Как и каждому художественному направлению, реализму присущ комплекс общих признаков и черт; одновременно ему присуща внутренняя дифференцированность. Причем кроме течений, на которые делится реализм, в его рамках существуют существенно отличные национальные виды и варианты. Так, например, французская реалистическая литература существенно отличается от английской, английская - от немецкой, немецкая - от русской и так далее. Эти различия не ограничиваются определенными особенностями формы произведений, а охватывают разные уровни их структуры.

Своеобразие национальных вариантов реализма следует прежде из специфики его соотношение с действительностью, в частности с жизнью определенной страны при определенной исторической эпохи. Эта действительность не только наполняет содержание произведений реалистической литературы, но и активно влияет на их художественную форму, тяготеет к адекватности действительности и в ее национальной специфике.

Большая роль в развитии реалистической литературы в разных странах принадлежала культурно-историческим факторам. Как уже отмечалось, литература существует не сама по себе, она является составной духовной культуры, составляет системное единство. В этом единстве при различных эпох определяются доминанты, которые оказывают существенное влияние на другие виды духовно-творческой деятельности человека, в том числе и на литературу. Такие доминанты могут быть различными в национальных культурах одной эпохи, отчетливо проявилось в эпоху реализма. Полнота и мощность развития реализма в различных литературах середины XIX в. зависели также от места и роли литературы в национальной культуре, в духовной и общественной жизни страны. Особой полнотой и своеобразием отмечается русская реалистическая литература, но объясняется это не каким-то ее специфическим «национальному духу», но прежде всего тем, что развивалась она в особых условиях «империи царей». По словам А. Герцена, «у народа, лишенного ... свободы, литература - единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать голос своего возмущения и своей совести». Русская литература выступала действительным центром общественной и духовной жизни страны, охватывала все сферы и стремилась дать ответы на все насущные вопросы. Можно с уверенностью утверждать, что ни в одной стране Западной Европы реалистичная литература не занимала такого выдающегося места в системе духовной культуры и вместе с тем не достигала такого высокого художественного уровня, особенно убедительно подтверждается творчеством Л. Толстого и Достоевского.

Противоположная ситуация сложилась в немецкой литературе середины XIX в. Она не знала взлета реализма, наоборот, в те времена переживала спад и потеряла мировое значение, которое имела в «эпоху Гете», то есть с 70-х годов XVIII в. до 30-х годов XIX в. Причиной такого положения вещей было в частности то, что в системе тогдашней немецкой культуры доминировали скорее философия и музыка, чем литература.

В формировании и развитии реализма в европейских литературах важная роль принадлежала национальным эстетическим и художественным традициям. Стоит также обратить внимание на его контакты с другими художественными системами в процессе становления и развития: особое значение для национальных видов реализма имели взаимосвязи и взаимодействия с романтизмом, которые по-разному складывались в французском, английском, русском и других литературах.

Французский реализм можно назвать завершенным воплощением реалистической литературы тех стран, где произошли глубинные социальные преобразования и стабилизировалось буржуазное общество. Определение «критический реализм», которое в прошлом применялось ко всей реалистической литературы, в наибольшей степени отвечает именно реализма французском. Критикуя современность, его представители были последовательными и неуступчивыми. Отсюда развитость аналитизму как стилевой константы, пронизывает весь французский реализм. С ней тесно связана ориентация на науку и научную методологию, все усиливается во французском реализме. Начавшись у Бальзака с формулировки определенных принципов реалистического метода, эта ориентированность во второй половине XIX в. перерастает в настоящий культ науки, и Флобер уже провозглашает: «Время ввести в искусство неумолимый метод и точность естественных наук». «Объективный метод», что закрепляется во французской реалистической литературе второй половины XIX в., Определяет ее поэтику. Произведение понимается прежде всего как художественное исследование явлений действительности, от которых автор отмежевывается: находясь вне произведением, писатель наблюдает и анализирует их с какой-то высшей, абсолютной точки зрения, уподобляясь ученого-исследователя.

Английская литература отличается особо глубокими реалистическими традициями, что обычно объясняется как своеобразием истории страны, так и особенностями национального характера англичан, их склонностью к практической деятельности, нелюбовью к теоретическим умозрениям и трезвостью мировосприятия. В английской литературе реализм широко развития уже в XVIII в. и после «романтической паузы» убедительно продолжился в XIX в.

Характерной особенностью истории английской литературы является то, что важная роль в ней принадлежала этико-моральному фактору (речь идет о этикоморальную доктрину, сложившуюся на основе протестантской этики английского раннекапиталистического общества). Наглядно это проявилось в том, что английские реалисты в своих произведениях на передний план выдвигали этические задачи, моральная сторона проблем и коллизий, тяготели к трактовки жизненных явлений и решения проблем в координатах этико-моральной системы. Материал с сайта

Поэтому хотя Англия и была мощной промышленной страной XIX в., В которой бурно развивались естественные науки, английские реалисты не восприняли объективно беспристрастен, «анатомический» подход к жизни и человека. Акцентирование нравственно-моральных моментов сочеталось у них с «человечным отношением» к персонажам, эмоциональной насыщенностью повествования, даже с некоторой сентиментальностью. Не стремились английские реалисты и к самоустранению из произведения: активное присутствие автора проявляется в Диккенса, Теккерея и других писателей. Яркое своеобразие английской реалистической литературе предает органически присущий ей комично-юмористическое направление.

В русской реалистической литературе был невозможен насмешливо-юмористический, совмещенный с морализаторством подход к действительности, распространенный в английской литературе. С ее духом и пафосом было несовместимо и критически-аналитический, но одновременно научно-констатирующий метод, который во второй половине XIX в. сложился во французской реалистической литературе. Российские реалисты тяготели к критицизма и обличительного пафоса, однако «неидеальность», в которую все заметнее впадал французский реализм, была им чужда. Они имели свою позитивную программу, свои идеалы, часто окрашенные утопизмом. Духовно-эстетической доминантой их творчества можно назвать сосредоточенность на человеке и человеческих ценностях. Неотъемлемым от нее является утверждение духовно-нравственной сущности человека, неуловимой в «научных» системах координат, которое с особой силой прозвучало в произведениях выдающихся русских писателей XIX в. - Пушкина, Гоголя, Толстого, Достоевского. Не отрывая человека от среды обитания, российские реалисты вместе с тем убедительно доказывали, что она не сходит к воздействиям среды и биологической природы и сохраняет свою духовно-нравственную самоценность.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• своеобразие реализма кратко
• специфика немецкого реализма
• что значит своеобразие реализма?
• национальное своеобразие русского реализма
• своеобразие реализма википедия

XX века

Книга для учителя ∕ конспект лекций

Ярославль, 2014

Тема 1.

Русская литература рубежа веков: обзорное занятие

Временные границы

Преподаватель:

Русская литература конца XIX – начала ХХ века, или литература «серебряного века», является одним из ярких этапов многовековой истории отечественной словесности. Этому этапу предшествовали несколько литературных эпох: древняя русская литература, насчитывающая 7 столетий; литература XVIII века; литература XIX столетия.

По сравнению с этими периодами этап русской литературы рубежа веков с точки зрения протяжённости во времени намного меньше. Он начинается в 1890-е годы и заканчивается в конце 1910-х гг. – начале 1920-х гг. Конец этого этапа связывают с 1921 годом

Вопрос:

почему именно с этим годом?

Ответ:

в этом году умер Александр Блок (один из крупнейших поэтов-символистов) и в который был расстрелян Николай Гумилёв (один из крупнейших поэтов-акмеистов).

[Преподаватель показывает их портреты.]

Но, конечно, «серебряный век», то художественное мировоззрение, что родилось на рубеже веков, продолжало существовать и позднее: с одной стороны, были живы другие писатели и поэты, современники А. Блока и Н. Гумилёва; с другой, культура рубежа веков отразилась в творчестве молодых литераторов, относящихся уже к другой эпохе. Среди них можно, например, назвать Даниила Андреева и Арсения Тарковского.

Смысл названия

Преподаватель предлагает аудитории подержать в руках предмет из серебра и задаёт вопрос: почему этап рубежа веков в русской литературе так называется – «серебряный век»?

Примерный ответ:

1. «серебряный» как противоположность «золотому веку» русской литературы (А. Пушкин) [идея 4-х веков: от золотого до железного];

2. серебро как аналог Луны – символ подсознания, символ двойственности (светлая сторона и тёмная сторона).

Персоны

Преподаватель:

Притом, что период рубежа веков в русской литературе продлился всего приблизительно 30 лет, он вместил в себя огромное количество прославленных имён. Так, в 1890 – 1900-е годы продолжалось творчество великих русских писателей Льва Толстого и Антона Чехова (они завершали «классический» XIX век русской литературы), и в это же время появлялись новые писатели и поэты, определившие новую, нарождающуюся культуру.

Это прозаики М. Горький, А. Куприн, И. Бунин, А.Н. Толстой, И. Шмелёв, М. Пришвин, Е. Замятин.

Поэты А. Блок, В. Брюсов, И. Анненский, Д. Мережковский, З. Гиппиус, Ф. Сологуб, К. Бальмонт, Андрей Белый, Вяч. Иванов, Велимир Хлебников, Н. Гумилёв, М. Волошин, М. Кузмин.

В 1910-е в русскую литературу вошли А. Ахматова, С. Есенин, В. Маяковский, О. Мандельштам, М. Цветаева, Н. Клюев, В. Ходасевич, И. Северянин, Б. Пастернак.

[Преподаватель показывает их портреты и зачитывает по строфе из их стихотворений.]

Но литература в этот период существовала не в безвоздушном пространстве, она была частью общей духовной культуры, также в это время находившейся на подъёме. Так, среди имён известных философов рубежа веков можно назвать В. Соловьёва, С. Булгакова, Н. Бердяева, П. Флоренского, В. Розанова; среди художников – М. Врубеля, К. Коровина, В. Серова, А. Бенуа, Л. Бакста и др., среди композиторов – С. Рахманинова, А. Скрябина, И. Стравинского; среди театральных деятелей – К. Станиславского, В. Комиссаржевскую, В. Мейерхольда.

[Преподаватель показывает работы названных художников и ставит музыку С. Рахманинова и А. Скрябина.]

Основные тенденции в развитии русского искусства рубежа веков

1. Резкая демократизация искусства: стремительный рост количественного состава аудитории: много читателей → много поэтов (появление кино – «спрос (большая аудитория) рождает предложение (кино – массовый вид искусства)»).

2. Литература резко разделилась на массовую и элитарную (названия сборников В. Брюсова «Me eum esse», «Tertia Vigilia») .

3. Резкая активизация контактов с мировой литературой (любой факт европейского искусства становится достоянием русского человека и наоборот; книги русских писателей быстро переводятся на иностранные языки; русская и зарубежная начинают походить друг на друга).

4. Активное взаимодействие разных видов искусств: развитие синтетической формы искусства – театра; поэты использую для заголовков своих произведений музыкальные термины (стихотворение К. Бальмонта «Лунная соната»); Скрябин задумывает для «Прометея» цветомузыку, его «Мистерия» должна была включать музыку, шумы, подвижную архитектуру, танец, поэзию, запахи).

5. Творческий универсализм: М. Кузмин – поэт и музыкант, Маяковский – поэт и художник [преподаватель показывает рисунки В. Маяковского].

6. Тяготение к миниатюризации в жанровом плане.

7. Профессионализация в искусстве: совмещение в одном лице практика и теоретика (С. Танеев – теоретик и композитор; то же – А. Белый, В. Брюсов, Вяч. Иванов).

8. Тяготение к чистой форме, раскрепощение, освобождение текста от жёстких структур (процесс расшатывания силлабо-тоники (дольник, тактовик, верлибр)); расхождение звука и смысла → тишина, чистый лист бумаги (В. Гнедов, «Поэма конца»).

9. Тяготение к полифонии (И. Стравинский, «Петрушка»; А. Блок, «12»).

Домашнее задание:

Прочесть рассказы А. П. Чехова: «Хамелеон», «Смерть чиновника», «Ионыч», «Человек в футляре», «О любви», «Крыжовник», «Дама с собачкой», «Толстый и тонкий», «Злоумышленник», «Учитель словесности», «Попрыгунья», «Студент».

Тема 2.

Русская литература рубежа веков (продолжение). Жизненный и творческий путь А. П. Чехова

«Классическая» литература XIX века и литература рубежа веков

На рубеже веков в культуре и литературе происходят изменения в том, как начинает восприниматься окружающая реальность. Эти изменения проявились в нескольких аспектах:

1. XIX веку был свойственен оптимизм, вера и надежда в общественный прогресс («Война и мир»), в высокие идеалы; на рубеже веков вера в общественное переустройство рушится, преобладает пессимизм, идеи относительности веры и неверия, добра и зла, высокой любив и физических наслаждений, ощущение fin de siecle, декаданс (творчество Ф. Сологуба).

2. В XIX веке герой – маленький человек, литература есть литература сострадания и гуманизма [преподаватель зачитывает отрывки из «Шинели» Н. Гоголя и «Бедных людей» Ф. Достоевского] , – на рубеже веков писатель и герой акцентируют внимание на собственных страданиях, литература есть литература психологического мазохизма, крайнего индивидуализма, эгоцентризма, для неё свойственна эстетизация смерти.

3. Культура XIX века моноцентрична (Пушкин и поэты пушкинской плеяды), литературные направления в ней сменяли друг друга (за сентиментализмом шёл романтизм, за романтизмом реализм) – культура рубежа веков полицентрична (нет главных и второстепенных писателей), литературные направления в ней существуют параллельно (реализм, символизм, акмеизм, футуризм).

4. В XIX веке происходит расцвет реализма (лат. realis – «существенный», «действительный», от res – «вещь»), для которого свойственна правдоподобность, глубина погружения в действительность; – на рубеже веков расцветает модернизм (итал. modernismo – «современное течение»; от лат. modernus – «современный, недавний»: к нему относятся импрессионизм, экспрессионизм, символизм, акмеизм, футуризм), для которого свойственно ориентация на городскую культуру, на научные способы познания, а также на подсознательность и иррациональность, деформация реальных пропорций, конструирование, моделирование новых форм.

Своеобразие русского реализма на рубеже веков

Преподаватель:

Однако реализм в литературе XX века также по-прежнему присутствует. Но при этом он существенно отличается от «классического» реализма XIX века. Реализм рубежа веков опирается на художественные открытия прозы А.П. Чехова, которые фиксируют изменения, произошедшие в сознании русского человека:

1. В реализме XIX века герой приходит к итогу (Раскольников переосмысляет свою жизнь на каторге), в реализме рубежа веков герой всё время чего-то не хватает, и ни одно из прежних средств не может ему помочь, жизнь же в фиксированном мире рассматривается как пошлость («Дама с собачкой»).

2. В реализме XIX века есть герои-антагонисты (Печорин и Грушницкий), в реализме рубежа веков ни у кого нет безусловной правоты, все контрасты утрачивают свой напряжённый характер (Лопахин – тот, кто вырубает вишнёвый сад, и при этом всеми силами старается помочь хозяйке этого сада – Раневской).

3. В реалистических произведениях рубежа веков резко расширяется тематический спектр, и прежде запретные темы вторгаются в литературу (Куприн, «Яма»).

4. В реалистических произведениях рубежа веков происходит обновление типологии характеров (пестрота героев в прозе А. Куприна).

5. В личности писателя на рубеже веков происходят изменения: в писателях появляется лёгкость на подъём (М. Горький, «По Руси»; А. Куприн, меняющий профессии).

В начале урока преподаватель поясняет учащимся суть понятия реализма, рассказывает о концепции «натуральная школа». Далее приводятся постулаты натурализма французского писателя Эмиля Золя, раскрывается понятие социал-дарвинизма. Приводится подробный рассказ об особенностях русского реализма конца XIX - начала XX вв., рассматриваются наиболее значимые произведения русских писателей, чем они формируют литературу того периода.

Рис. 1. Портрет В. Белинского ()

Ключевым событием для русского реализма середины XIX века стал выход в 40-х годах двух литературных сборников - это сборник «Физиология Петербурга» и «Петербургский сборник». Оба они вышли с предисловием Белинского (рис. 1), где он пишет о том, что Россия разобщена, в ней много сословий, которые живут своей собственной жизнью, друг о друге ничего не знают. Люди разных сословий по-разному говорят и одеваются, верят в бога и зарабатывают себе на жизнь. Задача литературы, по мнению Белинского, - познакомить Россию с Россией, сломать территориальные перегородки.

Концепции реализма Белинского предстояло пережить много тяжелых испытаний. С 1848 по 1856 год было даже запрещено упоминать его имя в печати. В библиотеках изымались номера «Отечественных записок» и «Современника» с его статьями. Начались глубокие изменения в самом лагере прогрессивных писателей. «Натуральная школа» 40-х годов, включавшая в себя разнообразных писателей - Некрасова и А. Майкова, Достоевского и Дружинина, Герцена и В. Даля - была возможна на основе единого антикрепостнического фронта. Но уже к концу 40-х годов в нем усилились демократические и либеральные тенденции.

Авторы выступали против «тенденциозного» искусства, за «чистую художественность», за «вечное» искусство. На почве «чистого искусства» объединились в своеобразный «триумвират» Боткин, Дружинин и Анненков. Они третировали истинных учеников Белинского, таких как Чернышевский, и в этом получали поддержку со стороны Тургенева, Григоровича, Гончарова.

Эти лица не просто выступали за бесцельность и аполитичность искусства. Они оспаривали ту заостренную тенденциозность, которую хотели придать искусству демократы. Их устраивал устаревший уровень тенденциозности, хотя они и с ним едва примирялись при жизни Белинского. Их позиция была типично либеральной, и они позднее были совершенно довольны той куцей «гласностью», которая установилась в результате царской реформы. Горький указывал на объективно реакционный смысл либерализма в условиях подготовки демократической революции в России: «Либералы 1860-х годов и Чернышевский, - писал он в 1911 году, - суть представители двух исторических тенденций, двух исторических сил, которые с тех пор и вплоть до нашего времени определяют исход борьбы за новую Россию».

Литература середины XIX века развивалась под влиянием концепции В. Белинского и получила название «натуральная школа».

Эмиль Золя (рис. 2) в своей работе «Экспериментальный роман» объяснил, что задача литературы - это исследование определенного периода жизни своих героев.

Рис. 2. Эмиль Золя ()

В своих представлениях о человеке Э. Золя опирался на исследование знаменитого французского физиолога К. Бернара (рис. 3), который рассматривал человека как биологическое существо. Эмиль Золя считал, что в основе всех поступков человека лежат кровь и нервы, то есть биологические мотивы поведения определяют жизнь человека.

Рис. 3. Портрет Клода Бернара ()

Последователей Э. Золя называли социал-дарвинистами. Для них важна концепция Дарвина: любая особь биологическая формируется, приспособляясь к среде и борясь за выживание. Воля к жизни, борьба за выживание и среда - все эти принципы будут встречаться в литературе рубежа веков.

В русской литературе появились подражатели Золя. Для русского реализма-натурализма главным было фотографически отражать действительность.

Для писателей-натуралистов конца XIX века было свойственно: новый взгляд на сословия со стороны, реалистическая подача в духе психологического романа.

Одним из самых ярких манифестов литературы этого времени стала статья критика А. Суворина (рис. 4) «Наша поэзия и беллетристика», которая отвечала на вопросы «Есть ли у нас литература?», « Как писать?» и « Что нужно автору?». Он жалуется на то, что новые люди из произведений этого времени - представители разных сословий - занимаются старыми, привычными для литературных героев занятиями (влюбляются, женятся, разводятся), а писатели почему-то не рассказывают о профессиональной деятельности героев. Писателям о занятиях новых героев не известно. Самая главная проблема, с которой сталкиваются писатели, - незнание материала, о котором они пишут.

Рис. 4. Портрет Суворина ()

«Беллетрист должен знать больше или должен избрать себе какой-нибудь один угол как специалист и стараться сделаться если не мастером, то хорошим работником», - писал Суворин.

В конце 80-х годов появляется новая волна в литературе - это М. Горький, марксисты, новое представление о том, что такое социальность.

Рис. 5. Сборник товарищества « Знание» ()

«Знание» (рис. 5), книгоиздательское товарищество в Петербурге, в 1898-1913 организованное деятелями Комитета грамотности (К. П. Пятницкий и др.) с культурно-просветительскими целями. Первоначально издательство выпускало преимущественно научно-популярные книги по естествознанию, истории, народному образованию, искусству. В 1900 в «Знание» вошёл М. Горький; в конце 1902 он возглавил издательство после его реорганизации. Горький объединил вокруг «Знания» писателей-реалистов, отражавших в своих произведениях оппозиционные настроения русского общества. Выпустив за короткое время собрания сочинений М. Горького (9 тт.), А. Серафимовича, А.И. Куприна, В.В. Вересаева, Скитальца (С. Г. Петрова), Н.Д. Телешова, С.А. Найденова и др., «Знание» приобрело известность как издательство, ориентирующееся на широкие демократические круги читателей. В 1904 издательство приступило к выпуску «Сборников товарищества «Знание» (до 1913 вышло 40 книг). Они включали произведения М. Горького, А.П. Чехова, А.И. Куприна, А. Серафимовича, Л.Н. Андреева, И.А. Бунина, В.В. Вересаева и др. Печатались также переводы.

На фоне критического реализма большинства «знаньевцев» выделялись, с одной стороны, Горький и Серафимович, представители социалистического реализма, с другой - Андреев и некоторые др., подверженные влияниям декаданса. После революции 1905-07 гг. это размежевание усилилось. С 1911 основное редактирование сборников «Знания» перешло к В.С. Миролюбову.

Наряду с выпуском собраний сочинений молодых литераторов и сборников товариществом «Знание» издавалась т. н. «Дешёвая библиотека», в которой печатались небольшие произведения писателей-«знаньевцев». Кроме того, по заданию большевиков, Горький осуществлял издание серии социально-политических брошюр, в том числе произведений К. Маркса, Ф. Энгельса, П. Лафарга, А. Бебеля и др. Всего в «Дешёвой библиотеке» вышло более 300 названий (общий тираж - около 4 млн экз.).

В годы реакции, наступившей после революции 1905-07 гг., многие участники товарищества «Знание» покинули книгоиздательство. Горький, вынужденный в эти годы жить за границей, в 1912 порвал с издательством. В письмах М. Горького все больше говорится о своевременности литературы и ее полезности, то есть необходимости развивать читателя и прививать ему правильное мировоззрение.

В это время характерно деление на своих и чужих не только писателей, но и читателей. Главный читатель для Горького и знаньевцев - это новый читатель (рабочий человек, пролетариат, который не привык еще читать книжки), и поэтому писателю нужно писать просто и ясно. Писатель должен быть учителем и вождем для читателя.

Знаньевская концепция в литературе ляжет в основу концепции литературы советской.

Так как изложенное в художественном произведении должно быть ясно и понятно, главным тропом для знаньевской литературы становится аллегори я (иносказание, отвлеченное понятие иллюстрируется конкретным предметом или образом).

Для каждого понятия: «доблесть», «вера», «милосердие» - существовали устойчивые образы, которые понимались читателями. В данный период литературы востребованы такие понятия, как «застой» и «революция», мир «старый» и «новый». В каждой из повестей товарищества размещен ключевой образ-аллегория.

Еще одна важная черта реализма конца XIX века - это появление писателей из провинции: Мамин-Сибиряк, Шишков, Пришвин, Бунин, Шмелев, Куприн и многие другие. Русская провинция предстает неведомым, непонятным, нуждающимся в изучении. Российское захолустье этого времени предстает в двух ипостасях:

1. нечто неподвижное, чуждающееся всякого движения (консервативное);

2. нечто такое, что хранит традиции, важные жизненные ценности.

Повесть «Деревня» Бунина, « Уездное» Замятина, роман « Мелкий бес» Ф. Сологуба, рассказы Зайцева и Шмелева и другие произведения, которые рассказывают о провинциальной жизни того времени.

1. Натурализм ().
2. «Натуральная школа» ().
3. Эмиль Золя ().
4. Клод Бернар ().
5. Социальный дарвинизм ().
6. Арцыбашев М.П. ().
7. Суворин А.С. ().

Издательство товарищества «Знание»

30-40-е годы XIX века – это время кризиса просветительских и субъективно-романтических концепций. Просветителей и романтиков сближает субъективный взгляд на мир. Действительность не была ими понята как объективный процесс, развивающийся по своим законам, независимым от роли людей. В борьбе с социальным злом мыслители эпохи Просвещения уповали на силу слова, морального примера, а теоретики революционного романтизма – на героическую личность. И те, и другие недооценивали роль объективного фактора в развитии истории.

Раскрывая общественные противоречия, романтики, как правило, не видели в них выражения реальных интересов определённых слоёв населения и поэтому не связывали их преодоление с конкретной социальной, классовой борьбой.

Большую роль в реалистическом познании социальной действительности, сыграло революционно-освободительное движение. До первых мощных выступлений рабочего класса сущность буржуазного общества, его классовая структура во многом оставались загадочными. Революционная борьба пролетариата позволила снять с капиталистического строя печать таинственности, обнажить его противоречия. Поэтому вполне закономерно, что именно в 30-40-е годы XIX века в Западной Европе происходит утверждение реализма в литературе и искусстве. Обличая пороки крепостнического и буржуазного общества, писатель-реалист находит прекрасное в самой объективной реальности. Его положительный герой не вознесён над жизнью (Базаров у Тургенева, Кирсанов, Лопухов у Чернышевского и др.). Как правило, он отражает чаяния и интересы народа, взгляды передовых кругов буржуазной и дворянской интеллигенции. Реалистическое искусство ликвидирует разомкнутость идеала и действительности, характерную для романтизма. Конечно, в произведениях некоторых реалистов имеют место неопределённые романтические иллюзии там, где речь идёт о воплощении будущего («Сон смешного человека» Достоевского, «Что делать?» Чернышевского …), и в этом случае можно с полным правом говорить о наличии в их творчестве романтических тенденций. Критический реализм в России явился следствием сближения литературы и искусства с жизнью.

Реалисты XX века широко раздвинули границы искусства. Они начали изображать явления самые обыкновенные, прозаические. Действительность вошла в их произведения со всеми своими социальными контрастами, трагическими диссонансами. Они решительно порвали с идеализирующими тенденциями карамзинистов и отвлечённых романтиков, в творчестве которых, даже бедность, по выражению Белинского, представала «опрятной и умытой».

Критический реализм сделал шаг вперёд по пути демократизации литературы также в сравнении с творчеством просветителей XVIII века. Он значительно шире захватил современную ему действительность. Крепостническая современность вошла в произведения, критических реалистов не только как самоуправство крепостников, но и как трагическое положение народных масс – крепостного крестьянства, обездоленного городского люда. В творчестве Филдинга, Шиллера, Дидро и других писателей эпохи Просвещения человек среднего сословия изображался главным образом как воплощение благородства, честности и тем самым противостоял развращённым бесчестным аристократам. Он раскрывался лишь в сфере своего высокого морального сознания. Его повседневная жизнь со всеми своими горестями, страданиями и заботами оставалась, по существу, за пределами повествования. Только у революционно мыслящих сентименталистов (у Руссо и особенно у Радищева) и у отдельных романтиков (Сю, Гюго и др.) эта тема получает разработку.

В критическом реализме наметилась тенденция к полному преодолению риторики и дидактизма, наличествовавших в произведениях многих просветителей. В творчестве Дидро, Шиллера, Фонвизина рядом с типическими образами, воплощающими психологию реальных классов общества, действовали герои, воплощающие идеальные черты просветительского сознания. Обличие безобразного не всегда уравновешивается в критическом реализме, изображением должного, что обязательно для просветительской литературы XVIII века. Идеал в творчестве критических реалистов часто утверждается через отрицание безобразных явлений действительности.

Аналитическую функцию реалистическое искусство осуществляет не только раскрывая противоречия между угнетателями и угнетёнными, но и показывая социальную обусловленность человека. Принцип социальности – эстетики критического реализма. Критические реалисты подводят в своём творчестве к мысли о том, что зло коренится не в человеке, а в обществе. Реалисты не ограничиваются критикой нравов и современного им законодательства. Они ставят вопрос о бесчеловечном характере самых основ буржуазного и крепостнического общества.

В исследовании жизни критические реалисты пошли дальше не только Сю, Гюго, но и просветители XVIII века Дидро, Шиллер, Филдини, Смолетт остро, с реалистических позиций критиковали феодальную современность, но их критика шла в идеологическом направлении. Они обличали проявления крепостничества не в экономической области, а главным образом в юридической, моральной, религиозной и политической сферах.

В произведениях просветителей большое место занимает образ развращённого аристократа, не признающего никаких ограничений своим чувственным вожделениям. Развращённость властителей изображается в просветительской литературе как порождение феодальных отношений, при которых аристократическая знать не знает никакого запрета своим чувствам. В творчестве просветителей получило отражение бесправие народа, произвол князей, которые продавали подданных в другие страны. Писатели XVIII века остро критикуют религиозный фанатизм («Монахиня» Дидро, «Натан Мудрый» Лессиниа), выступают против доисторических форм правления, поддерживают борьбу народов за свою национальную независимость («Дон Карлос» Шиллера, «Эгмант» Гёте).

Таким образом в просветительской литературе XVIII века критика феодального общества идёт прежде всего в идеологическом плане. Критические реалисты расширили тематический диапазон искусства слова. Человек, к какому бы социальному слою он ни принадлежал, характеризуется ими не только в сфере морального сознания, он рисуется также в каждодневной практической деятельности.

Критический реализм характеризует человека универсально как конкретную исторически сложившуюся индивидуальность. Герои Бальзака, Салтыкова-Щедрина, Чехова и др. изображаются не только в возвышенные минуты своей жизни, но и в самых трагических ситуациях. Человек ими рисуется как существо социальное, сформировавшееся под воздействием определённых социально-исторических причин. Характеризуя метод Бальзака, Г.В. Плеханов отмечает, что создатель «Человеческой комедии» «брал» страсти в том виде какой давало им современное ему буржуазное общество; он со вниманием естествоиспытателя следил за тем, как они растут и развиваются в данной общественной среде. Благодаря этому он сделался реалистом в самом смысле слова, и его сочинения представляют собою незаменимый источник для изучения психологии французского общества времён реставрации и «Людовика-Филиппа». Однако реалистическое искусство нечто большее, чем воспроизведение человека в социальных связях.

Русские реалисты XIХ века также изображали общество в противоречиях и конфликтах, в которых, отражалось реальное движение истории, они раскрывали борьбу идей. В результате действительность представала в их творчестве как «обыкновенный поток», как самодвижущаяся реальность. Реализм раскрывает свою подлинную сущность лишь при условии, если искусство рассматривается писателями как отражение действительности. В этом случае естественными критериями реалистичности выступают глубина, истинность, объективность в раскрытии внутренних связей жизни, типические характеры, действующие в типических обстоятельствах, а необходимыми детерминаторами реалистического творчества – историум, народность мышления художника. Для реалиума характерно изображение человека в единстве с окружающей его средой, социальная и историческая конкретность образа, конфликта, сюжета, широкое использование таких жанровых структур, как роман, драма, повесть, рассказ.

Критический реализм ознаменовался небывалым распространением эпоса и драматургии, которые заметным образом потеснили поэзию. У эпических жанров наибольшую популярность приобрёл роман. Причина его успеха главным образом в том, что он позволяет писателю-реалисту с наибольшей полнотой осуществить аналитическую функцию искусства, обнажить причины возникновения социального зла.

Критический реализм вызвал к жизни комедию нового типа, основанную на конфликте не традиционно любовном, а социальном. Образ её – «Ревизор» Гоголя, острая сатира на российскую действительность 30-х годов XIХ века. Гоголь отмечает устарелость комедии с любовной тематикой. По его мнению, в «меркантильный век» имеют больше «электричества» «чин, денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь». Гоголь нашёл такую комедийную ситуацию, которая позволила проникнуть в социальные отношения эпохи, подвергнуть осмеянию кознакрадов и взяточников. «Комедия, - пишет Гоголь, - должна вязаться сама собой, всей своей массою, в один большой узел. Завязка должна обнимать все лица, а не одно или два, - коснуться того, что волнует более или менее, действующих лиц. Тут всякий герой».

Русские критические реалисты изображают действительность с позиций угнетённого, страдающего народа, выступающего в их произведениях мерилом нравственно-эстетических оценок. Идея народности – основной определитель художественного метода русского реалистического искусства XIХ века.

Критический реализм не ограничивается обличением безобразного. Он изображает также положительные стороны жизни – трудолюбие, моральную красоту, поэтичность русского крестьянства, стремление передовой дворянской и разночинной интеллигенции к общественно полезной деятельности и многое другое. У истоков русского реализма XIХ века стоит А.С. Пушкин. Большую роль в идейно-эстетической эволюции поэта сыграло его сближение во время южной ссылки с декабристами. Он находит теперь опору своему творчеству в реальной действительности. Герой реалистической поэзии Пушкина не отъединён от общества, не бежит от него, он вплетается в естественные и социально-исторические процессы жизни. Его творчество обретает историческую конкретность, в нём усиливается критика различных проявлений социального гнёта, обостряется внимание к тяжёлой судьбе народа («Когда я городом задумчив я брожу …», «Румяный критик мой …» и другие).

В лирике Пушкина видна современная ему общественная жизнь с её социальными контрастами, идейными исканиями, борьбой передовых людей против политического и крепостнического произвола. Гуманизм и народность поэта наряду с его историзмом – важнейшие определители его реалистического мышления.

Переход Пушкина от романтизма к реализму проявился в «Борисе Годунове» главным образом в конкретной трактовке конфликта, в признании решающей роли народа в истории. Трагедия проникнута глубоким историзмом.

Пушкин явился также родоначальником русского реалистического романа. В 1836 году он завершает « Капитанскую дочку». Созданию её предшествовала работа над « Историей Пугачёва», в которой раскрывается неизбежность восстания яицких казаков: «Всё предвещало новый мятеж, - недоставало предводителя». « Выбор их пал на Пугачёва. Им не трудно было его уговорить ».

Дальнейшее развитие реализма в русской литературе связано прежде всего с именем Н.В.Гоголя. Вершина его реалистического творчества – «Мёртвые души». Сам Гоголь рассматривал свою поэму как качественно новый этап в своей творческой биографии. В произведениях 30-х годов («Ревизор» и другие) Гоголь изображает исключительно отрицательные явления общества. Русская действительность предстаёт в них своей мертвенности, неподвижности. Жизнь обитателей захолустья рисуется лишенной разумного начала. В ней нет никакого движения. Конфликты носят комический характер, они не затрагивают серьёзных противоречий времени.

Гоголь с тревогой наблюдал за тем, как под «корою земности» исчезает в современном обществе всё подлинно человеческое, как мельчает, опошляется человек. Видя в искусстве активную силу социального развития, Гоголь не представляет себе творчество, не озарённого светом высокого эстетического идеала.

Гоголь в 40-е годы относится критически к русской литературе романтического периода. Он видит её недостаток в том, что она не дала верной картины русской действительности. Романтики, по его мнению, часто неслись «выше общества», а если, опускались к нему, то разве за тем только, чтобы хлестнуть его бичом сатиры, а не передавать его жизнь в образец потомств. Гоголь и самого себя включает в число критикуемых им писателей. Его не удовлетворяет преимущественно обличительная направленность его прошлой литературной деятельности. Гоголь теперь ставит перед собой задачу всестороннего и исторически конкретного воспроизведения жизни в её объективном движении к идеалу. Он совсем не против обличения, но только в том случае, когда оно выступает в сочетании с изображением прекрасного.

Продолжение пушкинских и гоголевских традиций явилось творчество И.С. Тургенева. Тургенев приобрёл популярность после выхода в свет «Записок охотника». Огромны достижения Тургенева в жанре романа («Рудин», «Дворянское гнездо», «Накануне», «Отцы и дети»). В этой области его реализм приобрел новые черты. Тургенев – романист сосредотачивает внимание на историческом процессе.

Реализм Тургенева выразился наиболее ярко в романе « Отцы и дети ». Произведение отличает острое конфликтность. В нём приплетаются судьбы людей самых разных воззрений, различного положения в жизни. Дворянские круги представлены братьями Кирсановыми, Одинцовой, разночинная интеллигенция – Базаровым. В образе Базарова воплотил черты революционера, противопоставленного всякого рода либеральным говорунам типа Аркадия Кирсанова, примазавшимся к демократическому движению. Базаров ненавидит праздность, сибаритство, проявления барства. Он считает недостаточным ограничиваться облечением общественных пороков.

Реализм Тургенева проявляется не только в изображении общественных противоречий эпохи, столкновений « отцов» и « детей». Он заключается также в раскрытии нравственных законов, управляющих миром, в утверждении огромной социальной ценности любви, искусства…

С прославлением нравственного величия человека, его духовной красотой связан лиризм Тургенева, характернейшая черта его стиля. Тургенев – один из наиболее лиричных писателей XIX века. К своим героям он относится с горячей заинтересованностью. Их печали, радости и страдания являются как бы его собственными. Тургенев соотносит человека не только с обществом, но и природой, с мирозданием в целом. В результате психология героев Тургенева – взаимодействие многих слагаемых как социального, так и естественного ряда.

Реализм Тургенева сложен. В нём налицо историческая конкретность конфликта, отражения реального движения жизни, правдивость деталей, «вечный вопросы» бытия любви, старости, смерти, - объективность изображения и тенденциозность, проникающий в душу лириум.

Много нового внесли в реалистическое искусство писатели – демократы (И.А. Некрасов, Н.Г. Чернышевский, М.Е. Салтыков-Щедрин и др.). Их реализм получил название социологического. Общее в нём - отрицание существующего крепостнического строя, показ его исторической обречённости. Отсюда резкость социального критикума, глубина художественного исследования действительности.

Особое место в социологическом реализме занимает «Что делать?» Н.Г. Чернышевского. Своеобразие произведения – в пропаганде социалистического идеала, новых взглядов на любовь, брак, в пропаганде пути к переустройству общества. Чернышевский не только раскрывает противоречие современной ему действительности, но и предлагает широкую программу преобразования жизни и человеческого сознания. Наибольшее значение писатель предаёт труду как средству формирования нового человека и создание новых общественных отношений. Реализм «Что делать?» имеет черты, сближающие его с романтизмом. Пытаясь представить себе сущность социалистического будущего, Чернышевский начинает мыслить типично романтически. Но вместе с тем Чернышевский стремится преодолеть романтическую мечтательность. Борьбу за воплощение социалистического идеала он ведёт с опорой на реальную действительность.

Новыми гранями русский критический реализм раскрывается в творчестве Ф.М. Достоевского. В ранний период («Бедные люди», «Белые ночи» и др.) писатель продолжает традицию Гоголя, рисуя трагическую судьбу «маленького человека».

Трагические мотивы не только не исчезают, но, напротив, ещё более усиливаются в творчестве писателя в 60-70х годов. Достоевский видит все беды, которые принёс с собой капитализм: хищництво, финансовые афёры, рост нищеты, пьянство, проституция, преступность и т.д. Жизнь им воспринималась прежде всего в своей трагической сущности, в состоянии хаоса и разложения. Этим определяется острая конфликтность, напряжённый драматизм романов Достоевского. Ему казалось, что любая фантастическая ситуация, не сможет затмить фантастичности сомой действительности. Но Достоевский ищет выход из противоречий современности. В борьбе за будущее он уповает на решённое, нравственное перевоспитание общества.

Характернейшой чертой буржуазного сознания Достоевский считает индивидуализм, заботу о собственном благополучии, поэтому развенчание индивидуалистической психологии – основное направление в творчестве писателя. Вершиной реалистического изображения действительности стало творчество Л.М.Толстого. Огромный вклад писателя в мировую художественную культуру – результат не одной его гениальности, он также следствие его глубокой народности. Толстой в своих произведениях изображает жизнь с позиции « стамиллионого земледельческого народа », как он сам любил говорить. Реализм Толстого проявился прежде всего в раскрытии объективных процессов развития современного ему общества, в понимании психологии различных классов, внутреннего мира людей самых различных социальных кругов. Реалистическое искусство Толстого ярко проявилось в романе эпопее « Война и мир». Положив в основу произведения « мысль народную», писатель подверг критике тех, кто равнодушен к судьбе народа, родины и живёт эгоистической жизнью. Историзм Толстого, питающий его реализм, характеризуется не только пониманием основных тенденций исторического развития, но и интересом к повседневному бытию самых обыкновенных людей, тем не менее оставляющих заметный след в историческом процессе.

Итак, критический реализм как на Западе, так и в России – искусство как критикующее, так и утверждающее. Причём высокие социальные, гуманистические ценности оно находит в самой действительности, главным образом в демократически, революционно мыслящих кругах общества. Положительные герои в творчестве реалистов – правдоискатели, люди, связанные с национально – освободительным или революционным движением (карбонарии у Стендаля, Неурон у Бальзака) или активно сопротивляющееся растлевающему вниманию индивидуалистической морали (у Диккенса). Русский критический реализм создал галерею образов борцов за народные интересы (у Тургенева, Некрасова). В этом большое своеобразие русского реалистического искусства, определившее его мировое значение.

Новым этапом в истории реализма явилось творчество А.П.Чехова. новаторство писателя не только в том, что он выдающийся мастер малой этической формы. Тяготение Чехова к новелле, к рассказу имело свои причины. Его как художника интересовали « мелочи жизни», вся та повседневность, которая окружает человека, влияя на его сознание. Он изображал социальную действительность в её обычном, будничном течении. Отсюда широта его обобщений при кажущейся узости творческого диапазона.

Конфликты в произведениях Чехова не результат противоборства героев, сталкивающихся друг с другом по тем или иным мотивам, они возникают под давлением самой жизни, отражая её объективные противоречия. Особенности реализма Чехова, направленного на изображение закономерностей действительности, определяющих судьбы людей, нашли яркое воплощение в « Вишнёвом саде». Пьеса весьма многозначна по своему содержанию. В ней налицо элегические мотивы, связанные с гибелью сада, красота которого приносится в жертву материальными интересами. Тем самым писатель осуждает психологию меркантелиума, которую принёс с собой буржуазный строй.

В узком смысле слова понятие "реализм" означает конкретно-историческое направление в искусстве 19 века, провозгласившее основой своей творческой программы соответствие правде жизни. Термин был впервые выдвинут французским литературным критиком Шанфлери в 50-х годах 19 века. Этот термин вошел в лексикон людей разных стран при­менительно к различным искусствам. Если в широком смысле реализм - общая черта в творчестве художников, принадлежащих к разным худо­жественным течениям и направлениям, то в узком смысле реализм явля­ется отдельным направлением, отличным от других. Так, реализм проти­востоит предшествующему романтизму, в преодолении которого он, соб­ственно, и развился. Основой реализма 19 века было резко критическое отношение к действительности, отчего он получил название критическо­го реализма. Особенность этого направления - постановка и отражение в художественном творчестве острых социальных проблем, сознательное стремление вынести приговор негативным явлениям общественной жиз­ни. Критический реализм был ориентирован на изображение жизни обез­доленных слоев общества. Творчество художников этого направления подобно исследованию общественных противоречий. Наиболее ярко идеи критического реализма воплотились в искусстве Франции первой половины 19 века, в творчестве Г. Курбе и Ж.Ф. Милле ("Сборщицы ко­лосьев" 1857).

Натурализм. В изобразительном искусстве натурализм не был представлен как четко определенное течение, но присутствовал в виде натуралистических тенденций: в отказе от общественной оценки, соци­альной типизации жизни и подмене раскрытия их сущности внешней зрительной достоверностью. Эти тенденции обусловили такие черты, как поверхностность в изображении событий и пассивное копирование вто­ростепенных подробностей. Эти черты проявились уже в первой полови­не 19 века в творчестве П.Делароша и О.Верне во Франции. Натурали­стическое копирование болезненных сторон действительности, выбор в качестве тем всякого рода уродств определил своеобразие некоторых произведений художников, тяготеющих к натурализму.

Осознанный поворот новой русской живописи к демократическому реализму, национальности, современности обозначился в конце 50-х го­дов, вместе с революционной ситуацией в стране, с общественным воз­мужанием разночинной интеллигенции, с революционным просветитель­ством Чернышевского, Добролюбова, Салтыкова-Щедрина, с народолюбивой поэзией Некрасова. В "Очерках гоголевского периода" (в 1856 г.) Чернышевский писал: "Если живопись ныне находится вообще в доволь­но жалком положении, главною причиною того надобно считать отчуждение этого искусства от современных стремлений". Эта же мысль при­водилась во многих статьях журнала "Современник".

Но живопись уже начинала приобщаться к современным стремле­ниям - раньше всего в Москве. Московское Училище и на десятою долю не пользовалось привилегиями петербургской Академии художеств, зато меньше зависело от ее укоренившихся догм, атмосфера была в нем более живая. Хотя преподаватели в Училище в основном академисты, но ака­демисты второстепенные и колеблющиеся, - они не подавляли своим ав­торитетом так, как в Академии Ф. Бруни, столп старой школы, в свое время соперничавший с Брюлловым картиной "Медный змий".

Перов, вспоминая годы своего ученичества, говорил, что съезжались туда "со всех концов великой и разноплеменной России. И откуда унас только не было учеников!.. Были они из далекой и холодной Сибири,из теплого Крыма и Астрахани, из Польши, Дона, даже с Соловецкихостровов и Афона, а в заключение были и из Константинополя. Боже, ка­кая, бывало, разнообразная, разнохарактерная толпа собиралась в стенахУчилища!..".

Самобытные таланты, выкристаллизовавшиеся из этого раствора, из этой пестрой смеси "племен, наречий и состояний", стремились, нако­нец, поведать о том, чем они жили, что им было кровно близко. В Москве этот процесс был начат, в Петербурге он скоро ознаменовался двумя по­воротными событиями, положившими конец академической монополии в искусстве. Первое: в 1863 году 14 выпускников Академии во главе с И. Крамским отказались писать дипломную картину на предложенный сю­жет "Пир в Валгалле" и просили предоставить им самим выбор сюжетов. Им было отказано, и они демонстративно вышли из Академии, образовав независимую Артель художников по типу коммун, описанных Черны­шевским в романе "Что делать?". Второе событие - создание в 1870 году

Товарищества передвижных выставок, душою которого стал тот же Крамской.

Товарищество передвижников не в пример многим позднейшим объединениям обошлось без всяких деклараций и манифестов. В его ус­таве лишь говорилось, что члены Товарищества должны сами вести свои материальные дела, не завися в этом отношении ни от кого, а также сами устраивать выставки и вывозить их в разные города ("передвигать" по России), чтобы знакомить страну с русским искусством. Оба эти пункта имели существенное значение, утверждая независимость искусства от властей и волю художников к широкому общению с людьми не только столичными. Главная роль в создании Товарищества и выработке его ус­тава принадлежала помимо Крамского Мясоедову, Ге - из петербуржцев, а из москвичей - Перову, Прянишникову, Саврасову.

9 ноября 1863 г. большая группа выпускников Академии художеств отказалась писать конкурсные работы на предложенную тему из сканди­навской мифологии и покинула Академию. Во главе бунтарей стоял Иван Николаевич Крамской (1837-1887). Они объединились в артель и стали жить коммуной. Через семь лет она распалась, но к этому времени заро­дилось «Товарищество художественных передвижных вставок», профес­сионально-коммерческое объединение художников, стоявших на близких идейных позициях.

«Передвижники» были едины в своем неприятии «академизма» его мифологией, декоративными пейзажами и напыщенной театральностью. Они хотели изображать живую жизнь. Ведущее место в их творчестве за­няли жанровые (бытовые) сцены. Особой симпатией «передвижников» пользовалось крестьянство. Они показывали его нужду, страдания, угне­тенное положение. В ту пору - в 60-70-е гг. XIX в.- идейная сторона

искусства ценилась выше, чем эстетическая. Лишь со временем художни­ки вспомнили о самоценности живописи.

Пожалуй, самую большую дань идейности отдал Василий Григорье­вич Перов (1834-1882). Достаточно вспомнить такие его картины, как «Приезд станового на следствие», «Чаепитие в Мытищах». Некоторые работы Перова проникнуты подлинным трагизмом («Тройка», «Старики-родители на могиле сына»). Кисти Перова принадлежит ряд портретов его знаменитых современников (Островского, Тургенева, Достоевского).

Некоторые полотна «передвижников», писанные с натуры или под впечатлением от реальных сцен, обогатили наши представления о кре­стьянской жизни. В картине С. А. Коровина «На миру» показана стычка на сельском сходе между богачом и бедняком. В. М. Максимов запечат­лел ярость, слезы, и горе семейного раздела. Торжественная празднич­ность крестьянского труда отражена в картине Г. Г. Мясоедова «Косцы».

В творчестве Крамского главное место занимала портретная живо­пись. Он писал Гончарова, Салтыкова-Щедрина, Некрасова. Ему принад­лежит один из лучших портретов Льва Толстого. Пристальный взгляд пи­сателя не оставляет зрителя, с какой бы точки он ни смотрел на полотно. Одно из наиболее сильных произведений Крамского - картина «Христос в пустыне».

Открывшаяся в 1871 году первая выставка «передвижников» убедительно продемонстрировала существование нового направления, складывавше­гося на протяжении 60-х годов. На ней было всего 46 экспонатов (в отли­чие от громоздких выставок Академии), но тщательно отобранных, и хо­тя выставка не была нарочито программной, общая неписаная программа вырисовывалась достаточно ясно. Были представлены все жанры - исто­рический, бытовой, пейзажный портретный, - и зрители могли судить, что нового внесли в них «передвижники». Не повезло только скульптуре была одна, и то мало примечательная скульптура Ф. Каменского), но этому виду искусства «не везло» долго, собственно всю вторую половину века.

К началу 90-х годов среди молодых художников московской шко­лы были, правда, те, кто достойно и серьезно продолжали гражданствен­ную передвижническую традицию: С. Иванов с его циклом картин о пе­реселенцах, С. Коровин - автор картины «На миру», где интересно и вдумчиво раскрыты драматические (действительно драматические!) кол­лизии дореформенной деревни. Но не они задавали тон: близился выход на авансцену «Мира искусства», равно далекого и от передвижничества и от Академии. Как выглядела в ту пору Академия? Ее художественные прежние ригористические установки выветрились, она больше не настаи­вала на строгих требованиях неоклассицизма, на пресловутой иерархии жанров, к бытовому жанру относилась вполне терпимо, только предпочи­тала, чтобы он был «красивым», а не «мужицким» (пример «красивых» неакадемических произведений - сцены из античной жизни популярного тогда С. Бакаловича). В массе своей неакадемическая продукция, как это было и в других странах, являлась буржуазно-салонной, ее «красота» -пошловатой красивостью. Но нельзя сказать, чтобы она не выдвигала та­лантов: очень талантлив был упоминавшийся выше Г. Семирадский, рано умерший В. Смирнов (успевший создать впечатляющую большую карти­ну «Смерть Нерона»); нельзя отрицать определенных художественных достоинств живописи А. Сведомского и В. Котарбинского. Об этих ху­дожниках, считая их носителями «эллинского духа» одобрительно отзы­вался в свои поздние годы Репин, они импонировали Врубелю, так же как и Айвазовский - тоже «академический» художник. С другой стороны, не кто иной, как Семирадский, в период реорганизации Академии реши­тельно высказался в пользу бытового жанра, указывая как на положительный пример на Перова, Репина и В. Маяковского. Так что точек схо­да между «передвижниками» и Академией было достаточно, и это понял тогдашний вице-президент Академии И.И. Толстой, по инициативе кото­рого и были призваны к преподаванию ведущие «передвижники».

Но главное, что не позволяет вовсе сбрасывать со счетов роль Ака­демии художеств, прежде всего как учебного заведения, во второй поло­вине века, - это то простое обстоятельство, что из ее стен вышли многие выдающиеся художники. Это и Репин, и Суриков, и Поленов, и Васнецов, а позже - Серов и Врубель. Причем они не повторили «бунта четырна­дцати» и, по-видимому, извлекли пользу из своего ученичества. Точнее, они все извлекли пользу из уроков П.П. Чистякова, которого поэтому и называли «всеобщим учителем». Чистякова заслуживает особого внима­ния.

Есть даже что-то загадочное во всеобщей популярности Чистякова у художников очень разных по своей творческой индивидуальности. Не­словоохотливый Суриков писал Чистякову длиннейшие письма из-за границы. В. Васнецов обращался к Чистякову со словами: «Желал бы на­зываться вашим сыном по духу». Врубель с гордостью называл себя чистяковцем. И это, не смотря на то, что как художник Чистяков был второ­степенным, писал вообще мало. Зато как педагог был в своем роде един­ственным. Уже в 1908 году Серов писал ему: «Помню вас, как учителя, и считаю вас единственным (в России) истинным учителем вечных, незыб­лемых законов формы - чему только и можно учить». Мудрость Чистяко­ва была в том, что он понимал, чему учить можно и должно, как фунда­менту необходимого мастерства, а чему нельзя - что идет от таланта и личности художника, которые надо уважать и относиться с пониманием и бережно. Поэтому его система обучению рисунку, анатомии и перспекти­ве не кого не сковывала, каждый извлекал из нее нужное для себя, оставался простор личным дарованиям и поискам, а фундамент закладывался прочный. Чистяков не оставил развернутого изложения своей «системы», она реконструируется в основном по воспоминаниям его учеников. Эта была система рационалистическая, суть ее заключалась в сознательном аналитическом подходе к построению формы. Чистяков учил «рисовать формой». Не контурами, не «чертежно» и не тушевкой, а строить объем­ную форму в пространстве, идя от общего к частному. Рисование по Чис­тякову, есть интеллектуальный процесс, "выведение законов из натуры" -это он и считал необходимой основой искусства, какая бы не была у ху­дожника «манера» и «природный оттенок». На приоритете рисунка Чис­тяков настаивал и со своей склонностью к шутливым афоризмам выражал это так: «Рисунок - мужская часть, мужчина; живопись - женщина».

Уважение к рисунку, к построенной конструктивной форме укоре­нилось в русском искусстве. Был ли тут причиной Чистяков с его «систе­мой» или общая направленность русской культуры к реализму была при­чиной популярности чистяковского метода, - так или иначе, русские жи­вописцы до Серова, Нестерова и Врубеля включительно чтили «незыбле­мые вечные законы формы» и остерегались «развеществления» или под­чинения красочной аморфной стихии, как бы ни любили цвет.

В числе передвижников, приглашенных в Академию, было двое пейзажистов - Шишкин и Куинджи. Как раз в то время начиналось в ис­кусстве гегемония пейзажа и как самостоятельного жанра, где царил Ле­витан, и как равноправного элемента бытовой, исторической, отчасти и портретной живописи. Вопреки прогнозам Стасова, полагающего, что роль пейзажа будет уменьшаться, она в 90-е годы возросла, как никогда. Преобладал лирический «пейзаж настроения», ведущий свою родослов­ную от Саврасова и Поленова.

«Передвижники» совершили подлинные открытия в пейзажной жи­вописи. Алексей Кондратьевич Саврасов (1830-1897) сумел показать красоту и тонкий лиризм простого русского пейзажа. Его картина «Грачи прилетели» (1871) заставила многих современников по-новому взглянуть на родную природу.

Федор Александрович Васильев (1850-1873) прожил короткую жизнь. Его творчество, оборвавшееся в самом начале, обогатило отечест­венную живопись рядом динамичных, волнующих пейзажей. Художнику особенно удавались переходные состояния в природе: от солнца к дож­дю, от затишья к буре.

Певцом русского леса, эпической широты русской природы стал Иван Иванович Шишкин (1832-1898). Архипа Ивановича Куинджи (1841-1910) привлекала живописная игра света и воздуха. Таинствен­ный свет луны в редких облаках, красные отсветы зари на белых стенах украинских хат, косые утренние лучи, пробившиеся сквозь туман и иг­рающие в лужицах на раскисшей дороге, - эти и многие другие живо­писные открытия запечатлены на его полотнах.

Своей вершины русская пейзажная живопись XIX века достигла в "творчестве ученика Саврасова Исаака Ильича Левитана (1860-1900). Левитан - мастер спокойных, тихих пейзажей Человек очень робкий, стеснительный и ранимый, он умел отдыхать только наедине с природой, проникаясь настроением полюбившегося пейзажа.

Однажды приехал он на Волгу писать солнце, воздух и речные про­сторы. Но солнца не было, по небу ползли бесконечные тучи, и прекра­щались унылые дожди. Художник нервничал, пока не втянулся в эту по­году и не обнаружил особую прелесть сиреневых красок русского нена­стья. С той поры Верхняя Волга заштатный городок Плес прочно вошли в его творчество. В тех краях он создал свои «дождливые» работы: «После дождя», «Хмурый день», «Над вечным покоем». Там же были написаны умиротворенные вечерние пейзажи: «Вечер на Волге», «Вечер. Золотой плес», «Вечерний звон», «Тихая обитель».

В последние годы жизни Левитан обратил внимание на творчество французских художников-импрессионистов (Э. Мане, К. Моне, К. Писар-ро). Он понял, что у него с ними много общего, что их творческие поиски шли в том же направлении. Как и они, он предпочитал работать не в мас­терской, а на воздухе (на пленэре, как говорят художники). Как и они, он высветлил палитру, изгнав темные, землистые краски. Как и они, он стремился запечатлеть мимолетность бытия, передать движения света и воздуха. В этом они пошли дальше его, но почти растворили в световоздушных потоках объемные формы (дома, деревья). Он избежал этого.

«Картины Левитана требуют медленного рассматривания, - писал большой знаток его творчества К. Г. Паустовский, - Они не ошеломля­ют глаз. Они скромны и точны, подобно чеховским рассказам, но чем дольше вглядываешься в них, тем все милее становится тишина провин­циальных посадов, знакомых рек и проселков».

На вторую половину XIX в. приходится творческий расцвет И. Е. Репина, В. И. Сурикова и В. А. Серова.

Илья Ефимович Репин (1844-1930) родился в городе Чугуев, в се­мье военного поселенца. Ему удалось поступить в Академию художеств, где его учителем стал П. П. Чистяков, воспитавший целую плеяду зна­менитых художников (В. И. Сурикова, В. М. Васнецова, М.А. Врубеля, В.А. Серова). Многому научился Репин также у Крамского. В 1870 г. мо­лодой художник совершил путешествие по Волге. Многочисленные этю­ды, привезенные из путешествия, он использовал для картины «Бурлаки на Волге» (1872). Она произвела сильное впечатление на обществен­ность. Автор сразу выдвинулся в ряды самых известных мастеров.

Репин был очень разносторонним художником. Его кисти принад­лежит ряд монументальных жанровых полотен. Пожалуй, не меньшее впечатление, чем «Бурлаки», производит «Крестный ход в Курской гу­бернии». Яркое голубое небо, пронизанные солнцем облака дорожной пыли, золотое сияние крестов и облачений, полиция, простой народ и ка­леки - все уместилось на этом полотне: величие, сила, немощь и боль России.

Во многих картинах Репина затрагивалась революционная тематика («Отказ от исповеди», «Не ждали», «Арест пропагандиста»). Революцио­неры на его картинах держатся просто и естественно, чуждаясь театраль­ных поз и жестов. На картине «Отказ от исповеди» приговоренный к смерти словно бы нарочно спрятал руки в рукава. Художник явно сочув­ствовал героям своих картин.

Ряд репинских полотен написан на исторические темы («Иван Гроз­ный и его сын Иван», «Запорожцы, сочиняющие письмо турецкому сул­тану» и др.)- Репин создал целую галерею портретов. Он написал портре­ты - ученых (Пирогова и Сеченова), - писателей Толстого, Тургенева и Гаршина, - композиторов Глинки и Мусоргского, - художников Крамско­го и Сурикова. В начале XX в. он получил заказ на картину «Торжествен­ное заседание Государственного совета». Художнику удалось не только композиционно разместить на полотне такое большое число присутст­вующих, но и дать психологическую характеристику многим их них. Среди них были такие известные деятели, как С.Ю. Витте, К.П. Победоносцев, П.П. Семенов Тян-Шанский. Малозаметен на картине, но очень тонко выписан Николай II.

Василий Иванович Суриков (1848-1916) родился в Красноярске, в казачьей семье. Расцвет его творчества приходится на 80-е гг., когда он создал три самые знаменитые свои исторические картины: «Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Березове» и «Боярыня Морозова».

Суриков хорошо знал быт и нравы прошлых эпох, умел давать яркие психологические характеристики. Кроме того, он был прекрасным коло­ристом (мастером цвета). Достаточно вспомнить ослепительно свежий, искрящийся снег в картине «Боярыня Морозова». Если же подойти к по­лотну поближе, снег как бы «рассыпается» на синие, голубые, розовые мазки. Этот живописный прием, когда два три разных мазка на расстоя­нии сливаются и дают нужный цвет, широко использовали французские импрессионисты.

Валентин Александрович Серов (1865-1911), сын композитора, пи­сал пейзажи, полотна на исторические темы, работал как театральный художник. Но славу ему принесли, прежде всего, портреты.

В 1887 г. 22-летний Серов отдыхал в Абрамцеве, подмосковной даче мецената С. И. Мамонтова. Среди его многочисленных детей молодой художник был своим человеком, участником их шумных игр. Однажды после обеда в столовой случайно задержались двое - Серов и 12-летняя Веруша Мамонтова. Они сидели за столом, на котором остались персики, и за разговором Веруша не заметила, как художник начал набрасывать ее портрет. Работа растянулась на месяц, и Веруша сердилась, что Антон (так по-домашнему звали Серова) заставляет ее часами сидеть в столовой.

В начале сентября «Девочка с персиками» была закончена. Несмотря на небольшой размер, картина, написанная в розово золотистых тонах, казалась очень «просторной». В ней было много света и воздуха. Девоч­ка, присевшая за стол как бы на минуту и остановившая свой взор на зри­теле, зачаровывала ясностью и одухотворенностью. Да и все полотно бы­ло овеяно чисто детским восприятием повседневности, когда счастье се­бя не сознает, а впереди - целая жизнь.

Обитатели «абрамцевского» дома, конечно, понимали, что на их гла­зах свершилось чудо. Но только время дает окончательные оценки. Оно и поставило «Девочку с персиками» в ряд лучших портретных работ в рус­ской и мировой живописи.

На следующий год Серов сумел почти повторить свое волшебство. Он написал портрет своей сестры Марии Симонович («Девушка, осве­щенная солнцем»). Название закрепилось немного неточное: девушка си­дит в тени, а лучами утреннего солнца освещена поляна на втором плане. Но на картине все так слитно, так едино - утро, солнце, лето, молодость и красота, - что лучшее название трудно придумать.

Серов стал модным портретистом. Перед ним позировали известные писатели, артисты, художники, предприниматели, аристократы, даже цари. По-видимому, не ко всем, кого он писал, лежала у него душа. Не­которые великосветские портреты, при филигранной технике исполне­ния, получились холодными.

Несколько лет Серов преподавал в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Он был требовательным педагогом. Противник за­стывших форм живописи, Серов вместе с тем считал, что творческие по­иски должны основываться на твердом владении техникой рисунка и живописного письма. Многие выдающиеся мастера считали себя учени­ками Серова. Это - М.С. Сарьян, К.Ф. Юон, П.В. Кузнецов, К. С. Петров-Водкин.

Многие картины Репина, Сурикова, Левитана, Серова, «пере­движников» попали в собрание Третьякова. Павел Михайлович Третья­ков (1832-1898), представитель старинного московского купеческого рода, был необычным человеком. Худой и высокий, с окладистой боро­дой и тихим голосом, он больше походил на святого, чем на купца. Со­бирать картины русских художников начал с 1856 г. Увлечение переросло в главное дело жизни. В начале 90-х гг. собрание достигло уровня му­зея, поглотив почти все состояние собирателя. Позднее оно перешло в собственность Москвы. Третьяковская галерея стала всемирно извест­ным музеем русской живописи, графики и скульптуры.

В 1898 г. в Петербурге, в Михайловском дворце (творение К. Росси) был открыт Русский музей. В него поступили произведения русских художников из Эрмитажа, Академии художеств и некоторых император­ских дворцов. Открытие этих двух музеев как бы увенчало достижения русской живописи XIX века.

В последние годы все чаще раздаются голоса, призывающие к ревизии понятия литературного направления или даже к полному отказу от него - во имя освобождения истории литературы от привычных стереотипов и устаревших догм. Необходимость такой ревизии обосновывается обычно тем, что творчество ряда писателей, особенно крупных, с трудом умещается в рамках какого-либо определенного направления, а то и вовсе стоит особняком. Да и сами литературные направления многослойны, внутренне неоднородны, недостаточно четко отграничены друг от друга, в результате чего постоянно возникают переходные, смешанные, гибридные формы .

Все это как будто самоочевидно. Но столь же самоочевидно и другое: категория литературного направления существует вовсе не для того, чтобы к имени любого писателя можно было безоговорочно прикрепить ярлык сентименталиста, романтика, реалиста и т.п. Она призвана лишь отметить главные вехи движения литературы, обозначить важнейшие стадии литературного процесса, его ориентиры. И такие ориентиры необходимы не только специалистам-исследователям, но и самим писателям - для осмысления и корректировки собственных художественных принципов, выработки творческих программ, уяснения своего отношения к предшественникам, последователям, оппонентам. Без страстных, ожесточенных споров «классиков» и романтиков, романтиков и реалистов, символистов и акмеистов, споров между самими романтиками, реалистами о сути романтизма, реализма, искусства вообще невозможно представить себе литературную жизнь минувших эпох. Борьба и смена литературных направлений - это неотъемлемая часть истории литературы.

Другое дело, что необходимо разграничивать литературное направление как некую идеальную модель - схематическое обозначение его сущностных признаков - и литературное направление в его конкретно-историческом бытии - как явление живое, динамичное, изменчивое, во многом различное в разных национальных литературах и на разных стадиях своего развития. К сожалению, такое разграничение нелегко дается нашей науке.

Показательно, что В.М. Маркович (в названных работах) строит свои рассуждения о литературных направлениях, основываясь на материале одного лишь русского реализма. Между тем, хорошо известно, что в своей классической форме реализм утверждался в западноевропейской литературе как метод художественного исследования внутренних, зачастую скрытых социально-психологических антагонизмов, присущих буржуазному обществу, которое на Западе сложилось намного раньше, чем в России.

Именно в западноевропейской (более всего - французской) литературе второй половины XIX в. наиболее отчетливо, последовательно и полно воплотились сущностные свойства реалистического искусства слова - такие, как объективный, беспощадно трезвый социально-психологический анализ, отсутствие каких бы то ни было иллюзий, надежд и упований на будущее, ощущение устойчивости социального бытия . Что же касается русского реализма, то он возникает не просто в другой социально-исторической ситуации, но и на принципиально иной - добуржуазной - стадии общественной эволюции: ведь сколько-нибудь развитого буржуазного общества Россия вообще никогда не знала. Он постигает и запечатлевает поэтому иную историческую реальность - общество, пронизанное во многом еще патриархально-родовыми отношениями, сам процесс смены эпох, коллизию старых и новых начал .

Более того, Россия во второй половине XIX столетия живет под знаком надвигающихся или свершающихся переворотов, ощущением стремительности исторического движения, неотвратимости перемен. И потому задача художественно-аналитического исследования современности, первостепенная для реалистов на Западе, была подчинена в русском реализме задаче преображения мира и человека. Изучение жизни и ее законов с этой точки зрения выступало как необходимое условие, как предпосылка грядущего обновления - социального, духовного, нравственного.

Отсюда и синтетичность реализма в России, его более тесная (сравнительно с западноевропейским) связь с предшествующими литературными направлениями: сентиментализмом, просветительством и в особенности романтизмом. Романтическая жажда преобразования человека и общества, напряженные поиски путей их изменения и усовершенствования - важнейшая особенность русского классического реализма вообще.

Несомненно, таким образом, национально-историческое своеобразие русского реализма и его существенное отличие от «классической» западноевропейской модели. Столь же существенны и принципиальны различия между ступенями его эволюции. Даже если взять только вторую половину XIX в. - эпоху зрелости реализма в России - очевидны будут не просто индивидуальные, но и типологические особенности реализма Гончарова, Островского, Тургенева, с одной стороны, и реализма Достоевского, Л. Толстого, с другой. Как новую фазу реалистического искусства рассматривают обычно и творчество писателей конца века: Короленко, Гаршина, но и прежде всего - Чехова. О трех названных стадиях русского реализма и пойдет речь.

При всем национально-историческом своеобразии реалистической русской литературы середины XIX в., при всем несомненном ее отличии от литератур Запада, столь же несомненно и значительное ее приближение - именно в этот период - к общеевропейской модели реализма. Не случайно на первый план выдвигается теперь жанр романа - ведущий жанр реалистической литературы. Складывается сам тип «героического романа» (Л.В. Пумпянский), в основе которого - «суд над социальной значимостью лица» . Главное же - именно в это время кристаллизуются важнейшие черты реалистического художественного метода: установка на создание типичных конкретно-исторических характеров, воплощающих родовые, сущностные черты определенной среды, эпохи, общественного уклада, и стремление к объективности, достоверности в изображении действительности, к воссозданию жизни в ее естественном течении и жизнеподобных формах, «в присущей им внутренней логике» .

Несомненно, например, определяющее воздействие патриархально-поместного уклада на характер и образ жизни Обломова, на всю судьбу этого героя. Его желание непременно устроить подобие уютного патриархального гнезда в столице, его бесплодная мечтательность и практическая беспомощность, тщетность его попыток возродиться к новой жизни под влиянием Штольца и Ольги, его женитьба на Агафье Пшеницыной и сама смерть - все это охарактеризовано и объяснено в финале романа одним словом, одним понятием - «обломовщина». Если прибавить к этому пристрастие писателя к изображению устоявшейся жизни (ибо тип, по его убеждению, «слагается из долгих и многих повторений или наслоений явлений и лиц» ); включенность его персонажей в привычный ритм буднично–повседневного существования, в сложившийся круг привычек и отношений; наконец, объективность замедленного эпического повествования, - станет ясно, насколько отчетливо и полно воплотились в творчестве Гончарова указанные свойства реализма.

Аналогичным образом может быть охарактеризовано и творчество Островского. Напомним, что в статье «Луч света в темном царстве» Добролюбов, защищая драматурга от нападок критики, назвал его произведения «пьесами жизни». Он разъяснил, что многие «лишние» (с традиционной точки зрения) персонажи и сцены его драм необходимы и художественно оправданны, хотя и не связаны напрямую с сюжетом пьесы, ее интригой. Необходимы потому, что показывают то «положение», ту социальную «почву», которая и определяет «смысл деятельности» главных героев . Именно в инстинктивной верности действительности, в способности живо и полно воссоздавать «обстановку жизни», иными словами - в социальной характерности и типичности изображаемых явлений, видел критик важнейшую черту дарования Островского.

Те же свойства драматурга отмечали и другие проницательные критики-современники. Сравнивая пьесы Островского с драматическими произведениями Гоголя, они указывали на ярко выраженную субъективность гоголевской картины жизни, где преобладают «утрировка», «преувеличение», «гипербола», в то время как главное свойство комедий Островского - натуральность и достоверность, «математическая верность действительности». Если у Гоголя изображение действительности пронизано его собственными впечатлениями от нее, то Островский воссоздает жизнь в ее подлинности - «как она есть». Одушевленному лиризму Гоголя противостоит поэтому беспристрастность художественной манеры Островского .

Всем сказанным объясняется напряженный интерес русских писателей и критиков к самой проблеме создания типических характеров, в которых преодолевается случайное: социально-историческоая закономерность торжествует над эмпирической реальностью. Так, Гончаров, по словам Добролюбова, «хотел добиться того, чтобы случайный образ, мелькнувший перед ним, возвести в тип, придать ему родовое и постоянное значение» . И Тургенев постоянно повторял, варьировал мысль о том, что задача художника - «сквозь игру случайностей добиваться до типов» , писатель говорил о себе, что он всегда стремился уловить и передать «сам дух и давление времени», воплотить его «в надлежащие типы» . «Торжество поэтической правды», по его словам, заключается в том, что «образ, взятый художником из недр действительности, выходит из рук его типом» .

С другой стороны, превращение образа в тип, устранение во имя этой цели всего эмпирически-случайного, имеет, с точки зрения писателей-реалистов, свой предел, ибо таит в себе опасность схематизации. Между тем, стремление к типичности, полагали они, не должно убивать иллюзию жизни, полной случайностей, непредсказуемого, противоречий, иллюзию ее свободного и естественного движения. Иначе говоря: коль скоро типические характеры воплощают общие, родовые свойства, они должны обладать и чертами индивидуально-неповторимыми. В противном случае они будут безжизненными фигурами, похожими, по выражению Герцена, «на анатомические препараты из воска». «Восковой слепок, - развивает свое сравнение Герцен, - может быть выразительнее, нормальнее, типичнее; в нем может быть изваяно все, что знал анатом, но нет того, чего он не знал… У слепка, как у статуи, все снаружи, ничего за душой, а в препарате засохла, остановилась, оцепенела сама жизнь со всеми случайностями и тайнами» .

Примечательно, что Тургеневу кажутся безжизненными персонажи Бальзака, которые «колют глаза своей типичностью» . Сам же писатель стремится гармонически уравновесить в своих произведениях типизирующую и индивидуализирующую тенденции.

В «Отцах и детях» типологизирующее начало выявлено, может быть, наиболее отчетливо. В самом деле, главные герои романа: Базаров, с одной стороны, и Павел Петрович Кирсанов, с другой, - предстают перед читателем как воплощение двух противоположных и легко узнаваемых современниками общественно-психологических типов, двух поколений - «человека сороковых годов» и «человека шестидесятых годов». Типичным был не только их контраст, но и само их противостояние - идейное, личное, социальное, психологическое. Не случайно антагонизм Базарова и Павла Петровича Кирсанова возникает сразу же, буквально с первого взгляда - задолго до их мировоззренческих споров.

В этом и состоит внутренний смысл настойчивого, неуклонного сопоставления и противопоставления центральных персонажей романа, которое последовательно проведено по всем линиям, по всем сферам изображения (внешний облик, поведение, речь, образ жизни, прошлое, характеры, взгляды) и которое придает произведению внутреннее единство. Обращает на себя внимание целенаправленность художественных деталей, с помощью которых обрисованы главные герои. Подробности их костюма, поведения, речи и т. д. бьют в одну точку и контрастно соотнесены друг с другом. Тем самым достигается превращение образа в тип.

Вместе с тем в «Отцах и детях» (как, впрочем, и в других тургеневских романах) может быть выявлена и противоположная тенденция - стремление преодолеть типологическую однозначность в обрисовке героя, ослабить ощущение абсолютной противоположности контрастирующих персонажей. Важнейшая роль в этом принадлежит сюжетной организации произведения. Именно сюжеты тургеневских романов и несут в себе главный антитипологический заряд, обнаруживают несводимость человека к типологическим формулам . Недаром они чаще всего основаны на том, что центральный герой попадает в некое общество откуда-то извне, ощущает себя в нем - в той или иной мере - чужаком, пришельцем. Сюжетный парадокс «Отцов и детей» как раз и заключается в том, что герой-разночинец, попав в аристократический круг, в какой-то мере перестает быть самим собой, убеждается в нежизнеспособности и ограниченности привычных воззрений. «А всех окружающих его появление сталкивает с проблемами, о самом существовании которых они не догадывались прежде. Иными словами, характеры сразу же выводятся из русел, намеченных типологическими схемами, и вступают в сцепления, нелогичные с точки зрения этих схем» .

Сюжет романа строится так, чтобы ослабить, в частности, принципиальную противоположность главных антагонистов, между которыми, казалось бы, нет и не может быть ничего общего. Тем не менее история любви Базарова к Одинцовой во многом аналогична несчастному роману Павла Петровича и княгини Р. Другое важное сходство, возникающее между ними, - обреченность. Базарову вскоре суждено умереть. Павел Петрович, уладив дела своего брата, тоже чувствует себя мертвецом. «Да он и был мертвец» , - беспощадно заключает автор. Так поддерживается в тургеневском романе равновесие противоположных тенденций.

Стремление писателя к естественности, натуральности, строгой объективности изображения во многом определило и особенности воссоздания им душевной жизни человека - принципы тургеневского психологизма. Важнейшей задачей художника писатель считал не углубленный аналитизм, а живое, отчетливое, ясное для читателей воссоздание душевных движений и душевных состояний во всем их многообразии. Забегая вперед, отметим, что несоблюдение этого принципа крайне раздражало Тургенева в Л. Толстом - авторе «Войны и мира», которого он упрекал в нарушении объективности, непосредственности изображения в угоду принятой им «системе», в постоянном акцентировании авторской позиции, в назойливости указующего авторского перста. Напротив, главная особенность тургеневского психологизма - в его ненавязчивости, незаметности.

Все эти индивидуальные свойства художественного метода Тургенева-романиста оказываются вместе с тем типологически значимыми, характерными для рассматриваемой нами стадии русского реализма. Сведя дело к элементарной и упрощенной формуле, его можно было бы условно обозначить как «типический » реализм.

Новая фаза русского реализма, представленная в первую очередь именами Толстого и Достоевского, во многом отличается от предшествующей по своим исходным творческим установкам. Реализм этих писателей может быть назван «сверхтипическим», или «универсальным», ибо свою главную задачу они видели не столько в создании исторически конкретных социальных типов, но в том, чтобы добраться до корней человеческих поступков, до первооснов и первопричин наблюдаемых и воссоздаваемых процессов и явлений - причин социальных, психологических, духовно-нравственных.

В связи с этим равновесие между объективно-воссоздающим и аналитическим началами, характерное для реализма предшествующей поры, оказывается теперь нарушенным: аналитическое начало заметно усиливается за счет объективности и натуральности изображения. Именно эта особенность и сближает обоих писателей.

Начать с того, что сами они ощущали необычность своего художественного метода, его отличие от традиционного реализма гончаровско-тургеневского образца, стремились объяснить, защитить, обосновать свои художественные задачи и принципы.

Ограниченность традиционного реализма Достоевский видит в его равнодушии к таким явлениям и фактам «текущей действительности», которые представляются, на первый взгляд, необычными, исключительными, фантастическими. Между тем они в гораздо большей степени выражают существо происходящих в обществе процессов, нежели факты обыкновенные и привычные . Именно постижение не просто реальности «как она есть», но и тенденций ее развития, заключенных и скрытых в ней возможностей - таковы главные задачи того художественного метода, который писатель именовал «реализмом в высшем смысле» .

Конечно же, Достоевский не просто подмечал «фантасти- ческие» факты «текущей действительности», но и сам создавал в своих произведениях исключительные, экстремальные ситуации, предпочитая героя, способного целиком отдаться захватившей его идее, довести ее до крайности, до логического конца. А таким героем был, в его представлении, человек, наименее связанный с определенной социальной средой, нравственно-культурной традицией, семейным преданием, человек «из случайного семейства» - в противоположность человеку из «родового семейства» .

Тем самым Достоевский подрывает, по существу, принцип социальной обусловленности характера - краеугольный камень традиционной реалистической эстетики. Внутренний мир его героев более свободен, автономен, менее зависим от социальной «почвы», общественного положения персонажа (что и связывает Достоевского с традицией романтизма - факт, неоднократно отмечавшийся в нашей науке).

Традиционный взгляд на реализм как на создание устойчивых социально-психологических типов был неприемлем и для Л. Толстого с его представлениями о постоянной изменчивости человека, текучести его сознания («люди как реки»). Свой художественный метод он определял как сочетание противоположных принципов - «мелочности» и «генерализации» , т. е. как метод пристального наблюдения и детального анализа человеческой психики, позволяющий в итоге постичь и показать «общие всем людям тайны».

Все сказанное не означает, конечно, что Толстой не хотел или не умел создавать конкретные социально–психологические типы; напротив, рельефность и достоверность его персонажей поразительны. И все же бытовая, социально–историческая характерность была для него лишь внешним напластованием, своего рода оболочкой, сквозь которую необходимо пробиться - для начала - к внутренней жизни индивида, его психике, а затем и еще дальше - к постоянному и неизменному ядру личности . Суть изображения человека у Толстого как раз и заключается в том, чтобы продемонстрировать принципиальную одинаковость всех людей - вне зависимости от их общественной принадлежности или эпохи, в какую они живут, «показать, что настоящая жизнь людей идет независимо от истории, что в основе своей человеческая жизнь неизменна и т.д.» . Между тем классический реализм, как известно, твердо стоит на социально-исторической почве. И эта особая позиция Толстого во многом определила своеобразие его художественного метода.

Надо сказать, что современники - литераторы, читатели, критики, остро чувствовали необычность художественной манеры Толстого и Достоевского. Критикам с трудом давалось преодоление и освоение новых эстетических принципов; многих раздражала присущая творчеству обоих писателей бóльшая мера художественной условности. И Толстого, и Достоевского упрекали в отходе от реалистических канонов: в нарушении естественности и правдоподобия, в нетипичности создаваемых ими персонажей или сюжетных ситуаций, в излишне детализированном, аналитическом рассмотрении внутреннего мира героев.

С другой стороны, и сами они остро ощущали ограниченность прежнего реализма и необходимость его обновления. И, конечно же, такое обновление не могло не означать пересмотра ряда коренных положений традиционной реалистической эстетики.

При всем различии двух охарактеризованных стадий русского реализма, между ними немало общего. Их сближает прежде всего социально-мировоззренческий пафос - жажда разрешения конкретных и актуальных общественных проблем.

В реалистической литературе конца века, которую можно рассматривать как следующую стадию русского реализма, картина существенно меняется: для нее характерно ощущение хаотической путаницы, сложности, непонятности жизни в целом, ее трагизма - вне зависимости от состояния общества или политического режима.

В творчестве Чехова идейно-эстетические принципы новой стадии русского реализма воплотились с наибольшей художественной полнотой, последовательностью и силой. Известно, что критики-современники не раз упрекали Чехова в отсутствии мировоззрения и безыдейности, незначительности содержания и т.п. И хотя с такого рода мнениями согласиться, конечно, невозможно, нельзя все же не сказать, что доля истины в подобных суждениях, несомненно, была. Ведь и сам Чехов не раз говорил об отсутствии у него сколько-нибудь определенного и законченного мировоззрения, настойчиво отмежевывался от существующих идейных течений и систем. «Я боюсь тех, кто между строк ищет тенденции и кто хочет видеть меня непременно либералом или консерватором», - признавался он в известном письме А.Н. Плещееву . Мало того, писатель был глубоко убежден, что следовать какому-либо учению, теории, доктрине, концепции означает притязать на монопольное обладание истиной, особенно нелепое теперь - в путанице и неразберихе современной жизни. Думать, «что она все знает, все понимает», может только толпа. Что же касается людей пишущих, «то им пора уже сознаться, что на этом свете ничего не разберешь» .

Вместе с тем Чехов неизменно подчеркивал необходимость «общей идеи», «высших целей». Ведь вопрос заключался для него в приложимости идеально-возвышенных представлений к существующей реальности: «Когда кругом тундра и эскимосы, то общие идеи, как неприложимые к настоящему, так же быстро расплываются и ускользают, как мысли о вечном блаженстве .

И если в искусстве классического реализма (сравнительно с романтизмом) сферы идеального и действительного соединились, сблизились (идеал для реалиста - грань самой действительности), то у Чехова они вновь далеко разошлись. Мир высших духовно-нравственных ценностей и «отдаленных целей», столь необходимых, но недоступных современному человеку, и сфера повседневно-будничной жизни существуют у Чехова порознь, как бы сами по себе, едва соприкасаясь. И такое разъединение трагично .

Лишенная «общей идеи», повседневная «жизнь человеческая состоит из пустяков», «из ужасов, дрязг и пошлостей, меняющихся и чередующихся» . Власть мелочей, пустяков, повседневных забот, точно паутина, опутывающих человека, может быть названа главной темой чеховского творчества. Отсюда - тяготение писателя к анекдотичности сюжетов и ситуаций, деталей и реплик, выражающих абсурдность бытия. В трагикомическом чеховском мире анекдотичным может оказаться все - от бессмысленно и бесплодно прожитой жизни (как в «Крыжовнике») до опечатки в телеграмме («хохороны вторник» - в «Душечке»). Вспомним хотя бы знаменитую реплику Чебутыкина: «Бальзак венчался в Бердичеве». Она абсурдна вдвойне: как нелепость в устах провинциального офицера, опустившегося военного врача и как констатация анекдотичности самой жизненной ситуации. Фраза эта - модель чеховского «театра абсурда».

Но если жизнь состоит из анекдотических нелепостей, из частностей, мелочей, пустяков, не имеющих видимого смысла, если она плохо поддается объяснению и в ней трудно отыскать руководящую идею, как отличить в таком случае важное от неважного, главное от второстепенного, случайное от закономерного? А ведь на этом противопоставлении и базировалась концепция типического - центральная категория традиционного реализма. Соответственно и каждая деталь была заряжена целым и направлена к единому центру, она имела характерологический смысл.

Чеховский реализм основан на совершенно иных принципах. В его художественной системе главное свободно смешивается со второстепенным, типическое с атипическим, закономерное со случайным; они попросту неотделимы друг от друга. Если в традиционном реализме случайное существует лишь как проявление характерного, типичного, то у Чехова «это собственно случайное, имеющее самостоятельную бытийную ценность и равное право на художественное воплощение со всем остальным», ибо задача писателя - создать художественный мир, наиболее близкий «к естественному бытию в его хаотичных, бессмысленных, случайных формах» . Словом, если старый реализм стремился воссоздать мир в его постоянных и устойчивых чертах, то Чехов - в его мгновенном и сиюминутном обличье.

В самом деле, даже неискушенному читателю нетрудно понять принципиальную разницу между такими деталями, как халат Обломова или обнаженные красные руки Базарова, и тем, что у Чехова «один из персонажей носит стоптанные башмаки и красивые галстуки, другая героиня при разговоре все время роняет спички, а еще одна - имеет привычку, читая журналы, есть мороженые яблоки, а герой еще одной повести - рассматривать во время разговора свои ладони и т.д. и т.п.… Такие подробности у Чехова обладают несравненно большей автономностью по отношению к целому» .

Пользуясь терминологией А.П. Чудакова, чеховский реализм можно было бы назвать «случайностным реализмом » или же иначе - реализмом «атипическим », существенно отличающимся от классического реализма XIX в.

Итак, даже на протяжении относительно краткого исторического отрезка - в литературе второй половины XIX в. - можно выделить по меньшей мере три фазы, три стадии реализма, во многом разнящихся между собой по исходным творческим установкам и глубинным художественным принципам. Стадии, которые мы условно обозначили как «типический», «сверхтипический» и «атипический» реализм. При этом лишь реализм «типический» безусловно близок классической («идеальной») модели реализма как такового. Во всех остальных случаях такая близость проблематична .

Из сказанного следует, что необходимо различать реализм в его изначальной сути и в его более широком, общем значении (это относится и к другим литературным направлениям ). Поэтому вполне правомерно соотносить с исходной моделью реализма те или иные литературные явления, стремиться выявить меру их типологического соответствия или несовпадения. Но вряд ли имеет смысл пытаться во что бы то ни стало обнаружить всю полноту признаков или общих свойств реалистического искусства в творчестве любого писателя или даже группы писателей, выступающих под знаменем реализма. И уж совсем странно, убедившись в бесплодности такого занятия, возлагать ответственность за это на несовершенство самой категории литературного направления.