением. На полотне художник создаёт яркие, поражающие своим великолепным декоративным звучанием сочетания. Подобные работы воспринимаешь как симфонию красок, как песню красоте. «Проживи я ещё триста лет, — говорил художник, — всегда нашёл бы в море нечто новое».
Зачастую на картинах Айвазовского можно видеть людей, любующихся величественной красотой природы. Художник видит в человеке неотъемлемую частицу мироздания. Его «вымышленные» романтические герои по-своему автопортреты.
Художник открыл свой метод изображения по памяти, даже без этюдов, ограничиваясь лишь беглыми набросками карандашом. Обосновывая этот метод, художник говорил: «Движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры».
Ребёнком он играл на берегу своей родной Феодосии, и с детства в его душу запала изумрудная игра черноморского прибоя. Впоследствии, сколько бы ни писал каких морей, всё у него получалась прозрачная зелёная вода с лиловатыми кружевами пены, свойственной его родному Евксинскому Понту. Самые яркие впечатления были связаны с морем; наверное потому и посвятил он изображению моря всё своё творчество. С одинаковой силой мог передать блеск сверкающих на воде солнечных лучей, прозрачность морской глубины и белоснежную пену волн.
Произведения Айвазовского выделялись среди работ современных ему живописцев колористическим качествами. В 1840-е годы во время прохождения выставки в Берлине рецензент местной газеты объяснил повышенное звучание цвета в работах русского художника тем, что он де глухонемой и этот недостаток компенсируется обострённым зрением.
Строгий критик И. Н. Крамской писал П. М. Третьякову: «Айвазовский, вероятно, обладает секретом составления красок, и даже краски сами секретные; таких ярких и чистых тонов я не видел даже на полках москательных лавок».
Айвазовский испытал влияние голландских маринистов 17 века, пришёл к «акварельной» технике живописи, когда цвет накладывается на холст тонкими перекрывающими друг друга слоями. Это позволяло передавать самые незначительные цветотональные градации.
Начинал писать картину Айвазовский, изображая небо, или как он называл его вслед за своим учителем по Академии художеств М. Н. Воробьёвым — воздух. Какой бы величины ни был холст, Айвазовский писал «воздух» в один сеанс, даже если он растягивался до 12 часов кряду. Именно таким титаническим усилием достигалась передача воздушности и цельности цветовой гаммы неба. Стремление как можно быстрее завершить картину диктовалось желанием не потерять единство настроения мотива, донести до зрителя остановленное мгновение из жизни подвижной морской стихии. Вода на его картинах — это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный. А небо, если возможно, ещё бесконечнее.
«Сюжет картины, — говорил художник, — слагается у меня в памяти, как сюжет стихотворения у поэта; сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нём моею кистью».
Говоря о своих картинах, Айвазовский заметил: «Те картины, в которых главная сила — свет солнца, … надо считать лучшими».
