"Когда кончились грозы и пришло душное лето, в вазе появились долгожданные и обоими любимы розы"
"...31 января 1967 года, когда завершилась первая публикация философского романа “Мастер и Маргарита”, моей Наденьке исполнилось лишь 15 лет… Только через полтора года достался мне журнал “Москва” по записи в очереди у нас в библиотеке Центрального телевидения. Давали на две ночи, а в мои 50 лет ночные бдения уже не так плодотворны. Поэтому я получил тогда лишь общее представление о романе, о котором говорила вся интеллигентная Москва и Россия, как о необычном, многослойном (христианская метафора, философия добра и зла, бесовская фантасмагория и сатира на наших бюрократов, идеальная лирика и судьба, вдохновившая одного бескорыстного современного творца)...
Тогда Надюша успешно заканчивала экзамены выпускного, обязательного 8 класса… Она продолжала свою огромную (в 400 рисунков) серию к “Войне и миру”, с увлечением читала трехтомное брокгаузовское издание сочинений Байрона, 8 томов Шекспира. Она создавала свое прочтение “Маленького принца”, серию рисунков “Воспоминания о Варшаве”, “Балет”, “Восток”, “Эллада”, “Пушкиниана”.
Поэтому я и подумать не смел, чтобы обратить внимание слишком юной и перегруженной Надюши на роман “Мастер и Маргарита”… /.../
Осенью 1967 года /.../ в Москве впервые и дали Наде прочитать поэтов-символистов, дореволюционных сатириков, а главное – они дали ей переплетенную из двух журналов “Москвы”, книгу “Мастер и Маргарита”…
Надюша вдруг преобразилась и повзрослела!..
Она отложила все другие мечты и серии рисунков, засыпала меня просьбами достать все, что можно о Булгакове, и как-то сразу и упоенно стала создавать свою лебединую песню “Мастер и Маргарита”. […] Ее замысел мне казался грандиозным, и я сомневался в том, что она его может исполнить. Он казался мне непосильным для нее и преждевременным. Ведь ей было в это время 15 лет… И хотя в письмах к друзьям Надя писала, что “рисовать совсем некогда”… она трудилась много и вдохновенно.
Четырехслойность романа подсказала ей и четыре графических приема: перо на цветных фонах, акварельные заливки, фломастер, пастель и монотипия. Цельность решения при этом сохранялась. Готовилась она к этой работе тщательно. Прочитала и принесенный мною из библиотеки сборник Михаила Булгакова. […]
Теперь и я, и все наши родные, друзья-наставники восхищены “Мастером”, которого так долго замалчивали. А впервые для меня раскрыла обаяние таланта Булгакова Надюша. Рисунки рождались удивительные… За год Надя сделала свыше 160 композиций. […]
Несколько ранее natashkinus
выкладывала портреты действующих лиц романа в исполнении Нади. В продолжение - несколько сцен...
И портреты, и сцены - из выпущенного в Москве в 1991 году небольшого альбома ("Надя Рушева. Портреты и сцены романа Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита"), изданного Государственным Литературным Музеем совместно со Студией Советского Фонда Культуры.
Не знаю, кто подбирал в качестве подписей к рисункам фрагменты текста романа - сама ли Надя, кто-то ли после неё... но я дала рисунки с теми комментариями, которые были подобраны в альбоме.
Берлиоз. Бездомный. Консультант.
"И вот как раз в то время, когда Михаил Александрович рассказывал поэту о том, как ацтеки лепили из теста фигурку Вицли-Пуцли, в аллее показался первый человек."
Первая встреча Мастера и Маргариты.
"Она несла в руках отвратительные тревожные жёлтые цветы..."
Гелла и буфетчик.
"Ему открыли немедленно, но буфетчик вздрогнул, попятился и вошёл не сразу. Это было понятно. открыла дверь девица, на которой ничего не было, кроме кокетливого кружевного фартучка и белой наколки на голове. На ногах, впрочем, были золотые туфельки."
Из этюдов на темы романа.
"Роман летел к концу, и я уже знал, что последними словами романа будут: "...пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат..."
Разъезд зрителей из Варьете.
"Дама в розовом белье... прыгнула с мостовой на тротуар,
стремясь скрыться в подъезде, но вытекавшая публика преграждала ей путь, и бедная жертва своего легкомыслия и страсти к нарядам, обманутая фирмой поганого Фагота, мечтала только об одном - провалиться сквозь замлю."
Маргарита читает рукопись Мастера.
"Настали совершенно безрадостные дни. Роман был написан, больше делать было нечего..."
Маргарита выхватывает рукопись из печки.
"Тихо вскрикнув, она голыми руками выбросила из печки на пол последнее, что там осталось, пачку, которая занялась снизу."
Встреча Маргариты с Азазелло в Александровском саду.
"Рыжий огляделся и сказал таинственно:
- Меня прислали, чтобы вас сегодня вечером пригласить в гости."
Полёт Наташи на борове.
"...Замедляя ход, Маргариту догнала Наташа. Она, совершенно нагая с летящими по воздуху растрёпанными волосами, летела верхом на толстом борове..."
Бал у Сатаны.
"Бал упал на неё сразу в виде света, вместе с ним - звука и запаха.
...Возвышавшийся перед оркестром человек во фраке, увидев Маргариту, побледнел, заулыбался и вдруг взмахом руки поднял весь оркестр. Ни на мгновенье не прерывая музыки, оркестр, стоя, окатывал Маргариту звуками."
Ужин после бала.
"После второй стопки, выпитой Маргаритой, свечи в канделябрах разгорелись поярче, и в камине прибавилось пламени. никакого опьянения Маргарита не чувствовала.
... - Вот что мне непонятно, - говорила Маргарита, и золотые искры от хрусталя прыгали у неё в глазах, - неужели снаружи не было слышно музыки и вообще грохота этого бала?
- Конечно не было слышно, королева, - объяснял Коровьев, - это надо делать так, чтобы не было слышно. Это поаккуратнее надо делать."
Возвращение Мастера.
"Она целовала его в лоб, в губы, прижималась к колючей щеке, и долго сдерживаемые слёзы теперь бежали ручьями по её лицу. Она произносила только одно слово, бессмысленно повторяя его:
- Ты... ты, ты...
"Прощайте!"
"Мастер и Маргарита увидели обещанный рассвет.
Он начинался тут же, непосредственно после полной луны..."
Сопоставительный анализ стихотворения – иллюстрации С.Севриковой к роману М.Булгакова «Мастер и Маргарита» (Из рассказов Мастера в Доме Скорби «Первая встреча») и эпизода романа.
Падерина И.А.,
учитель русского языка и литературы
МКОУ «Раскатихинская СОШ»
Притобольного района
Поэзия, - это искусство намёка.
...и смысл сказанного всегда больший, чем содержание...
Если же он меньший, или равный, - тогда это проза. Может быть, даже сложенная в стихи, но проза, проза, проза...
С.Севрикова
Анализ эпизода "Первая встреча Мастера и Маргариты" является для меня одним из самых любимых и ярких эпизодов романа. Встреча героев была случайной, а чувство, вспыхнувшее между ними, навсегда соединило их. Мастер и Маргарита узнают друг друга по взгляду, в котором отразилось "глубокое одиночество". Герои испытывали огромную потребность в любви, грезили ею. Мастер говорит, что это чувство сразу поразило их обоих. Настоящая любовь вторгается в жизнь властно и преображает ее. Встреча Мастера и Маргариты все обыденное и будничное превратила в значительное и яркое.
И писатель, и поэтесса подчеркивают одиночество героев через цветовую символику: желтый цвет – знак одиночества. Встретившись в безлюдном переулке, герои оба испытывают тревогу и ведут себя не как все. Эта необычность и непохожесть показана и в стихотворении, и в эпизоде.
« И, вообразите, внезапно заговорила она:
- Нравятся ли вам мои цветы?
Я отчетливо помню, как прозвучал ее голос, низкий довольно-таки, но со срывами, и, как это ни глупо, показалось, что эхо ударило в переулке и отразилось от желтой грязной стены. Я быстро перешел на ее сторону и, подходя к ней, ответил:
- Нет».
Булгаков подчеркивает словом «нет», что Мастер не такой как все. Наверное, большинство мужчин в этой ситуации сказали бы «Да». Но Мастер особенный, он к большинству не относится. Или уже не относится. Он быстро перешел на ту, другую сторону, где общепринятых правил нет.
У С.Севриковой желтый цвет привлекает Мастера, это всего лишь ничего не значащие «пупырышки», выбранная метафора подчеркивает нерешительность героя. Поэтому начинает разговор не он, а она и желтый цвет сопровождает её первую фразу. Она спрашивает именно о том, что с самого начала привлекло его внимание, и это кажется ему совершенно естественным.
Небо было несказанно синим,
На стеблях – пупырышки желты.
Я молчал, но вдруг она спросила:
«Нравятся ли вам мои цветы?»
«Нет! Ничуть,» - ответил виновато,
«Хочешь, завтра розы подарю?!»…
И с другого берега Арбата
Женщина ответила: «Люблю».
В стихотворении Светланы события развиваются динамично и стремительно. Маргариту удивил ответ честностью и прямотой. Она давно мечтала о таком человеке, она была удивлена, что неожиданно услышала то, чего давно ждала. Поэтому в стихотворении С. Севриковой женщина ответила кратко, но всеобъемлюще: люблю. Разве не так же все самое важное с нами происходит? Разве не так женщина способна влюбиться?
В эпизоде романа Булгаков звучит второе подряд «Нет», но Маргарита выше правил, ей нет до них дела. Она испытывает неловкость оттого, что ее избраннику нравятся другие цветы.
« - Да, она поглядела на меня удивленно, а затем, поглядев, спросила так:
- Вы вообще не любите цветов?
-
Нет, я люблю цветы, только не такие, - сказал я.
- А какие?
- Я розы люблю».
Ей даже неудобно, что цветы не те, что он любит, и она улыбается виновато. Но ее спутник еще не привык к простым решениям. Он растерян и пытается поступить правильно. Он еще не знает, чем усмешка отличается от улыбки? Чему она усмехается? Его растерянности? И вот, не решаясь от цветов избавиться, Мастер вынужден их нести сам, чувствуя очевидную неловкость. Обилие глаголов в этом отрывке подчеркивают внутреннее неравновесие героя, его чувство неуверенности в себе.
«Тут я пожалел о том, что это сказал, потому что она виновато улыбнулась и бросила свои цветы в канаву. Растерявшись немного, я все-таки поднял их и подал ей, но она, усмехнувшись, оттолкнула цветы, и я понес их в руках».
Светлана Севрикова использует перифразу « Жёлтой ряби бисерную кисть» и эпитет «безжалостно», перечеркивая то, что было у героев до встречи. Строфа построена на антитезе – уже ничего не важно, главное – вместе и навсегда… Она просто выбрасывает цветы, которые не нравятся Мастеру, а вместе с тем обезоруживает его своей искренностью и уводит его из мира Зла и Тьмы.
Бросила безжалостно в канаву
Жёлтой ряби бисерную кисть.
И, друг друга странно узнавая,
Наши пальцы ласково сплелись…
«Так шли молча некоторое время, пока она не вынула у меня из рук цветы, не бросила их на мостовую, затем продела свою руку в черной перчатке с раструбом в мою, и мы пошли рядом».
У Булгакова важны не эмоции, а действия героев, их поступки.
Всего два её движения: цветы летят на мостовую, рука в черной перчатке с раструбом продета в руку мастера – и вот с желтыми цветами, как и с неопределенностью, а также с фальшью покончено. Далее влюбленные просто идут рядом.
И казалось – все уже не важно:
Варенька и тот... с другой Луны…
Звёзды, как холодные мурашки,
Щекотали небо вдоль спины.
Светлана Севрикова болезненно ощущает страдания героев до встречи, где близкие были будто с другой Луны… Наконец-то встретились два одиночества… И все-таки трагичность и напряженность подчеркнута сравнением « Звёзды, как холодные мурашки», а метафора « щекотали небо вдоль спины» заставляет нас задуматься и насторожиться: «А будет ли счастье?»
И в прозе, и в поэзии авторы нас подвели к мысли: нет ничего случайного в жизни. Именно случай правит миром. Говорят, Бог разослал по миру половинки сердец, и они, преодолевая все трудности и лишения, соединяются в единое целое. Случайная встреча Мастера и Маргариты стала вспышкой, озарением, с первой минуты они почувствовали в сердце любовь. Эта любовь помогла им противостоять Злу, одолеть силы Тьмы, поверить в творчество и обрести вечный покой.
"Мастер и Маргарита")
Образ дьявола - нередкое явление в произведениях мировой классики. Свое осмысление ему давали Гете, Лесаж, Гоголь и другие. Традиционно дьявол выполняет две миссии: искушает и наказывает человека.
«Мастер и Маргарита» дьявол появляется, чтобы проверить, «изменились ли горожане внутренне». Огромное значение для ответа на этот вопрос имеет сцена в варьете. Свита Воланда демонстрирует различные чудеса, и столкновение с фантастикой обнажает многие людские пороки. Для начала Фагот демонстрирует фокус с колодой карт. Восхитив зрителей, он во всеуслышание сообщает, что карты находятся «в седьмом ряду у гражданина Пар-чевского, как раз между трехрублевкой и повесткой о вызове в суд по делу об уплате алиментов гражданке Зельковой». Парчевский становится «весь пунцовый от изумления», ведь его подлинная натура до того была скрыта под маской благопристойности. Фагот на этом не успокаивается и доводит до сведения публики, что Парчевский - большой поклонник игры в покер.
Одним из кульминационных моментов в эпизоде является «выпадение» денежного дождя. Неожиданно из-под купола начинают лететь в зал деньги. Полно иронии авторское описание реакции публики на такие «осадки». Кто-то ползает в проходе, кто-то с ногами поднимается на кресло и принимается ловить бумажки. Люди начинают бросаться друг на друга, стремясь каждый набрать как можно больше денег. Ведь их не нужно зарабатывать, они явились неожиданно, сами по себе, их можно тратить на что угодно, и быть от этого совершенно счастливым.
конферансье. Воланд делает о них вывод: «Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны... ну что ж... и милосердие иногда стучится в их сердца., обыкновенные люди... в общем, напоминают прежних... квартирный вопрос только испортил их..».
всякой примерки, независимо от своего размера и вкуса. Находится даже мужчина, который боится упустить шанс и, ввиду отсутствия жены, также начинает набирать женскую одежду.
К сожалению, все удачные приобретения позже тают на дамах, и это имеет символическое значение. Обнажение тел здесь равнозначно обнажению души, продемонстрировавшей алчность, вещизм, жадность. Людьми управляют корыстные, сиюминутные желания.
С требованием немедленно разоблачить фокусы выступает «почетный гость» вечера, председатель акустической комиссии московских театров Аркадий Аполлонович Семплеяров. Но разоблачают его самого. Он оказывается вовсе не столь почетным человеком, каким представлял себя другим. Вместо заседаний акустической комиссии Семплеяров, как обнаруживается, посещает артистку разъездного районного театра Милицу Андреевну Покобатько, которая, благодаря проявленному Семплеяровым расположению, получает свои роли. В честь Аркадия Аполлоновича в финале эпизода звучит марш: Его превосходительство Любил домашних птиц И брал под покровительство Хорошеньких девиц. Воланд занимает позицию зрителя, изучающего нравственное состояние общества, и приходит к неутешительным выводам: такие пороки, как алчность, жестокость, корыстолюбие, лживость, ханжество, вечны.
Михаил Булгаков затронул широкий спектр проблем в произведении «Мастер и Маргарита».
Сцена в театре «Варьете» - один из самых ярких моментов романа. В знаменитом «сеансе черной магии» Воланд разоблачает людские пороки, которые, несмотря на изменившийся внешний антураж, остались прежними. Во многих классических произведениях дьявол - это олицетворение зла. В романе Булгакова дьявол появляется в Москве, чтобы понять, как изменились горожане внутренне. Не случайно местом развития событий стал именно театр «Варьете». В нем собиралась самая разношерстная публика, чтобы получить порцию зрелищ. Автор ясно указывает на то, что «Варьете» - это не храм искусства, а балаган. С простыми фокусами, дешевыми трюками и неумными шутками конферансье Бенгальского.
Свита Воланда показывает фокусы, которые обнажают истинные помыслы и побуждения зрителей. Один за другим мы видим воплощения «смертных грехов»: алчность в сцене с заколдованными купюрами, тщеславие в «дамском магазине», гордыню и блуд в образе Семплеярова, который высокомерно потребовал разоблачить фокусы, но был разоблачен сам. Перед зрителями появляются разные искушения, на которые они с легкостью и радостью поддаются. Дьявол - мастер искушений, которые пробуждают в людях худшие пороки.
С каждым новым фокусом зрители все больше увлекаются. Когда с потолка начинают падать деньги - люди от радостного возбуждения быстро переходят к ожесточенности, завязывается потасовка. Незадачливый конферансье попытался вмешаться, и был наказан. Но не Воландом, а самой публикой: «Голову ему оторвать! - сказал кто-то сурово на галерке». Дьявольская свита моментально выполнила это пожелание. Кто знает, как далеко могла зайти обезумевшая публика, но «и милосердие иногда стучится в их сердца». Воланд увидел все, что хотел. Люди остались прежними, склонными к порокам, легкомысленными, но чувство жалости и сострадания им не чуждо. После этой сцены Воланд удалился, оставив публику на своих «ассистентов». Зрители быстро оправились от шока и радостно продолжили участие в дьявольских развлечениях.
В этой главе Булгаков хотел показать, что люди разные, их нельзя однозначно назвать хорошими или плохими. Автор также подчеркнул особенности исторического времени, в котором развивались события романа. Дефицит в магазинах, борьба за коммунальные комнаты и квартирный вопрос, «который испортил москвичей» - все это ключ к пониманию происходящего в театре «Варьете». Современные люди, как и их предшественники, склонны к жадности, ханжеству, лицемерию. В зависимости от реалий, те или иные пороки выходят на первый план, но это свойственно человеку. «Обыкновенные люди», — именно такой вывод делает Воланд во время своего эксперимента. Публика из «Варьете» - олицетворение мелких пороков, которые часто встречаются среди самых разных людей. Настоящих, неисправимых грешников автор показывает на балу Сатаны.
Глава 12. Черная магия и ее разоблачение
Маленький человекв дырявомжелтом котелкеи с грушевидным малиновым носом, в клетчатых брюках и лакированных ботинках выехал на сцену Варьете на обыкновенном двухколесномвелосипеде. Под звуки фокстрота он сделал круг, а затемиспустилпобедныйвопль,отчеговелосипедподнялсянадыбы.
Проехавшисьнаодномзаднемколесе, человек перевернулсявверхногами, ухитрился на ходу отвинтить переднее колесо и пустить его за кулисы, а затем продолжал путь на одном колесе, вертя педали руками.
Навысокой металлической мачтес седломнаверхуисодним колесом выехала полная блондинка втрико и юбочке, усеянной серебряными звездами, и стала ездить покругу.Встречаясьсней, человек издавалприветственные крики и ногой снимал с головы котелок.
Наконец, прикатил малютка лет восьмисо старческимлицомизашнырял междувзрослыми накрошечной двухколеске, к которой был приделан громадный автомобильный гудок.
Сделав несколькопетель,вся компания под тревожную дробь барабана из оркестра подкатилась к самомукраю сцены, изрители первых рядов ахнулии откинулись, потому что публике показалось, что вся тройка со своими машинами грохнется в оркестр.
Но велосипеды остановились как раз в тот момент, когда передниеколеса ужегрозили соскользнутьвбездну на головымузыкантам.Велосипедисты с громкимкриком "Ап!" соскочилис машин ираскланялись,причемблондинка посылала публике воздушныепоцелуи,а малютка протрубилсмешной сигнал на своем гудке.
Рукоплескания потряслиздание, голубойзанавес пошелс двух сторон и закрыл велосипедистов, зеленые огни с надписью "выход" у дверей погасли, и в паутине трапецийпод куполом,каксолнце,зажглись белыешары. Наступил антракт перед последним отделением.
Единственнымчеловеком, которого ни в коей мере не интересовали чудеса велосипедной техники семьи Джулли, был Григорий Данилович Римский.В полном одиночестве он сидел в своем кабинете, кусал тонкие губы, и по лицу его то и делопроходиласудорога.Кнеобыкновенномуизчезновению Лиходеева присоединилосьсовершеннонепредвиденноеисчезновениеадминистратора Варенухи.
Римскому былоизвестно,кудаонушел, ноонушели... непришел обратно! Римский пожимал плечами и шептал сам себе:
Но за что?!
И,странное дело:такому деловомучеловеку, какфиндиректор,проще всего, конечно, было позвонить туда, куда отправился Варенуха, и узнать, что с тем стряслось, а между тем он до десяти часов вечера не мог принудить себя сделать это.
В десять же,совершив над собою форменное насилие, Римский снял трубку с аппарата и тут убедился втом, что телефон его мертв. Курьер доложил, что и остальныеаппараты в здании испортились.Это, конечно, неприятное, но не сверхъестественное событиепочему-то окончательно потрясло финдиректора, но в то же время и обрадовало: отвалилась необходимость звонить.
В то время,как над головой финдиректора вспыхнула изамигала красная лампочка, возвещаяначалоантракта,вошел курьер исообщил, чтоприехал иностранныйартист. Финдиректора почему-то передернуло, и,став ужсовсем мрачнее тучи, он отправился за кулисы, чтобыприниматьгастролера, так как более принимать было некому.
В большуюуборную изкоридора, где уже трещали сигнальные звонки, под разнымипредлогамизаглядывалилюбопытные.Тутбылифокусникив ярких халатах ивчалмах, конькобежец в белой вязанойкуртке, бледныйот пудры рассказчик и гример.
Прибывшаязнаменитость поразила всехсвоим невиданным по длине фраком дивного покроя и тем, что явиласьв черной полумаске. Но удивительнее всего были двоеспутниковчерного мага: длинныйклетчатый в треснувшем пенсне и черныйжирный кот, который, войдя в уборнуюназаднихлапах,совершенно непринужденно сел на диван, щурясь на оголенные гримировальные лампионы.
Римский постарался изобразить на лице улыбку,отчегооносделалось кислым и злым, и раскланялсяс безмолвным магом,сидящим рядомс котом на диване.Рукопожатия не было. Зато развязный клетчатый самотрекомендовался финдиректору,назвавсебя"ихнийпомощник".Этообстоятельство удивило финдиректора,и опять-такинеприятно:вконтракте решительноничегоне упоминалось ни о каком помощнике.
Весьма принужденно и сухо Григорий Данилович осведомился у свалившегося ему на голову клетчатого о том, где аппаратура артиста.
Алмазвынашнебесный,драгоценнейшийгосподиндиректор,- дребезжащим голосом ответил помошникмага, - нашааппаратуравсегдапри нас.Вотона! Эйн,цвей, дрей!-и,повертевперед глазамиРимского узловатыми пальцами, внезапно вытащил из-за ухау кота собственные Римского золотыечасысцепочкой, которыедо этого были у финдиректора в жилетном кармане под застегнутым пиджаком и с продетой в петлю цепочкой.
Римский невольноухватился заживот, присутствующие ахнули, а гример, заглядывающий в дверь, одобрительно крякнул.
Ваши часики? Прошу получить, - развязноулыбаясь, сказал клетчатый и на грязной ладони подал растерянному Римскому его собственность.
Стакимв трамвай не садись,- тихо ивесело шепнул рассказчик гримеру.
Нокототмочилштукупочищеномерасчужимичасами.Неожиданно поднявшись сдивана,он на задних лапах подошел кподзеркальному столику, переднейлапойвытащил пробку из графина, налил воды встакан, выпилее, водрузил пробку на место и гримировальной тряпкой вытер усы.
Тутникто даже ине ахнул,только рты раскрыли, а гримервосхищенно шепнул:
Ай, класс!
Тут втретийраз тревожно загремелизвонки,ивсе, возбужденныеи предвкушающие интересный номер, повалили из уборной вон.
Черезминутувзрительномзалепогаслишары,вспыхнулаидала красноватый отблескна низ занавесарампа, ив освещеннойщелизанавеса предстал перед публикой полный, веселыйкак дитя человек сбритым лицом, в помятомфракеи несвежембелье.ЭтобылхорошознакомыйвсейМоскве конферансье Жорж Бенгальский.
Итак,граждане,- заговорилБенгальский,улыбаясьмладенческой улыбкой, -сейчас передвамивыступит... - тут Бенгальскийпрервал сам себя и заговорил с другими интонациями: - Я вижу, что количество публикик третьему отделению еще увеличилось. У нас сегодня половина города! Как-то на днях встречаюя приятеля и говорю ему: "Отчегонезаходишь к нам? Вчера у нас была половина города". А он мне отвечает: "А я живу вдругой половине!"
Бенгальскийсделал паузу, ожидая, что произойдет взрыв смеха, но так как никтоне засмеялся,тоонпродолжал:- ...Итак,выступаетзнаменитый иностранный артистмосьеВоланд с сеансомчерной магии! Ну, мы-тос вами понимаем, -тут Бенгальский улыбнулся мудройулыбкой, - что еевовсе не существует на свете ичтоонане что иное, как суеверие, а просто маэстро Воланд в высокой степени владеет техникой фокуса, что и будет видно из самой интересной части, тоесть разоблачения этойтехники, а так как мы всекак один и за технику, и за ее разоблачение, то попросим господина Воланда!
Произнеся всю эту ахинею, Бенгальский сцепил обе руки ладонь к ладони и приветственно замахалимив прореззанавеса, отчеготот, тихо шумя,и разошелся в стороны.
Выходмагас его длинным помощникомикотом, вступившим на сцену на задних лапах, очень понравился публике.
Кресломне, -негромкоприказалВоланд,ив тужесекунду, неизвестно как и откуда, на сцене появилось кресло,в которое и сел маг. - Скажимне,любезныйФагот,- осведомилсяВоландуклетчатогогаера, носившего,по-видимому, и другоенаименование,кроме "Коровьев",-как по-твоему, ведь московское народонаселение значительно изменилось?
Магпоглядел назатихшую,пораженнуюпоявлениемкресла извоздуха публику.
Точно так, мессир, - негромко ответил Фагот-Коровьев.
Тыправ. Горожане сильно изменились, внешне,я говорю, каки сам город,впрочем.О костюмах нечего уж иговорить, но появилисьэти... как их... трамваи, автомобили...
Автобусы, - почтительно подсказал Фагот.
Публикавнимательно слушала этот разговор,полагая,чтоон является прелюдиейкмагическим фокусам. Кулисы былизабитыартистамии рабочими сцены, и между их лицами виднелось напряженное, бледное лицо Римского.
Физиономия Бенгальского,приютившегосясбоку сцены,началавыражать недоумение.Ончуть-чутьприподнялбровьи,воспользовавшисьпаузой, заговорил:
Иностранный артиствыражаетсвое восхищениеМосквой,выросшейв техническомотношении, атакжеи москвичами,- тутБенгальскийдважды улыбнулся, сперва партеру, а потом галерее.
Воланд, Фагот и кот повернули головы в сторону конферансье.
Разве я выразил восхищение? - спросил маг у Фагота.
Никак нет, мессир, вы никакоговосхищения не выражали,-ответил тот.
Так что же говорит этот человек?
А он попростусоврал! -звучно,навесь театр сообщил клетчатый помошник и, обратясь к Бенгальскому, прибавил: - Поздравляю вас, гражданин, соврамши!
С галерки плеснуло смешком, а Бенгальский вздрогнул и выпучил глаза.
Номеня,конечно,нестолькоинтересуютавтобусы,телефоныи прочая...
Аппаратура! - подсказал клетчатый.
Совершенно верно, благодарю, - медленно говорил маг тяжелым басом, -сколькогораздоболееважныйвопрос:изменилисьлиэтигорожане внутренне?
Да, это важнейший вопрос, сударь.
В кулисахстали переглядываться и пожимать плечами, Бенгальскийстоял красный, аРимскийбыл бледен. Но тут, как быотгадав начавшуюся тревогу, маг сказал:
Однакомы заговорились,дорогой Фагот, а публика начинает скучать. Покажи для начала что-нибудь простенькое.
Зал облегченно шевельнулся.Фагот и кот разошлисьв разные стороны по рампе. Фагот щелкнул пальцами, залихватски крикнул:
Три, четыре! - поймализ воздуха колоду карт, стасовал ее и лентой пустилкоту.Котлентуперехватили пустилееобратно.Атласная змея фыркнула,Фаготраскрылрот, какптенец, ивсюее,картузакартой, заглотал.
Послеэтогокот раскланялся,шаркнув правой заднейлапой, ивызвал неимоверный аплодисмент.
Класс, класс! - восхищенно кричали за кулисами.
А Фагот тыкнул пальцем в партер и объявил:
Колода эта таперича, уважаемые граждане, находится вседьмом ряду у гражданина Парчевского, какраз между трехрублевкой и повесткойо вызове в суд по делу об уплате алиментов гражданке Зельковой.
Впартерезашевелились,началипривставать,и,наконец,какой-то гражданин, которого, точно,звали Парчевским,весьпунцовый от изумления, извлек из бумажника колодуи стал тыкатьею в воздух, незная, чтос нею делать.
Пусть она останется у вас на память!- прокричал Фагот. - Недаром же вы говориливчера за ужином,что кабы не покер, то жизнь вашав Москве была бы совершенно несносна.
Стара штука, - послышалось с галерки, - этотв партере из той же компании.
Вы полагаете? - заорал Фагот, прищуриваясьнагалерею, - в таком случае, и вы в одной шайке с нами, потому что она у вас в кармане!
На галерке произошло движение, и послышался радостный голос:
Верно! У него! Тут, тут... Стой! Да это червонцы!
Сидящиевпартереповернулиголовы.На галерее какой-тосмятенный гражданин обнаружил у себя в кармане пачку, перевязанную банковским способом и с надписью на обложке: "Одна тысяча рублей".
Соседи навалились на него,а онв изумленииковырялногтем обложку, стараясь дознаться, настоящие ли это червонцы или какие-нибудь волшебные.
Ей богу, настоящие! Червонцы! - кричали с галерки радостно.
Сыграйтеисо мной в такую колоду,- веселопопросилкакой-то
толстяк в середине партера.
Авекплезир!- отозвался Фагот, - но почему же с вами одним? Все примут горячее участие! - и скомандовал: - Прошу глядеть вверх!... Раз! - в руке у него показался пистолет, он крикнул: - Два! - Пистолет вздернулся кверху.Онкрикнул: -Три!- сверкнуло, бухнуло,и тотчасжеиз-под купола, ныряя между трапециями, начали падать в зал белые бумажки.
Они вертелись,их разносило в стороны, забивало на галерею, откидывало в оркестр и на сцену.Через несколькосекунд денежный дождь,всегустея, достиг кресел, и зрители стали бумажки ловить.
Поднималисьсотнирук, зрителисквозь бумажкиглядели на освещенную сценуивидели самыеверныеиправедныеводяные знаки.Запах тожене оставлял никаких сомнений: этобыл ни с чем по прелести не сравнимыйзапах только что отпечатанныхденег.Спервавеселье, а потом изумленье охватило весь театр. Всюдугудело слово"червонцы, червонцы", слышались восклицанья "ах, ах!" ивеселый смех. Кое-ктоуже ползал в проходе, шаря под креслами. Многие стояли на сиденьях, ловя вертлявые, капризные бумажки.
На лицах милиции помаленьку стало выражаться недоумение, аартисты без церемонии начали высовываться из кулис.
Вбельэтаже послышалсяголос: "Тычего хватаешь?Этомоя!Комне летела!" Идругой голос:"Да ты нетолкайся, я тебя самтак толкану!"И вдругпослышаласьплюха. Тотчасв бельэтаже появился шлем милиционера, из бельэтажа кого-то повели.
Вообщевозбуждениевозрастало,инеизвестно,вочтобывсеэто вылилось,еслибыФаготнепрекратил денежный дождь,внезапнодунув в воздух.
Двое молодыхлюдей,обменявшисьмногозначительным веселымвзглядом, снялись с мест и прямехонько направились в буфет. В театре стоял гул, у всех зрителей возбужденно блестели глаза. Да, да, неизвестно,во чтобы все это вылилось, если быБенгальский ненашел в себесилыине шевельнулся бы.
Стараясьпокрепчеовладетьсобой,он по привычке потеррукииголосом наибольшей звучности заговорил так:
Вот, граждане, мыс вамивидели случай такназываемогомассового гипноза.Чисто научныйопыт, как нельзялучше доказывающий,чтоникаких чудеси магии несуществует. Попросим жемаэстро Воланда разоблачитьнам этот опыт. Сейчас,граждане, вы увидите, какэти,якобы денежные, бумажки исчезнут так же внезапно, как и появились.
Тут он зааплодировал, но в совершенном одиночестве,и на лице при этом у него играла уверенная улыбка, но в глазах этой уверенности отнюдь не было, и скорее в них выражалась мольба.
Публике речь Бенгальского непонравилась.Наступилополное молчание, которое было прервано клетчатым Фаготом.
Это опять-таки случай так называемого вранья,- объявил он громким козлиным тенором, - бумажки, граждане, настоящие!
Браво! - отрывисто рявкнул бас где-то в высоте.
Между прочим, этот, - тутФаготуказал наБенгальского,- мне надоел. Суется все время, куда его не спрашивают, ложными замечаниями портит сеанс! Что бы нам такое с ним сделать?
Голову ему оторвать! - сказал кто-то сурово на галерке.
Каквыговорите?Ась?-тотчас отозвался наэтобезобразное предложениеФагот,- голову оторвать? Это идея! Бегемот!-закричал он коту, - делай! Эйн, цвей, дрей!
И произошла невиданная вещь.Шерсть на черном коте встала дыбом, ион раздирающемяукнул. Затем сжался вкомоки, как пантера, махнулпрямо на грудь Бенгальскому, а оттуда перескочил на голову.Урча, пухлыми лапами кот вцепился в жидкую шевелюру конферансье и, дико взвыв, вдва поворота сорвал эту голову с полной шеи.
Две споловинойтысячичеловек в театревскрикнули какодин. Кровь фонтанами изразорванныхартерий на шее ударила вверх и залила и манишку и фрак. Безглавое телокак-тонелепо загребло ногами и село напол.В зале послышалисьистерические крики женщин. Котпередал голову Фаготу,тотза волосы поднял ееи показал публике, иголова эта отчаянно крикнула на весь театр:
Доктора!
Ты будешь в дальнейшем молоть всякую чушь? - грозно спросил Фагот у плачущей головы.
Не буду больше! - прохрипела голова.
Ради бога, не мучьте его!- вдруг, покрывая гам, прозвучал из ложи женский голос, и маг повернул в сторону этого голоса лицо.
Такчтоже,граждане,простить его, чтоли?-спросил Фагот, обращаясь к залу.
Простить! Простить! - раздались вначале отдельные и преимущественно женские голоса, а затем они слились в один хор с мужскими.
Как прикажете, мессир? - спросил Фагот у замаскированного.
Ну что же, - задумчиво отозвался тот,-они-люди как люди. Любят деньги,но ведь это всегда было... Человечество любит деньги, из чего бы тени были сделаны, из кожи ли, из бумагили, из бронзыили из золота. Ну,легкомысленны...ну,чтож...и милосердиеиногдастучитсявих сердца...обыкновенные люди...вобщем, напоминаютпрежних... квартирный вопрос только испортил их... - и громко приказал: - Наденьте голову.
Кот, прицелившись поаккуратнее,нахлобучил голову на шею,и она точно села на свое место, как будто никуда и не отлучалась.
И главное, даже шрама на шее никакогоне осталось. Кот лапами обмахнул фракБенгальскогои пластрон,и с них исчезли следыкрови.Фагот поднял сидящего Бенгальского наноги,сунул ему в карманфрака пачку червонцев и выпроводил со сцены со словами:
Катитесь отсюда! Без вас веселей.
Бессмысленнооглядываясьишатаясь,конферансьедобрелтолькодо пожарного поста, и там с ним сделалось худо. Он жалобно вскрикнул:
Голова моя, голова!
Вчисле прочих кнему бросился Римский. Конферансьеплакал, ловилв воздухе что-то руками, бормотал:
Отдайтемою голову! Головуотдайте!Квартирувозьмите,картины возьмите, только голову отдайте!
Курьер побежалзаврачом. Бенгальскогопробовали уложить на диванв уборной,ноон стал отбиваться,сделался буен. Пришлось вызыватькарету. Когда несчастногоконферансьеувезли,Римскийпобежал обратно на сцену и увидел, чтона ней происходят новые чудеса.Да, кстати, в это ли время или немножко раньше, но только маг, вместе со своимполинялым креслом, исчез со сцены, причемнадосказать,чтопубликасовершенноэтогоне заметила, увлеченная теми чрезвычайными вещами, которые развернул на сцене Фагот.
А Фагот, спровадив пострадавшего конферансье, объявил публике так:
Таперича, когда этогонадоедалу сплавили, давайтеоткроемдамский магазин!
И тотчасполсцены покрылся персидскими коврами,возниклигромадные зеркала, с боков освещенные зеленоватыми трубками, а меж зеркал витрины, и в нихзрители в веселом ошеломлении увидели разных цветов и фасонов парижские женскиеплатья. Это водних витринах, а в других появилисьсотнидамских шляп, и с перышками, и без перышек, и с пряжками, и без них, сотни же туфель - черных, белых, желтых, кожаных,атласных, замшевых,ис ремешками, и с камушками. Между туфель появились футляры, и в них заиграли светом блестящие гранихрустальных флаконов. Горы сумочек из антилоповой кожи, иззамши, из шелка,амеждуними-целыегрудычеканных золотыхпродолговатых футлярчиков, в которых бывает губная помада.
Чертзнает откудавзявшаясярыжая девицав вечернем черном туалете, всем хорошая девица, кабы непортил ее причудливый шрам на шее, заулыбалась у витрин хозяйской улыбкой.
Фагот,сладкоухмыляясь,объявил,чтофирмасовершеннобесплатно производитобменстарыхдамскихплатьевиобуви напарижские модели и парижскую жеобувь. То жесамоеон добавил относительно сумочек,духов и прочего.
Котначалшаркать задней лапой, передней ивто же времявыделывая какие-то жесты, свойственные швейцарам, открывающим дверь.
Девицахотьисхрипотцой,носладкозапела,картавя,что-то малопонятное, но, судя по женским лицам в партере, очень соблазнительное:
Герлэн, шанельномерпять, мицуко, нарсис нуар,вечерниеплатья, платья коктейль...
Фагот извивался, кот кланялся, девица открывала стеклянные витрины.
Прошу! - орал Фагот, - без всякого стеснения и церемоний!
Публика волновалась, но идти на сцену пока никто не решался. Но наконец какая-то брюнеткавышла из десятогоряда партера и,улыбаясь так, что ей, мол, решительно всеравно и в общемнаплевать,прошла и по боковому трапу поднялась на сцену.
Браво! -вскричал Фагот,-приветствуюпервуюпосетительницу! Бегемот, кресло! Начнем с обуви, мадам.
Брюнетка села в кресло, и Фагот тотчас вывалил на ковер перед нею целую груду туфель.
Брюнетка сняласвоюправуютуфлю,примериласиреневую, потопалав ковер, осмотрела каблук.
А они не будут жать? - задумчиво спросила она.
На это Фагот обиженно воскликнул:
Что вы, что вы! - и кот от обиды мяукнул.
Яберу эту пару, мосье, - сказала брюнетка с достоинством, надевая и вторую туфлю.
Старыетуфлибрюнеткибыливыброшенызазанавеску,итудаже проследовала и сама она в сопровождении рыжейдевицыи Фагота,несшего на плечикахнесколькомодельных платьев. Котсуетился, помогал идляпущей важности повесил себе на шею сантиметр.
Черезминутуиз-за занавескивышла брюнетка в таком платье,чтопо всемупартерупрокатилсявздох.Храбраяженщина,доудивительности похорошевшая, остановилась у зеркала, повела обнаженными плечами,потрогала волосы на затылке и изогнулась, стараясь заглянуть себе за спину.
-Фирмапроситваспринять это напамять, - сказал Фагот и подал брюнетке открытый футляр с флаконом.
- Мерси, - надменно ответила брюнетка и пошла по трапу в партер. Пока она шла, зрители вскакивали, прикасались к футляру.
И вот тут прорвалоначисто, и со всех сторон на сцену пошли женщины. В общем возбужденном говоре, смешках и вздохах послышался мужской голос: "Я не позволю тебе!"- и женский:"Деспотимещанин,неломайтемне руку!" Женщины исчезали за занавеской,оставлялитамсвои платьяивыходилив новых.На табуретках сзолоченыминожками сиделцелый ряд дам, энергично топаяв ковер зановообутыми ногами.Фагот становился на колени, орудовал роговой надевалкой, кот, изнемогая под грудами сумочек и туфель, таскался от
витрины к табуретам и обратно, девица с изуродованной шеей то появлялась, то исчезала и дошла до того, что уж полностью сталатарахтеть по-французски, и удивительнобыло то, что ее с полуслова понималивсе женщины,даже те из них, что не знали ни одного французского слова.
Общее изумление вызвал мужчина, затесавшийся на сцену. Он объявил,что у супруги его грипп и чтоон поэтому проситпередать ейчто-нибудьчерез него. Вдоказательство жетого, что он действительно женат, гражданинбыл готов предъявить паспорт. Заявление заботливого мужа было встречено хохотом, Фаготпроорал,что верит, каксамомусебе,ибезпаспорта,ивручил гражданину две пары шелковых чулок, кот от себя добавил футлярчик с помадой.
Опоздавшиеженщинырвались на сцену,сосцены теклисчастливицыв бальныхплатьях,впижамахсдраконами, в строгих визитныхкостюмах, в шляпочках, надвинутых на одну бровь.
Тогда Фаготобъявил, что запоздним временеммагазинзакрывается до завтрашнего вечера ровно через одну минуту, и неимоверная суета поднялась на сцене. Женщины наскоро, без всякой примерки,хватали туфли. Одна, как буря, ворвалась за занавеску,сбросилатамсвой костюми овладелапервым, что подвернулось,-шелковым, в громадныхбукетах,халатоми, крометого, успела подцепить два футляра духов.
Ровночерезминутугрянулпистолетныйвыстрел,зеркалаисчезли, провалились витриныитабуретки,коверрастаял ввоздухе также, как и занавеска. Последней исчезла высоченная гора старых платьев и обуви, и стала сцена опять строга, пуста и гола.
И вот здесь в дело вмешалось новое действующее лицо.
Приятный звучный и очень настойчивый баритон послышался из ложи N 2:
- Все-таки желательно,гражданинартист,чтобывынезамедлительно разоблачили бы перед зрителями технику ваших фокусов, в особенности фокусс денежными бумажками. Желательнотакжеи возвращение конферансьена сцену. Судьба его волнует зрителей.
Баритонпринадлежалнекому иному, какпочетному гостю сегодняшнего вечераАркадию Аполлоновичу Семплеярову, председателю акустической комиссии московских театров.
Аркадий Аполлоновичпомещался в ложе с двумя дамами: пожилой, дорого и модно одетой, и другой - молоденькойи хорошенькой, одетой попроще. Первая изних, каквскоревыяснилосьприсоставлениипротокола, была супругой АркадияАполлоновича, авторая- дальней родственницей его, начинающей и подающей надежды актрисой, приехавшей изСаратова и проживающей на квартире Аркадия Аполлоновича и его супруги.
-Пардон!-отозвалсяФагот, -яизвиняюсь, здесьразоблачать нечего, все ясно.
- Нет,виноват! Разоблачение совершеннонеобходимо.Без этоговаши блестящиеномера оставят тягостноевпечатление. Зрительская массатребует объяснения.
- Зрительская масса, - перебил Семплеярова наглый гаер,- как будто ничего незаявляла? Но, принимая во внимание ваше глубокоуважаемое желание, Аркадий Аполлонович,я, так ибыть, произведу разоблачение.Нодля этого разрешите еще один крохотный номерок?
- Отчего же, - покровительственно ответилАркадий Аполлонович, - но непременно с разоблачением!
- Слушаюсь, слушаюсь. Итак, позвольте вас спросить, где выбыли вчера вечером, Аркадий Аполлонович?
Приэтомнеуместноми даже,пожалуй,хамскомвопросе лицо Аркадия Аполлоновича изменилось, и весьма сильно изменилось.
- АркадийАполлонович вчера вечеромбылназаседанииакустической комиссии, - очень надменно заявила супруга Аркадия Аполлоновича, - но я не понимаю, какое отношение это имеет к магии.
- Уй,мадам!-подтвердилФагот, -натурально, вы не понимаете. Насчет же заседания вы в полном заблуждении. Выехав на упомянутое заседание, каковое, к слову говоря, и назначено-то вчера небыло, АркадийАполлонович отпустил своего шофера у здания акустической комиссии на Чистых прудах (весь театрзатих), а самнаавтобусе поехалнаЕлоховскую улицувгостик артистке разъездного районного театра Милице Андреевне Покобатько и провел у нее в гостях около четырех часов.
- Ой! - страдальчески воскликнул кто-то в полной тишине.
Молодая же родственница Аркадия Аполлоновича вдруг расхохоталась низким и страшным смехом.
- Всепонятно! - воскликнулаона, - и я давно уже подозревала это. Теперь мне ясно, почему эта бездарность получила роль Луизы!
И,внезапноразмахнувшиськоротким итолстым лиловымзонтиком, она ударила Аркадия Аполлоновича по голове.
Подлый же Фагот, и он же Коровьев, прокричал:
- Вот, почтенные граждане, один изслучаев разоблачения, которого так назойливо добивался Аркадий Аполлонович!
- Как смела ты,негодяйка, коснуться АркадияАполлоновича? - грозно спросила супругаАркадияАполлоновича,поднимаясьв ложевовесьсвой гигантский рост.
Второйкороткийприливсатанинскогосмехаовладелмолодой родственницей.
- Уж кто-кто, - ответила она, хохоча, - а уж я-то смею коснуться! - и второй разраздался сухойтреск зонтика, отскочившего отголовы Аркадия Аполлоновича.
-Милиция! Взятьее! -такимстрашным голосом прокричаласупруга Семплеярова, что у многих похолодели сердца.
Атутещекотвыскочилкрампеивдруг рявкнулнавесьтеатр человеческим голосом:
- Сеанс окончен! Маэстро! Урежьте марш!!
Ополоумевшийдирижер,неотдаваясебеотчетавтом, чтоделает, взмахнул палочкой, и оркестр не заиграл, и даже не грянул, и даже не хватил, а именно, по омерзительному выражениюкота, урезал какой-то невероятный, ни на что не похожий по развязности своей марш.
На мгновеньепочудилось,что будто слышаны былинекогда, подюжными звездами,в кафешантане,какие-томалопонятные, норазудалые слова этого марша:
Его превосходительство
Любил домашних птиц
И брал под покровительство
Хорошеньких девиц!!!
А можетбыть,не было никакихэтихслов,а были другиена этуже музыку, какие-то неприличные крайне. Важно не это, а важно то, что в Варьете после всегоэтогоначалосьчто-товродестолпотворения вавилонского.К Семплеяровской ложе бежала милиция,набарьер лезлилюбопытные, слышались адские взрывыхохота,бешеные крики, заглушаемые золотым звоном тарелок из оркестра.
И виднобыло,что сцена внезапно опустела и что надувало Фагот, равно как и наглый котяра Бегемот,растаялив воздухе, исчезли, как раньше изчез маг в кресле с полинявшей обивкой.
[ М.А.Булгаков ]|[ Мастер и Маргарита - Оглавление ]|[ Библиотека « Вехи » ]
© 2001, Библиотека « Вехи »
