Народная драма: «Мнимый барин», «Маврух», «Параша» – из сборника Н. Онучкова «Северные народные драмы»; 1911, «Кедрил-обжора» – из «Записок из Мертвого дома» Ф. Достоевского; «Лодка» – из хрестоматии В. Сиповского, 1908.

Театр Петрушки: «Петрушка». Народная кукольная комедия – из книги А. Алферова, А. Грузинского «Допетровская литература и народная поэзия», 1911.

Вертепные представления: «Царь Ирод» – из статьи В. Добровольского в книге «Известия ОРЯС», 1908; «Барыня и доктор» – из книги Е. Романова «Белорусские тексты вертепного действа», 1898.

Раек: приводятся тексты из книги Д. Ровинского «Русские народные картинки», 1881, и статьи А. Гациского в книге «Нижегородка. Путеводитель и указатель по Нижнему Новгороду и Нижегородской ярмарке», 1875.

Медвежья потеха: приводятся тексты из книг Д. Ровинского, С. Максимова, а также лубочной картинки 1866 года, печатанной в литографии А. Аврамова.

Прибаутки ярмарочных зазывал: приводятся тексты, записанные в конце XIX века.

Мнимый барин

Действующие лица:

Барин, в военной форме, с погонами; белая соломенная шляпа, в усах, с тростью, при зонтике.

Барыня, переодетый мужчина из молодых парней: в платье, в чепце. Старается говорить тонким голосом.

Трактирщик, в рубашке навыпуск, в жилетке, на груди зелёный фартук, на голове картуз.

Лакей, во фраке или сюртуке, на голове фуражка, на руках перчатки.

Староста, старик в сермяге, на голове чёрная шляпа котлом, за плечами сумка, на ногах лапти.

Барин. Мария Ивановна, пойдёмте прогуляться. (Входят в трактир, обращаются к Трактирщику.) Трактирщик!

Трактирщик. Что угодно, барин голый?

Трактирщик. Нет, барин добрый, я вас похвалил!

Барин. Есть ли у вас комнаты, нам с Марьей Ивановной расположиться, чаю-кофею напиться?

Трактирщик. Есть, даже шпалерами обиты-с.

Барин. И пообедать будет можно?

Трактирщик. Как же-с, барин, можно-с.

Барин. А что именно будет приготовлено?

Трактирщик. Жаркое-с.

Барин. Именно какое?

Трактирщик. Комар с мухой, таракан с блохой на двенадцать частей разрезаны-с, на двенадцать персон приготовлены-с.

Барин. Мария Ивановна! Какое жаркое чудесное-с! (К Трактирщику.) Сколько будет стоить-с?

Трактирщик. Нет, мы не болваны, а живем с людьми на обманы; не таких видали, без шинели домой отпускали; а если вас порядочно угостить, можно без мундира отпустить; у вас в одном кармане вошь на аркане, в другом блоха на цепи!

Барин. Ах, Мария Ивановна! Должно быть, он в наш карман лазил! Не хочу гулять, иду дальше.

Является его Лакей.

Лакей. Что, барин голый?

Барин. Ах, как ты меня присрамил!

Лакей. Нет, барин добрый, я вас похвалил.

Барин. Афонька малый, поил ли ты моего коня?

Лакей Как же, барин, поил!

Барин. Почему же у коня верхняя губа суха?

Лакей. Не могла достать.

Барин. А ты бы подрубил.

Лакей. Я и так по колени ноги отрубил!

Барин. Дурак, ты бы корытце подрубил!

Лакей. Я и так все четыре ноги отрубил!

Староста входит, кланяется Барину и говорит.

Староста. Здорово, барин-батюшко, сивый жеребец, Михайло Петрович! Я был на Нижегородской ярмарке, видел свиней вашей породы, да вашу барскую шкуру продал, на вашу милость остался хомут очень прочен; ещё привёз вам подарочек: гуся да индюшечку.

Барин. Что ты, дурак, разве бывает свинина барской породы?

Староста. Вашего завода.

Барин. Ах да, моего завода! А разве баре носят хомуты?

Староста. Очень прочен, боярин-батюшко!

Барин. Ну, расскажи, староста, откуда ты?

Староста. Из вашей новой деревни.

Барин. Ну, как в деревне мужички поживают?

Вот я перед тобой,

Как лист перед травой!

Что прикажешь, Атаман?

Что-то скучно… Спойте мне любимую мою песню.

Слушаю, Атаман!

Запевает песню, хор подхватывает.

Начало каждой строки запевает Есаул.

Ах, вы, горы мои, горы.

Горы Воробьевские!

Ничего-то вы, ах да горы,

Не спородили,

Спородили вы только, горы,

Бел-горюч камень!

Из-под камешка бежит

Быстра реченька… и т. д.

Атаман во время пения песни в глубокой задумчивости ходит взад и вперед со скрещенными на груди руками. По окончании песни останавливается, топает ногами и кричит.

Подходи ко мне скорей,

Говори со мной смелей!

Не подойдешь скоро,

Не выговоришь смело -

Велю тебе вкатить сто,

Пропадет твоя есаульская служба ни за что!

Что прикажешь, могучий Атаман?

Поедем вниз по матушке по Волге разгуляться

Поди на атаманскую рубку,

Смотри во все стороны:

Есаул берет картонную трубку и осматривает кругом.

Смотри верней, сказывай скорей!

Смотрю, гляжу и вижу!

Сказывай, что видишь?

Вижу: на воде колода!

(Как бы не расслышав.)

Какой там чёрт-воевода!

Будь их там сто или двести -

Я их знаю и не боюсь,

А если разгорюсь,

Еще ближе к ним подберусь!

Есаул-молодец!

Возьми мою подозрительную трубку,

Поди на атаманскую рубку,

Посмотри на все четыре стороны

Нет ли где пеньев, кореньев, мелких мест?

Чтобы нашей лодке на мель не сесть!

Гляди верней, сказывай скорей!

Есаул снова начинает оглядывать окрестности. В это время издали слышно пение песни:

Среди лесов дремучих

Разбойничий идут…

(Сердито топает и кричит.)

Кто это в моих заповедных лесах гуляет

И так громко песни распевает?

Взять и привести сюда немедленно!

(Выскакивает из лодки, но сейчасже возвращается.)

Дерзкий пришелец в ваших заповедных лесах гуляет

И дерзкие песни распевает,

А взять его нельзя:

Грозится убить из ружья!

Ты не есаул, а баба,

У тебя кишки слабы!

Сколько хочешь казаков возьми,

А дерзкого пришельца приведи!

Есаул берет несколько человек и вместе с ними выскакивает из лодки.

Сцена 2

Есаул с разбойниками возвращаются и приводят с собою связанного Незнакомца.

Кто ты есть таков?

Незнакомец

Фельдфебель Иван Пятаков!

Как ты смеешь в моих заповедных лесах гулять

И дерзкие песни распевать?

Незнакомец

Я знать никого не знаю,

Где хочу, там и гуляю

И дерзкие песни распеваю!

Расскажи нам, чьего ты роду-племени?

Незнакомец

Роду-племени своего я не знаю,

А по воле недавно гуляю…

Нас было двое – брат и я.

Вскормила, вспоила чужая семья;

Житьё было не в сладость,

И взяла нас зависть;

Наскучила горькая доля,

Захотелось погулять по воле;

Взяли мы с братом острый нож

И пустились на промысел опасный:

Взойдет ли месяц среди небес,

Мы из подполья – в темный лес,

Притаимся и сидим

И на дорогу все глядим:

Кто ни идет по дороге -

Всех бьем.

Всё себе берем!

А не то в полночь глухую

Заложим тройку удалую,

К харчевне подъезжаем,

Всё даром пьем и поедаем…

Но недолго молодцы гуляли,

Нас скоро поймали,

И вместе с братом кузнецы сковали,

И стражи отвели в острог,

Я там жил, а брат не мог:

Он скоро захворал

И меня не узнавал,

А всё за какого-то старика признавал;

Брат скоро умер, я его зарыл,

А часового убил,

Сам побежал в дремучий лес,

Под покров небес;

По чащам и трущобам скитался

И к вам попался;

Если хочешь, буду служить вам,

Никому спуску не дам!

(Обращаясь к Есаулу.)

Запиши его! Это будет у нас первый воин.

Слушаю, могучий Атаман!

(Обращаясь к Незнакомцу.)

Как тебя зовут?

Незнакомец

Пиши – Безобразов!

Атаман снова приказывает Есаулу взять подзорную трубу и посмотреть нет ли какой-нибудь опасности.

(Заявляет.)

(Как бы не расслышав.)

Что за черти

Это – в горах черви,

В воде – черти,

В лесу – сучки,

В городах – судейские крючки,

Хотят нас изловить

Да по острогам рассадить,

Только я их не боюсь,

А сам поближе к ним подберусь!

Смотри верней,

Сказывай скорей,

А не то велю тебе вкатить разиков сто -

Пропадет твоя есаульская служба ни за что!

(Посмотрев снова в трубу.)

Смотрю, гляжу и вижу!

А что ты видишь?

Вижу на берегу большое село!

Вот давно бы так, а то у нас давно брюхо подвело!

(Обращаясь к гребцам.)

Приворачивай, ребята!

Все разбойники

(Хором подхватывают и весело поют песню.)

Приворачивай, ребята,

Ко крутому бережочку и т. д. до конца.

Лодка пристает к берегу. Атаман приказывает Есаулу узнать, кто в этом селе живет.

(Кричит, обращаясь к публике.)

Эй, полупочтенные, кто в этом селе живет?

Кто-нибудь отвечает из публики: «Богатый помещик!»

(Посылает Есаула к Богатому помещику узнать.)

Рад ли он нам,

Дорогим гостям?

Сцена 3

(Выходит из лодкии, подойдя к одному из участников представления, спрашивает.)

Дома ли хозяин? Кто здесь живет?

Богатый помещик.

Тебя-то нам и надо!

Рад ли ты нам,

Дорогим гостям!

А как рад?

Как чертям!

Как милым друзьям.

Ну то-то же!

Есаул возвращается назад и докладывает обо всем Атаману. Атаман велит разбойникам идти в гости к Богатому помещику. Шайка подымается и несколько раз обходит вокруг избы с пением «залихватской» песни: «Эй усы! Вот усы! Атаманские усы!» Кончивши песню, шайка подходит к Богатому помещику. Атаманом и Помещиком повторяется почти буквально диалог с Есаулом.

Деньги есть?

Врёшь, есть?

Тебе говорю – нет!

(Обращаясь к шайке, кричит.)

Эй, молодцы, жги, пали Богатого помещика!

Происходит свалка, и представление кончается.

Маврух

Действующие лица:

Маврух, в белой рубахе и подштанниках, на голове белый же куколь, как у савана, лицо закрыто, на ногах бахилы. Маврух лежит на скамье, которую носят четыре офицера.

Офицеры, четыре, в черных пиджачках, на плечах соломенные эполеты, сбоку на поясах сабли, на головах шапки или шляпы с ленточками и фигурками.

Панья, парень, одетый в женское платье, на голове косынка.

Пан, в долгом армяке черного цвета, в черной шляпе.

Поп, в ризе из портяного полога, на голове шляпа, в руках деревянный крест из палок, книга «для привилегия» и кадило – горшочек на веревке, а в нем куриный помет.

Дьяк, в кафтане и шляпе, в руках книга.

Офицеры вносят Мавруха на скамье в избу и ставят по ее середине, головой вдоль избы.

Поп (начинает ходить кругом покойника, кадит и говорит протяжным голосом нараспев, подражая службе священника).

Чудак покойник,

Умер во вторник,

Пришли хоронить -

Он из окошка глядит.

Все (участвующие в комедии поют).

Маврух в поход уехал.

Миротон-тон-тон, Миротень.

Маврух в походе умер.

Миротон-тон-тон, Миротень.

Оттуда едет в черном платье пан.

Миротон-тон-тон-Миротень.

– Пан ты, пан, любезный,

Какую весть везешь?

– Сударыня, заплачешь,

Услыша весть мою:

Маврух в походе умер,

Он умер из земли.

Четыре офицера покойника несут

И поют, поют, поют:

Вечная ему память!

Поп. Государь мой батюшко, Сидор Карпович,

Много ли тебе веку?

Маврух. Семдесять.

Поп (поет на церковный лад)

Семдесять, бабушка, семдесять.

Семдесять, Пахомовна, семдесять.

(Спрашивает у Мавруха.)

Государь мой батюшко,

Много ли у тебя осталось деток?

Маврух. Семеро, бабушка, семеро,

Семеро, Пахомовна, семеро.

Поп. Чем ты их будешь кормить?

Маврух. По миру, бабушка, по миру,

По миру, Пахомовна, по миру.

Поп и все (повторяют эту же фразу пением и дальше).

По миру, бабушка, по миру,

По миру, Пахомовна, по миру.

Поп (ч итает протяжно, по-церковному).

На море на окияне,

На острове на Буяне,

Около столба точеного,

Веретена золоченого

В ж… чеснок толченой.

Наши ребятки узнали,

К этому бычку похаживали,

Этот чеснок помакивали,

Кушанье похваливали:

– Ах, како кушанье,

Хвацко, бурлацко,

Само лободыцко!

Есть хорошо,

Да ходить с. … далеко:

За двадцать пять верст,

Ближе места не приберешь.

Дьяк (поет).

…Тереха, брюшина поп.

Поп (читает по книге, на церковный лад).

Муж поутру вставает,

Глаза помочил,

У жены есть попросил,

А жена мужу отвечает:

– Эка ненаедная скотина!

На работу не спешишь,

Только бьешься об еды.-

Муж жены отвечает:

– Хороша жена поутру вставает,

Благословясь, печку затопляет,

А худа жена вставает,

С бранью печку затопляет,

С бранью горшки наливает.

Хороша метла подпашет,

А худа метла по сторонам размашет.

Дьяк (поет).

…Тереха, брюшина поп.

Поп (ч итает).

Туча, молнии над нами

С дождями.

Матку подломило,

Руль оборвало,

Коршика нет.

Капитан сидит в каюте,

Лоцмана сидят на баре,

Плачут, рыдают,

Смерти ожидают:

– Ходили вместе,

Погибнем вдруг.

Параша

Действующие лица:

Степан, извозчик.

Василий, извозчик.

Семен Иванович, староста, с бляхой.

Параша, его дочь.

Иван Петрович, смотритель почтовой станции, в долгом халате.

Проезжающий купец, одет в сибирке.

Входят Степан и Василий, извозчики, и поют песню.

Экой Ванька, разудалая голова,

Сколь удалая головушка твоя,

Сколь далече уезжает от меня,

На кого же спокидаешь, друг, меня.

Входит Параша.

Параша. Здравствуйте!

Степан уходит, остается один Василий Петрович, подходит к Параше, обнимает ее и говорит.

Василий. Прасковья Семеновна! Любите ли вы меня? Если вы меня не любите, пойду распрощусь с белым светом. Верно, судьба моя такая! (Уходит.)

Параша. Василий, не ходи, Василий, воротись!

Василий Петрович. Прасковья Семеновна, любите ли вы меня? Если вы любите меня, подойдите и подайте мне правую руку.

Параша подходит и подает руку, а в это время выходит староста Семен, выпивши, и поет.

Староста.

Вдоль по улице метелица метет,

По метелице мой миленький идет.

Ах, вы тут!

Параша и Василий расскакиваются в стороны.

А, что староста! Я староста Семен Иванович. Семена Ивановича старосту знают все. Я хотя и лыком шит, но все-таки чиновный человек, по крайней мере, староста. Пойду, схожу к Ивану Петровичу, он меня попотчует. (Колотится у дома Ивана Петровича.) Иван Петрович дома?

Иван Петрович. Дома, дома, Семен Иванович, дома!

Староста. Иван Петрович! Я к тебе в гости. Ты меня попотчуешь?

Иван Петрович. Иди, иди, Семен Иванович, попотчую, попотчую.

Староста. Иван Петрович! Знаешь мою дочку Пареньку?

Иван Петрович. Знаю, знаю, Семен Иванович, хорошая девка.

Староста. Да, славная девка, Иван Петрович! Я за тебя ее замуж отдам,

Иван Петрович. Что вы, Семен Иванович, я слышал, что она за извозчика Василия выходит.

Староста. Что вы! Моя Паранька да за Василия? Да я его в солдаты отдам.

Уходит от смотрителя.

Выходит на сцену один Василий Петрович, ходит, пригорюнившись; входит Степан.

Степан. Что ж ты, Василий Петрович, пригорюнился? Точно мышь на крупу села.

Василий Петрович. Эх, Степан, как мне не горевать! Одна лошадь издержалася – куда я на одной буду извозчичать? Как я буду другую лошадь покупать?

Степан. Да ты бы сходил к дяде Семену Ивановичу денег попросил. К тому же я слышал, что ты на Параньке жениться хочешь?

Василий Петрович. Эх, Степан, не смейся, далеко она мне не ровня.

Степан. Ну, дак сходи к Ивану Петровичу. Он, наверное, вам на лошадь деньги даст.

Василий Петрович. А и правду, Степан, сходить к Ивану Петровичу. (Приходит и колотится у квартиры Ивана Петровича.) Иван Петрович дома?

Иван Петрович. Дома. А что вам нужно?

Василий Петрович. Иван Петрович, я к вашей милости. У меня вот лошадь издержалася, другую нужно купить. Не даете ли вы мне денег?

Иван Петрович. Хорошо, Василий! Только вы мне лошадь в залог приведите, да еще сапоги в залог снимите. Я и дам денег.

Василий Петрович заплакал и пошел прочь. Встречает Степана.

Степан. Ну что, Василий, смотритель дал денег?

Василий Петрович. Эх, Степан! Да он лошадь в залог требует, да и сапоги с ног велит снять.

Степан. Ах, он мерзкая харя! На, Василий, сто рублей, разживайся с богом!

В это время вбегает староста Семен.

Староста. Эй, ребята! Степан, Василий! Который поедет купца везти?

Степан. Василий! Поезжай, кстати там и лошадь возьмешь.

Василий уходит, и за стеной брякает колокольчик.

Приезжает обратно и встречает Степана.

Степан. Что, Василий, взял лошадь?

Василий Петрович. Нет, не взял, не подошла.

В это время староста кричит.

Староста. Эй, ребята, Степан, Василий! Которой купца-то вез?

Василий Петрович. Дядя Семен, я вез.

Староста. Купец деньги потерял, пять тысяч рублей. Ты не взял ли?

Василий Петрович. Нет, дядя, не взял.

Староста. Но все-таки нужно тебя обыскать.

Входит купец. Василия обыскивают – находят сто рублей.

Степан. Эти деньги у него мои: я ему на лошадь дал.

Купец. Нет, это не мои. У меня пять тысяч было, а тут только сто рублей.

Староста Василия арестует.

Степан. Василий в чем ездил-то, не остались ли деньги в экипаже.

Василий Петрович. Иди, Степан, посмотри там в телеге.

Степан уходит смотреть и возвращается с деньгами.

Степан. Дядя Семен, деньги-то здесь, нашлись.

Купец. Вот это мои деньги.

Староста. А, дак ты Василия напрасно оклепал?

Купец дает Василию пятьсот рублей.

Староста (кричит). Василий у меня молодец, Василий хороший, я за Василия дочку Параньку отдам.

Вмешивается Смотритель.

Смотритель. Что вы, Семен Иванович, хотели Параньку за меня отдать, а Василия в солдаты сдать.

Староста. Ах ты, мерзкая харя! Да вот тебе свиное ухо, а не Паранька.

Показывает угол полы.

Смотритель убегает, и все расходятся.

Чернота.

Должно быть: печеный.

04. Народная драма. Перечисленные выше драматические элементы: обрядовые земледельческие и семейные крестьянские действа, хороводные игры, виды скоморошьего творчества, церковная служба, школьный духовный театр с его интермедиями, вертепные сцены, присказки раешника, балаган и театр Петрушки — все это вместе дало необходимый драматургический материал для создания русской Д. н. в собственном смысле. Репертуар русской Д. н. невелик: всего несколько пьес с точки зрения сюжетной. Но надо принять во внимание импровизированный характер Д. н., приводящий к большому числу вариаций одной и той же пьесы. Наиболее известная русская Д. н., «Царь Максимильян», зарегистрирована свыше чем в двухстах вариантах, зачастую значительно расходящихся друг с другом.

Происхождение «Царя Максимильяна» до сих пор еще не выяснено. Некоторые исследователи, напр. В. В. Каллаш, предполагали, что пьеса эта является драматической переделкой жития мученика Никиты, сына гонителя христиан Максимильяна, подвергшего Никиту мучениям за исповедание христианской веры. Другие (П. О. Морозов и акад. А. И. Соболевский), основываясь на иностранных именах в пьесе (Максимильян, Адольф, Брамбеул или Брамбеус, Венера, Марс), предполагают, что эта Д. н. восходит к какой-либо школьной драме первой половины XVIII в., в свою очередь основанной на какой-нибудь переводной повести конца XVII, начала XVIII века. Но от этих возможных своих прототипов, повести и школьной драмы, «Комедия о царе Максимильяне и сыне его Адольфе» должна была сохранить во всяком случае лишь очень немногое — может быть только сцены, где царь-язычник требует от сына-христианина поклонения «кумирическим богам». Остальное же содержание насыщено сценами, заимствованными повидимому из каких-либо интермедий (одна уже установлена — «Об Анике-воине и борьбе его со смертью»), эпизодами из вертепа, Петрушки, а также из других народных пьес, родственных «Царю Максимильяну»: «Шлюпки», «Барина» и т. д. Сверх того текст «Царя Максимильяна» переполнен отрывками из народных песен и романсов, а также искаженными цитатами, народными 559 переделками стихотворений Пушкина, Лермонтова и др. поэтов. Как видно, импровизационный принцип использован в пьесе весьма широко. В своем первоначальном виде, в начале XVIII века, пьеса «Царь Максимильян» могла восприниматься с политической остротой: в ней (таковы предположения Щеглова, Виноградова и др.) современники могли усматривать сатиру на отношение Петра Первого, женившегося на лютеранке и боровшегося со многими традициями церкви, к царевичу Алексею (по пьесе царь Максимильян женится на «кумирической богине»).

Вторая по степени распространенности народная русская драма носит разные названия: «Лодка», «Шлюпка», «Шайка разбойников», «Атаман», один из осложненных вариантов — «Машенька». По основной своей схеме пьеса эта очень близка к традиционному зачину нескольких разбойничьих песен, часто приурочиваемых к имени Степана Разина: описывается плывущая вниз по реке (Волге, Каме) лодка с сидящими в ней разбойниками и стоящим посередине лодки атаманом. Содержание пьесы заключается в следующем: атаман расспрашивает есаула, что виднеется вдали. В разных вариантах драма осложняется вводными эпизодами, напр. заимствованиями из третьей народной пьесы «Мнимый барин», или «Голый барин». Последняя пьеса основана на популярном народном анекдоте о барине и старосте, к-рый доносит помещику, что у него все благополучно, «только... маменька померла, дом сгорел, скотина подохла» и т. д. Пьеса «Барин» представляет собою пародийную сценку барского суда и покупки барином коня, быка и людей. Повидимому пьеса возникла в среде помещичьей дворни. В пьесе «Конь», или «Ездок и коновал», правда в очень путанной форме диалога между всадником (первоначально — барином) и коновалом, тоже пародийно обрисовываются отношения к помещикам и разному начальству. Пьеса «Маврух», представляя народную переделку песни «Мальбрук в поход собрался», заключает в себе сатиру на церковное отпевание покойника и на быт духовенства. Записанная в 1926 в Заонежье научной экспедицией Государственного института истории искусств пьеса «Пахомушка» при всей внешней грубости очень интересна как пародия на традиционные крестьянские свадебные обряды и на церковное венчание (см. книгу «Крестьянское искусство севера», изд. Гос. инст. истории искусств, Л., 1927).

Со стороны своей композиции и стиля Д. н. могут быть охарактеризованы следующими чертами: построение каждой пьесы определяется очень бледно намеченным сюжетным стержнем (еще четче других стержень этот в «Царе Максимильяне», где дана по крайней мере интрига борьбы отца с сыном). В «Шлюпке», или «Лодке», предуказанные требования сюжета ограничиваются только мотивом поездки разбойников в лодке 560 и встречами по пути с есаулом, со стариками и т. п. В «Барине» дан лишь мотив комической покупки барином разных предметов и людей. В «Коне» сюжет — встреча коновала с ездоком. В «Мнимом барине» — встреча барина со старостой, комический доклад последнего о состоянии имения. Следовательно драматический интерес пьес вызывается не сложным развитием и внутренним переплетением действия, но или быстрой сменою сцен, нанизанных одна на другую (в «Царе Максимильяне»), или же просто комическим диалогом (в «Барине» и в «Мнимом барине»). Комизм диалога базируется на немногих, весьма несложных приемах. Одним из излюбленных приемов служат так наз. оксюмороны, построенные на соединении в одной или в нескольких фразах противоречащих друг другу понятий или образов, могущих создавать при этом комическое впечатление нелепости: «Я искусно лечу: из мертвых кровь мечу, ко мне приводят здравых, от меня уводят слабых» («Царь Максимильян») или: «Всех нас, добрых молодцев, перемочило, так что не оставило ни одной нитки мокрой, а все сухие» («Шлюпка»). «Мнимый барин» почти целиком построен на оксюморонах. Часто встречается также еще более внешний прием комизма — метатеза, т. е. перемена слов местами в одной или нескольких фразах, в результате чего — «барыня поколевает», «лошадь умирает» и т. п. («Мнимый барин»). Широко распространен и прием игры омонимами (т. е. одинаково звучащими, но разными по смыслу словами) и синонимами (близкими по смыслу, но отличающимися друг от друга по форме). Часто игра омонимами усиливается и облегчается мотивом глухоты одного из действующих лиц. На последнем приеме напр. основана целиком сцена с двумя стариками-гробокопателями в «Царе Максимильяне»: «Васька-старик, иди к царю. — К какому косарю? — Да не к косарю, а к царю» и т. п. Используется и прием реализации метафор (понимание их в буквальном смысле): «Это полковник? — Поднимай выше. — Так уж не тот ли, который ходит по крыше?» («Царь Максимильян»). Эти незамысловатые приемы комизма чрезвычайно контрастируют с напыщенно-витиеватой речью ряда действующих лиц, причем получаемое при этом гротескное впечатление не всегда осознается как таковое самими участниками и зрителями Д. н. В речах царя Максимильяна слышны бывают отзвуки церковной и казенно-канцелярской речи. Что касается направления сатиры в русской Д. н., то ее стрелы гл. обр. направляются, как и вообще в русском фольклоре, на две социальные группы: на помещиков и духовенство (ср. «Барин», «Мнимый барин», «Лодка», где затрагиваются помещики, и «Маврух», где выводятся попы). В некоторых вариантах «Царя Максимильяна» и др. пьес эпизодически затрагивается офицерство и сравнительно редко купечество, что, опять-таки, соответствует удельному весу 561 этих персонажей в общем сатирическом фольклоре — в сказках и песнях. Наблюдения собирателей-этнографов (Ончукова, Виноградова и мн. др.), а также анализ содержания и стиля Д. н. заставляют предполагать, что данные пьесы, возникшие, может быть, первоначально в среде школяров, наибольшее распространение получили в среде солдат и части крестьянства, отрывавшейся от деревни благодаря отхожим промыслам, тем более, что условия казарменной или же артельной жизни, предполагающие скопление в одном месте большого количества бессемейных людей, естественно способствовали созданию своеобразных театральных коллективов. Выученные в городе или на заводе пьесы разносились по деревням, включаясь обычно в число святочных забав, невольно вбирая в себя драматические элементы традиционного обрядового фольклора.

Нельзя в заключение не отметить уже довольно многочисленных опытов перенесения форм Д. н. (в частности «Царя Максимильяна») на школьную сцену (см. напр. книжку М. А. Рыбниковой «Царь Максимильян»). В последние десятилетия, особенно за годы революции, многие традиционные формы Д. н. вытеснены новыми зрелищами: клубными и иными общедоступными театральными сценами и гл. обр. кино, которые техническими усовершенствованиями затмили и кукольный театр, и балаган, и раек. Однако в еще очень многих местностях для некоторых социальных слоев традиционные формы Д. н. могли бы быть использованы в пропагандистских и политико-просветительных целях. Но практических попыток в этом направлении сделано сравнительно мало (ср. например все же настойчивую работу московских художников-«кукольников» Ефимовых). Принципиальная же возможность советского кукольного театра, насколько нам известно, не подвергается оспариванию.

04. Русская фольклорная (народная) драматургия. Для русской фольклорной драматургии характерна устойчивая фабульная канва, своего рода сценарий, который дополнялся новыми эпизодами. Эти вставки отражали современные события, зачастую меняя общий смысл сценария. В определенном смысле русская фольклорная драма напоминает палимпсест (древняя рукопись, по счищенному тексту которой написан новый), в нем за более современными смыслами стоят целые пласты ранних событий. Это хорошо просматривается в самых известных русских фольклорных драмах - Лодка и Царь Максимилиан . Историю их существования можно проследить начиная никак не ранее 18 в. Однако в построении Лодки отчетливо видны архаические, пратеатральные, обрядовые корни: изобилие песенного материала наглядно демонстрирует хорическое начало этого сюжета. Еще интереснее интерпретируется сюжет Царя Максимилиана. Существует мнение, что фабула этой драмы (конфликт между деспотом-царем и его сыном) изначально отражала взаимоотношения Петра I и царевича Алексея, а позже была дополнена сюжетной линией волжских разбойников и тираноборческими мотивами. Однако в основе фабулы лежат более ранние события, связанные с христианизацией Руси - в наиболее распространенных списках драмы конфликт царя Максимилиана и царевича Адольфа возникает из-за вопросов веры. Это и позволяет предположить, что русская фольклорная драматургия древнее, чем принято считать, и ведет свое существование с языческих времен.

Наиболее распространенные сюжеты фольклорного драматического театра, известные во многих списках, - Лодка, Царь Максимилиан и Мнимый барин, при этом последний из них разыгрывался не только как отдельная сценка, но и включался составной частью в т.н. «большие народные драмы».

Лодка объединяет цикл пьес «разбойничьей» тематики. В эту группу входят не только сюжеты Лодки, но и другие драмы: Шайка разбойников, Шлюпка, Черный ворон. В разных вариантах - различные соотношения фольклорных и литературных элементов (от инсценировки песни «Вниз по матушке по Волге» до лубочных разбойничьих повестей, например, Черный горб, или Кровавая звезда, Атаман Фра-Дьяволо и др.). Естественно, речь идет о поздних (начиная с 18 в.) вариантах Лодки, в которых нашли свое отражение походы Степана Разина и Ермака. В центре любого варианта цикла - образ народного вожака, сурового и отважного атамана. Многие мотивы Лодки были позже использованы в драматургии А.Пушкина, А.Островского, А.К.Толстого. Шел и обратный процесс: отрывки и цитаты из популярных литературных произведений, особенно известных по лубочным изданиям, входили в фольклорную драму и закреплялись в ней. Бунтарский пафос Лодки обусловливал неоднократный запрет ее показов.

Царь Максимилиан также существовал во множестве вариантов, в некоторых из них религиозный конфликт Максимилиана и Адольфа был заменен на социальный. Этот вариант формировался под влиянием Лодки: здесь Адольф уходит на Волгу и становится атаманом разбойников. В одной из версий конфликт царя с сыном происходит на семейно-бытовой почве - из-за отказа Адольфа жениться на выбранной отцом невесте. В этой версии акценты перенесены на фарсовый, балаганный характер сюжета.

Д е й с т в у ю щ и е л и ц а:

Б а р и н, в красной рубахе и пиджаке; на плечах соломенные эполеты; на голове соломенная шляпа с вырезанными фигурками из бумаги; в руках трость, украшенная фигурками из бумаги. У барина большое брюхо и пиджак не застегнут на пуговицы.
О т к у п щ и к, на плечах армяк, в руках погонялка, на голове шапка держима – обыкновенная.
П а н ь я, кумачник – красный сарафан, белая рубаха и белый передник, пояс двоерядный, шелковый; на голове "перевязка" с лентами, в руках "корегушка" – веер и платок.
К о н ь, человек, к нему подделан хвост из соломы.
У д и в и т е л ь н ы е л ю д и: полдесятка или семеряга парнишек лет по двенадцати; лица в саже.
Бык, особенно не одевается, а подсунется из фофанцев.
П р о с и т е л и, обыкновенно фофанцы из публики.

В Тамице играющих "Барина" берут обыкновенно из разных "четвертей" селения (селение разделено на четыре "конца", имеющие особые названия), – Барина, например, из Заречья, Откупщика хоть из Верховья, Панью, положим, из Серечья, Коня, положим, с Низу. Делается это для того, чтоб никакому концу села не обидно было.
Начинается игра так: подходят играющие к дому, где происходит, например, вечеринка. Отворяют дверь, и первый вбегает в избу Конь и хлыщет публику погонялкой; все находящиеся в избе становятся на лавки, часть залезает на полати, и, таким образом, изба становится свободной для действий. За Конем в избу входит и вся компания и идут с песнями в передний угол; перед ними несут фонарь. В переднем углу Барин становится лицом к народу, рядом с ним по одну руку Панья, по другую Откупщик. Народ и фофанцы (ряженые) с улицы входят за играющими и становятся по всей избе.

Наместник, наместница,
Добрые молодцы,
Красные девицы,
Здравствуйте!

В с е (отвечают). Здравствуй, здравствуй, господин барин, здравствуй!

Б а р и н. Хозяин, хозяюшка,
Наместник, наместница,
Добрые молодцы,
Красные девушки,
Нет ли у вас промежду собой просеб каких?

В с е. Есть, есть.

Б а р и н. Подходите, подходите!

Кто-нибудь из фофанцев подходит, изображая просителя.

П р о с и т е л ь. Господин барин, прими мою просьбу.

Б а р и н. Ты кто?

П р о с и т е л ь (называется вымышленным именем, – именем какого-нибудь парня в селе). Владимир Воронин.

Б а р и н. Об чем просишь?

П р о с и т е л ь. На Парасковью прошу: по летам Парашка любит меня, а по зимам другого парня – Василья.

Б а р и н. А подойди-ко, Парасковья, сюды. Пошто же это ты двух сразу любишь?

Парасковья также настоящее имя какой-нибудь девицы на селе. Вместо нее на зов Барина подходит кто-нибудь из фофанцев и начинает спорить и ругаться с просителем. Говорят кто что вздумает; кто сильнее и остроумнее выругается, тот и больший успех имеет у публики. Барин и Откупщик советуются вслух, кто из судящихся виновен и кого наказать: парня или девку; признают виновной, например, девицу. Барин говорит: "Давай-ко, Парасковья, приваливайся-ко спиной-то!" Парасковья подчиняется решению суда и подставляет спину. Откупщик наказывает ее плетью. За первым просителем является другой и выкладывает еще какую-нибудь просьбу про соседа, про жену и прочее. В основание просьб кладется обыкновенно какой-нибудь действительно существующий в селе факт, который, конечно, преувеличивается, доводится до смешного, до абсурда, и, таким образом, суд является сатирой на местную жизнь и нравы, иногда очень злой, порой жестокой. Когда просителей больше нет и все просьбы рассмотрены, приведены решения суда и исполнены приговоры, начинается продажа коня.

Б а р и н. Купчинушка, нет ли коня продать?

О т к у п щ и к. Есть, есть.

Приводят Коня. Барин водит Коня по избе, смотрит, как он бегает, смотрит в зубы, тычет под бока, заставляет прыгать через палку и надумывает купить.

Б а р и н. Сколько за коня хошь?

О т к у п щ и к. Сто рублей деньгами,
Сорок сорокушек
Соленых.........
Сорок анбаров
Мороженых тараканов,
Аршин масла,
Кислого молока три пасма,
Михалка Тамицына нос,
Нашей Кожарихи хвост.

Б а р и н. Сто рублей найду у себя в кармане,
А сорок сорокушек
Соленых.....
Сорок анбаров
Сухих тараканов

Взыщите ли, миряне?

В с е. Взыщем, взыщем.

Барин отдает деньги и берет Коня.

Б а р и н. А что, купчинушка, нет ли у тебя быка на мясо продать?

О т к у п щ и к. Как нет, есть, есть.

Б а р и н. А сколько за быка хочешь?

О т к у п щ и к. Сто рублей деньгами.
Сорок сорокушек
Соленых.....
Сорок анбаров
Сухих тараканов...

По-старому идет торг до конца. Когда торг кончается, Быка – человека в вывороченной шубе и с крынкой на голове, подводят, и Барин бьет его поленом по голове, крынка ломается, Бык падает; на него накидываются фофанцы и мнут бока; выпускают кровь.

Б а р и н. А что, купчинушка, нет ли у тебя Удивительных людей продать?

О т к у п щ и к. Есть, есть. Эй, Удивительные люди, выходите!

Удивительные люди выскакивают, кривляются, пляшут, плюются во все стороны, затем уходят.

Б а р и н. Эй, малой, подай водки алой.

Кто-нибудь из фофанцев идет и несет бутылку воды. Запевают песню "Во лузях", и Барин под руку с Паньей несколько раз проходят по избе. Уходя из избы на другую вечеринку, прощаются.

Б а р и н. Хозяин, хозяюшка,
Наместник, наместница,
Добрые молодцы,
Красные девицы,
Прощайте!

В с е. Прощайте. Прощайте!

Вся компания уходит на другую вечеринку, которых в вечер обходят три или четыре.

Министерство образования и науки, молодежи и спорта Украины

Восточно-украинский национальный университет имени Владимира Даля

Факультет массовых коммуникаций

Кафедра журналистики

Контрольная работа

по дисциплине «Общее народоведение»

Специфика народной драмы. Разбойничья драма «Лодка»

Выполнила: студентка Паевская Наталья

Руководитель: профессор Фесенко Ю. П.

Луганск 2011

План

1. Становление народной драмы

2. Особенности свадебной драмы

3. Репертуар русской народной драмы

4. Разбойничья драма «Лодка»

1. Становление народной драмы

Под народной драмой прежде всего понимаются драмы, создаваемые непосредственно народом. Если к описанию данного феномена подходить с позиций ее диалогичности, направленной на изображение человека в действии, то элементы народной драмы можно найти в различных формах искусства еще на самых первых ступенях культурного развития человека. Как продемонстрировал в своих работах А. Н. Веселовский, первобытный синкретизм, свойственный первым ступеням творчества всех народов, в силу своей природы уже заключает в себе элементы народной драмы.

В русском фольклоре элементы народной драмы были представлены очень широко как в так называемой календарной обрядности, так и в обрядах семейных, особенно свадебных. В зачаточном состоянии элементы драмы находятся уже в самых обычных деревенских хороводах и хороводных играх, при этом хороводы делятся нередко на две переговаривающиеся половины. Например, в известной обрядовой песне «А мы просо сеяли»: в конце песни одна из девушек переходит к молодушкам, и девушки поют:

У нас в полку убыло.

Ой, дид-ладу, убыло!

А молодушки отвечают:

У нас в полку прибыло.

Ой, дид-ладу, прибыло!

Во время обряда происходит символический переход вышедших недавно замуж девушек в круг замужних женщин. Такой же диалог встречается в других хороводных играх свадебного характера. В иных хороводных играх (например, «По-за городу гуляет царевич-королевич», «Подойду-подступлю я под город каменный», «Вейся ты, вейся, капустка», «Заинька», «Воробушек» и др.) песенный текст является лишь сопроводительным пояснением весьма развитого драматического действия. Исключительно большой интерес с точки зрения литературной эволюции представляют те обрядовые игры, которые воспроизводят разные виды хозяйственных работ: хороводная игра, воспроизводящая в действии и песне весь процесс обработки льна («Под дубровою лен, лен»), или же песня, воспроизводящая в своей игре и в словесном пояснении весь процесс тканья. Характер драматического действа носят и многие обряды, связанные с семейным бытом - с рождением, браком и смертью. И все же, наиболее благоприятной почвой для развития драматической игры безусловно является сложный и торжественный свадебный обряд.

2. Истоки драмы в свадебном обряде

Крестьянский свадебный обряд также представляет собой чрезвычайно сложную, многокомпонентную игру (осознаваемую самим крестьянством -- недаром распространен термин «играть свадьбу»). Данная игра делится на четкие обособленные части, подобные актам или действиям, с длительностью иногда в несколько дней и с большим количеством участников. В отличие от хороводных игр, обладающих инвариантным текстом, свадебная игра состоит из любопытной контаминации традиционных сценических сентенций и некоторых песенных текстов. Последние обладают своеобразной импровизацией, проникающей в причитанья невесты, приговоры свадебного дружки, в условные беседы сватов с родителями невесты и т. д. Специфика этой импровизации состоит в том, что отдельные мотивы и характер ролей заранее обуславливаются многовековым обычаем, словесное же полотно каждый раз создается заново исполнителями-авторами, в соответствии с ролью каждого из них, но в ограниченных пределах стилевого канона, присущего данному жанру и даже данной роли.

Тогда как хороводные игры являются почти полностью созданием общинного крестьянского быта, в свадебном обряде, наряду с исконно-крестьянскими элементами, вытекающими из самих основ крестьянского хозяйства, значительную роль играют и наслоения художественно-бытовой культуры других социальных слоев, что сказывается как в текстах песен и приговоров, так и в вещественном оформлении. Памятники древности, в частности, отмечают активное участие в свадебных увеселениях скоморохов, мастеров словесного и театрального искусства, обслуживавших разные социальные слои, от царского двора до сельской площади. Остатки творчества скоморохов обнаруживаются исследователями как в присловиях, так и в игре свадебных дружек, а также в специальных комических сценках, разыгрывающихся на свадьбе и уже непосредственно связанных с народной драмой.

Одним из элементов свадебных увеселений служит так называемое ряженье (козой, медведем, женщины - мужчиной, мужчины - женщиной), театральная природа которого не вызывает сомнений. Это же ряженье встречается во множестве земледельческих обрядов (например, в Рождество, на Масляницу, в Русальную неделю, на Иванов день и т. д.). Генетически они восходят к пережиткам тотемизма и первобытного магизма. Техническим усовершенствованием ряжения является употребление маски. Использование маски, широко распространенное у разных народов, связано с развитием анимистических представлений: по-видимому, ее первоначальное назначение - придавать носителю ее качества того существа, которое она представляет.

3. Репертуар русской народной драмы

Репертуар русской народной драмы невелик: всего несколько пьес с сюжетной точки зрения. Чаще всего называют пьесы «Царь Максимильян», «Лодка», «Барин», «Конь», «Маврух», «Пахомушка». Однако здесь следует сделать акцент на импровизированном характере народной драмы, который привел к существованию большого числа вариаций одной и той же пьесы. Наиболее известной русской народной драмой является «Царь Максимильян», найденный в двухстах вариантах, которые значительно расходятся между собой. Происхождение «Царя Максимильяна» до сих пор еще не выяснено. Некоторые исследователи, напр. В. В. Каллаш, предполагали, что пьеса эта является драматической переделкой жития мученика Никиты, сына гонителя христиан Максимильяна, подвергшего Никиту мучениям за исповедание христианской веры. Другие (П. О. Морозов и А. И. Соболевский), основываясь на иностранных именах в пьесе (Максимильян, Адольф, Брамбеул или Брамбеус, Венера, Марс), предполагают, что эта драма восходит к какой-либо школьной драме первой половины XVIII века, в свою очередь основанной на какой-нибудь переводной повести конца XVII - начала XVIII века. Но от этих возможных своих прототипов, повести и школьной драмы, «Комедия о царе Максимильяне и сыне его Адольфе» должна была сохранить во всяком случае лишь очень немногое - может быть только сцены, где царь-язычник требует от сына-христианина поклонения «кумирическим богам». Остальное же содержание насыщено сценами, заимствованными, судя по всему, из различных интермедий (в том числе «Об Анике-воине и борьбе его со смертью»), эпизодами из вертепа, театра Петрушки, а также из других народных пьес, родственных «Царю Максимильяну»: «Шлюпки», «Барина» и т. д. Кроме того, текст «Царя Максимильяна» насыщен отрывками из народных песен и романсов, а также искаженными цитатами, народными переделками стихотворений Пушкина, Лермонтова и других поэтов.

драма обрядность хороводный крестьянский

4. Разбойничья драма «Лодка»

Разбойничья драма «Лодка» является второй по степени распространенности русской народной драмой. Известны также названия «Шлюпка», «Шайка разбойников», «Атаман», один из осложненных вариантов -- «Машенька». По основной своей схеме пьеса эта очень близка к традиционному зачину нескольких разбойничьих песен, часто приурочиваемых к имени Степана Разина: описывается плывущая вниз по реке («матушке-Волге») лодка с сидящими в ней разбойниками и стоящим посередине лодки атаманом.

По данной пьесе можно отследить характерные для народной драмы особенности композиции и стиля. Во-первых, это слабо обозначенный сюжетный стержень: в «Лодке» ключевым является мотив путешествия разбойников во главе с атаманом и попутными встречами со стариком, есаулом и т. д. В одном из распространенных вариантов путешествие начинается из-за обыденной скуки атамана и заканчивается расправой с помещиком. Так, становится ясной социальная направленность произведения, а также типичное разделение на «своих» и «чужих», оппозиция «народ» и «помещики».

Драматический эффект пьес состоял не в сложных перипетиях и развитии действия, но скорее достигался за счет быстрой смены сцен, комического диалога. Приемы, образующие комизм диалога, были несложны. Одним из популярных приемов были оксюмороны, построенные на соединении в одной или в нескольких фразах противоречащих друг другу понятий или образов: «Всех нас, добрых молодцев, перемочило, так что не оставило ни одной нитки мокрой, а все сухие»;

«Эсаул. Тебя-то нам и надо! Рад ли ты нам, Дорогим гостям? Помещик. Рад! Эсаул. А как рад? Помещик. Как чертям!».

Широко распространен и прием игры омонимами (т. е. одинаково звучащими, но разными по смыслу словами) и синонимами (близкими по смыслу, но отличающимися друг от друга по форме). Часто игра омонимами усиливается и облегчается мотивом глухоты одного из действующих лиц:

«Эсаул. Вижу: на воде колода! Атаман (как бы не расслышав). Какой там черт - воевода!»;

«Эсаул (заявляет). На море чернедь. Атаман (как бы не расслышав). Что за черти?».

Для композиции также характерно заимствованное из песен использование повторов. Действие идет по кругу: атаман с одной и той же присказкой («Подходи ко мне скорей, / Говори со мной смелей! / Не подойдешь скоро, / Не выговоришь смело - Велю тебе вкатить сто, / Пропадет твоя эсаульская служба ни за что!») велит сначала спеть ему песню, затем осмотреть окрестности; эсаул, в свою очередь, повторяет «Смотрю, гляжу и вижу». Данные элементы становятся своего рода узлами повествования, вербальными маркерами действия.

Бытует мнение, что первоначально такие драмы возникли в среде школяров, а наибольшее распространение получили в среде солдат и части крестьянства, отрывавшейся от деревни благодаря отхожим промыслам. Условия казарменной или же артельной жизни предполагали скопление в одном месте большого количества бессемейных людей, что само собой способствовало созданию своеобразных театральных коллективов. Выученные в городе или на производстве пьесы потом разносились по деревням, становились неотъемлемой частью святочных забав и невольно вбирали в себя драматические элементы традиционного обрядового фольклора.

Библиография

1. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. - М.: «Высшая школа», 1989. - 408 с.

2. Всеволодский-Гернгросс В. Н. Русская устная народная драма. - М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 136 с.

3. Головачев В. Г., Лащилин Б. С. Народный театр на Дону. - Ростов-на-Дону: Ростиздат, 1947. - 184 с.

4. Русская народная драма ХVII-ХХ веков: Тексты пьес и описание представлений / Ред., вступ. статья и коммент. П. Н. Беркова. - М.: Искусство, 1953. - 356.с.

Подобные документы

Эволюция психологической драмы в периоды творчества писателя. Психологизм драмы А.Н. Островского "Бесприданница". Влияние среды и "нравов" на формирование характеров героев драмы. Характеристика произведения и экранизации Э. Рязанова "Жестокий романс".

дипломная работа , добавлен 18.12.2012


Изучение драматических произведений. Специфика драмы. Анализ драмы. Вопросы теории литературы. Специфика изучения пьесы А.Н. Островского. Методические исследования о преподавании пьесы "Гроза". Конспекты уроков по изучению пьесы "Гроза".

курсовая работа , добавлен 04.12.2006


Главный замысел автора в произведении "Гроза". Место драмы в литературе. Образы героев в сюжете пьесы Островского. Оценка драмы русскими критиками. "Луч в тёмном царстве" Добролюбова. Опровержение взглядов Добролюбова в "Мотивах русской драмы" Писарева.

контрольная работа , добавлен 20.02.2015


Развитие драмы на рубеже ХIХ-ХХ вв. Формирование "новой драмы". Проблема художественной гармонии и проблема гармонической общественной жизни. Изображение глобальных, вневременных, вечностных конфликтов в драматургии. Идея возрождения культового театра.

реферат , добавлен 19.05.2011


Изучение драматических произведений. Специфика драмы. Анализ драмы. Специфика изучения пьесы А.Н. Островского. Методические исследования о преподавании пьесы. Тематическое планирование по пьесе. Конспекты уроков по изучению произведения.

курсовая работа , добавлен 19.01.2007


Выявление поэтического своеобразия постмодернистской интеллектуальной драмы на материале Т. Стоппарда "Розенкранц и Гильденстерн мертвы". Анализ развития интеллектуализма от ХVIII - до ХХ века. Художественные приемы, такие как аллюзия и каламбур.

дипломная работа , добавлен 28.01.2011


Аспекты отношения романтизма к социально-политическим последствиям революционных преобразований в Европе на рубеже XVIII-XIX вв. Предложенная Шлегелем теория "универсальной" романтической драмы. Эстетические и идейные принципы.

реферат , добавлен 20.04.2007


Зараджэнне і развіццё антычнай драмы. Тры волата антычнай. Эсхіл: змагар розуму і свабоды. Сафокл (496–406 рр. да. н.э.) як вялікі мараліст "залатога ўзросту". Софокловского рэфармавання грэцкай трагедыі. Еўрыпід: антычная чалавек вачыма філософа.

курсовая работа , добавлен 27.07.2012


Исследование художественного содержания романтической драмы "Маскарад". Изучение творческой истории написания пьесы. Переплетение социального и психологического конфликтов трагических судеб героев. Анализ борьбы героя с противостоящим ему обществом.

реферат , добавлен 27.08.2013


Изучение внешнего строения и видов трагедии. Музыкальная композиция и сценическая обстановка. Запутанный, нравоописательный и патетический эпос. Описания героев эпоса "Одиссея" и "Илиада" Гомера. Особенности применения теории драмы по отношению к эпосу.

ЛОДКА

(Народный театр / Сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. А. Ф. Некрыловой, Н. И. Савушкиной. - М.: Сов. Россия, 1991. - (Б-ка русского фольклора; Т. 10). - стр. 65-72, комментарии с. 502)

Действующие лица:

Атаман , грозного вида, в красной рубашке, черной поддевке, черной шляпе, с ружьем и саблей, с пистолетами за поясом; поддевка и шляпа богато украшены золотой бумагой.
Эсаул , одет почти так же, как и Атаман; украшения из серебряной бумаги.
Раз6ойники , одеты в красные рубахи, на головах меховые шапки с значками из разноцветной бумаги, за поясом различное оружие.
Неизвестный (он же Безобразов ), одет в солдатский мундир, с ружьем в руках и кинжалом за поясом.
Богатый помещик , пожилой, иногда седой, в туфлях, пиджаке или халате, на голове котелок, в руках трубка с длинным чубуком.

Действие происходит на широком раздолье матушки-Волги, на косной лодке; последняя сцена на берегу, в доме Богатого помещика. Ни декораций, ни кулис, ни суфлера, ни вообще каких-либо сценических приспособлений не полагается.

Все участвующие в представлении входят в определенную заранее избу с пением какой-либо песни. Чаще всего исполняется следующая:

Ты дозволь, дозволь, хозяин,
В нову горенку, войти!

Припев:
Ой, калина! Ой, малина!
Черная смородина (дважды).

В нову горенку войти.
Вдоль по горенке пройти, (дважды).
Слово вымолвить.
У тебя в дому, хозяин,
Нет ли лишнего бревна?
Если лишнее бревно,
Давай вырубим его!

По окончании песни выступает вперед Эсаул и, обращаясь к хозяину, говорит: "Не угодно ли вам, хозяин, представленье посмотреть?"
Хозяин обыкновенно отвечает: "Милости просим!", "Добро пожаловать!" или что-нибудь в этом роде.
Все участники представления выходят на середину избы и образуют круг, в середине которого становятся друг против друга Атаман и Эсаул .

СЦЕНА 1

Атаман (топает ногою и кричит грозно). Эсаул!
Эсаул (точно так же топает ногою и кричит в ответ) . Атаман!
Атаман. Подходи ко мне скорей,
Говори со мной смелей!
Не подойдешь скоро,
Не выговоришь смело -
Велю тебе вкатить сто,

Эсаул. Вот я перед тобой,
Как лист перед травой!
Что прикажешь, Атаман?
Aтаман. Что-то скучно... Спойте мне любимую мою песню.
Эсаул. Слушаю. Атаман! (Запевает песню, ко подхватывает. Начало каждой строки запевает Эсаул.)
Ах, вы, горы мои, горы, горы Воробьевские!
Ничего-то вы, ах, да горы, не спородили.
Спородили вы только, горы, бел горюч камень.
Из-под камешка бежит быстра реченька...

Атаман во время пения песни в глубокой задумчивости ходит взад и вперед со скрещенными на груди руками. По окончании песни останавливается, топает ногою и кричит.

Атаман. Эсаул!
Подходи ко мне скорей,
Говори со мной смелей!
Не подойдешь скоро,
Не выговоришь смело -
Велю тебе вкатить сто,
Пропадет твоя эсаульская служба ни за что!
Эсаул.
Атаман. Будет нам здесь болтаться,
Поедем вниз по матушке но Волге разгуляться.
Мигоментально сострой мне косную лодку!
Эсаул. Готова, Атаман:
Гребцы по местам,
Весла по бортам!
Все в полной исправности.

В это время все разбойники садятся на пол, образуя между собою пустое пространство (лодка), в котором расхаживают Атаман и Эсаул.

Атаман (обращаясь к Эсаулу) Молодец! Скоро потрафил! (Обращаясь к гребцам.) Молись, ребята, богу! Отваливай.

Гребцы снимают шапки и крестятся; затем начинают раскачиваться взад и вперед, хлопая рукою об руку (изображается гребля и плеск весел).

Атаман. Эсаул! Спой любимую мою песню!

Эсаул вместе со всеми разбойниками поют.

Вниз по матушке по Волге...
Атаман (перебивая песню). Эсаул!
Подходи ко мне скорей,
Говори со мной смелей!
Не подойдешь скоро,
Не выговоришь смело -
Велю тебе вкатить сто,
Пропадет твоя эсаульская служба ни за что!
Эсаул. Что прикажешь, могучий Атаман?
Атаман. Возьми подозрительную трубку,
Поди на атаманскую рубку,
Смотри во все стороны:
Нет ли где пеньев, кореньев, мелких мест?

Эсаул берет картонную трубку и осматривает кругом.

Атаман (кричит). Зри верней, сказывай скорей!
Эсаул. Смотрю, гляжу и вижу!
Атаман. Сказывай, что видишь?
Эсаул. Вижу: на воде колода!
Атаман (как бы не расслышав).
Какой там черт - воевода!
Будь их там сто или двести -
Всех их положим вместе!
Я их знаю и не боюсь,
А если разгорюсь,
Еще ближе к ним подберусь.
Эсаул-молодец!
Возьми мою подозрительную трубку,
Поди на атаманскую рубку,
Посмотри на все четыре стороны,
Нет ли где пеньев, кореньев, мелких мест,
Чтобы нашей лодке на мель не сесть!
Гляди верней,
Сказывай скорей!

Эсаул снова начинает оглядывать окрестности. В это время издали слышно пение песни.

Среди лесов дремучих
Разбойнички идут...
Атаман (сердито топает и кричит).
Кто это в моих заповедных лесах гуляет
И так громко песни распевает?
Взять и привести сюда немедленно!
Эсаул (выскакивает из лодки, но сейчас же возвращается).
Дерзкий пришлец в ваших заповедных лесах гуляет
И дерзкие песни распевает,
А взять его нельзя,
Грозится убить из ружья!
Атаман. Ты не Эсаул, а баба,
У тебя кишки слабы!
Сколько хошь казаков возьми,
А дерзкого пришельца приведи!

Эсаул берет несколько человек и вместе с ними выскакивает из лодки.

СЦЕНА 2

Эсаул с разбойниками возвращаются и приводят с собою связанного Незнакомца .

Атаман (грозно). Кто ты есть таков?
Незнакомец . Фельдфебель Иван Пятаков!
Атаман. Как ты смеешь в моих заповедных лесах гулять
И дерзкие песни распевать?
Незнакомец. Я знать никого не знаю;
Где хочу, там и гуляю
И дерзкие песни распеваю!
Атаман. Расскажи нам, чьего ты роду-племени?
Незнакомец. Роду-племени своего я не знаю,
А по воле недавно гуляю...
Нас было двое - брат и я,
Вскормила, вспоила чужая семья.
Житье было не сладость
И взяла нас завидость;
Наскучила горькая доля,
Захотелось погулять по воле.
Взяли мы с братом вострый нож
И пустились на промысел опасный,
Взойдет ли месяц среди небес,
Мы из подполья - в темный лес,
Притаимся и сидим
И на дорогу все глядим:
Кто ни идет по дороге -
Жид богатый
Или барин брюхатый, -
Всех бьем,
Все себе берем!
А не то в полночь глухую
Заложим тройку удалую,
К харчевне подъезжаем,
Все даром пьем и подъедаем...
Но не долго молодцы гуляли,
Нас скоро поймали
И с братом вместе кузнецы сковали,
И стражи отвели в острог,
Я там жил, а брат не мог:
Он скоро захворал
И меня не узнавал,
А все за какого-то старика признавал.
Брат скоро помер, я его зарыл.
А часового убил.
Сам побежал в дремучий лес
Под покров небес;
По чащам и трущобам скитался
И к вам попался.
Ежели хочешь, буду служить вам,
Никому спуску не дам!
Атаман (обращаясь к Эсаулу). Запиши его! Это будет у нас первый воин.
Эсаул. Слушаю, могучий Атаман! (Обращаясь к Незнакомцу) Как тебя зовут?
Незнакомец. Пиши - Безобразов!

Атаман снова приказывает Эсаулу взять подзорную трубку и посмотреть, нет ли какой-нибудь опасности.

Эсаул (заявляет). На море чернедь.
Атаман (как бы не расслышав).
Что за черти?
Это - в горах черви,
В воде - черти,
В лесу - сучки,
В городах - судейские крючки -
Хотят нас изловить
Да по острогам рассадить.
Только я их не боюсь.
А сам поближе к ним подберусь.
Смотри верней,
Сказывай скорей,
А не то велю вкатить разиков сто -
Пропадет вся твоя эсаульская служба ни за что!
Эсаул (посмотрев снова в трубу). Смотрю, гляжу и вижу!
Атаман. А что ты видишь?
Эсаул. Вижу на берегу большое, село!
Атаман. Вот давно бы так, а то у нас давно брюхо подвело. (Обращаясь к гребцам.) Проворачивай, ребята!

Все разбойники хором подхватывают и весело ноют песню:

Проворачивай, ребята,
Ко крутому бережочку...

Лодка пристает к берегу. Атаман приказывает Эсаулу узнать, кто в этом селе живет.

Эсаул (кричит, обращаясь к публике). Эй, полупочтенные, кто в этом селе живет?

Кто-нибудь из публики отвечает: "Богатый помещик!"

Атаман (посылает Эсаула к Богатому помещику узнать).
Рад ли он нам,
Дорогим гостям?

СЦЕНА 3

Эсаул (выходит из лодки и, подойдя к одному из участников представления, спрашивает). Дома ли хозяин? Кто здесь живет?
Помещик. Богатый помещик.
Эсаул. Тебя-то нам и надо!
Рад ли ты нам,
Дорогим гостям?
Помещик. Рад!
Эсаул. А как рад?
Помещик. Как чертям!
Эсаул (грозно). Ка-ак? Повтори!
Помещик (дрожащим голосом). Как милым друзьям.
Эсаул. Ну, то-то же!

Эсаул возвращается назад и докладывает обо всем Атаману. Атаман велит разбойникам идти в гости к Богатому помещику. Шайка подымается и несколько раз обходит вокруг избы с пением "залихватской" песни: "Эй, усы! Вот усы! Атаманские усы!.." Кончивши песню, шайка подходит к Богатому помещику. Атаманом и Помещиком повторяется почти буквально диалог с Эсаулом.

Атаман. Деньги есть?
Помещик. Нет!
Атаман. Врешь, есть!
Помещик. Тебе говорю - нет!
Атаман (обращаясь к шайке, кричит). Эй, молодцы, жги, пали Богатого помещика!

Происходит свалка, и представление кончается.