Василий Кандинский и Габриэла Мюнтер.
Василий Кандинский-выдающийся русский живописец,один из основоположников абстракционизма,создатель огромного количества картин, автор нескольких книг об искусстве и неутомимый исследователь-этнограф.С 1921 жил за границей в Веймаре, Дессау, Берлине. В 1928 г. принял немецкое гражданство. После прихода в Германии к власти фашистов переехал во Францию, жил в Париже. Один из крупнейших художников XX в., Кандинский создаёт новое искусство, наиболее полно выражающее современную эпоху, кардинально обновил художественный язык, основанный на синтезе живописи, музыки, танца.

Сегодня мы не будем говорить о его творчестве,а поговорим о его личной жизни.

Первой женой Кандинского была Анна Филипповна Чемякина, двоюродная сестра Василия по линии отца.Поженились они в 1892г.Она была на 6 лет старше его.Многими чертами, да и особенностями характера Анна напоминала Василию его мать. Весь ее облик, манера держаться.
По отношению к Кандинскому Анна проявляла терпимость, готовность к самопожертвованию. Она помогала ему находить внутреннюю гармонию, сглаживать напряжение. И в этом смысле была для него незаменима.Кроме того, она была частью его прошлого, с ней он мог в Германии говорить по-русски, их связывали общие воспоминания.

Даже когда у Василия возникла новая любовь и новые отношения, когда совместная жизнь Кандинских стала очевидно разлаживаться, Анна, в своем благородстве, готова была взять часть вины на себя, уверяя мужа, что в их отчуждении виноваты оба.Поэтому, строя отношения с Мюнтер, он, особенно на первых порах, очень боялся травмировать Анну, всегда был к ней внимателен, навещал ее, переписывался с ней.

Когда молодая Габриэль Мюнтер появилась в художественном классе Кандинского, ей было 25 лет, а ему – 36 . Кандинский изначально привлек Габриэль как интересный учитель. В своих дневниках она писала, что он воспринял ее как личность, имеющую сознательные устремления. Видимо, этим и покорил сердце молодой художницы. Она же покорила его своим спокойствием, уверенностью в себе – теми чертами, которых не хватало самому Кандинскому. Так началась их дружба, доверительное общение родственных душ, которое переросло в любовь.

Их обоих, казалось, не смущал факт, что Кандинский был женат. И уже через год, в 1903, они обручились. Началась скрытная жизнь, то вместе – в путешествиях, то порознь – в Германии. В это время из-под кисти Кандинского рождались постимпрессионистские полотна. В этом стиле он создал два портрета Габриэль Мюнтер – в 1903 и 1905 годах.
На первом изображена девушка у мольберта. Она рисует с натуры, во дворе, усыпанном осенними листьями. Со второго, сделанного два года спустя, на зрителя смотрит серьезным и задумчивым взглядом молодая женщина. Выразительные глаза отражают целое море мыслей и чувств: в них и любовь, и грусть, и немой вопрос к рисующему и зрителям.

Летом 1906 года был Париж, где они сняли дом. Однако Кандинский довольно скоро почувствовал, что этот город ему чужой, и захотел уехать. Но Габриэль воспротивилась отъезду: ей захотелось остаться в Париже. Она записалась на курс рисования кистью. Именно в Париже Мюнтер наконец обрела свой особенный стиль, определилась как художница. Это ее, несомненно, радовало, в отличие от грустных итогов личной жизни: ей было уже 30, она 5 лет провела рядом с Кандинским, а он до сих пор был женат на другой.

Лето 1908 года пара провела вместе – в городке Мурнау в Баварии. Это лето стало переломным в творчестве Кандинского, дав начало новому этапу – этапу абстракционизма. В следующем году Кандинский и Мюнтер купили в Мурнау дом, и стали жить там открыто. Это был активный творческий период для обоих.

Однако, в то же время их союз из любовного постепенно стал превращаться лишь в союз двух единомышленников. Каждый искал себя в искусстве, в деятельности. У Кандинского это был период расцвета, у Мюнтер дела шли неровно.

В 1911 году Кандинский официально развелся с Анной. С началом Первой мировой войны пара едет в Швейцарию. Далее Кандинский оставляет Мюнтер в Цюрихе, а сам отправляется в Москву. Их разрыв уже предопределен, хотя, возможно, об этом и не говорится вслух. Мюнтер все еще надеется узаконить отношения, Кандинского эта ситуация угнетает.

Зимой 1915 года они вновь встречаются, в Стокгольме. У Василия не хватает мужества порвать с Габриэль открыто. Весной 1916 он уезжает, пообещав заняться бумагами для брака. И зимой 1917 года он женится. Но – не на Габриэль, а на Нине Андреевской, с которой познакомился в Москве за полгода до этого. Мюнтер об этой свадьбе он не сообщает… Мюнтер безрезультатно пыталась его найти, писала письма, но они оставались без ответа. Только спустя четыре года, в 1921 году, он вышел на связь – через своего адвоката. Кандинский требовал вернуть ему его личные вещи и картины. Часть предметов она вернула, часть осталась ей в качестве “компенсации морального ущерба”.

После расставания с Кандинским Мюнтер забросила искусство, пытаясь найти себя в чем-то другом. К рисованию она вернулась лишь спустя 10 лет после бегства Кандинского, в 1927. Однако продолжала вести замкнутый образ жизни, мало кого допуская к себе.
В годы фашизма, когда беспредметное «дегенеративное» искусство было объявлено вне закона, архив и работы Кандинского она прятала в подвале собственного дома, серьезно рискуя. В 1957 году Мюнтер передала архив мюнхенской городской галерее. Умерла Габриэль Мюнтер в 1962 году, пережив своего учителя и несостоявшегося мужа почти на 18 лет.

Знакомство с Ниной Андреевской состоялось в 1916 году, по телефону. И позже Кандинский признается Нине, что сначала влюбился в ее голос. Именно в этот день он написал свою акварель Незнакомому голосу.

На момент их встречи Кандинскому было почти 50, Нине – 17. «Меня удивили его потрясающие голубые глаза…» – напишет позже Нина в своем дневнике о первой встрече с Василием. 11 февраля 1917 года пара обвенчалась. На невесте было белое платье по эскизу Кандинского. Несомненно, многие считали, что Нина вышла замуж за знаменитость. Но сама она всегда утверждала обратное, говоря, что это была любовь с первого взгляда. В подтверждение этого, она была ему верной женой почти 28 лет.

В Берлине пара жила замкнуто. Несмотря на то, что там было много русских художников, Василий сознательно отказался от общения с ними. Зато они каждый день ходили в кино – оба просто обожали кинематограф. Вскоре Кандинскому предложили работу в Баухаусе – школе, которая была на тот момент локомотивом современного искусства и дизайна. Семья переехала в Веймар – провинциальный крошечный городок, без каких-либо признаков светской жизни
Через несколько лет школа из Веймара переехала в Дюссау.

Творческая жизнь там кипела, и для Кандинского это был самый плодотворный период. Но все закончилось в 1933 году, когда к власти пришел Гитлер. Он объявил абстрактное искусство «дегенеративным». Баухаус был закрыт, и Кандинские оказались на распутье. Они могли остаться в Германии, ведь их никто не выгонял. Но как жить художнику в такой атмосфере? И Кандинский решает переехать в Париж. Ему на тот момент 67, ей – 35 лет.

Но жить во Франции за счет искусства оказалось непросто. Картины почти не продавались, и на Кандинского это действовало угнетающе. С началом Второй мировой войны пара Кандинских не покинула Парижа. И оккупация города не повлияла на распорядок дня Василия – он гулял и писал каждый день, до июля 1944. А 13 декабря 1944 года Василий Кандинский умер.

Нина очень хорошо сознавала, что цена его картин вскоре вырастет. И поэтому отказывалась сразу продавать полотна. После войны она продолжала жить в Париже, в их доме. Продавала и дарила картины мужа разным музеям, организовывала мемориальные выставки. В 1973 году она опубликовала книгу воспоминаний «Кандинский и я».

В начале 70-х годов Кандинская купила шале в Швейцарии и переехала туда. В сентябре 1983 года ее домик в горах подвергся нападению грабителей, унесших все ее украшения. Хозяйку дома убили. Она умерла в ванной, получив удар чем-то тяжелым по голове. Драгоценностей в доме не обнаружили. Преступление так и не было раскрыто. Полиция- установила,что из квартиры,кроме других ценностей..,украдено зеленое бриллиантовое колье от Картье стоимостью 930 тысяч долларов.

Через восемнадцать месяцев дело закрыли,убийцу не нашли,а через три года-то самое колье выставили на аукцион в Париже.

ЕГО ПОМНЯТ

Благодаря женщинам Кандинского его наследие хранится в Америке,Германии и Франции,где прошли основные годы его творческой жизни.Российских музеи, оказались в положении бедных родственников. Один из главных арт-космополитов XX века не слишком заботился о том, чтобы его искусство непременно досталось родине, и то, что мы имеем, составляет хоть и существенную, но вполне дублируемую западными собраниями часть его наследия. В основном это коллекция Музея живописной культуры.Кандинский востребован, является сейчас одним из самых дорогих русских художников. На аукционах его творения оцениваются в десятки миллионов долларов.

Его выставки пользуются неизменным успехом. В 2008-2010 годах в Мюнхене, Париже, Нью-Йорке была показана представительная ретроспектива, включавшая 95 произведений, написанных с 1907 по 1942 годы и отражающих все основные периоды творчества художника.
Экспозиция собрана из немецких, французских и американских галерей, обладающих наиболее крупными собраниями его работ. Прежде всего – это мюнхенская галерея Lenbachhaus, основу коллекции которой составляют работы, переданные в дар Габриэлой Мюнтер Центр Помпиду в Париже обладает крупным собранием произведений последнего периода жизни художника, подаренных вдовой художника Ниной Кандинской. Музей Гуггенхайма в Нью-Йорке обладает самым богатым собранием его картин.

Кандинский считал, что получит истинное признание лишь лет через сто. Но ошибся. Уже сегодня его знают и ценят во всём мире, чтят его имя.
В России в 2007 году учреждена ежегодная премия Кандинского за вклад в современное российское искусство.

Текст с иллюстрациями http://maxpark.com/community/6782/content/1794632

В 1902 году немецкая художница Габриэль Мюнтер записавшись в класс живописи художественной школы «Фаланга», знакомится с его преподавателем — русским художником Василием Кандинским.

Кандинский и Мюнтер с классом в Кохеле, 1902 год

Они очень сблизились. Он был интересным рассказчиком и учителем, а она спокойная и уравновешенная, а самое главное — уверенная в себе — та черта, которой очень не хватало самому Кандинскому. Так, с доверительного общения родственных душ началась их дружба, которая очень скоро переросла в любовь.

Ей было 25 лет, а ему – 36, но она свободна, а он нет. Кандинский состоял в 10-летнем браке с Анной Чемякиной (двоюродная сестра по отцовской линии, женщина, старше его на шесть лет). Не решаясь сообщить своей законной супруге о намерении с ней развестись, художник предпочитает жизнь в образе блудливого двоеженца.

Василий Кандинский и Габриэль Мюнтер, 1913 год

В 1903 году Мюнтер и Кандинский обручились. Очевидно, факт, что Кандинский был женат, не смущал их обоих. Началась скрытная жизнь, то вместе – в путешествиях, то порознь – в Германии.

Летом 1906 года влюбленная пара снимает дом в Париже. Однако Кандинский довольно скоро почувствовал, что этот город ему чужой, и захотел уехать. Но Габриэль воспротивилась отъезду — ей захотелось остаться. Она записалась на курс рисования кистью. Именно в Париже Мюнтер наконец обрела свой особенный стиль, определилась как художница. Это ее, несомненно, радовало, в отличие от грустных итогов личной жизни: ей было уже 30, она 5 лет провела рядом с Кандинским, а он до сих пор был женат на другой.

Лето 1908 года пара провела вместе – в городке Мурнау в Баварии. Это лето стало переломным в творчестве Кандинского, дав начало новому этапу – этапу абстракционизма. В следующем году Кандинский и Мюнтер купили в Мурнау дом, и стали жить там открыто. Это был активный творческий период для обоих. Однако, в то же время их союз из любовного постепенно стал превращаться лишь в союз двух единомышленников. Каждый искал себя в искусстве, в деятельности. У Кандинского это был период расцвета, у Мюнтер дела шли неровно.

В 1911 году Кандинский официально развелся с Анной. С началом Первой мировой войны пара едет в Швейцарию. Далее Кандинский оставляет Мюнтер в Цюрихе, а сам отправляется в Москву. Их разрыв уже предопределен, хотя, возможно, об этом и не говорится вслух. Мюнтер все еще надеется узаконить отношения, Кандинского эта ситуация угнетает. Зимой 1915 года они вновь встречаются, в Стокгольме. У Василия не хватает мужества порвать с Габриэль открыто.

Слева: Кандинский и Нина Андреевская, 1922 год; справа: Кандинский и Габриэль Мюнтер, 1916 год.

Весной 1916 он уезжает, пообещав заняться бумагами для брака. А зимой 1917 года он женится. Но – не на Габриэль, а на Нине Андреевской, с которой познакомился в Москве за полгода до этого. Мюнтер об этой свадьбе он не сообщает…

Знакомство Андреевской и Кандинского состоялось в 1916 году, по телефону. И позже художник признается Нине, что сначала влюбился в ее голос. Именно в этот день он написал свою акварель «Незнакомому голосу». На момент их встречи Кандинскому было почти 50, Нине – 17. «Меня удивили его потрясающие голубые глаза…» – напишет позже Нина в своем дневнике о первой встрече с Василием.

Василий Кандинский «К незнакомому голосу», Париж, Национальный музей современного искусства, Центр Жоржа Помпиду

11 февраля 1917 года пара обвенчалась. На невесте было белое платье по эскизу Кандинского. Несомненно, многие считали, что Нина вышла замуж за знаменитость. Но сама она всегда утверждала обратное, говоря, что это была любовь с первого взгляда. В подтверждение этого, она была ему верной женой почти 28 лет.

Что до брошенной художником Габриэль Мюнтер, то она долгие годы была в неведении — нетрудно представить, насколько ужасно состояние любящего человека, к тому же творческого. Габриэль неоднократно принимала попытки найти Кандинского, писала письма, но они оставались без ответа. Только спустя четыре года, в 1921 году, он вышел на связь – через своего адвоката. Кандинский требовал вернуть ему его личные вещи и картины. Часть предметов она вернула, часть осталась ей в качестве «компенсации морального ущерба».

После расставания с Кандинским Мюнтер забросила искусство, пытаясь найти себя в чем-то другом. К рисованию она вернулась лишь спустя 10 лет после бегства Кандинского, в 1927. Однако продолжала вести замкнутый образ жизни, мало кого допуская к себе.

В годы фашизма, когда беспредметное «дегенеративное» искусство было объявлено вне закона, архив и работы Кандинского она прятала в подвале собственного дома, серьезно рискуя.

За пять лет до своей смерти, в 1957 году Габриэль вместе со своими работами передала ценнейший «подвальный архив» мюнхенской Городской галерее Ленбаххауз. Всю свою жизнь в память о былой любви она хранила самую ценную частичку своего прошлого — коллекцию из 53-54 картин своего учителя и несостоявшегося мужа Василия Кандинского. Все они достались галерее Ленбаххауз.

Умерла Габриэль Мюнтер в 1962 году, пережив Кандинского почти на 18 лет.

Ну, а как же сложилась судьба Василия Кандинского и Нины Андреевской?

После революции Кандинские не покинули Москву. Они остались жить там, наблюдая за рождением новой страны. А в конце 1917 года у них родился сын, Всеволод, или Лодя, как его ласково называли в семье. Однако радость родителей была недолгой. В июне 1920 года случилась беда – Лодя умер. Это был сильнейший удар, и с тех пор тема детей навсегда стала табу для Кандинских.

Жить в новой России становилось все сложнее. И в 1921 году Кандинский уволился из Наркомпроса, где работал последние годы, и взял билеты на поезд Москва-Берлин. Кандинский бежал от холода, непонимания собратьев по цеху, от памяти о сыне. И от приближавшегося тоталитаризма.

В Берлине пара жила замкнуто. Несмотря на то, что там было много русских художников, Василий сознательно отказался от общения с ними. Зато они каждый день ходили в кино – оба просто обожали кинематограф. Вскоре Кандинскому предложили работу в Баухаусе – школе, которая была на тот момент локомотивом современного искусства и дизайна.

Семья переехала в Веймар – провинциальный крошечный городок, без каких-либо признаков светской жизни. Нина Кандинская, молодая и активная женщина, конечно же, не могла смириться с таким положением. Она использовала все возможные поводы, чтобы организовать в их честь маленький семейный праздник. Это и стало радостью ее жизни.

Слева направо: Василий Кандинский, Нина Кандинская, Георг Мухе, Пауль Клее, Вальтер Гропиус.

Через несколько лет школа из Веймара переехала в Дюссау. Творческая жизнь там кипела, и для Кандинского это был самый плодотворный период. Но все закончилось в 1933 году, когда к власти пришел Гитлер. Он объявил абстрактное искусство «дегенеративным». Баухаус был закрыт, и Кандинские оказались на распутье. Они могли остаться в Германии, ведь их никто не выгонял. Но как жить художнику в такой атмосфере? И Кандинский решает переехать в Париж. Ему на тот момент 67, ей – 35 лет.

Кандинский, конец 30-х

Но жить во Франции за счет искусства оказалось непросто. Картины почти не продавались, и на Кандинского это действовало угнетающе. С началом Второй мировой войны пара Кандинских не покинула Парижа. И оккупация города не повлияла на распорядок дня Василия – он гулял и писал каждый день, до июля 1944. А 13 декабря 1944 года Василий Кандинский умер.

Нина очень хорошо сознавала, что цена его картин вскоре вырастет. И поэтому отказывалась сразу продавать полотна. После войны она продолжала жить в Париже, в их доме. Продавала и дарила картины мужа разным музеям, организовывала мемориальные выставки. В 1973 году она опубликовала книгу воспоминаний «Кандинский и я».

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

Пятидесятилетнего художника и его юную музу объединила любовь к мистике. Нина увлекалась гаданиями, карточными пасьянсами, Василий - спиритизмом и учением немецкого мистика-экстрасенса Рудольфа Штейнера. Они вместе запоем читали гороскопы, чувствуя, что заглядывают в свое будущее.

Кандинский научился мысленно перемещаться в иные, нематериальные, миры. Свои видения он считал провидческими, поэтому цвету в его картинах придавалось первостепенное значение: ведь сочетание цветов предсказывает судьбу! Фатализм, который Кандинский унаследовал от одной из своих прабабушек - монгольской княжны, присутствовал во всех его живописных полотнах. Ах, если бы его жена Нина сумела их правильно понять!

О браке с Кандинским Нина рассказывала почти легенды. Их знакомство произошло в 1916 году в Петербурге. Кандинский сразу влюбился в незнакомку, едва услышав по телефону ее голос. Очарованный звуками речи, он написал акварель «Одному голосу». Встретились они лишь через четыре месяца. Гораздо позже, в Париже, Нина рассказала эту историю Жану Кокто, и тот написал пьесу «Человеческие голоса» с гениальным женским монологом по телефону.

20-летнюю Нину не смутило, что Кандинский старше ее на тридцать лет. Однако, прежде чем всерьез встречаться с Василием Васильевичем, она решила навестить известную московскую гадалку, чьи предсказания отличались такой точностью, что некоторые клиенты в конце концов пожаловались в полицию, потребовав выслать ее из города. Мотив был до абсурда смешон: она-де «накаркала» многим страшные беды.

Гадалка (в ту пору еще неизгнанная) предрекла Нине удачное замужество, а в конце жизни насильственную смерть «от любви к драгоценностям». Редкий случай, но Нина поверила ей лишь наполовину (об удачном замужестве), поскольку Кандинский не был богат. И еще она считала, что плохо знать судьбу наперед. Хотя если бы она послушала гадалку, то, возможно, поняла, что ей следует очень осторожно выстраивать судьбу и более всего остерегаться собственного тщеславия. Но беспечной Нине в ту пору жизнь казалась бесконечно счастливой.

Мать была против ее скоропалительного брака. «Но наша любовь оказалась сильнее», - говорила Нина. И не без гордости добавляла: «Кандинский создал прелестное украшение для моего свадебного платья». Их медовый месяц пришелся на февраль 1917-го, совпав с первой русской революцией.

Сын Володя, родившийся в сентябре 1917-го, не прожил и трех лет. У них больше не было детей, что обостряло и без того горькую потерю. Видимо, потому Кандинские никогда ни с кем не обсуждали эту болезненную для них тему. Если верить мемуарам Нины, она была девицей благородного происхождения, дочерью героя Русско-японской войны генерала Андреевского.

Но ее взбалмошный характер никак не вязался с обликом аристократки. Поэтому многие утверждали, что Нина до замужества была горничной. Как бы там ни было, но она стала очень хорошей женой для Василия Васильевича - интеллектуала с весьма переменчивым характером, который в свое время без сожаления оставил кафедру юриспруденции ради кистей и мольберта.

В отличие от многих художников, скажем Шагала, он не был богемным человеком, предпочитая размеренный буржуазный образ жизни. Большой педант, он не выносил в мастерской беспорядка. «Грязная студия, - признался он однажды с отвращением, - это признак дурного вкуса. Я могу рисовать только в смокинге или в костюме, в котором хожу на приемы и званые обеды».

Нина старалась соответствовать вкусам и привычкам мужа. Она содержала дом в образцовом порядке и была обворожительна в роли хозяйки. Однако в первые полгода брака, когда ее влияние на Кандинского ощущалось наиболее сильно, работы Василия Васильевича почему-то утратили ту жизнерадостность, что была присуща прежним его полотнам, и это можно расценить как подсознательное свидетельство того, что жизнь художника с Ниной не была столь идиллична, как казалось со стороны.

Нина Андреевская с раннего детства жила в Москве

В 1922 году Кандинского пригласили преподавать в веймарской художественной школе Баухауз. Часть своей первой зарплаты Василий Васильевич потратил на пару жемчужных серег для Нины. Ни один другой художник Баухауза не дарил в то время таких подарков своим женам. В ту пору Нина часто гадала на картах. Сулили ли они золотые горы? Может быть, и так, но она не верила этому, ведь жизнь вроде не предвещала перемен.

В 1933 году, когда к власти пришли нацисты, Кандинские уехали в Париж и поселились в довольно скромных апартаментах на шестом этаже гостиницы в Ньюилли. Поначалу в высокомерном Париже творчество художника не нашло понимания. Здесь царили Шагал и Пикассо. Франция оценила Кандинского только после его смерти. Незадолго до окончания Второй мировой войны, в 1944 году, работы Василия Васильевича неожиданно стали покупать.

Остроумный и привлекательный торговец картинами Эме Майе, перебравшийся со своей галереей из Канн в Париж, стал официальным агентом Нины. Картины мужа раскупались бойко. Нина завела машину с шофером и одевалась у Балансиага. В ее доме на приемах ели икру и пили водку. Париж вовсю судачил об эксцентричной русской вдовушке, кутавшейся в соболью шубу.

Нина вошла во вкус и начала присматриваться к модным ювелирными домам. В итоге она остановилась на знаменитых Ван Клиффе и Арпельсе. «Тех самых, которые своими камнями одевали уши и закрывали морщины на шее королевы Великобритании, - говорила Нина. - Они стали моей семьей». Пьер Арпельс отмечал, что у нее было безошибочное чутье на камни, она всегда выбирала самые играющие, самые замечательные изумруды.

Одним из бесценных украшений, сделанных для нее Ван Клиффом, было ожерелье с «Эсмеральдой», огромной жемчужиной, и грушевидными разноцветными бриллиантами, каждый - более пяти карат. Ван Клиффу Нина не называла своего настоящего имени. Приняв игру клиентки, он делал вид, что не догадывается, кто скрывается под псевдонимом.

Нина не могла расстаться со своими бесценными игрушками даже в путешествиях: в самолетах и поездах при ней всегда была пластиковая сумка с драгоценностями. Даже вилле, которую построила себе Нина в швейцарском местечке Кстаад, она дала название Эсмеральда - созвучное с ее любимым жемчугом.

Посмертный успех мужа вознес Нину на самый верх социальной лестницы. Но ей и в голову не приходило, что своим положением она всецело обязана Василию Васильевичу. Все чаще она говорила: не «Кандинский и я », а «я и Кандинский ».

Как должное она воспринимала приглашение на ленч к Жоржу Помпиду в Елисейский дворец и присуждение ей звания кавалера ордена Почетного легиона. Орденскую ленту она надевала поверх жакета на все приемы, даже в рестораны.

Во время выставки Василия Кандинского в Кельне члены германского парламента, зная о чрезвычайной амбициозности мадам Нины, послали приветствовать ее в аэропорту главу депутатской фракции. Нина сошла с трапа, огляделась вокруг и несколько растерянно произнесла: «Да, спасибо, я очень ценю ваше внимание, но где же герр Аденауэр?» Аденауэр тогда был президентом ФРГ. Про нее стали потихоньку рассказывать каверзные анекдоты, за глаза называя хорошеньким аксессуаром для боа из белых перьев.

Нина отдавала предпочтение украшениям Ван Клиффа

Она была чрезвычайно падка на лесть. Директор Парижского национального музея современного искусства, впоследствии Центра Жоржа Помпиду, хорошо зная об этой ее слабости, не скупился на званые обеды и коктейли в честь Нины. В результате она отказала музею 15 больших живописных полотен и 15 акварелей мужа.

В 1979 году, меньше чем за год до своей трагической кончины, Центру Жоржа Помпиду она отдала большую часть того, что у нее еще оставалось. Как будто что-то чувствовала. В общей сложности Музею современного искусства отошло 113 живописных работ, более 740 акварелей и рисунков и огромный архив. Ей он был неинтересен.

Но Нина была не столь бескорыстна, как может на первый взгляд показаться. Принадлежавшие ей картины государством приравнивались к национальному достоянию Франции и имели денежное выражение, с суммы которого Кандинской приходилось платить налоги. Передав картины музею, она избавилась от этой разорительной повинности.

В 70-х годах цены на работы Кандинского стали вновь стремительно возрастать, вместе с ними - и бриллиантовые аппетиты Нины. В Женеве она приобрела ожерелье от Картье за $ 930 тыс. и постаралась сделать так, чтобы весть о покупке дошла до Кстаада, где была и ее резиденция. Соседи вволю насплетничались. Тщеславие, говорили они, - это то, что приведет ее к гибели…

1 сентября 1980 года к Нине приехали гости. Ее званые обеды были по-прежнему обильны. После подобных застолий еды всегда оставалось очень много. Так случилось и на сей раз. Нина, пригласила всех к себе на завтра - отобедать еще раз. Гости явились в положенный срок. Но на стук им никто не открыл. Забеспокоившись, они вызвали полицию. Дверь взломали. Нину нашли мертвой на полу ванной комнаты. Медицинское освидетельствование показало, что мгновенная смерть наступила в 9 часов вечера минувшего дня.

Василий Кандинский

Никаких следов борьбы видно не было. Нину несильно ударили сзади тяжелым предметом. Она умерла от страха. Убийца, по всей видимости, был хорошо знаком с хозяйкой, раз недоверчивая старушка не побоялась впустить его в дом.

Полиция бросилась осматривать вещи убитой. Ни одну из картин, что еще оставались в доме Нины, не похитили. Но бесследно исчезли все драгоценности. Сокровищ пропало на $ 2 млн., среди них было и знаменитое ожерелье от Картье. Горничная вспомнила, что накануне Нина заказала из Женевы флористов для составления букетов. Но никаких цветов в доме не обнаружили.

Некоторые из друзей Нины отмечали, что в последние дни своей жизни ее что- то явно беспокоило. Другие, напротив, утверждали, что за день-два до смерти Нину видели беспечно прогуливающейся в компании молодого мужчины и она явно не страдала ипохондрией.

Между тем власти Кстаада очень испугались скандала. За последние 70 лет здесь не случилось ни одного серьезного криминального инцидента. Именно поэтому Кстаад облюбовало немало состоятельных европейцев. И вдруг сюда зачастили репортеры - Кстаад фигурировал в разделе уголовной хроники всех газет.

Воображение читателей будоражили все более сенсационные слухи о каком- то загадочном русском, который бродил вокруг шале Эсмеральда за два дня до убийства Нины. Досужие обыватели Кстаада вдохновенно собирали подробности, убеждая детективов, что здесь не обошлось без руки КГБ… Все попытки швейцарской полиции получить хоть какие-нибудь разъяснения на этот счет у советских властей были безрезультатны.

Через 18 месяцев дело об убийстве мадам Кандинской закрыли за полным отсутствием каких-либо улик. Полиция решила, что столкнулась с международной шайкой мошенников, орудующих на крупных ювелирных аукционах и охотящихся за богатыми покупательницами. В 1986 году немец Петр Михалик и австриец Отто Тюркер, пошли под суд в кантоне Солотур за убийство швейцарского полицейского. В суде выяснилось, что в 80-м году они проходили по делу об убийстве Нины Кандинской, однако были с миром отпущены. Почему?

Тремя годами позже на одном из аукционов в пригороде Парижа было выставлено все имущество Нины Кандинской, не оставившей после себя наследников. За $ 567 тыс. с молотка ушло бриллиантовое колье от Картье. То самое, что числилось в списке похищенных драгоценностей. Каким образом оно вернулось? Неизвестно. Поиски улик и свидетелей, которые могли бы пролить свет на загадочную смерть знаменитой вдовы, как и прежде, результатов не дали.

Именно бриллианты и остались единственными и бесстрастными свидетелями печального конца, предсказанного Нине Андреевской в далеком 1916 году

Во вторую жену великий абстракционист влюбился по голосу

До 13 июня ценители прекрасного смогут посетить выставку двух картин Василия КАНДИНСКОГО на Крымском валу в Москве. Она приурочена к 150-летию со дня рождения этого самого знаменитого русского художника. Впервые с 1989 года демонстрируются рядом две работы - «Композиция VI» и «Композиция VII», вершины творчества живописца.

- Нас ждет «феномен Серова», когда люди по пять часов стояли в очереди на недавнюю выставку портретиста? - спрашиваю кандидата искусствоведения Евгения Горчакова .

Не думаю. Произведения Кандинского сложны для восприятия. Это не отражение природы, а выражение внутреннего мира художника. Живописец пытался перевести на холст «хор красок». Сам он признавался, что без каталога не мог понять, что изображено на картине «Стог сена» Клода Моне . А ведь именно это полотно помогло сделать Кандинскому окончательный выбор между искусством и наукой.

«Композиция VI» была написана за три дня в канун Первой мировой войны на тему апокалипсиса. Пока художник создавал это полотно, он повторял по-немецки как мантру: «Uberflut» (потоп). Несмотря на многоцветье, здесь отчетливо видно столкновение чёрного и белого - рождения и смерти

Вот и мне картины Василия Васильевича нравятся: яркие краски, причудливые линии и геометрические фигуры, но смысл ускользает.

Не так давно британский нейробиолог Джейми Уорд установил: чтобы понять работы Кандинского надо «слышать живопись». Созерцание его полотен должно порождать звуковые ассоциации. Такой способностью обладают менее трех процентов населения Земли. Не зря на нынешней выставке творчество автора объясняется с помощью мультимедийных средств.

- Даже сам художник долго не был уверен в своих способностях.

Кандинский превосходно чувствовал цвет, но был посредственным рисовальщиком. Из-за этого провалил вступительный экзамен в Мюнхенскую академию. Прошел лишь на второй год - попал в обучение к лучшему немецкому рисовальщику Францу Штуку . Василий считал, что его творчество оценят только через сто лет.

- Германия стала для Кандинского второй родиной…

Его предки по матери из прибалтийских немцев. Сам он жил с 1904 по 1914 год в Мюнхене, с 1921-го по 1933-й - в Мурнау, и лишь приход к власти фашистов заставил художника переехать во Францию, где он и умер в 1944 году. В 1939 году нацисты публично сожгли многие работы Кандинского, как и других художников - представителей «дегенеративного искусства». К счастью, Габриэла Мюнтер , которую Василий Васильевич любил долгие годы, чудом сохранила в подвале их дома в Мурнау множество работ мэтра. Теперь там музей. Увы, мастерская художника пуста. Нет там ни индийских скульптур, ни новгородских икон, ни работ Анри Руссо …

Еще одним большим собранием парижский Центр Жоржа Помпиду обязан дару второй жены художника - Нины Андриевской…

В дневнике Нина Николаевна пишет, что это была любовь с первого взгляда. Особенно ее поразили потрясающие голубые глаза Василия Васильевича. Не смутила ее и тридцатилетняя разница в возрасте. Кандинский признавался, что вначале влюбился в голос Ниночки. Кода он услышал его по телефону, в тот же день написал акварель «Незнакомому голосу».

В начале 70-х она купила шале в Швейцарии, а в начале 80-х 86-летнюю женщину убили грабители в ее собственном доме. С этим преступлением связана полумистическая история. В 1922 году Нина увидела сон, в котором она играет в шахматы, где вместо фигур - крупные бриллианты. В конце партии ей ставят мат, а на камнях появляются капли крови. С тех пор она стала коллекционировать бриллианты и щеголяла в них на всех приемах. Драгоценности и стали целью грабителей.

Русский индеец

- С Кандинским, слышал, связана еще одна невероятная история.

Вы о Дэвиде Паладине ? Во время Второй мировой этот американец из племени навахо был призван в армию и отправлен в Европу. Попал в плен, стал узником концлагеря Дахау. Там подвергся нечеловеческим пыткам. После освобождения, в 1944 году, его полумертвого, без сознания, поместили в больницу. Когда Дэвид пришел в себя, первое, что он сказал: «Меня зовут Василий Кандинский. Я - художник». Сказал на чистом русском языке, который этот малограмотный индеец никогда не учил. Под гипнозом Паладин тоже чисто говорил по-русски, а вот на английском - с акцентом. Самое невероятное, что и рисовал он, как Кандинский! Когда его работы показали крупнейшему знатоку творчества Василия Васильевича - Томасу Мессеру , директору Музея Соломона Гуггенхейма в Нью-Йорке, тот авторитетно заявил: «Это подлинники Кандинского!» Теперь во время многих выставок русского основоположника абстракционизма в одном из залов демонстрируются и картины Дэвида Паладина. Крупнейшие музеи мира купили у него уже 130 картин. Интересно, что появился «новый» Кандинский в 1944 году, как раз когда умер «старый».

Кандинский после эмиграции в 1921 году сменил гражданство, став подданным Германии, затем - Франции. Великие художники принадлежат всему миру?

Детство и школьные годы Василий провел в Одессе, где отец работал директором чайной фабрики. На Дерибасовской, 17 сейчас установлен бюст художника. Но город в конце прошлого века был подлинным захолустьем, и Кандинский всегда стремился вернуться в Москву. В 17 лет мечта исполнилась - Василий поступил на факультет права Московского университета.

Однако в 1921 году художник был вынужден эмигрировать в Германию. Его сместили с должности директора Музея живописной культуры - в революционной России начались гонения на авангардистов. Что дальше - голод, репрессии, расстрел? В Германию он ехал за свободой творчества, но опять столкнулся с «рабством» - зависимостью от модели, «дурно пахнущих натурщиков», как он изволил выразиться. К тому же, оказалось, деньги от продажи за границей 150 картин из-за инфляции превратились в пшик. И все же в Германии он свой. «Я только наполовину русский. Мюнхен - мой второй дом», - отмечал Кандинский в письме к Габриэле Мюнтер.

- Творчество Кандинского было сразу оценено по достоинству?

Интерес к его работам пережил взлеты и падения вместе с интересом к авангарду. Скажем, после его переезда из Германии во Францию наступили трудные времена. Сейчас Кандинский повсеместно признан самым знаменитым русским художником всех времен. Он один из наиболее дорогих авторов. Хотя в кризис цены упали.

- Что ж, тогда пойду куплю.

Я с вами.

Прикинь!

Рекордная цена - $23 миллиона была уплачена в 2012 году на аукционе «Christie’s» за картину Кандинского «Эскиз к импровизации № 8».

Имей в виду

У Кандинского была очень плохая память на цифры. Выучить таблицу умножения ему так и не удалось.

Цитата

А. В. ЛУНАЧАРСКИЙ:

- Кандинский находится в последнем градусе психического разложения.

Classics Press publishes nonfiction and literature in modern, accessible editions at reasonable prices.

The Collection - Seven Classics

The is a new edition of seven classic works of political and military science . Each of the included classical works are available individually as well as together in the collection.

All of these classics are already available in English editions, but nearly always a format that is difficult to read and understand. Most of these are in English translations that are very old, or miss out on the fundamental insights. Many include a lot of excess commentary which is mostly unnecessary and unhelpful.

Our editing process reduces the repetition and unnecessary commentary and cruft, and clarify what is essential and insightful in the works using modern English prose. This process is an abridgement:

[C]ondensing or reduction of a book or other creative work into a shorter form while maintaining the unity of the source.

The goal of this project is to produce a collection of works with clear and modern English that showcases the timeless insights which these classics have within them. We also want to provide several different formats for these works, including:

• Ebook
• Paperback
• Audiobook

The Collection - Individual Titles

Volume	Title	Status
Vol. 1	The Art of War by Sun Tzu	published
Vol. 2	The Analects by Confucius	published
Vol. 3	The Arthashastra by Chanakya (Kautilya)	published
Vol. 4	The Meditations by Marcus Aurelius	published
Vol. 5	The Prince by Niccolo Machiavelli	April 2019
Vol. 6	The Book of Five Rings by Miyamoto Musashi	April 2019
Vol. 7	The Hagakure by Yamamoto Tsunetomo	April 2019

This is an international collection, with two books from China, one from India, two from Europe, and two from Japan. The books also span over 2,000 years of history. Some of these books are focused on war and military science (Art of War, Book of Five Rings, Hagakure), others are more self-reflective and develop an ethical philosophy (Analects, Meditations), and others still are focused more on politics and ruling (Arthashastra, The Prince).

Each of these works provides a unique and historical perspective regarding these topics, and they complement each other in tracing deep insight into the nature of leadership, war, and politics.

Affordable Pricing

Classics Press is committed to making classic works more accessible, and that includes reasonable pricing. Individual works are priced at $ 2.99 USD for ebooks and $ 7.99 USD for print books (which includes the same work as a free Kindle ebook). The entire collection Seven Classics on War and Politics is priced at $ 9.99 USD for the ebook and $ 24.99 USD for the paperback book (which includes a free kindle ebook). The price is inclusive of VAT.