Томас мюнцер и его взгляды. Народное направление Реформации

Томас Мюцер - немецкий проповедник времён реформации, духовный лидер социального движения, проповедовавшего всеобщее равенство на основе евангельских идеалов и террор против традиционной церкви и дворянства. С движением Мюнцера было связано мощное выступление германских крестьян против феодалов (немецкая крестьянская война XVI века). богословие мюнцер лютер

Родился около 1490 года в городке Штольберг, что в регионе Гарский гор. Происходил, по слухам, из семьи уважаемого мастера, чеканщика монет. В 1503 году из-за безработицы, родители Томаса переселились в Кведлинбург, где находился местный монетный двор.

О детстве и юности Мюнцера известно очень мало. В 1506 году он поступил в Лейпцигский университет, где занимался философией, теологией и медициной. В дальнейшем он получил степень магистра свободных искусств и бакалавра теологии. Обладая блестящими способностями, Мюнцер вполне мог сделать университетскую карьеру, однако чистая наука никогда его не привлекала. Вся его жизнь прошла в скитаниях по стране и в проповедях перед бедняками. Личные потребности Мюнцера всегда оставались весьма скромными. Он довольствовался простой пищей и не думал о новой одежде. Пытаясь сэкономить на бумаге, он писал на клочках, на счетах - везде, где оставалось чистое место, даже между строк и на полях чужих писем. Единственной роскошью, которую он себе позволял, были книги. На них он тратил больше, чем позволяли средства, и постоянно был виноват книготорговцам.

Радикальные взгляды были свойственны Мюнцеру уже в юности. Еще очень молодым человеком в 1512 г. он основал тайное общество в Галле с целью заговора против архиепископа Магдебургского. Заговор не удался, но Мюнцеру удалось скрыться. Около 1517 г. он служил учителем в Мартинская гимназии в Брауншвейге, откуда он должен был уйти "из-за неспокойного характера". В 1519 г. Мюнцер вступил капелланом и духовником в монастырь бернардинок Бейтиц вблизи Вейсенфельса, однако через несколько месяцев получил отставку из-за того, что запровандував различные нововведения в богослужении. Затем он проповедовал в Ютерборзи и был изгнан воинственными католиками. Оттуда Мюнцер отправился в Виттенберг, где встретился с Лютером. В будущем им предстояло стать непримиримыми врагами. Но в то время противоречия, разделявшие их, еще не созрели. Мюнцер понравился Лютеру, и тот выхлопотал для него в 1520 г. место проповедника в Цвикау. Там он активно выступал против францисканцев. С этого времени агитация Мюнцера начинает выходить за рамки традиционного лютеранства. Размах революционных событий в Германии, успехи Реформации убеждали Мюнцера в реальности грядущего общемирового социально-политического переворота, в результате которого будет установлено "царство Божие" на Земле. Идеи такого переворота активно пропагандировались рядом плебейских сект, особенно анабаптистами.

Летом 1521 года Мюнцер посетил разбушевавшуюся оппозиционным движением Чехию. Здесь он опубликовал "Пражский манифест", в котором изложил основные положения своего революционного учения и понимания Реформации. Томас Мюнцер призывал рудокопов Чехии возродить мятежные традиции таборитов.

После того, как власти Чехии выслали Мюнцера из страны, ему пришлось некоторое время прожить в Нордхаузен. Затем ему удалось получить место проповедника в Альштедти - небольшом городке, находившемся во владениях саксонских князей. Поселившись здесь, Мюнцер много писал, проповедовал и приобрел большое влияние на своих прихожан. Одновременно с Лютером, или даже несколько раньше, он отменил все католические обряды, ввел богослужение по-немецки и распорядился читать народу не только тексты апостольских посланий, но и всю Библию. Тогда же Мюнцер женился на бывшей монахиней Оттилии, которая ушла из монастыря. На Пасху 1524 года она родила ему сына.

Вскоре Альштедт стал главным центром Реформации во всей Тюрингии. В своих проповедях Мюнцер призывал относиться к католическим храмам, как к идольским капищам. Вдохновленная ним толпа в марте 1524 года сжег в Маллербаси часовню, знаменитую своей чудодейственной иконой. Этот поступок наделал много шума и обратил на Мюнцера всеобщее внимание.

В июле того же года в Альштедт прибыли саксонские курфюрсты Иоанн и Фридрих Мудрый для того, чтобы послушать тамошнего проповедника. Мюнцер мог выбрать для проповеди нейтральную тему, но не пожелал смягчать обычный резкий тон своих речей. Он выступил перед князьями с толкованием второго раздела из книги пророка Даниила, предоставив ее содержания апокалиптический смысл. Свою речь он сводил к тезису, что если князья не хотят быть сброшенными с престола, они должны помочь народу в его освобождении. Курфюрсты были очень удивлены дерзостью Мюнцера. Однако дух времени был таков, что они покорно выслушали проповедь до конца и даже разрешили ее напечатать. Только книга Лютера "Послание саксонским князьям о мятежный дух" открыла им глаза. Лютер первый почувствовал, к чему клонятся выступления Мюнцера. На него начались гонения. Его типографию закрыли. Опасаясь ареста, он в начале августа бежал из Альштедта и переселился в свободный имперский город Мюльхаузен. Здесь он написал свой ответ Лютеру - памфлет "Защитная речь", полную резких личных выпадов и ругательств.

Между тем выступления Мюнцера становились все более непримиримыми. В своих проповедях, обращенных к горожанам, он говорил, что мюльхаузенци не обязаны подчиняться никакой власти, не должны платить кому подать и католическое духовенство должно быть изгнанным. Он призвал ввести в городе власть общины и таким образом установить принцип справедливости и общей пользы. Его учение вскоре дало результат. В Мюльхаузене начались погромы монастырей и церквей: плебеи разбивали статуи, рвали священные покровы, швыряли в грязь иконы. Дальше больше - появились требования отмены всех налогов и поборов, изгнание попов и передача власти обществу, которое избрало Вечный совет, и руководствовалась в своем политике Божьим словом. Увидев одичавшую толпу бургомистры и члены совета поспешили скрыться. Немалыми усилиями магистрата удалось отстоять власть и Мюнцеру пришлось бежать.

В конце Сентябрь вместе со своим другом бывшим монахом Пфейфер он отправился в Южную Германию. Здесь, в Южном Шварцвальде и смежных австрийских землях уже разгорался пожар большой Крестьянской войны. Именно там сформировались первые боевые отряды крестьян и впервые выдвинут лозунг "божественной правды". Подробности пребывания здесь Мюнцера неизвестны. Его последователи активно действовали всей Южной Германией, но он сам основном оставался в Гриссени, на шафхаузенському границе. До начала 1525 года вся страна между Дунаем, Рейном и Лехом находилась в состоянии большого возбуждения. В феврале за оружие взялись верхнешвабские крестьяне, и вскоре число восставших здесь превысило 30 тысяч человек.

В середине февраля Мюнцер вернулся в Мюльхаузен, где после массовых народных волнений набрал большую силу его друг Пфейфер.

Во время Крестьянской войны Томас Мюнцер и его немногочисленные ученики (прежде всего анабаптисты) были вдохновителями наиболее решительных выступлений крестьянства. Сам Мюнцер ездил Средней и Юго-Западной Германией, призывая крестьян и городскую бедноту к борьбе и распространяя печатные памфлеты. В близких к Мюнцеру кругах в конце 1524 - начале 1525 годов была составлена наиболее радикальная программа действий восставшей бедноты - "Статейный лист" (Artikelbreif). В конце февраля или начале марта 1525 года Томас Мюнцер приехал в Тюринзьке город Мюльхаузен и возглавил там отряды восставших крестьян. Он пытался создать в Тюринзько-саксонском регионе единый центр всей Крестьянской войны. 15 мая 1525 его отряд был разгромлен у города Франкенхаузен объединенным войском немецких князей, а сам Мюнцер, попав в плен, был казнен после мучительных пыток.

Космический порядок Мюнцер видел в том, что все частности должны признавать полное преобладание и господство общего начала. Он представлял именно такой идеальный небесный мир, где царит божественная гармония совершенства. В отличие от него наш земной и чувственный мир является миром творений, которые потеряли свое единство с Богом и пребывают в изолированном состоянии. Грехопадение Адама в том и состояла, что он увлекся частными интересами в ущерб общим. С тех пор люди находятся во власти творений, то есть своих плотских, частных интересов, и задача христианства состоит в том, чтобы помочь им вернуться к Богу. Исходя из этого фундаментального положения, Мюнцер представлял развитие мира, как постепенное торжество нравственной идеи подчинения частных интересов общим.

Другая важная сторона вероучения Мюнцера заключалась в мистическом понимании сути божественного откровения. Он не мог и не желал мириться с усиленно насаждаемым в период Реформации представлениям о Священном Писании, как о едином источник божественной истины. Ему казалось странным и бессмысленным положение, что Господь, Который сотворил человека, устранился потом от прямого руководства ею, оставив вместо себя путаную и неясную Библию. Нет, говорил Мюнцер, Бог продолжает находиться в прямом и непрерывном общении с людьми и изрекает Свое слово прямо в середину их душ. Но, разумеется, не каждому дано слышать Бога. Для того чтобы слово Божие вошло в душу, она должна воздерживаться от любых искушений и находиться в состоянии глубокой скорби и печали. Только тогда к ней приближается Бог. Именно поэтому грешники не слышат его. "Если человек хочет достичь божественных откровений, - писал Мюнцер, - он должен отойти от всех утех и иметь мужество познать истину".

Главную цель Реформации, в отличие от Лютера, Мюнцер видел не в превращении церкви, а в полной перестройке жизненного уклада по христианским законам. Крестьянскую войну, которая вспыхнула позже, он воспринял как начало времен Апокалипсиса, как общее устранения злодеев и нечестивцев, которое Бог совершает руками народа. Устойчивое представление о том, что в конце мира, во время Страшного суда Бог Сам "отделит зерна от плевел, вызывало у него только горькую улыбку. Он утверждал, что мировой переворот должен начаться в рамках земного мира и произойти благодаря насильственным действиям верных ревнителей Божьих дел. Антихрист будет уничтожен руками людей, которым овладеет Дух Божий. Эта идея была центральной во всем учении Мюнцера.

Поскольку удовлетворение частных интересов шло в ущерб общественным, то такая деятельность подпадала под категорию зла противному Богу. Итак, исходным нормой человеческого поведения должно стать преобладание общего принципа и совместной выгоды. Потому в "общем" воплощено именно божественное начало. Так же должны быть подавлены все те политические и социальные учреждения, которые охраняют частные привилегии и интересы в ущерб общественным. Он был решительным противником частной собственности и частных интересов.

С Цвиккау Мюнцер отправился в Чехию. Он надеялся, что на родине Яна Гуса, где еще свежи были воспоминания о гуситов, его проповедь будет иметь больший успех. И действительно, сначала его встретили в Праге с большим воодушевлением, так как видели в нем сторонника Лютера, имя которого было у всех на устах. Но, после того как Мюнцер выступил с несколькими проповедями, радикализм его идей показался членам магистрата опасным. Власти начали всячески препятствовать Мюнцеру и весной 1523 года выслала его из Чехии.

После новых странствований южной Германии, где Мюнцер завязал отношения с революционерами и вождями крестьянского восстания, готовилось вспыхнуть, он останавливается в конце 1524 в средней Германии, в городе Мюльгаузен.

Здесь он становится, вместе с бывшим монахом Пфейфер, во главе простонародья и заставляет капитулировать зажиточных бюргеров и магистрат. Избирается новый вечный, христианский" магистрат, из "бедных" и "земледельцев". В городе проводится коллективизация имущества - Мюнцер отбирает монастырские владения, в соседних землях захватывает дворянские замки и монастыри.

В новом строе Мюнцер не занимал определенной должности, а держал себя как пророк и вдохновитель. Отпустив длинную бороду, "как отцы-патриархи", в одежде, он торжественно появлялся в народе и осуществлял суд на основании закона Моисея. Перед ним носили красный крест и обнаженный меч. Его проповеди гремели против роскоши, золота, идолов в домах и сундуках". Его главной темой было кровавое истребление всех врагов Христа.

Большинство крестьянских руководителей, были склонны к переговорам с господами и являлись противниками революционной тактики. Однако пропаганда анабаптистов, сторонников Мюнцера, организовала стихийные крестьянские волнения. Жалобы крестьян и городских низов на своих господ объединялись этими пропагандистами в общую программу борьбы угнетенного народа против всех господ за новый социальный порядок. В кругах, близких к Мюнцеру, в конце 1524 или в начале 1525 годов была составлена первая программа революционного крестьянства. Этот документ требовал от крестьян решительной борьбы против всех господ.

"Статейный лист" начинался энергичным заявлением о том, что существующее положение не может и не должно быть таковым и впредь. Задача народа состоит в том, чтобы "освободиться совсем". Мирное решение этой задачи возможно только в том случае, если весь народ перестроит жизнь на основе служения общей пользы. Если существующие трудности не будут устранены, то не обойдется без кровопролития. Большое внимание в "Статейном письме" внутреннем единстве народного союза, созданного для служения общей пользы. В документе говорится, что те, кто отказывается вступить в "братское объединение и заботиться о "общую пользу", не могут рассчитывать на услуги других членов общества. Все замки знати и все монастыри, являющиеся центрами предательства и народного гнета, должны быть объявлены "с этой же минуты" в состоянии светского отлучения. Только те дворяне, монахи и священники, которые откажутся от своего настоящего положения, войдут в обычные дома и захотят вступить в братское объединение, будут дружески приняты вместе со своим имуществом и получат все, что принадлежит им по "божественному праву".

"Статейный лист" был первой совместной программой восставшего крестьянства. Он сформулировал антифеодальные цели его борьбы и указал главные вражеские очаги, против которых должны быть направлены силы всего народа. К тому же программа была составлена в боевом духе, который не допускал компромисса. Требование революционной программы, чтобы объединились народные массы сел и городов, действуя силой и не останавливаясь перед кровопролитием, ликвидировали вражеские очаги и устанавливали справедливый порядок, основанный на общей пользы, была по существу требованием перехода власти к простому народу, на чем настаивал Мюнцер. Несмотря на то, что идеи "общественности" и народной власти, которые лежали в основе "Статейного листа", могли тогда понять лишь некоторыми людям, его появление и распространение имели на этом первом этапе Крестьянской войны важное значение.

Документ не содержит никаких конкретных предложений по решению спорных вопросов с господами и никакой просьбы облегчения бремени. Его составители заявляли о полном устранении силами народа феодальных господ и упразднении зависимости от них крестьян. Объединенный народ ликвидирует вражеские очаги и установит тот порядок, который он считает справедливым, считая, что и все остальные должны иметь то, что им положено по "божественному праву". В основу этой программы положен принцип передачи власти народу, то есть тот принцип, на котором настаивал Мюнцер.

Томас Мюнцер с радужным флагом в Штольберзи.

Восстание крестьян вспыхивает в Тюрингии одновременно с южно-германским восстанием, но отличалось отличительной чертой, какую высказывал Мюнцер: оно носит теократический характер, в духе чешского таборитства, с обращением к ветхозаветных образов. Реформацию и крестьянское движение Мюнцер толковал наиболее радикальным образом, он призвал к полному социальному перевороту и установлению народной власти. По мнению Энгельса, политическая программа Мюнцера была близка к коммунизму. "Под царством божьим, - писал Энгельс, - Мюнцер понимал не что иное, как общественный строй, в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной и чужой государственной власти, противостоящей членам общества". Высоко оценивая деятельность и программу Мюнцера, Энгельс характеризовал неудачу с осуществлением этой программы в одном из городов Германии как трагическую и гибельную для любого политического вождя попытку осуществить идеи, для реализации которых нет общественно-исторических условий. Война католиков и лютеран на территории Германии завершилась Аугсбургского религиозного миром (1555 г.), согласно которому лютеранство становилось равноправной с католицизмом религией по принципу: "чья власть, того и вера" (cujus regio, ejus religio). Реформация нанесла тяжелый удар католической церкви. Протестантизм приняли ряд германских княжеств и городов, а также скандинавские государства.

В 1529 году на 2-м Шпейерському рейхстаге (ландтаге) католики добились решения об отмене права князей определять религию своих подданных (т.е., по сути, признавать государственной религией не католичество, а лютеранство). Несколько князей и представителей городов подали императору протест против этого решения, ссылаясь в частности на то, что вопрос о религии - дело совести, а не предмет решения большинством голосов. С тех пор приверженцев церквей и религиозных учений, созданных Реформацией, называют протестантами.

Общим лозунгом массовых религиозных движений был призыв к церковной реформе, к возрождению истинного, первоначального христианства, неискаженного духовенством. В своеобразных условиях XVI в. Священное Писание стало идейным оружием в борьбе против католической церкви и феодального строя, а его перевод с латыни на народный язык - средством революционной агитации и пропаганды. Текстами писания реформаторы обосновывали требования возрождения апостольской церкви. Крестьянство и городские низы находили в Новом завете идеи равенства и "тысячелетнего царства", которое не знает феодальной иерархии, эксплуатации, социальных антагонизмов. Реформация, начавшаяся в Германии, охватила ряд стран Западной и Центральной Европы.

Как только Мюнцер стал во главе франкенгаузенського отряда, пришла весть, что объединенное войско князей. Первые легкие столкновения произошли 14 мая 1525 года. На второй день битва возобновилась. Мюнцер расположился со своим отрядом на вершине горы, окружив себя укреплениями из телег. Он знал, что сто лет назад, во время гуситских войн в Чехии, такая тактика не раз приносила крестьянам победу в сражениях с рыцарями. Кроме того, он ждал подкрепления из гор в лице франконских крестьян, а также переписывался с югом.

Но теперь было совсем другое время. Пушки князей после нескольких залпов разбили укрепления крестьян. Прорвав линию телег, конница ландскнехтов ворвалась в крестьянский лагерь. Началась резня - с 8 тысяч повстанцев за короткий срок погибло более 5 тысяч. В тот же день был взят Франкенгауз. Раненный в голову Мюнцер попал в плен. После мучительных пыток его отправили в замок Хельдрунген и снова пытали, убеждая отречься от своих еретических заблуждений. Не известно насколько палачи преуспели в этом. 27 мая 1525 года вождь плебейской Реформации был казнен. С ним вместе казнили Пфейфера и еще 25 неизвестных людей.

По не-ко-то-рым дан-ным, из се-мьи обед-нев-ше-го ре-мес-лен-ни-ка. С осе-ни 1506 обу-чал-ся на ф-те сво-бод-ных ис-кусств в Лейп-ци-ге, с 1512 - в но-во-об-ра-зо-ван-ном Франк-фурт-ском ун-те (Ви-ад-ри-на; по-лу-чил сте-пе-ни ма-ги-ст-ра сво-бод-ных ис-кусств и ба-ка-лав-ра тео-ло-гии, но не-яс-но, в ка-ком ун-те).

Около 1514 ру-ко-по-ло-жен в свя-щен-ни-ки, слу-жил ка-пел-ла-ном в жен-ском монастыре Фро-зе (близ Ашерс-ле-бе-на) и од-но-вре-мен-но в г. Бра-ун-швайг.

Ве-ро-ят-но, в Бра-ун-швай-ге всту-пил в мис-тическое Биб-лей-ское общество, сфор-ми-ро-ван-ное под влия-ни-ем дви-же-ния Devotio moderna и вы-сту-пав-шее за об-нов-ле-ние Церк-ви.

В 1516-18 жил в Бра-ун-швай-ге и Вит-тен-бер-ге, где по-зна-ко-мил-ся с М. Лю-те-ром, под-дер-жал его кри-ти-ку вер-хов-но-го ав-то-ри-те-та па-пы Рим-ско-го , а так-же по-пыт-ку реа-би-ли-ти-ро-вать праж-ско-го ре-фор-ма-то-ра Я. Гу-са . По-сле крат-ко-го пре-бы-ва-ния в цис-тер-ци-ан-ском монастыре близ г. Вай-сен-фельс, где М. изу-чал тру-ды от-цов Церк-ви (главным образом Ав-гу-сти-на Блаженного), в 1520 от-клик-нул-ся на при-гла-ше-ние за-нять ме-сто го-род-ско-го свя-щен-ни-ка в Цвик-кау.

Под влия-ни-ем дей-ст-во-вав-ших в Цвик-кау мис-тических об-ществ М. ото-шёл от лю-те-ров-ско-го по-ни-ма-ния Ре-фор-ма-ции и на-чал вы-сту-пать за «пол-ное очи-ще-ние хри-сти-ан-ско-го ми-ра».

В про-по-ве-дях про-яв-лял се-бя как эк-заль-ти-ро-ван-ный ора-тор, склон-ный к про-ро-че-ским тол-ко-ва-ни-ям.

Ак-тив-ная кри-ти-ка М. цер-ков-но-го и му-ни-ци-паль-но-го уст-рой-ст-ва Цвик-кау, а так-же его не-пре-клон-ность в дог-ма-тических во-про-сах при-ве-ли к то-му, что он был от-стра-нён от долж-но-сти свя-щен-ни-ка и в апреле 1521 по-ки-нул го-род.

По-сле ко-рот-ко-го пре-бы-ва-ния в го-ро-дах Жа-тец (цен-тре чешского ре-лигиозного дви-же-ния та-бо-ри-тов) и Яхи-мов М. на-пра-вил-ся в Пра-гу. Там он опуб-ли-ко-вал на чешском, латинском и немецком язы-ках «Праж-ское воззвание», в ко-то-ром из-ло-жил ряд по-ло-же-ний сво-ей кон-цеп-ции.

Вер-нул-ся в Гер-ма-нию, жил в г. Норд-хау-зен, от-ку-да был из-гнан в сентябре 1522.

Вес-ной 1523 обос-но-вал-ся в г. Алль-штедт и же-нил-ся на бывшей мо-на-хи-не От-ти-лии фон Гер-сен. В Алль-штед-те бы-ли на-пи-са-ны главные бо-го-слов-ские и пуб-ли-ци-стические трак-та-ты М.: «Ра-зо-бла-че-ние лож-ной ве-ры», «Про-по-ведь пе-ред князь-я-ми» (оба 1524) и др.

Там же М. про-вёл ли-тур-гическую ре-фор-му: соз-дал и от-ком-мен-ти-ро-вал для воз-глав-ляе-мой им об-щи-ны осо-бые не-мец-коя-зыч-ные чи-ны латинской мес-сы и других бо-го-слу-же-ний, не по-ры-вая при этом с тра-ди-ци-ей гри-го-ри-ан-ско-го хо-ра-ла. Со-дер-жа-тель-ность, по-нят-ность и со-уча-стие ми-рян М. счи-тал главным сред-ст-ва-ми в борь-бе про-тив кон-цен-тра-ции ис-клю-чи-тель-но на внеш-ней фор-ме бо-го-слу-жеб-но-го об-ря-да.

В этот пе-ри-од про-изо-шёл окон-чат. раз-рыв М. с лю-те-ров-ской Ре-фор-ма-ци-ей: в 1524 он опуб-ли-ко-вал «Про-тес-та-цию», в ко-то-рой рез-ко кри-ти-ко-вал взгля-ды М. Лю-те-ра (прин-ци-пи-аль-ное про-ти-во-пос-тав-ле-ние ве-ры и дел, бе-зо-го-во-роч-ное от-ри-ца-ние чис-ти-ли-ща, прак-ти-ку кре-ще-ния мла-ден-цев, ком-про-мис-сы и по-лу-ме-ры в де-ле ра-ди-каль-но-го обнов-ле-ния жиз-ни об-ще-ст-ва и хри-сти-ан-ской Церк-ви и др.).

В от-вет-ном трак-та-те «Про-тив не-бес-ных про-ро-ков» (1524) Лю-тер на-звал сто-рон-ни-ков М. на-ру-ши-те-ля-ми зем-ско-го ми-ра и при-звал кня-зей ос-те-ре-гать-ся их «мя-теж-но-го ду-ха».

В ос-но-ве бо-го-слов-ско-по-ли-тических взгля-дов М. ле-жа-ла убе-ж-дён-ность в при-бли-же-нии апо-ка-лип-тического «кон-ца вре-мён» и вы-те-каю-щий от-сю-да им-пе-ра-тив до-стой-но-го ду-хов-но-нрав-ст-вен-но-го пре-ду-го-тов-ле-ния.

Суть ве-ры М. ви-дел в во-ле-вом со-еди-не-нии че-ло-ве-ка со Хри-стом в Свя-том Ду-хе.

Спи-ри-туа-ли-стический ук-лон бо-го-сло-вия М. объ-яс-ня-ет так-же жё-ст-кое от-де-ле-ние «бу-к-вы» от «ду-ха» в ин-тер-пре-та-ции Свя-щен-но-го Пи-са-ния: бо-же-ст-вен-ная ис-ти-на мо-жет от-крыть-ся че-ло-ве-ку лишь че-рез внут-рен-нее от-кро-ве-ние, т. е. че-рез мис-тич. опыт и ду-хов-ное пре-об-ра-же-ние.

Тре-буе-мое для спа-се-ния упо-доб-ле-ние Хри-сту воз-мож-но лишь че-рез пе-ре-жи-ва-ние бо-го-ос-тав-лен-но-сти и очи-сти-тель-ные стра-да-ния, ибо, по мне-нию М., кре-ст-ная Жерт-ва Сы-на Бо-жия во-все не ис-клю-ча-ет не-об-хо-ди-мо-сти лич-но-го под-ви-га ка-ж-до-го хри-стиа-ни-на для ис-ку-п-ле-ния собственных гре-хов.

На этом ос-но-ва-нии М. до-пус-кал су-ще-ст-во-ва-ние ог-ня чис-ти-ли-ща для тех, кто не хо-тел стра-дать ра-ди Хри-ста и со Хри-стом при жиз-ни.

Он счи-тал, что об-щи-на ис-тин-но ве-рую-щих не долж-на при-зна-вать ни-ка-кой вла-сти, кро-ме вла-сти Свя-то-го Ду-ха, по-это-му в де-ле об-ществ. пре-об-ра-зо-ва-ния в це-лях от-де-ле-ния из-бран-ных от без-бож-ных и вос-ста-нов-ле-ния на-ру-шен-но-го гре-хом бо-же-ст-вен-но-го по-ряд-ка впол-не мо-гут быть оп-рав-да-ны ре-во-люционные ме-ры.

Сво-их сто-рон-ни-ков М. ви-дел из-бран-ни-ка-ми Свя-то-го Ду-ха, а се-бя на-зы-вал но-вым про-ро-ком Да-нии-лом.

По-сле раз-гро-ма вес-ной 1524 ка-пел-лы Бо-го-ро-ди-цы в Алль-штед-те М. до-бил-ся встре-чи с гер-цо-гом Ио-ган-ном, бра-том сак-сон-ско-го кур-фюр-ста Фрид-ри-ха Муд-ро-го, и за-чи-тал пе-ред ним «Кня-же-скую про-по-ведь», при-зы-вав-шую свет-скую власть от-сту-пить пе-ред при-бли-жаю-щим-ся цар-ст-вом Свя-то-го Ду-ха.

Не най-дя кня-же-ской под-держ-ки, М. пе-ре-ехал в г. Мюль-хау-зен, где в феврале 1525 ор-га-ни-зо-вал свер-же-ние гор. со-ве-та и ос-но-вал об-щи-ну «из-бран-ных во Хри-сте».

В хо-де Кре-сть-ян-ской вой-ны 1524-26 он ини-ции-ро-вал вы-сту-п-ле-ния кре-сть-ян в го-ро-дах Вальд-схут и Кен-цин-ген.

В сре-де сто-рон-ни-ков М. бы-ло со-став-ле-но «Ста-тей-ное пись-мо» - наи-бо-лее ра-ди-каль-ная про-грам-ма дей-ст-вий вос-став-ших. От-ряд М. 15.5.1525 был ок-ру-жён объ-е-ди-нён-ны-ми кня-же-ски-ми вой-ска-ми близ г. Фран-кен-хау-зен.

Сам М. бе-жал, но был схва-чен и по-сле дол-гих пы-ток в Хельд-рун-ге-не дос-тав-лен в Мюль-хау-зен и каз-нён.

Идеи М. ока-за-ли влия-ние на часть ана-бап-ти-стов и не-ко-то-рые другие ра-ди-каль-ные те-че-ния Ре-фор-ма-ции.

Одним из непримиримых оппонентов Лютера, на свой лад осмыслнвшим Реформацию, сделался его бывший последователь священник Томас Мюнцер (ок. 1489- 1525). Он видел в Реформации возможность всеобщего обновлення церкви н мира, воспринимал ее события как признак наступающего царства Божия, когда не будет над людьми никакой иной власти, кроме власти Бога.

Мюнцер верил, что это обновление свершается по воле Всевышнего, но - действиями людей, которых он избрал своим орудием. B отличие от Лютера, Мюнцер не считал Священное Писание единственным источником откровения. Как и цвиккауские “пророки”, он был убежден в значении наития, “внутреннего голоса", прямого откровения Божьего духа. По учению Мюнцера, Бог не умолк со времени Писания, он продолжает говорить с людьми, и Дух может проявить себя в простом человеке, который не прочтет и буквы из Библии, равно как в язычнике, в мусульманине. Лютер иронизировал по этому поводу: “Сам Бог говорит с ними, словно с ангелами”. Мюнцер отвечал: не только католические попы и монахи, но также ученые-”книжннки" вроде Лютера видят в Писании одну лишь мертвую букву, ибо постичь живую истину Духа им не дано.

Обвиняя Лютера как “книжника”, Мюнцер не пренебрегал Писанием, ио ему важно было, как оно толкуется. Чтобы просветить народ, донести до него “живое слово Божье”, он впервые в Германии разработал богослужение на немецком языке. Наряду со своим учением о Духе Мюнцер развивал также учение о кресте и учение “о мече” (власти). Избранными Богом носителями истины становятся лишь те, кто прошел крестный путь страданий и скорби и сумел отбросить все эгоистическое ради общего блага. Таких людей, подобных золоту, прошедшему через огонь, Мюнцер называл "испытанными в вере”. Он находил их прежде всего в простом народе и писал: “В народе я не сомневаюсь”. B отличие от Лютера, который требовал покорности властям, сохранения существующего порядка, Мюнцер ссылался на библейское пророчество Даниила о грядущей перемене: вся власть будет дана простому народу.

У негодных правителей, “безбожных тиранов” меч власти будет отнят. Община, народ - господин меча, князья - лишь его слуги. Здесь закладывались основы концепции, которая обосновывала право народа на сопротивление тирании вплоть до использования насилия.

Разоблачая “ложную веру" Лютера, Мюнцер обвинял его в сокрытии истинной причины народных возмущений. Главный корень бед - в господах, в князьях, которых нё заботят нужды бедного человека. Грабя и разоряя пахарей и ремесленников, они в то же время твердят: “Не укради!”, а Лютер, “доктор Лжец", их благословляет. Мюнцер заявлял, что не хочет насилия, народного возмущения, а потому предупреждает: господа не должны действовать так, чтобы бедный человек стал их врагом. Ho если предупреждению не внемлют, ответственность падет на господ. He менее острой критике Мюнцер подвергал и духовенство. Лютер объявил Мюнцера сторонником "кулака”, “сатанинским духом”, провоцирующим народное недовольство и подстрекающим к мятежу.

Оба деятеля Реформации сталн характерными выразителями двух ее различных направлений. Каждое из них выдвигало сложные комплексы ндей, сочетавших религиозно-философскую и связанную с ней мирскую проблематику. Лютеранство стало магистральным реформационным направлением умеренно-консервативного толка, в то время как другое направление обрело раднкальную ориентацию. Оно выдвинуло в своем мюнцеровском варианте идеи решительного переустройства не только церковных, но и светских порядков. Полную завершенность, однако, это направление получило несколько позже под воздействием открытых социальных конфликтов в пору Крестьянской войны 1525 г.

Вы также можете найти интересующую информацию в научном поисковике Otvety.Online. Воспользуйтесь формой поиска:

Идеям.

Он стал отвергать внешнее откровение: лишь тот, кто истерзан сердцем, кто в душевных бурях познал Бога - истинный Его избранник. Писание лишь убивает, но не оживляет. Божьим избранникам должны служить государи; народы, не подчиняющиеся им, должны погибнуть. В г. Мюнцер, в качестве проповедника в Цвиккау (в Саксонии), выступает как пламенный демагог, как самый яркий выразитель настроения, охватившего ремесленные слои города; его грубая речь, ветхозаветные аллегории как раз отвечали простонародным представлениям (см. Цвиккауские пророки).

Отставленный магистратом, Мюнцер едет в Прагу , где громит «попов и обезьян». Затем Мюнцер появляется в г. Альштедте (в Тюрингии), собирает прежних своих сторонников и проповедует установление на земле царства «святых»: «Израиль» (избранники) должен истребить безбожных «ханаанитов».

Руководимые Мюнцером энтузиасты разрушают иконы и жгут церкви, как «пещеры дьявола». Мюнцер развивает здесь и социальный идеал: всюду должно водвориться равенство и братство, правители должны сравняться с последним христианином. В своих посланиях к властям и городам Мюнцер заявляет, что призван Богом к истреблению тиранов; право меча - у общин, а не у князей.

Памфлеты его были подписаны: Мюнцер с молотом, Мюнцер с мечом Гедеона . Один из памфлетов был посвящён «светлейшему, высокорождённому владыке и всемогущему Господу Иисусу Христу». Лютеру и умеренной, чисто церковной реформе был объявлен полный разрыв. Лютер называл Мюнцера «альштедтским сатаной», а Мюнцер Лютера - виттенбергским папой, архиязычником, льстецом князей, освободившим совесть только от папы, но держащим её в плотском плену.

Теократический «коммунизм» Мюнцера. Восстание крестьян

После новых странствований по южной Германии, где Мюнцер завязал отношения и связи с революционерами и вождями готовившегося крестьянского восстания, он утверждается в конце г. опять в средней Германии, в имперском городе Мюльгаузене .

Здесь он становится, вместе с бывшим монахом Пфейфером , во главе простого народа и заставляет капитулировать зажиточных бюргеров и магистрат. Избирается новый «вечный, христианский» магистрат, из «бедных» и «земледельцев». В городе проводится общность имуществ; Мюнцер отбирает монастырские владения, в соседних землях захватывает дворянские замки и монастыри.

В новом строе Мюнцер не занимал определённой должности, а держал себя как пророк и вдохновитель; отпустив длинную бороду, «как отцы-патриархи», в богатой одежде, он торжественно появлялся в народе и творил суд на основании закона Моисеева; перед ним носили красный крест и обнажённый меч. Его проповеди гремели против роскоши, золота, «идолов в домах и сундуках»; главной его темой было - кровавое истребление всех врагов Христа.

Скоро к городскому радикализму примкнули крестьяне. Восстание крестьян вспыхивает в Тюрингии одновременно с южно-германским, но отмечено здесь отличительной чертой, которую именно выражал, главным образом, Мюнцер: оно носит теократический характер, в духе чешского таборитства , с обращением к ветхозаветным образам. Начавшуюся Реформацию и крестьянское движение Мюнцер толковал наиболее радикальным образом; он призывал к полному социальному перевороту и установлению народной власти. По мнению Энгельса, политическая программа Мюнцера была близка к коммунизму. «Под царством божьим, - писал Энгельс, - Мюнцер понимал не что иное, как общественный строй, в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти». Высоко оценивая деятельность и программу Мюнцера, Энгельс характеризовал неудачу с осуществлением этой программы в одном из городов Германии как трагичную и гибельную для любого политического вождя попытку осуществить идеи, для реализации которых нет общественно-исторических условий. Война католиков и лютеран на территории Германии завершилась Аугсбургским религиозным миром (1555 г.), согласно которому лютеранство становилось равноправной католичеству религией по принципу cujus regio, ejus religio . Реформация нанесла тяжелый удар католической церкви; лютеранство приняли ряд германских княжеств и городов, а также скандинавские государства.

Важнейшая марксистская работа о Мюнцере - «Крестьянская война в Германии» Ф. Энгельса . Энгельс трактовал Мюнцера как борца за социальное равенство, использовавшего библейский язык как единственно понятный тогдашним крестьянам. Критики этой точки зрения утверждают, что важнейшими в учении Мюнцера были религиозные и апокалиптические мотивы, а победа классовой справедливости сама по себе интересовала его мало.

Литература

Примечания

Ссылки

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Категории:

Персоналии по алфавиту
Политики по алфавиту
Анабаптизм
Казнённые революционеры
Крестьянская война в Германии
Обезглавленные
Предводители восстаний
Революционеры Германии
Религиозные деятели Германии
Реформация
Родившиеся в 1490 году
Умершие в 1525 году
Христианские социалисты

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Мюнцер, Томас" в других словарях:

- (ок. 1490 1525) вождь крестьянско плебейских масс в Реформации и Крестьянской войне 1524 26 в Германии. В религиозной форме проповедовал идеи насильственного ниспровержения феодального строя, передачи власти народу и установления справедливого… … Большой Энциклопедический словарь

- (около 1490 1525 гг.) вождь и идеолог крестьянско плебейских масс в Реформации и Крестьянской войне 1524 26 гг. в Германии. Первоначально был сторонником, затем стал противником Лютера. В религиозной форме проповедовал идеи насильственного… … Исторический словарь

Мюнцер увлёкся мистиками, но, захваченный социально-религиозным брожением в народе, пришёл к апокалиптическим представлениям и идее установления царства божия на земле (хилиазм).

Теократический «коммунизм» Мюнцера. Восстание крестьян

После новых странствований по южной Германии, где Мюнцер завязал отношения и связи с революционерами и вождями готовившегося крестьянского восстания, он утверждается в конце 1524 года опять в средней Германии, в имперском городе Мюльгаузене .

Здесь он становится, вместе с бывшим монахом Генрихом Пфайфером , во главе простого народа и заставляет капитулировать зажиточных бюргеров и магистрат. Избирается новый «вечный, христианский» магистрат, из «бедных» и «земледельцев». В городе проводится общность имуществ; сторонники Мюнцера конфискуют монастырские владения, в соседних землях захватывают монастыри и замки дворян, не поддерживающих Мюнцера.

В новом строе Мюнцер не занимал определённой должности, а держал себя как пророк и вдохновитель; отпустив длинную бороду, «как отцы-патриархи», он торжественно появлялся в народе и творил суд на основании закона Моисеева; перед ним носили красный крест и обнажённый меч. Его проповеди гремели против роскоши, золота, «идолов в домах и сундуках»; главной его темой было - истребление тех, кто является врагом Христа, то есть выступает против раннехристианских идеалов равенства и братства.

Скоро к городскому движению примкнули крестьяне. Восстание крестьян вспыхивает в Тюрингии одновременно с южно-германским, но отмечено здесь отличительной чертой, которую именно выражал, главным образом, Мюнцер: оно носит теократический характер, в духе чешского таборитства , с обращением к ветхозаветным образам. Начавшуюся Реформацию и крестьянское движение Мюнцер толковал наиболее радикальным образом; он призывал к полному социальному перевороту и установлению народной власти.

Живший в Швейцарии немецкий писатель Дитер Форте написал драму «Мартин Лютер и Томас Мюнцер, или Начала бухгалтерии».

Мюнцер является героем произведений некоторых советских писателей, в частности романа «Георгий Скорина» Миколы Садковича и Евгения Львова, пьесы «Написанное остаётся» Алеся Петрашкевича, романа «Под знаменем башмака» Ал. Алтаева .

Напишите отзыв о статье "Мюнцер, Томас"

Примечания

Литература

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Полянский Ф. Я. // Всемирная история экономической мысли : В 6 томах / Гл. ред. В. Н. Черковец. - М .: Мысль , 1987. - Т. I. От зарождения экономической мысли до первых теоретических систем политической жизни. - С. 368-371. - 606 с. - 20 000 экз. - ISBN 5-244-00038-1 .
Мюнцер Томас / Смирин М. М. // Моршин - Никиш. - М . : Советская энциклопедия, 1974. - (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969-1978, т. 17).

Отрывок, характеризующий Мюнцер, Томас

– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность, соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество, и щедрость, и добронравие, и любовь к человечеству, и в особенности повиновение, которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.

Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.
Молчание это было прервано одним из братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка. отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д. Потом Пьеру назначили его место, показали ему знаки ложи, сказали входное слово и наконец позволили сесть. Великий мастер начал читать устав. Устав был очень длинен, и Пьер от радости, волнения и стыда не был в состоянии понимать того, что читали. Он вслушался только в последние слова устава, которые запомнились ему.
«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.

Теократический «коммунизм» Мюнцера. Восстание крестьян

Литература

Примечания

Ссылки

Смотреть что такое "Мюнцер, Томас" в других словарях:

Теократический «коммунизм» Мюнцера. Восстание крестьян

Напишите отзыв о статье "Мюнцер, Томас"

Примечания

Литература

Отрывок, характеризующий Мюнцер, Томас

Вас может заинтересовать