Хмурый полдень XXI век.

«В годы войны наш народ защищал не только свою землю. Он защищал мировую культуру. Он защищал всё прекрасное, что было создано искусством,» ─ писала Татьяна Тэсс. Действительно, советские люди стремились сохранить и уберечь от фашистского варварства всё то культурное наследие, которое им осталось от мастеров прошлого. Ведь германские оккупанты подвергли разорению не только сам Ленинград: от их рук пострадали многие пригородные города. Были разрушены и разграблены всемирно известные памятники русского зодчества.

Из дворцов-музеев Пушкина вывезли бесценную янтарную комнату, китайские шелковые обои, золочёные резные украшения, старинную мебель и библиотеку. Дворец в Павловске тоже недюжинно оскудел после того, как там побывали немцы: он лишился скульптур, части коллекции редчайшего фарфора XVIII века, паркета, представляющего огромную художественную ценность, бронзовых дверных украшений, барельефов, гобеленов, некоторых стенных и потолочных плафонов.

Но более, чем в других, фашисты зверствовали в Петергофе. Большой Петергофский дворец, заложенный ещё при Петре I, был сожжён, а имущество разграблено. Громадный ущерб был нанесён Петергофскому парку. Статуя-фонтан «Самсон, раздирающий пасть льва» был распилен на части и вывезен в Германию. В верхнем и нижнем парках были сняты фонтан «Нептун», скульптурные украшения террасы Большого каскада и другие ценные изваяния.

Государственный Эрмитаж, хоть он и не подвергался фашистскому вандализму непосредственно, то есть изнутри, но и его сокровища были под немалой угрозой, посему спасение его экспонатов стало задачей первостепенной важности. Директором знаменитого музея в те годы был выдающийся востоковед, академик АН СССР Иосиф Абгарович Орбели, впоследствии вспоминавший, как с первых же дней войны весь персонал Эрмитажа не покладая рук трудился над упаковкой экспонатов, тратя на еду и отдых не больше часа. Работа шла непрерывно, день и ночь, на протяжении восьми суток. Сотрудникам музея помогало огромное количество тех людей, кто раньше в этих залах мог быть только посетителем, но кому была небезразлична судьба предметов-свидетелей истории. Это были художники, скульпторы, педагоги, служащие научных учреждений и многие другие. Они упрашивали допустить их хотя бы до самой тяжёлой работе. В итоге, уже 1 июля был отправлен первый эшелон с экспонатами, а 20 июля отправили второй.

Эрмитажные ценности вывозились в тыл при сопровождении некоторых сотрудников музея, но его дирекции «приходилось выдерживать борьбу с людьми, отказывавшимися от возможности выезда в безопасные районы страны, лишь бы не расставаться с родным городом и с родным музеем. Покидать стены Эрмитажа и Зимнего дворца никто не хотел».

В залах Эрмитажа оставались только те предметы, которые имели второстепенное значение, или слишком громоздкие коллекции (одна из них ─ знаменитая коллекция исторических экипажей), которые было слишком сложно вывезти. Небольшая группа сотрудников хранила коллекции, упакованные и перенесённые в безопасные кладовые и подвалы. Но от непрерывных авиаударов по зданию музея (в него попало более 30 снарядов) и постоянно лопавшихся водопроводных труб экспонаты изголодавшимся и ослабленным музейщикам приходилось переносить из подвала в подвал, из зала в зал бесчисленное количество раз, ведь предметы старины не терпят ни повышенной влажности, ни холодного воздуха. Но за всё время блокады ни один значительный экспонат не был потерян, испорчен или уничтожен.

Эрмитаж стремительно пустел, но не забывал своего предназначения. В фельдмаршальском Малом тронном и Гербовом парадных залах Зимнего дворца действовала большая выставка, посвященная героическому ратному прошлому русского народа. В галерее Отечественной войны 1812 года можно было увидеть простреленный под Полтавой шведской пулей мундир Петра Великого, серый походный сюртук Наполеона, мундиры Кутузова и т.д. В Гербовом зале Зимнего дворца были выставлены знамёна шведского короля Карла XII, прусского короля Фридриха, Наполеона ─ трофеи русских воинов Иосиф Абгарович Орбели также подготавливал торжество по случаю 800-летия азербайджанского поэта Низами Гянджеви, состоявшегося 19 октября 1941 года. Когда Иосифу Абгаровичу намекнули, что затевать такое в данное время, прежде всего, небезопасно, но есть другие причины, по которым празднование этой круглой даты может быть сорвано. В ответ на такие слова Орбели заявил: «Юбилей должен состояться в Ленинграде! Вы подумайте ─ вся страна будет отмечать юбилей Низами, а Ленинград не сможет! Чтобы фашисты сказали, что они сорвали нам юбилей! Мы должны провести его во что бы то ни стало!» И провели: с фронта были командированы два востоковеда, читали стихотворения этого выдающегося азербайджанского поэта, притом как в переводе на русский язык, так и в оригинале; произносились речи, доклады о жизни и творчестве Низами, устроили небольшую выставку из того, что не было вывезено. Директором Эрмитажа было рассчитано с точностью до считанных минут время проведения мероприятия: юбилей был начат и закончен аккуратно между двумя артобстрелами.

Не прошло и двух месяцев, как 10 декабря 1941 года в 4 часа дня в помещении Эрмитажа состоялось ещё одно тожественное заседание, на этот раз посвящённое 500-летию великого поэта среднего Востока Алишера Навои. Вступительное слово к данному мероприятию было таково:

«Уже один тот факт чествования поэта в Ленинграде, осаждённом, обречённом на страдания от голода и надвигающейся стужи, в городе, который враги считают уже мёртвым и обескровленным, ещё раз свидетельствует о мужественном духе нашего народа и его несломленной воле...».

Осенью 1941 года Правительство предложило командованию Северо-Западного фронта и руководству ленинградской партийной организации обеспечить вылет из блокадного города на Большую землю крупных деятелей науки и культуры. Списки «Золотого фонда», как назывался перечень имён выдающихся ленинградцев, начинались с профессора И. И. Джанелидзе ─ главного хирурга флота, члена-корреспондента АН СССР, генерал-лейтенанта медицинской службы. На просьбу покинуть осаждённый город Джанелидзе ответил: «Я никуда из Ленинграда не уеду!» Такими же были ответы многих других деятелей, значившихся в «Золотом фонде».

Художники, творившие в блокадную пору, также пытались внести свой вклад в общее дело борьбы с фашистским недругом. В начале января 1942 года была устроена выставка под названием «Ленинград в дни Отечественной войны», на которой представлялось 127 картин и эскизов 37 художников. В выставочном зале был десятиградусный мороз, а участники выставки едва могли передвигаться. Особенно трагична судьба художника Герца, который принёс с Васильевского острова два эскиза, один из них ─ в тяжеленной позолоченной раме. «Картины должны хорошо выглядеть,» ─ сказал он. В тот же день Герец умер от дистрофии в зале выставки.

Позже работы ленинградских художников: рисунки Н. Дормидонтова («У воды», «Во дворе», «Очередь в булочную», «Очистка города» и т.д.), рисунки А. Пахомова («Ведут в стационар», «За водой» и т.п.) выставлялись в Москве. Художник П. Соколов-Скаля, будучи под впечатлением от увиденного, написал: «Образ гневного, решительного, ощетинившегося штыками города, образы героизма обыкновенных, вчера ещё мирных людей, образы беззаветного мужества и стойкости детей, женщин и старцев, рабочих и учёных, бойцов и академиков встают во всём величии на этой скромной по размерам, но глубокой по драматизму выставке».

Весна 1942 года открыла новую страницу не только в жизни самих ленинградцев, но и культурной жизни города. Повсеместно начали открываться кинотеатры, возобновилась концертно-театральная жизнь. В марте 1942-го в здании Академии театра им. А. С. Пушкина состоялся первый симфонический концерт. Хотя в помещении было ужасно холодно, и все сидели в верхней одежде, но, слушая великую музыку Глинки, Чайковского, Бородина, никто не обращал внимания на эти неудобства.

Среди всех развлекательных заведений весь период блокады проработал созданный в 1924 году Ленинградский театр музыкальной комедии, давший 2350 концертов для фронтовиков и горожан. Возглавляемый в годы войны Н. Я. Янетом, за 1941-45 годы он представил на суд публики 15 премьер. В 1942 году состоялись две наиболее значительные премьерных спектакля: оперетта о партизанах «Лесная быль» А. А. Логинова (премьера ─ 18 июня) и музыкальная комедия «Раскинулось море широко», приуроченная к 25-летию Великой Октябрьской Социалистической революции (премьера ─ 7 ноября) и повествующая о быте блокадников и их героической борьбе (постановка В. Л. Витлина, Л. М. Круца, Н. Г. Минха).

Нам известно немало литературных произведений, посвящённых Великой Отечественной Войне, в частности, обороне и блокаде Ленинграда. Например, цикл стихотворений «Мужество» Анны Ахматовой, которую осада застала в любимом городе. Ахматова уже была тяжело больна, когда её эвакуировали в Ташкент. Другая выдающаяся ленинградская поэтесса, Ольга Берггольц, свой родной город не покидала вовсе. Всё творчество Ольги Фёдоровны проникнуто теплотой даже к тому совсем неприглядному Ленинграду зимой 41-го (поэма «Твой путь»), бесконечной верой, что он не погибнет, он вернётся и станет краше прежнего, так же, как и его жители (стихотворение «Разговор с соседкой» и проч.). Она постоянно выступала по радио вместе с коллегами-поэтами Николаем Тихоновым, Михаилом Дудиным, Всеволодом Вишневским. Н. Тихонов как-то сказал, что в такое время музы не могут молчать. И музы говорили. Говорили жёстким, но правдивым словом патриота. В своей поэме «Киров с нами» Тихонов обратил в стихотворную форму помышления и чаяния всех ленинградцев:

«Враг силой не смог нас осилить,

Нас голодом хочет он взять,

Отнять Ленинград у России,

В полон ленинградцев забрать.

Такого вовеки не будет

На невском святом берегу,

Рабочие русские люди

Умрут, не сдадутся врагу».

Ещё одна известная ленинградка Вера Инбер в своей поэме «Пулковский меридиан» настроена ещё более радикально, что, впрочем, не лишено своей логики. Поэтесса с ненавистью пишет о фашизме, предрекая скорую и неминуемую гибель, а также выражая желание отомстить за все злодеяния нацистов:

«Мы отомстим за всё: за город наш,

Великое творение Петрово,

За жителей, оставшихся без крова,

За мёртвый, как гробница, Эрмитаж.

За гибель петергофского «Самсона»,

За бомбы в Ботаническом саду.

Мы отомстим за юных и за старых:

За стариков, согнувшихся дугой,

За детский гробик, махонький такой,

Не более скрипичного футляра.

Под выстрелами, в снеговую муть,

На саночках он совершал свой путь».

Однако самым знаменательным культурным событием в блокадном Ленинграде было исполнение 7-й симфонии Д. Д. Шостаковича, оконченной в декабре 1941 года. «Нашей борьбе с фашизмом, нашей грядущей победе над врагом, моему родному городу ─ Ленинграду я посвящаю свою 7-ю симфонию,» ─ написал Шостакович на партитуре к своему произведению. В марте 1942 года она впервые прозвучала в Большом театре Куйбышева (теперь ─ Самара), а затем ─ в Москве. 9 августа 1942 года симфония впервые исполнялась в Ленинградской Государственной филармонии. Этому предшествовали полная опасности доставка партитуры по воздуху; пополнение состава оркестра теми, кто воевал на фронте; изменение формата исполнения, связанное с угрозой авианалётов (по замыслу Шостаковича, после первой части должен быть антракт, а остальные три части исполняются без перерыва, но тогда симфония игралась вовсе без интервалов); всего пять или шесть репетиций перед исполнением. Но всё же концерт состоялся! Вот как вспоминает об этом небывалом для блокадного города событии ленинградка Н. И. Земцова: «Когда мы увидели афиши на улицах, что в филармонии будет концерт, мы не помнили себя от радости. Не могли себе представить, что у нас прозвучит Седьмая симфония Шостаковича. Трудно описать необыкновенную обстановку, счастливые лица людей, пришедших в филармонию как на огромный праздник. Музыканты заняли свои места. Одеты они были кто в чём. Многие в солдатских шинелях, в армейских сапогах, тужурках, гимнастёрках. И только один человек был в полной артистической форме ─ дирижер. Карл Ильич Элиасберг встал за дирижёрский пульт, как и положено было, во фраке. Он взмахнул палочкой. И зазвучала несказанной красоты и величия музыка. Мы были потрясены. Наши чувства не передать. И весь концерт прошёл покойно. Ни одной тревоги!» В небе над Ленинградом действительно всё было спокойно: 14-й гвардейский артиллерийский полк не дал ни одному Вражескому самолёту прорваться к городу.

Классный час "Искусство блокадного Ленинграда"

Цель:

Воспитание патриотизма, чувства гордости за свою страну, за свой народ.

Задачи:

Познакомить со страшным периодом в жизни нашей страны на основе поэтического, музыкального, художественного творчества; Пробудить в детях чувство сострадания и гордости за стойкость своего народа в период блокады Ленинграда и на протяжении всей Великой Отечественной войны с помощью музыкальных произведений и поэтической литературы.

Оборудование: проектор, ноутбук, запись 7-ой симфонии Шостаковича, презентация.

1. Организационный момент.

Что стало бы с Европой ныне,
И шар земной каким бы был
Без Ленинграда и Хатыни,
Без нашей боли и могил?
Юрий Воронин

Со дня окончания самой кровопролитной в российской истории войны прошло 67 лет. Не одно поколение ленинградцев-петербуржцев выросло с тех пор. О тех далеких скорбных днях они знают лишь по кадрам кинохроник и страницам исторических книг…

Военные архивы хранят огромное количество материалов, документов, из которых можно почерпнуть наиболее полную информацию о событиях тех лет. Но документы – это всего лишь сухое изложение фактов, оставляющее в стороне душевные переживания участников трагических событий. Чувства и эмоции живут совсем в другом архиве. Этот архив – произведения искусства блокадного Ленинграда.

Несмотря на тяжелейшие условия, в осажденном городе продолжали трудиться и творить мастера живописи и агитационно-массового искусства, поэзии, музыки, театра. В их произведениях, как в зеркале, отразились чувства ленинградцев – надежда и отчаяние, страдание и великое терпение, гнев и стремление действовать. Желание сделать все, что в человеческих силах, для любимого города. Если придется – то и умереть за него…

2. Основная часть.

Музыка и театр

Довоенный Ленинград был крупнейшим центром музыкальной культуры. Многие ленинградские музыканты были хорошо известны как в Советском Союзе, так и за его пределами. В городе сложились прочные традиции не только у исполнителей, но и у слушателей: ленинградских меломанов отличали преданность любимому искусству, доброжелательность и требовательность к исполнителям.

Беды, принесенные войной и блокадой, были способны полностью уничтожить музыкальную жизнь, осталась бы только память о ней. К сентябрю 1941 года число музыкантов в городе значительно сократилось. Одни – по призыву или добровольно – ушли на фронт, другие, часто – целые коллективы , эвакуировались. И все же в городе осталось немало известных музыкантов.

Кольцо блокады замкнулось 8 сентября 41-го. В этот день в Театре музыкальной комедии прошел спектакль «Летучая мышь». Коллектив театра не был эвакуирован. В начале войны ему приходилось выступать при полупустом зале. Однако по мере того, как положение вокруг Ленинграда и в самом городе стабилизировалось, и начал формироваться новый уклад жизни, число зрителей стало увеличиваться. 14 сентября в Большом зале Филармонии прошел первый блокадный концерт. Участвовали артисты оперы, оперетты, балета, драмы, музыканты-инструменталисты. Вскоре филармонические концерты стали проходить регулярно.

На 6-9 ноября были объявлены большие концерты в помещении филиала Театра оперы и балета им. Кирова, а также в Госцирке.

Оставив позади ноябрь, город вступил в самый драматичный период осадной жизни. Декабрь–январь–февраль сосредоточили в себе все то, что мы и сегодня видим за словами «ленинградская блокада» – борьбу жителей и защитников города с голодом, холодом, цепкими объятиями смерти. Линия музыкальной жизни после непродолжительного подъема теперь резко пошла на спад и приблизилась к нулевой отметке. После нескольких спектаклей прервалась деятельность оперно-балетного коллектива. В конце декабря закрылись двери Филармонии, умолк голос симфонического оркестра: все меньше сил оставалось и у исполнителей, и у слушателей, иссякала электроэнергия, не работало отопление.

17 января в Смольном прошел большой концерт для руководителей города. Выступавшие были в плохой физической форме, но мужественно пытались скрывать это. Голоса звучали хорошо, а тех, кого слабость все-таки подводила, незаметно отправляли за кулисы.

Концерты и спектакли прекратились. Только с открытием Дороги жизни, музыкальная жизнь города возродилась: продолжились радиоконцерты, спектакли, открылся Дворец пионеров. Особенно насыщенными музыкой были праздничные дни. На 43-й год пришлось несколько «круглых» дат: 25-летие Красной Армии и комсомольской организации, 50-летие со дня смерти Чайковского и 240-летие города на Неве. В праздничных мероприятиях участвовали все музыканты города и гастролеры.

Художники

1941 год. Зима, блокада, бомбежки. Обстрелы, голод, холод. Несчетные тысячи смертей... Череда бесконечных темных дней, самых трагических и мужественных среди девятисот беспримерных дней блокады. Город казался вымершим. Пустынные улицы замело снегом, чернели промерзшие громады домов, безжизненно висели сорванные провода, троллейбусы и трамваи намертво вмерзли в сугробы.
Не было хлеба, света, тепла, воды. И все-таки Ленинград жил и героически боролся.

Улица Герцена, 38. В промерзлых комнатах этого дома ленинградского Союза художников шла в дни блокады особая, напряженная жизнь. Просторное помещение с двумя высокими залами, с большими, некогда светлыми мастерскими стало неузнаваемым. По углам стояли невесть откуда взявшиеся кровати, топились печи-«буржуйки », горели коптилки. Слабое пламя выхватывало из тьмы худые, бледные лица. Руки в перчатках с трудом держали кисти, замерзшие краски приходилось отогревать дыханием. Но художники работали. Работали с поразительной энергией, упорством, страстью.

В Доме художников, перед входом в выставочные залы висит большая мраморная доска. На ней высечены имена погибших в Великую Отечественную войну. Более 150 художников...

Поэзия

Но в блокадный Ленинград трудились не только музыканты, актеры и художники. Конечно, не оставляла равнодушными блокада и поэтов и писателей. Много рассказов, очерков, стихов было написано о том нелегком времени, о переживаниях и подвиге людей. В это время творили Ю. Воронов, О. Тихонов, А. Молчанов, В. Рождественский и многие другие. Но трудно назвать другого поэта, которого бы любили так, как любили стихи и радиоголос Ольги Федоровны Берггольц осажденные ленинградцы. Вот одно из ее стихотворений – «Ленинградский салют». В честь выигранного сражения 27 января 1944 года над Невой прогремели 24 залпа торжественного салюта. (Читает уч-ся)

И снова мир с восторгом слышит

салюта русского раскат.

О, это полной грудью дышит

освобожденный Ленинград!

Мы помним осень, сорок первый,

прозрачный воздух тех ночей,

когда, как плети, часто, мерно

свистели бомбы палачей.

Но мы, смиряя страх и плач,

твердили, диким взрывам внемля:

Ты проиграл войну, палач,

едва вступил на нашу землю!

А та зима... Ту зиму каждый

запечатлел в душе навек -

тот голод, тьму, ту злую жажду

на берегах застывших рек.

Кто жертв не предал дорогих

земле голодной ленинградской -

без бранных почестей, нагих,

в одной большой траншее братской?!

Но, позабыв, что значит плач,

твердили мы сквозь смерть и муку:

Ты проиграл войну, палач,

едва занес на город руку!

Какой же правдой ныне стало,

какой грозой свершилось то,

что исступленною мечтой,

что бредом гордости казалось!

Так пусть же мир сегодня слышит

салюта русского раскат.

Да, это мстит, ликует, дышит!

Победоносный Ленинград!

3. Итог. Прошло 67 лет. Выросло не одно поколение, которое никогда не знало ужасов войны. Но подвиг, совершенный ленинградцами в годы блокады, навсегда останется в нашей памяти в названиях улиц и площадей, в величественных монументах и мемориальных комплексах.

Легендарная оборона Ленинграда, обессилевшие жители которого отчаянно сопротивлялись врагу долгих 900 дней, навеки вошла в историю. Каждый солдат, каждый матрос, каждый рабочий, отдавшие себя на борьбу за независимость города на Неве, навсегда останутся в памяти человечества. Однако, помимо военных и рабочих, Северную Венецию обороняли и люди искусства - интеллигенты - пожелавшие остаться в обложенном врагом городе.

Партия, видела в них своих ближайших и активных помощников, призвала их всемерно мобилизовать духовные силы народа на защиту Отечества, «воспитывать во всем нашем народе чувства беззаветной и самоотверженной любви к Родине, чувства священной ненависти к подлому врагу, чувства бесстрашия и презрения к смерти, отразить величие исторических наших дней в произведениях, достойных героев и героизма Отечественной войны».

Несмотря на массовую эвакуацию из Ленинграда коллективов театров, музыкантов, писателей и других работников культуры, выехавших вглубь страны с ценностями музеев, библиотек, ВУЗов и научных учреждений, в городе остались видные писатели, композиторы, художники, артисты.

Многие ушли в действующую армию и ополчение. Другие с первых дней войны встали в строй армии идеологического фронта. Творческая интеллигенция подчинила свою работу интересам фронта и тыла.

При Политоделах Ленфронта и КБФ были созданы оперативные писательские группы, куда входили известные ленинградские литераторы: В.Азаров, О.Берггольц, В.Вишневский, Зонин, В.Инбер, Н.Катерли, В.Кетлинская, В.Кочетов, А.Крон, Б.Лихарев, В.Лифшиц, А.Прокофьев, В.Саянов, Н.Тихонов, Л.Успенский, А.Чаковский, Н.Чуковский, А.Штейн и многие другие.

«Я счастлив тем, что в пламени суровом,

В дыму блокад.

Сам защищал и пулею и словом.

Мой Ленинград!»

(Вс.Рождественский «Белая ночь» 1942)

Они были писателями и военными корреспондентами одновременно. Выезжали на передний край – к летчикам, морякам, в стрелковые части, на "Дорогу Жизни". Проводили там беседы, писали очерки о лучших снайперах, ассах, подводниках, разведчиках, шоферах и тут же передавали их в газеты и на радио. Большое внимание уделяли ленинградцам. Выезжали на заводы, выступали в печати, по радио, всякий раз находя искренние и действенные слова, вселявшие уверенность, помогавшие жить и бороться за победу. Писали стихи и прозу, пьесы и тексты листовок, подписи к плакатам. В.Вишневский, О.Берггольц, Н.Тихонов, А. Прокофьев и другие стали выразителями и глашатаями патриотических чувств ленинградцев.

Особое отношение было к стихам. Воины носили в карманах гимнастерок вырезки из газет со стихами, горожане переписывали в тетрадки, учили наизусть, читали на концертах художественной самодеятельности. Песни на военные стихи пели и в землянках и в квартирах, просили исполнить по радио.

Многие работали над созданием крупных произведений: Н.Чуковский «Балтийское небо», А.Чаковский «Это было в Ленинграде», А.Крон «Дом и корабль», П.Лукницкий «Ленинград действует», В.Кетлинская «В осаде», Н.Тихонов«Ленинград принимает бой“ и др. В годы войны созданы пьесы, поставленные в Ленинграде:». «Офицер флота“ А.Крона, У стен Ленинграда» Вс.Вишневского, «Бастион на Балтике» А.Штейна, «Звезды на рейде» Тевелева, «Вороний камень» Груздева, «Огненный ветер» Щеглова, «Капля крови» Карасева, «Крылья гнева» Зиновина.

Писатели Ленинграда обращались и к исторической тематике – образам русских воинов и полководцев в статьях, стихах, рассказах. Ольга Форш написала пьесу-сказание «Князь Владимир», В,Саянов – цикл рассказов «Как царь Петр Выборг брал», Шишков – о советских сусаниных, А,Прокофьев – очерк о Дм. Донском.

В блокаду ленинградцы не утратили любви к книге.

Театральное искусство

С началом войны ленинградские театры не прекратили свою деятельность. 12 августа 1941 г. в Театре комедии прошла премьера спектакля «Под липами Берлина» Зощенко и Шварца.

После начала блокады с аншлагами работали, не успевшие эвакуироваться театры,: Ленинского Комсомола, Ленсовета, ТЮЗ, театр Комедии, Музкомедия, Оперно-балетная труппа (из артистов т-ра им.Кирова и Малого оперного). 12 октября состоялась премьера в театре Ленсовета «Свадебное путешествие».

Оставшиеся в Ленинграде актеры драматических, музыкальных театров, эстрады и цирка вошли в состав трупп Театра Балтийского флота, Театра Народного Ополчения (впоследствии театральный Агитвзвод Дома Красной Армии), Ансамбля оперетты под руководством Б. Бронской, концертно-шефских бригад.

Из отчета о концертно-театральной жизни города-фронта в 1942 г.: «Отсутствие в Ленинграде драматического и оперного театров, в которых ощущался острый недостаток, и наличие в городе достаточных кадров высококвалифицированных драматических и оперных артистов явилось основанием для Управления по делам искусств поставить перед исполкомом Ленгорсовета вопрос об организации в Ленинграде Городского театра, в котором ставились бы драматические, оперные и балетные спектакли». Осенью 1942 г. театр открылся. Был создан ленинградский блокадный театр в помещении Театра комедии. В репертуаре: «Евгений Онегин», «Пиковая дама»,«Кармен», «Эсмеральда», «Шопениана», «Конек-Горбунок», «Травиата», «Фронт», «Жди меня», «Русские люди»,«Обрыв», и др.

Особой популярностью пользовались спектакли Театра Музыкальной комедии, работавшего всю блокаду. Оперетта стала любимым жанром ленинградцев и воинов Ленфронта. Музыка, танцы, нехитрый сюжет расслабляли людей, позволяли на несколько часов забыть о войне и ужасах блокады. Долгое время после спектакля у зрителей сохранялось приподнятое настроение. Из-за обстрелов и бомбежек спектакли вынуждены были неоднократно останавливать, сопровождать зрителей в бомбоубежище, и продолжать после отбоя воздушной тревоги. Фронтовики, побывавшие на спектаклях этого театра, писали с фронта восторженные письма актерам. Они сравнивали восторг от просмотра спектаклей со счастьем мирной жизни. Писали, что с удвоенной силой бьют ненавистного врага. В репертуаре Музкомедии кроме классических оперетт шли героические музыкальные спектакли «Любовь моряка»,«Лесная быль» (о партизанах), «Раскинулось море широко» (о героических моряках Балтфлота и блокадниках), пьеса была создана ленинградскими авторами В.Азаровым, А.Кроном, В.Вишневским на музыку В.Витлина, Л.Круца, Н.Минха.

На новогодних праздниках для школьников, которые кроме школ и Домов культуры были устроены в помещениях Большого драматического, Александринского и Малого оперного театров были показаны спектакли «Дворянское гнездо», «Овод», «Три мушкетера».

О росте насыщенности творческой жизни Ленинграда говорит письмо в Москву начальника Управления по делам искусств Б. Загурского летом 1943 г.: «Несмотря на беспокойные условия, культурная жизнь у нас не замирает и даже идет живее, чем зимой. Сейчас у нас работают: Большой драматический театр имени Горького, Музыкальная комедия, Филармония, оперетта под руководством Бронской, Камерный зал, Ленгосэстрада, цирк, Хореографическое училище, Летний театр в Саду отдыха, музыкальное училище консерватории, курсы по повышению квалификации, музыкальная школа для взрослых, опера, балет, Союз художников, Союз композиторов, Союз архитекторов, Дома культуры: имени Горького, Выборгский, имени Володарского, имени Капранова. За последние три месяца выпущен ряд новых постановок и возобновлений. В театры по-прежнему билеты раскупаются задолго до спектакля. В филармонии дано за три месяца 38 концертов, включая симфонические и сольные. В Камерном зале прошло 135 концертов. Особенным вниманием пользуются наши „воскресники“ - камерные концерты из новых произведений композиторов, писателей, поэтов Ленинграда. Собирают они полный зал народа… Кроме консерватории из учебных заведений у нас работают школа имени Римского-Корсакова, где занимаются 230 учащихся, детская музыкальная школа Петроградского района (130 учащихся), художественное училище живописи и ваяния (100 человек) и хореографическое училище (30 человек). Недавно провели смотр художественной рабочей самодеятельности. В смотре участвовало коллективов: 33 хоровых, 25 драматических, 8 струнных, 28 хореографических, 39 концертных».

Военно-шефская работа (Фронтовые бригады )

(Из отчета солистки Ленинградского театра оперы и балета им. С.М. Кирова С. П. Преображенской о концертной деятельности в блокадном Ленинграде в 1941-1943 гг.)

«В первые дни и месяцы войны основной формой военно-шефской работы стало обслуживание сборных пунктов. Помню странное ощущение, когда в первые дни войны мы ходили на сборные пункты, в неизвестные нам места, под руководством бригадира. В эти трагические дни мы испытывали огромный творческий подъем, вглядываясь в лица людей, уходивших на фронт. Большой радостью для нас была возможность выступить перед ними со своим искусством в эти памятные дни. Цифра в 1,5 тысячи шефских концертов не кажется мне большой, настолько большую духовную радость давала мне эта работа, настолько теплым был прием, настолько взволнованными и проникновенно-душевными были приветственные речи после концерта. Наступили дни блокады. Театр уехал в глубокий тыл, я решила не расставаться со своим родным городом. Военно-шефская работа в это время стала основной формой моей жизни в искусстве. С небольшой группой оставшихся в городе актеров я стала выезжать в воинские части, в Кронштадт, на форты. Там под аккомпанемент аккордеона я исполняла песни и романсы советских композиторов, классику, Чайковского, Даргомыжского. Напоминанием об этих волнующих днях остались многочисленные фотографии, везде после выступления бойцы и офицеры просили запечатлеть нашу встречу на фотографии».

Все артисты ленинградских театров, эстрады, цирка входили в составы концертных бригад. Организаторами концертной работы были Дом Красной Армии, Политуправление КБФ, Военно-шефская комиссия обкома профсоюзов работников искусств, концертный отдел Центрального Лектория, Агитпункт Дома Писателей, Ленгосэстрада.

Бригады артистов выезжали с концертами на боевые корабли, на фронт, в учебные полки, в госпитали и батальоны выздоравливающих, на заводы и в домохозяйства. Порой, давая по два-три концерта в день, веселой шуткой, острым словом, патриотической и лирической песней поднимали настроение, вдохновляли на подвиги и труд. За годы войны работники искусств Ленинграда дали свыше 56 тысяч концертов, из них 46 тыс. в войсках Ленинградского, Волховского фронтов и Краснознаменного Балтийского флота. Частыми гостями фронтовиков были известные советские актеры С. Преображенская, Н. Вельтер, В. Касторский, П. Болотин, Е. Копелян, И. Дмитриев, К. Шульженко, Р.Гербек, О.Иордан, Н.Черкасов и многие другие. Проведение шефских концертов способствовало тесному сплочению деятелей искусства с бойцами фронта и жителями Ленинграда.

Теги: жизнь, война, искусство, история, Ленинград

Когда говорят о блокаде Ленинграда, часто вспоминают мужество и героизм защитников города, нечеловеческие условия, в которых жили и трудились люди, сделавшие своим девизом «Все для фронта, все для победы!» «125 блокадных грамм» вошли в учебники истории и стали образом поэзии.

Однако блокада продемонстрировала не только чудеса мужества, стойкости, героизма. Блокада показала чудеса человеческого духа. Потому что люди не только работали, выживали они творили, создавая прекрасное, и сохраняли для потомков величайшие ценности культуры, сокровища мирового искусства.

Давайте попытаемся представить себе изможденных, голодных людей, которые, шатаясь от слабости, спасали коллекции Эрмитажа, Русского музея, Петропавловки Тех, кто вел экскурсии для солдат в нетопленых залах, демонстрируя порой пустые рамы и страстно, ярко рассказывая о картинах, которые висели в этих залах. Для этого нужна была великая вера вера в то, что настанет время, и эти картины вернутся, и люди, затаив дыхание, снова будут стоять перед ними

Давайте представим себе тех, кто выходил на сцену в холодных залах, играл великую музыку, тем самым даря людям, которые ее слушали, великую веру в то, что наш народ, наша культура непобедимы. А еще тех, кто дарил солдатам и горожанам великое чудо театра, дарил не только на классической сцене, но на сколоченных второпях подмостках, между боями. Есть воспоминания, что актерам фронтовых бригад выдавалось оружие, потому что в любой момент могла возникнуть необходимость его применить по назначению.

Давайте вспомним тех, кто спас библиотеки, коллекции в научно-исследовательских институтах. Говорят, коллекции картофеля и злаков никто не рассматривал как пищу, а книги как растопку.

Давайте склоним головы перед памятью тех, кто писал стихи в умирающем городе, кто говорил с его жителями со страниц газет и из динамиков радиоточек. Их голоса спасали от одиночества, страха, страданий, а порой и от безумия.

Говорят, когда звучат пушки, музы молчат. В блокадном Ленинграде музы не молчали. И, может быть, именно это помогло городу выжить и не только выжить, но и показать всему миру такую высоту человеческого духа, которые воплотились в музыке Шостаковича, в стихах Ахматовой и Берггольц, в работе академика Орбели директора Эрмитажа и многих, многих других, которых были тысячи.

Давайте поставим им памятник. Поставим всем миром, потому что во многом благодаря их усилиям наш великий город не только выжил, но и сохранил себя, свои сокровища, продемонстрировал всему миру такие высоты духа, которые достойны легенд.

Они достойны памятника.

О культурной жизни блокадного Ленинграда много говорили, писали. Вот ресурсы Интернет на эту тему, которые показались нам наиболее интересными.

В городе на Неве, в Доме художников, перед входом в выставочные залы висит большая мраморная доска. На ней высечены имена погибших в Великую Отечественную войну. Более 150 художников...

Не было хлеба, света, тепла, воды. И все-таки Ленинград жил и героически боролся.

Улица Герцена, 38. В промерзлых комнатах этого дома ленинградского Союза художников шла в дни блокады особая, напряженная жизнь. Просторное помещение с двумя высокими залами, с большими, некогда светлыми мастерскими стало неузнаваемым. По углам стояли невесть откуда взявшиеся кровати, топились печи-«буржуйки», горели коптилки. Слабое пламя выхватывало из тьмы худые, бледные лица. Руки в перчатках с трудом держали кисти, замерзшие краски приходилось отогревать дыханием. Но художники работали. Работали с поразительной энергией, упорством, страстью.

Соломон Юдовин. В мастерской художника. Линогравюра.

С первого дня войны художники вместе со всеми ленинградцами строили оборонительные сооружения, трудились на лесозаготовках, проходили военное обучение в командах противовоздушной обороны. Более ста человек ушло на фронт. Многие сражались в народном ополчении. Все хотели защищать родной город с оружием в руках. Некоторые тогда решили, что профессиональные навыки художника во время войны никому не нужны. Но уже в конце июня 1941 года большую группу живописцев военное командование призвало выполнять работу по маскировке военных объектов – прежде всего аэродромов. Маскировали и памятники архитектуры города-музея, укрывали от осколков бомб и снарядов монументальные скульптуры на знаменитых набережных и площадях Ленинграда. Руки, умеющие обращаться с произведениями искусства, понадобились и при срочной упаковке сокровищ Эрмитажа и Русского музея для эвакуации. Пережившие блокаду художники вспоминают, с каким трепетом и душевной болью помогали они сотрудникам музеев снимать с подрамников бесценные полотна, как горько всем было видеть пустые рамы на стенах прославленных залов...

До лета 1942 Соломон Борисович Юдовин жил в блокадном Ленинграде, затем был эвакуирован в Карабиху под Ярославлем, где работал над серией Некрасовские места (1944). По возвращении в том же году в северную столицу завершил работу над циклом гравюр на дереве и линолеуме Ленинград в дни Великой Отечественной войны (издан в виде альбома в 1948).

Соломон Юдовин

Соломон Юдовин. Блокадный Ленинград

Соломон Юдовин. Переезд на новую квартиру.

В 1941 году Алексей Фёдорович Пахомов начал работать над большой серией автолитографий «Ленинград в дни блокады». Первые листы этой серии – «Везут в стационар», «За водой», «В очаге поражения» – потрясают ранящей душу правдой изображения быта города-героя. Всего им сделано более 30 художественных хроник ленинградской жизни, которые при всей предельной достоверности являются не просто зарисовками с натуры, а композициями, сделанными на основе размышлений и строгого отбора деталей.

Алексей Фёдорович Пахомов

Алексей Пахомов

Алексей Пахомов. За водой.

Соломон Самсонович Бойм

Соломон Самсонович Бойм. Вода из Невы.

Соломон Самсонович Бойм. Ленинград. Белая ночь. 1943.

Соломон Самсонович Бойм :

1941 - получил назначение в Кронштадтский дом Военно-Морского Флота;
1942 - откомандирован в газету «Красный Балтийский флот» в Ленинграде. Участвовал в выставке работ ленинградских художников в дни Великой Отечественной войны;

1943-1945 - главный художник Политического управления Балтийского флота.

Николай Александрович Павлов. Автопортрет

Вместе с другими художниками Николай Александрович Павлов много и активно работал в осажденном Ленинграде: бывал в авиационных соединениях, на кораблях Балтийского флота. Портреты героев-летчиков, моряков экипажа гвардейского эскадренного миноносца «Стойкий» предстают перед нами страницами героической летописи обороны города. Рядом с ними – зарисовки тяжелого блокадного быта ленинградцев: «Уборка снега», «За водой». В одном из своих офортов художник запечатлел драматическое событие – «Пожар на Бадаевских складах 8 сентября 1941 года» , положившее начало голоду в городе, когда сгорели основные запасы продовольствия. Об ужасах войны напоминает и другая гравюра – «Квартира после артиллерийского обстрела» (1941). Незабываемые впечатления блокадных лет сохранены в серии рисунков, посвященных памятникам скульптуры.

Н. А Павлов. Первый Вражеский налёт на Ленинград

Н. А. Павлов. После обстрела

Николай Александрович Павлов. Концерт на набережной Невы.

Н. А. Павлов. Маскировка Медного всадника.

24 июня 1941 года на Невском проспекте, в витрине магазина, появилось первое «Окно ТАСС». Всем тогда еще были памятны знаменитые «Окна РОСТА» В. Маяковского времен гражданской войны. «Окна ТАСС» продолжили эту славную традицию. Они составлялись из злободневных плакатов и карикатур, из ежедневных сводок Совинформбюро и обязательного фотохроникального материала. «Окна» стали так популярны, что вскоре пришлось размножать их, копировать вручную. Прибавилась еще работа над боевыми листками и лубками для фронта, листовками по агитации среди войск противника, многочисленными рисунками для газет и большими агитационными панно, которые ставились на главных магистралях города и дорогах к фронту.

Владимир Александрович Серов

Окна ТАСС. В. А. Серов

Александр Харшак

Ленинградцы, а сегодня уже Петербуржцы, знают творчество Александра Исааковича Харшака по блокадному рисунку, на котором раненый мальчик, перевязанный бинтами, смотрит на всех нас своими огромными совсем не детскими глазами.

Александр Харшак. За что?

Александр Харшак, студент выпускного курса Института живописи, скульптуры и архитектуры Всероссийской Академии художеств, в 1941 году, прервав работу над дипломом, ушел добровольцем в народное ополчение. Защищал Ленинград на Пулковских высотах. Урывками, в перерывах между боями, брался за карандаш и бумагу. Активно сотрудничал с армейской газетой «Удар по врагу».

Во время одной из командировок в осажденный город вместе с напарником - фронтовым фотокорреспондентом - посетил детскую больницу имени Раухфуса. Там им на глаза и попался мальчик с забинтованной головой и ошеломляющим взглядом. Фотограф защелкал затвором своей камеры, а художник принялся рисовать мальчика с натуры.

Константин Иванович Рудаков

Константин Иванович Рудаков в годы Великой Отечественной войны и блокады создал серию портретов бойцов ПВО, работал над театральными декорациями, исполнял живописные панно для городских площадей и улиц, сотрудничал в журнале «Костёр».

Константин Иванович Рудаков. Письмо на фронт. Папа, бей фашистов! Ленинград, Издание Полиграфической мастерской ЛССХ, 1941-1943.(Открытка)

Анна Петровна Остроумова-Лебедева. Автопортрет. 1940

Когда началась Великая Отечественная война, Анне Петровне Остроумовой-Лебедевой шел семьдесят первый год. Она не покинула блокадный Ленинград и, поскольку ей трудно бывало спускаться в бомбоубежище, во время бомбежек оставалась дома. Свой кабинет Остроумова-Лебедева устроила в ванной комнате - там были меньше слышны взрывы. Коптилку ей пришлось соорудить из аптечного пузырька. В таких условиях завершала она работу над вторым томом "Записок", вела дневник, вошедший в третий том. Гравюра Остроумовой-Лебедевой "Сфинкс" украсила пригласительный билет на первое исполнение Седьмой, Ленинградской симфонии Д. Шостаковича.

Анна Петровна Остроумова-Лебедева. Сфинкс. Из Серии "Белые ночи".

Остроумова-Лебедева. Салют. 1944

Павел Филонов. Автопортрет

Павел Филонов. Лики (Лица). 1940.

Мужественно пережил Павел Николаевич Филонов начало войны, и даже ленинградская блокада не вынудила его покинуть заставленную картинами и рукописями крохотную комнатушку. Если бы не возраст, он пошёл бы добровольцем на фронт.

Павел Николаевич Филонов умер от голода в блокадном Ленинграде 3 декабря 1941 г.. Похоронен на Серафимовском кладбище. "Лики" - одна из последних его работ.

Иван Яковлевич Билибин

Иван Яковлевич Билибин умер в блокадном Ленинграде 7 февраля 1942 года в больнице при Всероссийской Академии художеств. Последней работой знаменитого художника стала подготовительная иллюстрация к былине «Дюк Степанович» в 1941году. Похоронен в братской могиле профессоров Академии художеств возле Смоленского кладбища.

Иван Яковлевич Билибин. Иллюстрация к былине "Дюк Степанович".

Художник Ярослав Николаев , предельно истощенный и больной, даже в самые тяжелые дни не расставался с карандашом и кистью. Необычайно выразителен его автопортрет 1942 года: изможденное лицо, крепко сжатые губы, пытливый взгляд, непреклонность сурово сдвинутых бровей - мужественный и прекрасный образ человека, сумевшего победить смерть.

Ярослав Сергеевич Николаев. Автопортрет.

Творческого материала у художников накапливалось изо дня в день все больше и больше. И Союз художников уже в конце 1941 года решил устроить в своих залах выставку. Те, кто не жил в стенах союза, понесли и повезли на саночках свои работы на улицу Герцена.

2 января 1942 года в промерзшем, с разбитыми взрывной волной стеклами Выставочном зале открылась Первая выставка работ ленинградских художников в дни Великой Отечественной войны . Несмотря на то что день был очень морозный, что художники еле держались от голода на ногах, открытие выставки прошло торжественно. И главное – ее посещали! Каждый день приходило по 15–18 человек – цифра по тому времени невероятно большая. Правление союза решило постоянно пополнять выставку новыми работами.

Алексей Пахомов. На постах.

Алексей Пахомов. В очаге поражения.

Алексей Пахомов. Салют в Ленинграде.

18 января 1943 года произошло долгожданное и радостное событие: была прорвана блокада Ленинграда. Жизнь в городе резко изменилась. Хотя не прекратились еще бомбежки и обстрелы, но отступил голод.

В январские дни 1944 года началось мощное наступление. 27 января Ленинград был полностью освобожден от блокады.

Город ликовал. Необычайной силы и яркости салют – первый салют в Ленинграде! – возвестил победу над врагом. Непривычно темные улицы города вновь залил свет, над Невой простер руку освобожденный от укрытия «Медный всадник», на Аничков мост торжественно «въехали» извлеченные из глубоких ям клодтовские кони. В родной город возвращались из эвакуации театры. Вернулись и многие уехавшие прежде художники. Начался новый этап в жизни героического Ленинграда – его восстановление.